Некто Брусныцин шёл как-то после короткого летнего дождя по осенней улице, никуда конкретно не направляясь, но с каждым шагом неумолимо удаляясь от того места, где он только что был, в сторону речки, на берегу которой сидели рыбаки с удочками и наугад ловили в воде мутных рыб.
Вдруг (а вдруг – всегда случается и случается именно вдруг) он посмотрел вниз, на землю, которая в тот момент на всякий случай проезжавших машин или пробивавшейся на свет зелёной травы была надёжно покрыта мокрым асфальтом. А на мокром асфальте лежали мёртвыми или пока всё ещё живыми розовые дождевые черви.
Брусныцин задумался. Зачем эти мягкие холодные шнурочки выползают под дождь, на свою неминуемую погибель? И тут же вспомнил про китов, которые тоже, повинуясь какому-то неизвестному приказу или инстинкту свыше, выбрасывают свои тёплые, полные жизни тела на сухой, шершавый и убийственный для них берег…
Один червяк под ногой Брусныцина в последний раз изогнулся и замер навсегда. А рядом лежало много-много таких же безжизненных, бледных, раздавленных…
«Хорошо, что это не киты… А то ведь не пройдёшь…», - подумал Брусныцин и, осторожно ступая и не желая повредить ни одного несостоявшегося финвала, направился в сторону зоомагазина, где в ту пору ожидали привоза свежего мотыля, хотя Брусныцин рыбаком не был.
2008