Один мой добрый знакомый, узнав, что я пишу рассказы, попросил: «Опиши мою недавнюю поездку». Сначала я подумала: «Что там описывать? Обычная история». Но, поразмыслив, поняла, что это не совсем так и, действительно, об этом стоит рассказать читателям. Вот рассказ моего собеседника:
– Давно хотел и наконец собрался устроить встречу своей семидесятивосьмилетней маме, Людмиле Александровне, с ее бывшими коллегами по работе, в прошлом школьными учителями. С ними она начинала работать в шестидесятые годы прошлого века вплоть до двухтысячных нынешнего. Наконец, такой случай представился. Дорога была неблизкой. Заехали мы сначала к ее коллеге – Марии Ивановне, и уже все вместе отправились в гости к чете Батраченко – Антонине Григорьевне и Леониду Гавриловичу, ветерану Великой Отечественной войны, которые очень радушно нас приняли.
Получился настоящий вечер встречи долгожителей – учителей моей родной школы. Мама среди них была самой молодой, Марии Ивановне – восемьдесят восемь лет, Антонине Григорьевне – восемьдесят шесть, а дяде Лене, как мы привыкли его называть, – скоро исполнится девяносто один год. Старички мои выпили по рюмочке вина, порозовели, много вспоминали, в основном, уже давно ушедших в мир иной общих знакомых, потом пили чай с тортом.
«Девчонки» так по-молодому громко смеялись, что я почти не слышал голоса дяди Лени, который ради такого случая надел свои фронтовые награды и рассказывал мне о войне, куда он попал шестнадцатилетним подростком. Возрастом был мал, зато ростом вышел, поэтому и взяли. Перед уходом на фронт мать благословила его крестом, научила молитве. «Это меня и спасало», – вытер слезу дядя Леня. Потом он контуженный, без сознания, попал в плен. После освобождения нашими войсками вернулся на родину, где его, как «врага народа» отправили в сталинский лагерь на восемь лет.
Дальше была трудная и долгая жизнь: женитьба, рождение пятерых детей, косые взгляды односельчан и клеймо «врага народа». Дядя Леня показывает мне постановление о его реабилитации. Я понял, что эта его рана никогда не заживет.
– Дядя Леня, а ты в Бога веришь?
Он прямо ничего не ответил, но на прощание благословил меня по-отцовски:
– Как мать меня когда-то благословила…
Это присказка, а сказ впереди. Домой мы с мамой выехали поздно, уже за полночь. Едем по объездной Ангарской федеральной трассе. Дорога почти пуста. И тут на панели загорается красный маячок – бензобак пуст. Компьютер дал сбой и до этого момента выдавал неверные данные о количестве топлива. Свернул на обочину, включил «аварийку», а сам вышел «голосовать». Прикинул, – до ближайшей заправки – километров пять-шесть. Ночь. Сибирь. Зима. Мороз. И машина с пустым бензобаком. Невеселая картинка получается. Маму одну в машине не оставишь. Она уже, как ребенок, – за ней глаз да глаз нужен. И с собой пешком до заправки не возьмешь – далековато для нее будет, тем более по такой низкой температуре – градусов двадцать пять по радио передали.
Мороз прижимает, а трасса пуста. Наконец, появился свет автомобильных фар. Я приободрился, телефоном сигналю, останови, мол. Но тот только с шумом промчался мимо меня. Следующая машина - черная «Ауди» притормозила и дала задний ход. Водителем оказался молодой человек с небольшой бородкой. Я подумал: «Чеченец, что ли? Хотя, нет, не похож». Объясняю ему нашу беду. А он:
– Бутылка пустая есть? Или канистра?
– Только термос объемом с литр.
– И у меня ничего…
Этот парень с бородкой, мог бы уехать, но он не уехал, представился Сергеем. Стоим уже вдвоем «голосуем». Останавливается иномарка, у водителя есть пустая железная канистра. Я ему:
– Ты куда едешь, брат?
– В Черемхово.
– И я в Черемхово! Земляк, выручай! Давай обменяемся номерами телефонов, потом встретимся, и я тебе верну канистру.
Стекло с водительской стороны поползло вверх:
– Не-е-э-э! Нашел дурака.
Я махнул в сердцах рукой, а машина стартанула, обдав нас веером снежной пыли.
Что делать? Сергей предложил довезти нас с мамой до заправки. Может, там какую-нибудь емкость раздобудем. Мама рада была теплому салону автомобиля. Свою машину я оставил на обочине, перекрестил на прощание: Бог не выдаст – свинья не съест. Другого выхода не было.
У сонной заправщицы пустой тары тоже не оказалось, и она предложила приобрести канистру жидкости-«незамерзайки» для очистки автостекол. Делать нечего, отсчитал три сотни. В это время к заправке подъехал таксист. Вникнув в суть проблемы, предложил мне продать ему содержимое жидкости за полцены. Я согласился, но сначала заполнил «незамерзайкой» бачок моему бородатому спутнику. Тот засмущался:
– Спасибо, но я на днях что-то там наливал.
Я все-таки наполнил доверху смывной бачок его автомобиля, потом отдал канистру таксисту, а остатки вылил просто на землю. Таксист сунул мне в руку сотенную и молча уехал. Сергей предложил довезти нас с мамой обратно, до нашей брошенной на произвол случая машины. По дороге разговорились. Оказалось, что он возвращается домой, в Усолье-Сибирское, а у меня мама из Усолья. Землячество, бывает, крепче родственных связей. Кроме того, Сергей из семьи военного, его отец окончил Академию Генерального штаба. Сам я тоже в прошлом военный, так что было о чем поговорить. Прощаясь, спросил:
– Сколько я вам должен?
Сергей опять смутился:
– Ничего вы мне не должны. Все нормально.
Я не удержался:
– Ты православный?
– Да, православный.
Я крепко пожал руку нашему спасителю и приобнял его:
– Ну, спаси, Господи, брат!
Я слушала моего рассказчика и думала, а как бы поступила я? Наверное, как первый водитель. Женщине все-таки, это простительно. А может, там и была за рулем женщина? Мужья многих автоледи строго настрого запрещают своим половинкам останавливаться на дороге без крайней нужды. Дорога – место опасное, особенно в наше время.
Всего несколько месяцев назад полосы местных газет обошло сообщение о диком случае нападения на женщину в целях ограбления. Трое подонков решили разжиться грабежом, увидев на обочине молодую женщину, меняющую спущенное колесо. Дело было темным вечером, хотя по времени еще довольно рано – около восьми часов. Женщина возвращалась от родителей, ехала домой, к семье – мужу, детям… Цена ее жизни для убийц оказалась невысока – сотовый телефон и несколько тысячных рублевых купюр…
Но жертвами на дорогах часто становятся и мужчины. Более года сотрудники полиции не могли задержать банду грабителей и убийц, которые вызывали таксистов в глухие места и убивали водителей с целью захвата автомобиля. В городе и районе начала расти паника. Таксисты отказывались выезжать на вызов. С ними проводили инструктаж, запрещающий останавливаться возле подозрительных машин. Но убийства продолжались. Свидетелей бандиты в живых не оставляли.
И все-таки один таксист выжил. Благодаря его показаниям и была обезврежена банда, которая проявила неслыханную изобретательность. Для своих жертв они нашли идеальное место. В чистом поле грунтовая дорога была заключена в нарытые по обеим сторонам брустверы земли, что создавало своеобразный коридор с высокими насыпными стенами. Эти насыпи остались после углубления водоотводов, и были «забыты» в свое время дорожными рабочими. Насыпи шли высокими стенами по обеим сторонам дороги на протяжении нескольких сотен метров. И только в одном месте они прерывались, чтобы уступить проселочной ленте. В этот разрыв и прятали бандиты свой автомобиль. А на дорогу, поохотиться на таксистов, выходил один из них, скорее всего, женщина, которая тоже была членом банды.
Так что опасность подстерегает всех, кто выезжает на трассу, и не только в случае аварий. И все-таки...
Вспоминая случай, о котором мне поведал рассказчик, подумала, что он оказался действующим лицом истории с Евангельским сюжетом: человек попадает в беду; первый, кто мог оказать помощь, проезжает мимо; другой не смог преодолеть в себе скупость – пожалел канистру; третий – таксист – воспользовался моментом и решил извлечь для себя выгоду. И только четвертый поступил так, как должны поступать ЛЮДИ, нормальные люди. Ведь сострадание, готовность помочь ближнему вообще свойственна человеку, тем более в России. Но как меняется время! И как катастрофически быстро убывают в нас эти качества!
Теперь, возвращаясь к началу моего рассказа, хочу сказать, что на первый взгляд не произошло ничего особенного – поведение Сергея НОРМАЛЬНО. Но в нашем обществе, где нормальность и ненормальность не так уж медленно, но верно и все чаще меняются местами, поступок Сергея кажется геройским. Поэтому Сергей в моих глазах поступил, как настоящий герой. Только медали за такой героизм пока не дают. Здесь ключевое слово – «ПОКА». Не зная, кто останавливает его на дороге, действительно ли незнакомец с поднятой рукой нуждается в помощи, фактически рискуя своей жизнью, Сергей остался ЧЕЛОВЕКОМ.
Героями становятся люди, которые ведут себя так, как следовало бы себя вести всем нам, то есть жить и поступать по законам совести, по велению сердца.
В связи со всем вышеописанным, становится и грустно, и радостно одновременно. Грустно от того, что таких людей, как Сергей, особенно среди молодежи, становится все меньше. А радостно от того, что они еще есть! И если следовать нашей почти Евангельской притче-повествованию, то их процент не меньше четверти! Так что еще постоит Русь-Матушка!
Послесловие.
В своем рассказе мой добрый знакомый не упомянул случая, который произошел с ним год назад, прошлой зимой. Дорога Саянских таежных предгорий. Зима. Ночь. Бортовой компьютер показывает минус тридцать восемь. Мой знакомый с женой возвращались от родственников, когда на обочине увидели иномарку с включенным аварийным сигналом. Молодой мужчина в легких ботинках приплясывал рядом с ней, не особо настойчиво поднимая руку.
Супруги переглянулись.
– Остановимся?
– Ну, конечно!
У парня закончился бензин. Хорошо, что в машине оказался трос. За прошедший час не остановилась ни одна машина, и горемыка основательно замерз. До заправки добирались тихим паровозиком-буксиром около двадцати километров. Благодарный водитель заправил свою машину и машину своих спасителей.
Ничто в этом мире не исчезает безследно. Ты делаешь людям добро (или зло), и кажется, что все уходит, как будто в никуда, растворяется, исчезает. Но это не так! Ничто не пропадает, а тем более не проходит даром. Наши дела, слова, мысли, исходящие от нас, словно лучом, преломившимся от невидимого космического зеркала, настигают нас в другом временнОм отрезке, при других жизненных обстоятельствах. Или, как у героя моего рассказа – добро, сделанное им случайному человеку, буквально в том же виде вернулось к нему год спустя. Русский народ знал это всегда, поэтому сохранил в своих речевых сокровищницах и такие слова: ПОМОГАЯ ДРУГИМ, – МЫ ПОМОГАЕМ СЕБЕ.
(Фото из интернета)