Гл.25
Самсонов распрощался с говорливыми подругами, Марией и Дашкой, а сам направился в школу. Ещё не хватало, чтобы и правда, Подвойская, согласно этой ссоры с шумливой родительницей, отказалась от своих обязанностей. И ведь не заставишь её.
Собрание уже закончилось, а Ольга в одиночестве сидела в учительской. По заплаканным глазам было видно, что скандал не прошёл для неё даром.
- Ольга Александровна, можно? У вас всё нормально? - постучался он в дверь.
- Да, конечно! Ничего страшного, я в порядке.
- Должен вас информировать, что я полностью в курсе произошедшего события. И даже немного разобрался с виновницей конфликта. Если будут какие ещё требования с вашей стороны, я готов их выслушать.
- Нет, нет, всё хорошо. Когда я соглашалась сюда на работу, то знала, что меня ожидает. Будем надеяться, что по прошествии определённого срока всё утрясётся, верно? - она стала поспешно собирать со стола тетрадки и всю эту кипу сложила в небольшую кожаную сумку.
- Верно! Будем надеяться. Мне нравится ваш настрой, Ольга Александровна. Вас проводить?
- Да, пожалуй.
- Расскажите о себе, Иван Андреевич. - попросила она, когда они продвигались по вечерней улице.
- О себе... Да, в принципе-то и нечего. Сам я из простонародья. Воевал. И мало того, что живым, но и без царапинки с войны вернулся. Потом революцию вершили. Как видите, для женщины ничего нет интересного в моей биографии.
- Да, вы правы. В военных действиях совсем ничего не смыслю и вряд ли мне понравятся подробности. - ей бы послушать упоминания о семье, есть ли у него жена, дети? Но мужчина и близко не затронул эту тему, а самой спросить, это, по меньшей мере, некрасиво.
- Ну вот, мы уже и у цели. - засмеялась Ольга, когда они добрались до её двора. - Иван Андреевич, я вам благодарна за этот дом. Думала, что вы отберёте его у меня. Всё не случалось возможности сказать вам об этом, а теперь вот, пользуюсь моментом.
- Не стоит, Ольга Александровна. Я верил, что вы пригодитесь деревне. А если ещё учесть, что вы выделите уголок и для Платона Еремеича, то вам тогда, тем более цены не сыщешь. - женщине было приятно такое узнать о себе и ей совсем не хотелось, чтобы этот красивый и бесстрашный мужчина уходил. Но однако...
- Не смею вас задерживать, Ольга Александровна. Всего доброго. - услышала она.
- До свидания, Иван Андреевич.
А потом она подглядывала в заборную щелочку за отдаляющимся комиссаром.
"Ну ещё мне только и осталось, это влюбиться в большевика и тогда, прямо Крупская номер два." - Ольга улыбнулась и осознала, что ей по душе такие мысли.
В последующие месяцы она лишь о нём и думала и была чрезвычайно довольна, когда он изредка появлялся в школе. Женщина настолько "заболела" личностью Ивана Андреевича Самсонова, что отбросила всякий стыд и умышленно задерживала на нём взгляд, подавая знаки, что он ей не безразличен, но коммунар ничего не замечал, а может притворялся, будто не замечает.
"Однако, толстокожий этот комиссар, теперь я понимаю, почему такие, как он, выиграли революцию."
Но вскоре предоставился случай, когда можно побыть с ним, если не наедине, то хотя бы в компании, где будет и он присутствовать, тем более, Самсонов сам её туда пригласил. В канун новогодья в конторе накрыли стол и маленьким коллективом решили отметить наступающий 1922 год. Комиссар из города привёз вино, шоколад и ещё кое-какие деликатесы, что выдали ему в честь предстоящих праздников. Кроме Самсонова и учительницы туда подтянулись и Яков с Авдотьей, Семён Проскурин со своей Верой, дед Василий, Валюшка Горюн и Люба Дроботова. Специально не затевали крупную гулянку, но тем не менее получилось весело.
Деревенские женщины тайком договорились подпоить помещицу, не со зла, а просто, чтобы приравнять её к остальным, и у них это получилось. Сами-то они хитрили, а Ольга, не посмевшая отказать на такие тосты, как "За дело товарища Ленина." или "Да здравствует октябрьская революция!", выпивала до дна полнёхонькие кружки крепкого вина. В итоге опьянела и почти первая, после деда Василия, удалилась домой. А среди ночи, когда Иван Андреевич уже собрался ложиться в постель, вдруг Куприяныч спросил:
- К нам чи хто стучить? Иди, Иван, проверь.
Выйдя на порог, комиссар очень удивился, увидев перед собой Подвойскую.
- Ольга Александровна, что-то случилось?
- Обязательно сразу должно, что-то случиться? - на вопрос вопросом ответила захмелевшая женщина.
- Тогда почему вы здесь?
- А вы не знаете?
- Простите, нет.
- Право, какой вы не догадливый.
Самсонов хранил молчание.
- Да я втюрилась в вас, как гимназистка. Простите за такую развязную речь. Никогда бы не призналась, но сегодня вот, выпила и не удержалась.
- Идите отдыхать, Ольга Александровна. Вы завтра пожалеете о своём поступке.
- О да, вы правы! Я очень сильно пожалею, но я клянусь, что сказала вам чистую правду. Только... Что мы теперь будем делать с этой правдой, а, Иван Андреевич?
- А ничего и не будем. У меня, Ольга Александровна, есть жена и пятилетний сынишка.
- У вас есть жена и сын?
- А почему нет? Я что не такой, как все?
- Да нет, конечно же такой! Боже, какая я глупая, вы простите меня пожалуйста! Всё-всё, ухожу. Считайте, что я здесь не появлялась. - она повернулась и быстрым шагом направилась к калитке.
- Ольга Александровна! - окликнул он её. Женщина тут же остановилась.
- О нашем разговоре не узнает ни одна живая душа. Я это обещаю вам.
- Спасибо, вы настоящий мужчина. Боже, мне так стыдно, как я могла до такого опуститься? Вы же никогда не давали мне повода.
- Позвольте пару слов, Ольга Александровна, в моём возрасте обычно уже неплохо разбираются в том, что из себя представляет слабый пол. Так вот, вы относитесь к порядочным женщинам. Это моё личное мнение.
- Спасибо ещё раз, Иван Андреевич, вы не представляете, как сейчас меня успокоили. Вы замечательный человек!
- Рад это слышать, но меня интересует следующее: Нынешние откровения никак не отобразятся на ваших школьных обязанностях?
- Нет-нет, что вы? Я уже и не представляю свою судьбу иначе. Прощайте, Иван Андреевич.
- Нет уж, Ольга Александровна, до свидания!
- Да-да, вы правы, до свидания.
И когда Самсонов, под впечатлением того, что ещё нравится дамам, заходил в комнату, то сразу у двери столкнулся с дедом Василием.
- Ты подслушивал, старый разбойник. - поставил он перед фактом.
- Да ничего и близко нету! Просто хотел посмотреть, кто там? Глядь, а её там уже и след простыл.
- Откуда тогда тебе известно, что это "она", а не "он"?
- Дык, голос же отличается. Но я ничего не слыхал и ничего не ведаю.
- Вот и отлично! Но смотри мне, дед, хоть где-то узнаю, что ты языком болтал - отделюсь от тебя в контору, ясно? Я обещал ей, понимаешь?
- Понимаю. Не беспокойся за то, я нем, как рыба об лёд.
Но минула пара-тройка минут и дед заёрзал на печке. Потом выглянул оттуда и громко спросил:
- Иван, я чую, что не спишь. Ты ей сказал, шо у тебя жинка и ребятёнок. А чего их сюда не везёшь? Что это за жизня такая, ты здесь, а они где-то там?!
- Никого у меня нету. Успокойся, дед.
- Как это никого? А зачем тогда помещице ты такое преподнёс, а?
- Ой, дед, и что мне с тобой делать? Считай век тут прокоптил, а в бабах ни черта не кумекаешь.
- Дык, было времечко, ещё как кумекал, а нынче что ж, уж забылось всё. Ты зубы мне не заговаривай, их всё равно у меня пять штук осталось. Мы о тебе зараз толкуем, а не обо мне. Так что за секреты?
- Да как я ей мог выдать, что она не в моём вкусе? Разве можно женщине об этом говорить? Вот дубина ты...
- Аааа, теперь вразумел, а как же! Ну ты даёшь, чертяка, прости Господи! От хитрый ты у меня. Слухай, а если тебе тут кто приглянётся, она же раскусит, шо ты брехун высшей гильдии, а? Как выкручиваться станешь, каналья?
- Всегда можно сочинить, будто с женой развёлся. Дед, что болтать о том, что неизвестно когда произойдёт. То будет потом, а сейчас мне надобно, чтобы она деток деревенских выучила, без отрыва от производства.
- От это ты молодец, но я вот об чём подумал. Тебя что заставили бы на помещице жениться, что ли? Да погулял бы и в сторону.
- Когда-то так и поступал, а в данный момент я должен соответствовать положению.
Учительница долгое время избегала Самсонова, старалась не попадаться ему на глаза, но потом в Подвойское явился Потап Еремеевич Захарьев и всё изменилось в лучшую сторону. Комиссар часто наблюдал, как медицинское "светило" встречает Ольгу с работы и они, любезно воркуя друг с другом, возвращаются домой, причём, дворянка всегда держала доктора под руку.
"Вот и славненько." - оценил ситуацию большевик.
А однажды, когда Самсонов пригласил к себе Захарьева и извинился, что пока для него нет перспективы на отдельное жильё, но в скором будущем не исключен такой вариант, то Платон Еремеевич засмеялся, обнажая безукоризненно ровные белые зубы, и добродушно ответил:
- Да бросьте, Иван Андреевич, не стоит так обо мне переживать. Поскольку я теперь часть всего здешнего населения, а вы приходитесь нам всем ни кем-либо, а именно начальством, то обязан своим долгом вам доложить. Как бы это поприличнее... В общем, мы с обворожительной Ольгой решили жить вместе, понимаете?
- Не совсем, если признаться. Вы и так уже пару недель живёте под одной крышей.
- Нет, я имею в виду, что Ольга согласилась стать моей женой.
- Ах, вот в чём закваска! Ну, тогда я поздравляю вас, Платон Еремеевич, от души! Не забудьте на свадьбу пригласить.
- Всенепременно, дорогой Иван Андреевич! Вы уж точно будете на ней самым почётным гостем, заверяю вас.
- Постараюсь вас не разочаровать. А скажите, Платон Еремеевич, вы лечили исключительно аристократов? Ну, вы смекаете, о чём я?
- Ох, молодой человек! Жаль, что вы не имеете и малейшего представления, что означает великая профессия медика. Для нас нет разницы: богатый, нищий - мы всех обязаны поставить на ноги. Да, я всем оказывал помощь: и красным, и белым, кто бы в ней не нуждался. И сейчас, коли в мои двери постучится ваш самый злейший враг, то я и ему не откажу, даже если на утро меня расстреляют.
- Ну что вы, Платон Еремеевич, зачем же кидаться в крайности. Как можно расстреливать такого талантливого и полезного доктора.
- Иван Андреевич, Иван Андреевич, все бы ваши, пардон, единомышленники, так справедливо рассуждали, то мир стал бы много чище. Да-с!
- А вот пропаганду тут разводить не советую, Платон Еремеевич, а то мне придётся закрыть глаза на ваши достижения в вашей профессии. Вы сами выбрали себе место жительства, поэтому следите за своей речью. Настоятельно вам рекомендую.
- Бог с вами, Иван Андреевич, даже и не думайте, от меня вреда никакого не последует. Я так далёк от политики, как Млечный Путь от Земли. Просто я хотел честно признаться, что для меня не существует различий между моими пациентами.
- Я был уверен, что у нас найдутся, хоть какие-то общие взгляды. Думаю, что подружимся. - и Самсонов подал руку своему визави.