Глава шестая
Когда Габи проснулась, Дитрих еще спал. Девушка посмотрела на него с заботой, прикрыла одеялом, потому что утром на втором этаже было холодно, и спустилась на кухню. Ее проницательный глаз отметил, что мужчину надо накормить и приласкать. Она по-хозяйски перерыла все шкафчики на кухне и постаралась навести порядок.
- Будет сидеть со мной голодный, но хотя бы в чистоте, - пробормотала Габи, подметая пол и вытирая клеенку. Из еды она нашла только одну пачку быстрорастворимого супа, жестянку из-под пива и банку растворимого кофе. «Похоже, он только этим и питается» - подумала девушка, достала принесенные с собой яйца и стала готовить Дитриху завтрак. Готовила она не то что бы плохо, но не стремилась к разным кулинарным фантазиям. Блюда, которые она делала, отличались предельной простотой, потому что Габи не любила готовку и шарахалась от кипящих кастрюль.
С суеверным страхом она осторожно налила масло на сковородку и, зажмурившись, разбила на нее два яйца. Только после этого она решилась включить конфорку. Яичница начала скворчать, трещать, шевелиться и брызгаться маслом – как обычно, Габи налила его слишком много. Трепеща перед стихией, она убавила огонь и осторожно накрыла сковороду крышкой. В тесноте масло угрожающе зашипело. Девушка с волнением наблюдала за появлением еще одной яичницы в своей жизни. И в самую ответственную минуту на кухню заявился Дитрих. Еще не совсем проснувшийся мужчина неуверенно прошаркал к Габи, и предательски подойдя сзади, схватил ее за грудь. За что тут же получил по рукам.
- У тебя задержка хватательного рефлекса, - сказала Габи строго, не отрывая глаз от плитки, - обычно он просыпается у мужчин в возрасте пятнадцати лет.
Дитрих не ожидал от своей милой такого урока по биологии после ночи любви. Некоторое время он над этим раздумывал, но ничего не понял и потянулся губами к шее девушки, чтобы поцеловать ее. Но Габи заставила его пойти привести себя в порядок.
- А тогда я уже подумаю, целовать тебя или нет, - сказала она, - иди, а то твой завтрак сейчас сгорит к одной маме.
И тут Дитрих проснулся.
- Я не понимаю, что это такое, - набычившись, прогнусавил он. – Это первый раз в моей жизни, когда меня бьют по рукам и гонят умываться, вместо того, чтобы продолжить то, что было ночью. Запомни, Габи, - если еще раз ты будешь так со мной обращаться, я же тебя любить перестану и к той же маме выгоню!
- Иди уже, - отослала его девушка. Ей казалось, что строгость данного им обещания напускная, или, если проще, это неправда. Дитрих нахмурился и мельком взглянул на себя в зеркало, висевшее на стене в другой комнате. «Да, пожалуй, она права, - подумал он,- я всегда плохо выгляжу утром. Хотя, что с того – я же мужчина!» Однако он увидел довольно невзрачного хмыря со слипшимися, мутными глазами, опухшим лицом и щетиной, как ежовая шкурка.
Дитрих подошел к умывальнику, который кое-как был прибит на дереве в саду. Он представлял собой чрезвычайно простое устройство, конечно, не столь удобное, как в городе, зато отвлекал от цивилизации. Рядом, в развилке ветвей, держались зубная паста, губка, прибор для бритья, щетка и вафельное кухонное полотенце, истершееся и грязное.
Дитрих умывался долго и так старательно, что к концу этого ритуала стал даже красивее. Удостоверившись, что теперь все в порядке, он пригладил волосы и пошел завтракать.
- Она же пересоленная! - Воскликнул он, проглотив один кусок.
- Это доказательство моей любви к тебе! – гордо сказала Габи. – Влюбленные женщины всегда все пересаливают!
Дитрих пожал плечами в знак согласия и стал есть дальше. Габи приникла к его плечу и почувствовала легкий запах одеколона. Это заставило ее сморщить нос и произнести:
- Знаешь, уж лучше бы от тебя пахло хоть козлом. Я во всем предпочитаю естественность.
Мужчина издал какой-то странный звук и поперхнулся.
-Ты явно не привыкла сдерживать свои эмоции, - сказал он.
- Я не привыкла к тому, что кое-кто лапает меня за выступающие части и не спрашивает разрешения! Я же предупреждала тебя вчера!
- Ничего не помню!Rammstein прекрасно отбивают память!
- Ритм они тоже хорошо отбивают! – прибавила Габи и расхохоталась. – Ладно, не сердись на меня. Конечно, ты не то, о чем я мечтала, но ты хотя бы похож на моего любимого актера!
Дитрих растерянно посмотрел на нее, но Габи опять смеялась.
- Лет пять назад он был любовью всей моей жизни!
- Знаешь, я не поленюсь, я узнаю, кто это такой!
- Да брось. Он умер в год падения Берлинской стены, - сдавленным от смеха голосом сказала они и отважно поцеловала Дитриха, несмотря на одеколон.
И после этого у них началась любовь…. Правда, оба уже в силу возраста не могли удовлетвориться платоническими чувствами, но Дитрих чувствовал себя счастливым, только находясь рядом с Габи. С каждым часом он всё крепче любил ее. Кроме того, что она была пылкой любовницей, ещё Дитрих открыл в ней добрую, умную и тактичную подругу. Ему хотелось и дальше быть с этой девушкой. Габи его баловала, говоря, что мужчинам тоже хочется, чтобы за ними красиво ухаживали. Дитрих был не против. Ни одна из его прежних женщин не была такой чудесной. Вообще, они были счастливы так, как только могут быть счастливы влюбленные, когда лето, солнце и много места, где можно спрятаться в траву и бесконечно выказывать любовь друг к другу.
(Продолжение следует http://www.proza.ru/2017/01/31/1327 )