ГЛАВА 11 ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ (окончание)
Роман тоже машинально взглянул на часы. Они показывали ровно полдень. Сев за руль и вставив ключ в замок зажигания, он посмотрел на приборную панель и не поверил своим глазам: электронные часы показывали то же время, что и на его наручных!..
Ресторанчик, о котором говорил Трубецкой, находился на соседней улочке в жилом ничем непримечательном шестиэтажном доме. Главный вход — с обратной стороны дома. И был он настолько неприметным, что Роман допускал мысль: большинство жильцов вообще не знает о заведении?.. Впрочем, на входе висела скромная вывеска: РЕСТОРАН «ЭЛЛЕГИЯ».
Роман припарковал машину на почти пустой асфальтированной площадке перед ресторанчиком возле мотоцикла оранжево-красного цвета, явно не отечественного производства — скорее всего японского. Чуть поодаль стоял белый «БМВ». Первым из машины вышел Трубецкой, не забыв прихватить портфель. За ним последовал Роман, немного недоумевая, что Вячеслав Аристархович посещает такие непрезентабельные места. Но как выяснилось чуть позже, антиквар здесь был, если не завсегдатаем, то нередким гостем.
Как ни странно, неширокая бетонная лестница с ржавыми перилами вела не вверх, а на несколько ступеней спускалась вниз. Около двери с облупленной краской синего цвета дежурил молодой человек плотного телосложения в спортивном костюме фирмы «Adidas». Сцена повторилась почти один в один, что и у входа в охранное агентство.
— Здравствуйте, Вячеслав Аристархович, — распахивая дверь, поздоровался парень.
Трубецкой кивнул и, указав на Романа, произнёс:
— Со мной.
Оказавшись внутри, Роман непроизвольно присвистнул.
— Ну, как? — взглянув на него и самодовольно усмехнувшись, спросил антиквар.
— Да-а-а. Её ищут по всей Европе, а она здесь!
— Ты о чём?
— Янтарная комната.
— Весёлый ты парень, Рома! — хохотнул Трубецкой. Он достал из внутреннего кармана маленькую щёточку и, подойдя к зеркалу, стал расчёсывать усы.
А Роман, продолжая осматриваться, подумал, что надо привезти сюда Машу. Ей понравится. Сколько ещё таких потаённых мест в Питере?! При мысли о девушке у него вновь возникло ощущение, что знакомы они не несколько недель, а знает её всю жизнь. И когда ему казалось, что вот-вот вспомнит когда и где… воспоминания ускользали.
— Ну что, пошли? — вывел его из задумчивости бас Трубецкого. Антиквар толкнул двухстворчатую зеркальную дверь.
Они оказались в небольшом — примерно пять на десять метров, но не менее шикарном, чем холл, зале, заставленном столиками с круглыми столешницами, покрытые белоснежными скатертями. Мозаичный пол. Стены расписаны сценами из сюжетов древнегреческой мифологии. Причём, по крайней мере, так считал Роман, фрески ничуть не уступали знаменитым работам итальянских мастеров. В середине обеих стен — правой и левой — в неглубоких нишах красовались высокие стрельчатые витражи, создавая полную иллюзию окон. И всё заливал мягкий рассеянный зеленоватый свет, лившийся из двух плафонов в виде перевёрнутых тюльпанов, свисавших с ажурного потолка.
Почти все столики пустовали. Только в дальнем конце зала сидела парочка, судя по костюмам и мотоциклетным шлемам, висевших на спинках стульях, — владельцы того самого оранжево-красного байка.
Скорым шагом к ним подошёл человек в модном синем кримпленовом костюме, в красном галстуке-бабочке и совершенно лысый. Причём, Роман даже не заметил, откуда он появился. Дверей, кроме входной, он не видел. Лишь позже понял, что часть стены, вернее панно, в торце зала отъезжала в сторону, где, по всей видимости, находилось ещё одно или несколько помещений.
— Добрый день, господин Трубецкой. Давненько к нам не заглядывали. Желаете…
— Здравствуй, здравствуй, Прохор, — перебил антиквар. — Нет, мы только пообедать.
— Понимаю, — Прохор мельком взглянул на Романа. — Прикажите, отдельный кабинет?
— Не стоит.
— Тогда прошу. Я сам вас обслужу.
— Прекрасно, — сказал Трубецкой, садясь за ближайший столик.
Устраиваясь напротив него, Роман подумал: «Эге-е, а ресторанчик-то непростой» .
Прохор щёлкнул пальцами и, как по волшебству, появилась официантка в короткой юбке, в белоснежном переднике, с подносом в руках. В центр стола она поставила роскошную серебреную хлебницу в форме ладьи, с тонкими ломтиками пшеничного хлеба. А перед каждым — глубокие фарфоровые тарелки с чем-то дымящим.
— Приятного аппетита, — пожелал управляющий, или кто он там был… — Что будете пить? К нам завезли…
— Не стоит. Какого-нибудь сока… ананасового.
Управляющий Прохор кивнул и отошёл в сторону.
— Прекрасно, прекрасно, — снова повторил Трубецкой, заправляя за воротник белую полотняную салфетку. Внимательно взглянув на Романа, опять усмехнулся: — Верно, думаешь: ешь ананасы, рябчиков жуй?..
Роман удивлённо посмотрел на антиквара, — именно эти строчки крутились у него в голове.
Трубецкой захохотал.
— Что, неужели угадал?! Эх, Рома, не умеешь ты скрывать свои чувства. Хорошо, хорошо,— последний раз хрюкнул он.
И опять Романа поразило несоответствие улыбки антиквара и холодного стального взгляда, бурившего его переносье.
Роман так и не понял, что было в тарелках — что-то между жидким картофельном пюре и супом. Спрашивать постеснялся. Но суп-пюре был невообразимо вкусным и, по-видимому, являлся фирменным блюдом заведения.
Отодвигая тарелку и промокая салфеткой усы, антиквар вновь взглянул на Романа и заговорил:
— Я слышал ты собираешься поступать на археологический?.. Похвально, похвально.
На этот раз Роман даже не удивился осведомлённости Трубецкого. Порой ему казалось, что тот умеет читать мысли.
— Да, но теперь не знаю… там большой конкурс.
— Поспособствую, поспособствую. Было бы желание. Кстати, наша Ирочка уже на втором курсе... — Трубецкой оглянулся. К ним шла официантка с подносом.
На второе был овощной салат. Роман немного удивился, — сезон для овощей ещё не наступил. Но тут же спохватился, — думать так, по крайней мере, наивно.
— Ты, наверное, привык к более плотному обеду? — спросил антиквар, пока официантка меняла блюда. — Я сейчас сижу на диете… — Трубецкой шутливо похлопал по своему объёмистому животу.
— Всё в порядке, Вячеслав… — Роман немного чувствовал себя не в своей тарелке. «Наверное, надо уже привыкать к этой роскоши», — подумал он.
— Прекрасно, прекрасно, — вооружаясь серебряной вилкой, сказал антиквар.
Когда с салатом было покончено Трубецкой, отхлёбывая из высокого стакана ананасовый сок, вновь оглянулся. Тут же к ним подошёл Прохор. Отставив стакан, антиквар взялся за портфель.
— Вы, как всегда, наличными, Вячеслав Аристархович?.. — спросил управляющий.
— Да, ты же знаешь, не люблю я эти нововведения.
Портфель оказался набит деньгами.
«Не хилый кошелёчек!», — подумал Роман, наблюдая, как антиквар достаёт из портфеля пачку денег и отсчитывает купюры. Дождавшись, когда явно довольный управляющий отошёл, Роман сказал:
— Вячеслав, а это не опасно?.. — Он не уточнил, что имел в виду, но Трубецкой прекрасно понял, о чём речь.
— Здесь, Рома, случайных людей не бывает. Знаешь, что такое фейс-контроль? — Роман кивнул. — Кстати, — продолжил антиквар, протягивая ему пачку, — тебе положен аванс. Бери, бери, — добавил он, видя его колебания . — Это не подачка. Вечером зайдёшь к Ирочке, распишешься в ведомости.
После обеда Роман возил Вячеслава Аристарховича по антикварным лавкам, как называл их Трубецкой. На самом деле это были вполне современные магазины с большими стеклянными витринами. Всего они посетили четыре, и все магазины находились на Невском… Столько красивых вещей Роман ещё никогда не видел. Но Трубецкой оставался недоволен, хотя и приобрёл две изящные и, по всей видимости, дорогие вещицы. Портфель заметно похудел. Когда Роман поздравил его с покупкой, пренебрежительно махнул рукой:
— А-а-а, новодел! Ничего интересного.
Это были малахитовая шкатулка, при виде которой Роману вспомнились сказки Бажова — на крышке красовалась изумрудная инкрустация то ли ящерки, то ли змейки, — и золотой портсигар, судя по гравировке, когда-то принадлежащий крупному царскому сановнику. Но Трубецкой сразу же определил, что это подделка. А на вопрошающий взгляд Романа — на его немой вопрос, ответил:
— Деньги для того и изобретены, Рома, чтобы их тратить.
Ещё Романа не покидало чувство, что его шефа знает чуть ли не полгорода. Все кто видел Трубецкого либо здоровались с ним за руку, либо раскланивались издали.
К дому они подъехали ровно в шесть часов. Высадив Трубецкого у парадного подъезда, Роман поставил машину в гараж и, насвистывая весёлый мотивчик, в отличном настроении по узкой лестнице поднялся в холл. Здесь он столкнулся с лифтёром, стоящим у входа на лестницу и будто специально поджидавшим его.
— Здравствуйте, Роман Львович, — поздоровался старичок. — С первым рабочим днём вас.
— Здравствуйте, Иван Павлович, — в ответ улыбнулся Роман. — Спасибо.
— Вызвать лифт?
— Пожалуй… Иван Павлович, у вас книжки какой-нибудь не найдётся, — почитать на ночь.
— Это не ко мне. Обратись к Володе — он у нас чтец.
Роман подошёл к столу консьержа.
— Привет.
— Привет, — Володя оторвался от монитора и не очень дружелюбно посмотрел на него. — Чего хотел?
— Не найдётся у тебя какой-нибудь книжицы? Иван Павлович сказал…
— У меня электронная библиотека.
— Понятно.
— Погоди. — Володя переставил трость в сторону и выдвинул ящик стола. — «Робинзон Крузо» читал?
— В детстве... Давай.
— Ты где служил? — подавая книгу, спросил консьерж.
— А откуда ты… вы?..
— Я военных сразу узнаю.
— В Чечне.
В лифте Роман спросил у Ивана Павловича:
— А та трость… Зачем?.. Он что?..
— У Володи-то? — пришёл ему на помощь лифтёр. — Так у него протезы, — и через паузу: — Стесняется, чудак. Ты, если что, не обижайся на него. Он со всеми поначалу так… Добрейший человек.
Роман понятливо кивнул.
Выйдя на своём этаже, он на секунду задумался и решительно открыл дверь в офис Трубецкого.
Ирочка стояла у окна и что-то высматривала на улице. При виде вошедшего, она зачем-то сняла очки, затем снова их надела и села за стол. Чувствуя себя немного смущённым, Роман произнёс:
— Мне сказали, что надо расписаться в ведомости.
— Да-да, я в курсе. — Она поспешно достала из ящика стола бумагу и подвинула к нему. Сунув ему в руку авторучку, ткнула пальцем: — Вот здесь…
Кроме его фамилии в документе было ещё пять или шесть. Напротив всех фамилий уже стояли подписи. Роман поставил свою закорючку и поднялся.
— Ну, я пошёл.
— Подожди-те. — Ирочка протянула маленькую чёрную коробочку. — Вячеслав Аристархович велел передать.
Рассматривая в коридоре мобильный телефон, Роман подумал: «Ну, вот и я упакован по полной. Надо заскочить к Сашке, — похвастаться». Довольно хмыкнув, он спрятал мобильник в карман и достал ключи от квартиры.
В первое мгновение Роман не понял, что его насторожило. Но тут же вспомнил, что, запирая дверь, провернул ключ в замке на один поворот, а теперь — на два! А это значит, в его отсутствие, в квартире кто-то побывал.
На кухне его предположения подтвердились. Посуда была вымыта и аккуратно поставлена на полку. «Это горничная», — облегчённо выдохнул Роман. И, наверное, зря он так переполошился. Но капля беспокойства всё же осталась. Ведь Ирочка говорила, что горничная будет приходить через день…
Роман прошёл в спальню. Кровать, которую не успел прибрать утром, тоже оказалась застеленной. Он скинул куртку и отрыл дверцу шкафа, и вдруг замер на месте. Нюх уловил тонкий запах духов. Сомнений не оставалось,— этот запах он с наслаждением вдыхал всего минуту назад. Роман почувствовал, что краснеет, — понял, кто побывал в его спальне. «Чёрт, неужели Трубецкой прав!?»
Несколько минут он сидел на кровати бездумно уставясь на зеркальную дверцу шкафа. Потом снял с себя кобуру с пистолетом и засунул её в ящик тумбы. Пройдя в прихожую, взял книгу и, вернувшись, растянулся поверх покрывала и погрузился в приключения Робинзона Крузо.