Сказка про ленивого студента

          
     Давным –давно, в далекие-предалекие времена, когда поезда еще водили паровозы, жил да был в городе Владей-востоке, что на самом краю земли, ленивый-преленивый студент. И звали его Вольдемаром.
     Больше всего на свете Вольдемар любил спать. И ... ничего не делать.
     Утром, когда под пенье железных петухов его однокашники вскакивали и бежали в классы, он безмятежно спал. Днем, когда уставшие, но веселые, однокашники  возвращались в общежутие, он все еще спал.
     И только вечером, когда первые робкие звезды зажигались на небосклоне, Вольдемар вставал, брал в руки свою видавшую виды балалайку, выходил на кухню, садился на подоконник, и начинал самозабвенно играть. Всеразличные старинные, а то и напротив - самые современные музыкальные  творения. Отчего кухня вскоре наполнялась полуученым людом, который благоговейно, а, бывало, и восторженно внимал игре маэстро.
      Особенно Вольдемару удавался новомодный хит «Хмуриться не надо, лада!» Многократно Вольдемар исполнял его под свою балалайку на бис.
      Может быть все это происходило оттого, что Вольдемар не любил день. А любил ночь. И потому с детских лет мечтал стать астрономом. В своем воображении он часто бродил по звездному небу. Среди старинных созвездий - Андромеды, Персея, Кассиопеи, Геркулеса, и многих других.  Или плутал среди астероидов. А то и путешествовал по Луне, спутникам Юпитера и Сатурна...
     А изучать Вольдемару приходилось астрономо-геодезию. Точнее, астрономо, -  но больше все-таки - геодезию. По этой причине бессчетные прогулы и хвосты были неизменными спутниками самого Вольдемара. За них ему страшно доставалось. Особенно – от завкафедрой Геодезии, толстенной и злобной яги Ах-мы- лы.
     За хвосты и прогулы неумолимая Ах-мы-ла требовала немедленного отчисления.
     Но у  Вольдемара был надежный и верный защитник - декан физмат- факультета, добрый волшебник серебряный  дедушка Прок.
     Вольдемар от природы - безвреден, общителен, и талантлив ко всему на свете. Кроме астрономо -, но все-таки - геодезии. Он оказался изрядным лицедеем, в студенческом театре миниатюр. Играл на всех струнных инструментах в народном ансамбле. И, вообще, считался знаменитостью универа, и представлял его интересы на всякого рода межвузовских смотрах художественной самодеятельности.
     Обожал Вольдемар и студенческие пирушки. Он всегда - душа компании. Пел под гитару студенческие и бродяжьи песни, коих знал великое множество.
     Но самой великой страстью Вольдемара была… философия. Это такая мудреная наука про науки. Во Владей-восточном универе не было Философического факультета. Поэтому Вольдемару приходилось удовлетворять свою страсть при помощи преподавателя-философа. Под  его водительством он писал самобытные доклады и рефераты, и побеждал в межвузовских конкурсах. Чем опять же гордился универ.
     Но Ах-мы-ла ... была неумолима. Она требовала и требовала немедленного отчисления. За бесчисленные Вольдемаровы хвосты и пропуски.
     А Прок резонно возражал: «Полезен! Защищает честь вуза!»
     Увы, однажды с Вольдемаром случилась большая беда.
     После новогодней студенческой пирушки, прямо на следующий день, состоялся большой концерт универского ансамбля народных инструментов. В зале присутствовал сам ректор, преподы и городское начальство. Были и представители вузов других городов. Вольдемар  играл на контрабасе. Ансамбль выступал большой. Такой большой, что Вольдемару пришлось стоять в углу сцены, у самого ее края. Конституцией Волдемар - астеник. Худой и длинный. Контрабас же, напротив, – большой и толстый. Вместе они смотрелись удивительно гармоничной парой.
     Поначалу все шло превосходно. Ансамбль чудесно играл шедевр за шедевром. Публика восторженно хлопала.
     Но Вольдемар всю ночь играл и пел на пирушке, где вина осушили море. Проще –  был пьян буквально до... отруба. По этому несчастью в середине пятого произведения Вольдемар… уснул. И, вместе с контрабасом, благополучно...  свергся с  метровой высоты сцены. Они вдвоем произвели такой грохот, что заглушили ансамбль. При этом Вольдемар ... не проснулся. Как держал контрабас за гриф, так и продолжал держать. Более того, другой рукой взял его за талию, а правую ногу закинул на кузов инструмента...
     Со стороны это походило на сон двух возлюбленных. После любовных утех. Присутствующие оценили. Безудержный хохот потряс и зал, и ансамбль. Вольдемар все одно ... не проснулся.
     Ах-мы-ла торжествовала: «Я же говорила. Никчемен и аморален! Отчислить!» Тут и Проку крыть было нечем.
     И вот однажды утром ректор универа среди прочих бумаг, принесенных на подпись, увидел подготовленный приказ об отчислении Вольдемара. Он уж было занес руку, чтобы подмахнуть документ, как вдруг в кабинет  вошла секретарша. Она что-то шепнула ректору на ухо. И в то же мгновение дверь в кабинет распахнулась. На пороге стояла его любимая и единственная дочь Аленушка.
     Она была в белом платье, а лицо ее сияло счастьем. За руку она держала смущенно улыбавшегося Вольдемара. «Папочка, поздравь нас! Мы с Вольдемаром только что расписались, и приглашаем тебя на нашу свадьбу!»
     Тот приказ так и не был подписан.
     А был издан другой. О переводе Вольдемара с геодезического факультета на исторический. Где он с удовольствием несказанным занялся изучением... истории философии.
     Все закончилось большим свадебным пиром. В лучшей ресторации Владей-востока.
 
    И я там был! Мадеру, пиво пил. По усам текло и ... по зубам чуть не попало. Где Вольдемар, там и приключения... По возвращении с пира столкнулись мы с пьяными моряками. Пришлось отмахиваться. В том числе и новоиспеченному мужу Вольдемару.
    Но все закончилось благополучно и счастливо.
    И моряки подарили молодоженам ночное катание на катере по бухте «Золотой Рог».
     Тут и сказки-были конец!