Отрадно спать - отрадней камнем быть.
О, в этот век - преступный и постыдный -
Не жить, не чувствовать - удел завидный...
Прошу: молчи - не смей меня будить.
Этот перевод микеланджеловского четверостишия, сделанный Ф. И. Тютчевым в 1855 г., придаёт оригинальному тексту, на мой взгляд, слишком обличительный социально-политический смысл. Стихам Микеланджело не свойственен этот, столь резкий, прямолинейный выпад против 16-го века. Подстрочный перевод выглядит следующим образом: «Мне дорог сон, но лучше - быть камнем,\ чем постоянный позор и ущерб;\ не видеть, не чувствовать - для меня большая радость;\ так что не буди; ах, говори тихо».
Последующие русские переводчики подхватили обличительный задор Фёдора Ивановича. Например: «Во времена позора и паденья\ Не слышать, не глядеть – одно спасенье...» (В. С. Соловьёв), «Когда кругом позор и униженье,\ Ни чувствовать, ни видеть – наслажденье» (М. В. Алпатов), «Когда кругом позор и преступленье!\ Не чувствовать, не видеть – облегченье» (А. М. Эфрос)… Что же касается А. А. Вознесенского, то он, со свойственным ему трибунным пафосом, можно сказать, превзошёл всех: «Блаженство – спать, не видеть злобу дня,\ Не ведать свары вашей и постыдства,\ В неведении каменном забыться...\ Прохожий, тсс... (в смысле цыц! – В. Р.) не пробуждай меня!»
«Прохожий» Вознесенского – это, конечно же, шумливый «среднестатистический» турист (возможно, из России), забежавший во флорентийскую церковь Сан-Лоренцо и увидевший лежащую на гробнице герцога Джулиано Медичи… обнажённую женскую фигуру из мрамора. (Работы Микеланджело, связанные с постройкой и скульптурными украшениями усыпальницы рода Медичи, длились с 1520 по 1534 гг. с продолжительными перерывами, в основном, в связи с осадой и падением республиканской Флоренции).
Но вернёмся к «Ночи». В своё время она произвела такое сильное впечатление на флорентийского поэта Джованни ди Карло Строцци, что он, не мешкая, послал своему гениальному современнику четверострочное комплиментарное стихотворение. В подстрочном переводе оно выглядит примерно так: «Ночь, которую ты видишь, спит сладким сном;\ Ангел изваял её из камня;\ стоит ли спать, если она полна жизни;\ не веришь – разбуди её, и она заговорит с тобой».
Не многих поэтов-переводчиков вдохновили эти строчки Строцци. Но мне кажется, в них скрывается некий игривый смысл и они заслуживают того, чтобы стоять рядом с ответным четверостишием Микеланджело, предвосхищая экспромтный диалог двух поэтов.
Стихи Строцци к Микеланджело:
La Notte che tu vedi in si dolci atti
dormir, fu da un Angelo scolpita
in questo sasso e, perche dorme, ha vita
destala, se non credi, e parleratti.
1531(?)
Перевод:
Ты видишь Ночь, в столь сладкой позе спящей:
сам Ангел здесь ваял, резцом играя.
Буди скорей, она ведь как живая! –
увидишь Ночь, с тобою… говорящей.
Стихи Микеланджело к Строцци:
Caro m'e 'l sonno, e piu l'esser di sasso,
mentre che 'l danno e la vergogna dura;
non veder, non sentir m'e gran ventura;
pero non mi destar, deh, parla basso.
Перевод:
Мне дорог сон, хочу я с камнем слиться,
забыть позор, утрату за утратой…
Не видеть и не ведать – вот отрада!
Утихни! Не буди! Дай сном забыться.
P. S. И всё-таки сон «Ночи», в отличие от того, как его представил Строцци, в действительности не такой уж и сладкий, если принять во внимание сову у её ног, трагическую маску под рукой… Это явные символы тревоги, а может быть, и обречённости увядающей красоты. В том числе – красоты Возрождения, закат которого уже предчувствовал гений Микеланджело Буонарроти.