Австрийки - счастливые люди, они могут сидеть с ребенком в хорошо оплачиваемом декретном отпуске до двух лет. Моя жена австрийка, но работает для американской фирмы. Там подобных австрийским условий и в помине нет, поэтому, чтобы не потерять место, ей надо вернуться к компьютеру через три месяца после родов. Хотя мы оба работаем дома, помощь нам нужна, поэтому подали объявление о том, что ищем сиделку на двадцать часов в неделю, которая готова совмещать обязанности еще и горничной.
На объявление, повешенное в школе, куда ходит на креативные танцы первая наша дочь, откликнулась одна женщина. На объявление, помещенное на сайте журнала «Новый Венский журнал» в первые две недели не откликнулась ни одна живая душа, а вот от звонящих по объявлению в журнале «Базар» мы отбивались с большим трудом. В-итоге, даже заболели, но выбор сделали.
Первой позвонила китаянка Вай. Жена назвала ее «very pushy», что в прямом переводе с английского означает очень толкающая, идиоматически же правильно сказать - навязывающая свою волю. Одним словом, буровая. Она говорила по-английски, представилась Региной, показала паспорт. Объяснила, что при оформлении его азиаты сами себя нарекают любыми удобопроизносимыми европейскими именами. Она работала в правительстве Гонконга, сейчас на пенсии. Ее дети уже взрослые, живут там. Она здесь у австрийского друга, с которым познакомилась во время туристической поездки. Чтобы сообщить о нашем решении, я попросил Регину дать ее номер мобильника. Она продиктовала. В нем не хватало одной цифры, но она подтвердила это. Когда за Региной закрылась дверь, по моему телу разлился болезненный жар, от которого я не мог освободиться целую неделю. Кроме того, уже через пятнадцать минут после ухода Регина позвонила. В самое неподходящее время. Тогда, когда моя жена была на кухне и пыталась успокоить вдруг закапризничавшую дочку. Мы еще не были уверены, что найдем кого-то и, чтобы не упустить первого заявителя, жена сказала ей: «Да». Потом мы хотели отказаться, но телефон был фальшивый. Жена сказала: «Это будет основательным аргументом для отказа!» Через неделю буровая нагло требовала взять ее на работу, «так как Ваша жена мне обещала»...
Следующей пришла Оно, - ударение на первом «О». Японка из Нагано. Она сразу сделала то, что должна была сделать буровая и что, видимо, само собой разумеется в продвинутом японском обществе. Когда я открыл дверь, она, склонив голову и приняв покорную позу, протянула мне листок со своими адресом и телефоном. Позволила мне снять с себя теплый полушубок и, застенчиво улыбаясь, просеменила в гостиную, где, сидя в самой скромной позе, то и дело утвердительно покачивая головой, поведала истории болезней родителей, друга и своей. И правда, кожа ее была гладкая и румяная, а зубы желтые, как у старой лошади. Рассказала, что любит готовить суп со льном, а мясо не ест из-за птичьего гриппа и коровьего бешенства. Здесь в Вене Оно хотела сделать карьеру пианистки, но «оказалась бездарной». Вдруг, совершенно неожиданно прервав разговор, попрощалась и ушла.
После Оно позвонила Лола. Она картавила и почему-то настойчиво путала мое имя. Оказалось, что приехала она из Челябинска и учится в консерватории по классу «соло». Жила сначала в Зальцбурге. Там ей «заузили диапазон возможностей голоса до предела». Чтобы поправить его, она переехала в Вену. Голос восстанавливается. У нее высшее образование, она преподаватель начальных классов и музыки. В роли горничной себя не представляет, но все творческое любит. Например, готовить готова с удовольствием. Она была симпатична и вызывала уважение. Но в памяти осталась большим неприступным памятником.
После нее пришла совсем простая Мария. Толстенькая, как слиток, румынская украиночка. Она квохтала, как наседка под петушком. Жила ожиданием свадьбы. Рассказывая о своих планах, смущенно улыбалась. Носик ее подергивался, на щечках появлялись ямочки. Весь ее вид говорил, конечно же вы меня возьмете, ведь я такая ручная. Вам просто некуда деться.
Потом завалились две странные польки. Одна по объявлению, а вторая из любопытства, «прицепом». Совсем непохожая - "сестра". Джинсы у обеих были мокрые по колено. На улице второй день кряду валил снег, а на няньке были легкие летние кроссовки. В свои двадцать пять лет она «побывала в Германии и Италии». Сказала, что если найдет работу, останется в Австрии. Но после их ухода было ощущение, что девчонкам все по барабану.
Не по барабану было Нине из Львова. Она была настолько сосредоточена, что так и прошла в комнату в тяжелой кожаной куртке. И не сняла толстый берет с козырьком. Крепко, словно за спасательный круг она весь разговор держалась за сумочку. Уже пару лет она работает здесь в Австрии на кухне в хойриген, местном ресторане, где продаются местные вина и домашние продукты. Нельзя было сказать, что она была несимпатичной, и симпатичной тоже. Чувствовалось, что выросла, как и я в Советском Союзе. Дома у нее остались дети. Было жаль их, но из-за ее неуверенности, прочих планов и проблем, неизбежно следующих в таких случаях за человеком, мы решили, что проще выбрать кого-то другого. Вообще мы с женой думаем, если решаешься изменить судьбу и место жительства, то делать это надо с улыбкой. У Нины улыбка была спрятана где-то совсем далеко. Ей не хватало раскованности, которая была у двух предыдущих гостей. А полькам не хватало ее, видимо, запоздавшей серьезности.
Потом пришла толстушка Александра. У нее трое детей от югослава. Но сейчас она в разводе. Младшему мальчику десять месяцев, с ним сидит ее мама. Александре двадцать шесть лет, но по ощущению она все еще школьница. Любит готовить картофель, гуляш и «мельшпайзе» (десерт). Так она и выглядит, ее легче перепрыгнуть, чем обойти. После разговора решаем с женой, что большинство толстушек добродушные люди.
За австрийкой приходила молодая перуанка, Милуска. Она вышла замуж за австрийца. Он работает с утра до вечера садовником, вот она и решила заняться чем-то полезным тоже. Пояснила, что имя у нее русское, дал его ей дедушка, серб. Я подумал: «моллюск», - что это за имя? По крайней мере оно так звучало с ее акцентом. А жена оказалась догадливее: «милушка». Родилась и выросла Милушка в Лиме, но больших городов не любит. Опыт с маленькими детьми у нее был, но из-за экзотичности (мы совсем разные, уж больно далеко до Перу), из-за языка и ощущения, что с ней может быть непросто, мы отказали.
Следующими заглянули румыны. Они перепутали название улицы, поэтому опоздали на час. Гавриил говорил, Изабель улыбалась и молчала. Он родился в год прихода к власти Чаушеску, в 1964. «Коммунисты в Румынии все разрушили, – рассказывал он. - Поэтому все мои братья и сестры разъехались. Кто-то из них стал итальянцем, кто-то немцем, я получил гражданство Австрии. ..Румынский позволяет мне понимать французский, итальянский, но совсем ничего по-русски. Я убежден, с Россией у нас нет ничего общего!» И правда, даже чай румыны пьют только тогда, когда заболеют и только с сахаром. Однако парочка нам понравилась, было видно, что их отношения находятся еще только в самом начале.
Потом приходила полька, блондинка Анна, из Закопанья. У нее были ясные голубые глаза и совсем белые зубы. Она могла бы легко сниматься в рекламе, но была стеснительной девушкой. Это очень импонировало нам. Ее присутствие совсем не чувствовалось. Мы было хотели остановиться на ней, но позвонила Ирина и спутала все наши карты.
Ирина приехала из Ялты. Папа ее грузин, работает в ялтинском порту «на суше», мама родом из Челябинска, работает медсестрой в санатории. В Грузию Ирина не ездит из-за опасности, в Челябинск из-за тамошней экологической обстановки. Она имеет уже два диплома. Преподавателя английского языка и бизнес администратора. Однако и они не позволяют в Украине без связей найти подходящую работу. Четыре года она работала горничной в каком-то пансионате. Потом решила попытать счастья за границей. Прослушалась в венской консерватории и ее приняли. Мы приняли ее тоже, за непосредственность, открытость и боевой характер.
После нее звонили по объявлению в «Новом Венском журнале» много девушек, но было поздно. Так ведь дела не делаются!
Несколько австриек настаивали на приходе. Больше всех какая-то фрау Вагнер. Еще одна дама делала несколько попыток. Кто-то хотел придти даже в субботу, что совсем не характерно для Австрии. И ни одна не пришла и не позвонила. Затем три дня кряду еще обещали придти какие-то кати и Катерина, и тоже не пришли.
Ирина пробыла у нас с 3 апреля по 30 июня. Это было тяжелое время. Прежде всего она увалень со странностями, которые объясняют, почему с таким образованием она не может найти постоянной и подходящей работы. Странности ее заключаются в следующем. Она создает напряжение в пространстве, так как всегда делает паузы в тех местах, где надо быстро действовать. Например, позвонив снизу по домофону, она поднимается к нам в квартиру медленно и специально на какой-то площадке ждет, чтобы, как мелкий вампир, пососать время человека, ее ожидающего. Если открытую дверь оставить, из-за сквозняка она громко хлопает. Двигаясь по квартире, она тоже делает остановки, как будто сапер или тетка любящая подглядывать и подслушивать чужие разговоры. Когда что-то делает, делает для прослушки паузы. И когда заходит в какое-то помещение, где рассчитывает остаться, обязательно закрывает дверь. С другой стороны, когда выходит из туалета, всегда оставляет дверь широко распахнутой. То есть там, куда заходит, запирается, чтобы никто не видел, что делает или не делает того, что надо или делает медленнее, чем нужно. А туалет, особенно после себя, оставляет всем понюхать! Если что-то эта ленивица роняет, не факт, что подберет. Однажды уронила ценные вещи в кладовке в отходы и вынесла. Я искал и понял, что только она могла такое сделать. Пошел к бачку с отходами на улицу, порылся и нашел насадку к пылесосу и что-то еще. Повезло, коммунальщики еще не успели вывезти. Она приносит с собой книги и умудряется читать, причем не для ребенка, еще с удовольствием слушает в короткое время работы СиДи. Потом оставляет диск в проигрывателе и не выключает его. Дочь с ней бывала очень редко довольна. И часто как то странно постанывала.
Потом месяц-два я постоянно сдерживал агрессивную энергию этой няньки и мне было совсем тошно, когда она приходила. Она бессмысленно спешила. Не смотрела в глаза, когда что-то делала на кухне. И всегда после приготовленного ей обеда у меня появлялась изжога.
По ее словам, она не любит цирк и долгое время боялась клоунов. За акробатов переживает, всегда думает, упадут и разобьются. Животных ей жалко. «Мне больше нравится, – говорит она. – Поехать с семьей в лес, на шашлыки». Парадокс! Животных жалко, а шашлыки из животных вожделеет.
Однако усилия не пропадают даром. В конце концов после множества нянек нам повезло. Мы нашли очень симпатичную и порядочную женщину из Молдавии. Девочка наша выросла здоровым и хорошим человеком, любящим чистоту и порядок. А отношения с нянькой мы поддерживаем до сих пор.