Моё поступление в престижный ВУЗ явилось полнейшей неожиданностью для друзей и приятелей. О смене своих приоритетов я им не говорила, и некоторые посчитали, что в ход пошла тайная протекция. Мы с мамой только посмеивались и никого не разубеждали. Не было у нас ни нужных связей, ни завидных покровителей, ни лишних денег для оплаты сомнительных услуг. Выручала благосклонность судьбы, но не все в неё верили, зато наперебой пророчили невыносимые трудности. А мне недосуг было задумываться об учебных каверзах - авось справлюсь! Кое-какие медицинские понятия уже имелись. Я любила всё, связанное с больницей, и лет до десяти крутилась около мамы на сестринском посту. То таблеточки в мензурки раскладывала, то градусники да направления по палатам разносила. Уколов и крови совсем не боялась, о физиопроцедурах много знала, о массаже, о плёночках из кабинета ЭКГ.
В моих играх бутылочки из-под лекарств, жгуты, салфетки, лотки, пинцеты и шприцы были первой необходимостью. Строение человеческого тела я самостоятельно изучала по сложным картинкам для докторов, названия разных болезней точно связывала с поражением внутренних органов или нервов. В результате верно судила о гипертонии, стенокардии, хондрозе, ангине, гастрите. Даже полезные рекомендации могла дать, только почему-то стать врачом не мечтала.
Я выросла на прибольничной территории, в пышном саду среди цветов и фруктовых деревьев, и никогда там не скучала. Сотрудники и пациенты хвалили меня за послушание, одаривали мелкими игрушками и угощали свежими булочками, сахарным печеньем, душистыми пряниками и шоколадными конфетами. Было приятно. И мамой я гордилась! Спасая чужие жизни, она получала немало благодарностей и грамот. Неплохо, если у нас будет единый профессиональный путь. Поздно отступать. Вперёд и с песней!
Тёплые воспоминания поддерживали мой дух недолго. Боевой настрой сник ещё на этапе зачисления в ВУЗ. В тот беспокойный день в холле института собрались человек двести или больше. Почти каждого новоиспечённого студента сопровождали родители или другие родственники. Лица у всех были испуганно-озабоченными, однако счастливыми: вот и шагнули детки во взрослую жизнь! Мамам и папам осталось радостно всплакнуть и помахать им вослед.
Я, как обычно, пришла на собрание одна и еле-еле протиснулась к главному стенду со списком первокурсников. Прочла его, а что толку? Где искать девятую группу? Кругом одни незнакомцы! Молодежь заполошно металась из стороны в сторону, слава богу, хоть с ног меня не сбила. Бесполезная суета улеглась, когда все чинно разместились в огромном актовом зале. Торжественный момент наконец настал! Декан лечебного факультета, профессор Георгий Владимирович Ананьев, вкратце рассказал о медицинской службе и знаменитых врачах Хабаровска, потом резко перешёл к делу и пригласил на сцену невесть кем назначенных старост. Они становились связующим звеном между студентами, преподавателями и руководителями института. Такая ответственность - перспектива незавидная! "Ох, сейчас кто-то "влипнет"!" - подумала я сочувственно и вжалась в мягкое кресло.
Скорее всего, остальные ребята имели такое же мнение: кому хочется за всю группу отдуваться? Свои бы проблемы решить. Домыслить не удалось, вдруг звонко, отчётливо и правильно прозвучала моя не очень-то простая фамилия. Как гром среди ясного неба, пугающий до дрожи. Вот это фокус! Вопиющая несправедливость! Почему именно я?! Кому в голову пришла нелепая идея назначить инвалида старостой? Не хочу, не хочу, не хочу! Страшно взваливать на себя серьёзные обязательства. За последние школьные годы я утратила лидерские стремления и собиралась учиться в ВУЗе без дополнительных забот. А тут из полутьмы, скрывающей мой физический недостаток, пришлось подниматься на залитую ярчайшим светом сцену. Чтобы все видели и знали, кто я такая. И какая. Шок!
Чрезмерное волнение меня окольцевало, сдавило, запульсировало в висках, растеклось по телу липким потом и застряло в груди. Я еле вынесла всеобщее обозрение, в шумный зал спустилась на дрожащих ногах, задыхаясь от смущения и напряжения.
Едва угасли неприятные эмоции, ко мне со всех сторон стали подходить незамеченные прежде юноши и девушки – те самые, за которых нужно держать ответ. Лица, имена и фамилии мелькали, словно в тумане. Круг обязанностей обозначился в общих чертах, но уже предвещал головную боль и нескончаемую нервотрёпку. Мой рассудок, подавленный внезапными переживаниями, спасительно включился на полную мощность.
Студенческая жизнь планомерно набирала обороты, имея давний опыт организатора, я успевала к ним приспосабливаться. К окончанию первого семестра наша группа из десяти человек сдружилась, сплотилась и благополучно выделилась на курсе: указания деканата исполнялись точно и вовремя, успеваемость была высокой, редкие прогулы удавалось скрывать. Ребята оказались такими же умными, сознательными, целеустремленными, как в незабываемом спецклассе. Моя хромота никому не мешала. Я быстро научилась подчиняться приказам начальства, не теряя авторитета и симпатий одногруппников. Через год должность старосты стала комфортной и желанной - похоже, судьба не зря подсуетилась.
Не слишком утомительная общественная работа не мешала учёбе. Профилирующие предметы - латинский язык, анатомию, биологию, химию - я осваивала с интересом и без затруднений. Но в длинном перечне изучаемых наук были ещё физика, высшая математика, история КПСС, атеизм, философия. Политизация сферы образования не знала меры, будто бы лечить людей придётся по принципам марксизма-ленинизма. Не иначе!
Моя душа не принимала бестолковые установки. Зубрить я не умела. Промучившись несколько месяцев, нашла единственный выход – конспекты первоисточников. Это же основа основ! Кто поспорит? Можно не слишком вникать в содержание нудных трактатов, главное – тетрадку красиво оформить: тему выделить, поля отвести, на них ленинское «NB!» кое-где поставить, умную фразу подчеркнуть. И на семинарах не зевать, хоть на один вопрос преподавателя ответить, если поймёшь, о чём он вообще.
Я обеспечила себе стабильную "четвёрку", не загружая голову лишней информацией. Однако к писаным и неписаным законам советской страны приспособились не все. Из-за "неудов" по политическим предметам нерадивых студентов отчисляли без душеспасительных бесед. После первой же сессии число моих однокурсников заметно уменьшилось. Для медицинской сферы эти потери вряд ли были оправданными, но у каждой эпохи свои радости и горести. Как ни крути, моя юность пришлась на светлые времена.
Фото из сети Интернет. Хабаровский мединститут, ныне - университет.
Продолжение - http://www.proza.ru/2018/01/22/304