Идёт-гудёт...

               
                Идет-гудет Зелёный шум...

     Взрослый человек  множеством незримых нитей связан со своим детством.   Порой, сам того не осознавая, он прибегает к помощи детства в тех или иных жизненных обстоятельствах. Разумеется, если детство  это было настоящим.
     Или вот ни с того, ни с сего  в памяти   зрелого или даже пожилого  человека  вдруг  всплывает  ничего, казалось бы, не значащий  случай из детства, куплет из песенки, считалка, строчка из стишка. К чему эта напраслина, в детство впадаю что ли? отмахиваясь, удивляется  человек.  Остановись, человек, и  поразмысли,  не сигнал  ли то свыше,  не  божье ли то  провидение.

      Вот и Юрке, как бы  невзначай,   взбрели  в голову    строчки   из его любимого в раннем детстве  стихотворения. Да не просто взбрели,  а сразу, как говорят сегодня,  озвучились этак прямой наводкой из  закоулков памяти  транзитом   на язык. И это через столько-то лет!    Давненько тот   Юрка уже не носит коротких штанишек на бретельках, да и Юркой его разве что мама в сердцах назовёт. Ведь  прошло - пролетело  с той нежной  поры  ого-го сколько  годиков, годов и годищ. Но всё по порядку.

     Юрке  скоро     исполнится  пять. Маленький человечек, но уже   со своими  интересами, мыслями, радостями,   страхами  и переживаниями.    Вместе  с мамой, папой и младшей сестренкой живёт он  в  рабочем  посёлке  на окраине южного шахтёрского  города, раскинувшегося  хаотично по балкам и буграм  вокруг   курящихся  терриконов  шахтных  отвалов.

     Как и все дети,  любит  Юрка гулять, особенно  в близлежащем   парке,  так похожем на настоящий  лес.   Но, к сожалению,  покидать двор  ему  строго - настрого запрещено. Гулять же в парке с родителями у Юрки нет   никакого интереса. То и дело  слышишь  от мамы:   «Юрик, брось   палку!  На неё, может, собаки писали. Не садись на траву, штаны потом не отстираю!  Не бегай, а то вспотеешь!    Посиди лучше вот рядышком  на лавочке, как хорошо!»
 Ага!  Кому хорошо, а кому  и  нет!  Даже пяти минут  Юрка не вытерпит, чтобы  сидеть истуканом  и ничего не делать.    Это маме   хорошо, она   читает толстенную книгу из библиотеки, при этом  умудряется   глаз с сына  не спускать.   Юрка с тоской  смотрит на мамину  книгу и задаётся вопросом,  вот  почему так – чем толще книга, тем меньше в ней  картинок?  В маминой книге картинок вовсе нет. А как узнать, о чём рассказывает книжка, если в ней нет ни одной картинки, а читать не умеешь?
 
      Больше всего на свете  Юрка любит книжки. Конечно, на свете есть много других   интересных, вкусных  и даже  незаменимых вещей.  Взять, к примеру,  даймон. Вы не знаете, что такое даймон? Тем хуже для вас. Значит,  у  вас никогда в жизни не было даймона, замечательного немецкого карманного фонаря.  И у Юрки его, к сожалению, нет  пока. А  вот   Шендаку из  соседнего подъезда счастье привалило.  Старший  брат привёз ему из Германии настоящий  трофейный  даймон.  И кто был бы  тогда Шендак – вечно пукающий   коротышка с кривыми ногами - если бы у него не было  даймона. Ну вы, наверное, поняли, что Шендак это кличка,  на самом деле  он Вовка  Шендаков.Да кто же его так звать будет? Шендак он и есть Шендак  – коротко и ясно.

      И всё-таки  лучше  книжки  для Юрки ничего нет. Особенно, если она с картинками, ведь Юрка читать пока не умеет. И остаётся ему рассматривать картинки или  канючить   перед старшими:  «Ну ммааам, ну почитай, ну хоть  два листочка». Ха! Юрка умеет считать уже до десяти! Знает  и дальше, но начинает сбиваться  на  этих  ца-ца –цать. Поэтому, как ему однажды заявила Анька, одна воображала с первого этажа, так  считать не считается.   Ух, ну и болтушка эта Анька, хоть на год  и младше Юрки, но трещит эти  ца-ца-цать , как из пулемёта. Как у неё язык во рту не заплетается?    Юрка мечтает  научиться читать без звука, «про себя», как мама. Ведь как здорово!  Тогда никого не проси, захотел читать и читай, пока не надоест.  Юрка думает, что ему никогда  не надоест. Был бы у него даймон, он и ночью читал бы под одеялом.   Только бы научиться!

     Правда, книжек у Юрки было не густо.  Да что там, почти ничего,  если, конечно, не считать  несколько    старых  раскладушек, которые  Юрка помнил   наизусть, а картинки истёр до дыр.  Потому всеми правдами и неправдами он выбивает у родителей  покупку книг. А у них   одна  отговорка  – сейчас нет денег, потерпи, купим тебе книжку. "Потерпи, потерпи... Вечно у них нет денег, –  думает Юрка с негодованием. –  Куда они только их девают, ведь папка только и  успевает приносить с работы  авансы и получки всякие".

      И вот как-то приходит мама из магазина и радостным тоном  возвещает, что  у неё есть для Юрки сюрприз. И если он пообещает себя хорошо вести и слушаться,  то этот сюрприз она сейчас же и вручит.
     «Небось, пряник мятный. Купила кулёк, а мне из него сюрприз, - подумал  умудрённый жизненным опытом Юрка. –  Вот если бы   шоколадку», –  проглотил слюну  Юрка, но  тут же  распростился  с этой мыслью, ибо  знал, что  настоящая  большая плитка шоколада  очень дорогая  и перепадает ему  по большим праздникам.  Последний раз это событие произошло на  новогодний праздник, до дня рождения теперь  и не мечтай.   Как драгоценность хранил  Юрка обёртку от той новогодней шоколадки. Ведь это   была не простая бумажка. Если её развернуть,  то справа  увидишь   волшебную  новогоднюю ёлку,  а слева   стихи, которые  Юрка выучил наизусть:

ЭТА ЁЛОЧКА С СЕКРЕТОМ.
ПОДЕРЖИ СПЕРВА ПОД СВЕТОМ,
А КОГДА  ПОТУШИШЬ СВЕТ,
ТЫ УВИДИШЬ, В ЧЁМ СЕКРЕТ! 

 И  когда свет гасили, вы не поверите,  в темноте на ёлочке вспыхивали  разноцветные огоньки.  Огоньки  на бумаге! Даже взрослые удивлялись и не могли объяснить этот фокус-покус.  Не забывайте, друзья, что всё это происходило в начале пятидесятых годов.

      Так что шоколад  это хорошо,  особенно  вот с такой  волшебной ёлочкой на обёртке, но  если выбирать, Юрка без колебаний  возьмёт  книжку.  Ведь вдумайтесь  –   шоколадкой полакомился,  и нет её, а книжкой можно наслаждаться  ого-го сколько времени. Какое удовольствие для Юрки рассматривать новую  книжку.  Вначале он изучает обложку, нюхает. Нет ничего  приятнее для  Юрки, чем  запах  новой  книги  –  восхитительная   смесь   запахов  типографской краски,  клея, бумаги  и ещё  неизвестно чего.  Причём, заметил Юрка, каждая книжка обладает собственным  неповторимым  ароматом так, что можно, закрыв глаза, по запаху угадывать  книжку.  Затем он  раскрывает   книжку и рассматривает   всё, что  есть внутри, пытаясь по картинкам  угадать,  о чём  в ней  идёт речь.     Юрка  знает  некоторые буквы и даже  умеет написать  свои имя и фамилию, но этого недостаточно, чтобы проникнуть  сквозь неподвластные  ему  ряды чёрных букашек и погрузиться   в    волшебный мир.
 
       Но вернёмся  к маминому сюрпризу.
     –  Обещаю, обещаю, – унылым голосом  промямлил Юрка, посчитав мамин сюрприз обыкновенным пряником.
     –  Разве так обещают нормальные дети? – возмутилась мама.  –  Если не хочешь сюрприз, так и скажи!
     –  Хочу, хочу, а что там?
     –  Нет, ты скажи:   «Обещаю  впредь себя хорошо вести»  и  скажи  твёрдым голосом, чтобы  ты запомнил, а я тебе поверила!
Юрка повторил, правда, без особого старания, хотя обещанный сюрприз его всё-таки заинтриговал.

      Сюрпризом неожиданно  оказалась  книжка. Юрка обрадовался  и, едва успев произнести «спасибо», жадно схватил  книжку.  Мамин  сюрприз  удался на славу.  Правда,  книжка   была   тоненькой, в серо-голубой  бумажной обложке  с чёрным рисунком и синими  буквами  названия.  Словом,   неказистая  книжица, изданная, похоже, местным  издательством. Но для  Юрки  не существовало  плохих  книжек. Да разве может  книжка быть  плохой?  Только хорошая  или очень хорошая!

    После  выполнения  описанной выше процедуры знакомства  с  книгой,  Юрка  начал просить маму  прочитать её. Мама,  в стремлении  довести  акт воспитания  сына до логического конца,  на удивление, согласилась  быстро.    Юрка превратился в слух.  В книге были стихи, на каждой страничке по коротенькому стихотворению. И вот на третьей или четвёртой  странице  мама прочитала название – «Зелёный шум».  Странное, не правда ли, название? Юрке оно даже показалось каким-то таинственным.  Он насторожился.  От такого названия можно ожидать  что угодно.   Так оно и случилось.  Зазвучали слова, от которых Юрка остолбенел.

ИДЁТ - ГУДЁТ  ЗЕЛЁНЫЙ  ШУМ,
ЗЕЛЁНЫЙ ШУМ, ВЕСЕННИЙ  ШУМ!

      Каждое новое  слово, произнесённое мамой, поражало  Юркино воображение  фантастическими картинками.

ИГРАЮЧИ  РАСХОДИТСЯ
ВДРУГ ВЕТЕР   ВЕРХОВОЙ:
КАЧНЁТ  КУСТЫ   ОЛЬХОВЫЕ,
ПОДЫМЕТ  ПЫЛЬ  ЦВЕТОЧНУЮ,
КАК ОБЛАКО, -   ВСЁ ЗЕЛЕНО:
И ВОЗДУХ, И ВОДА!

     Никогда в жизни он не испытывал подобного. Мурашки побежали у него по коже, впервые в жизни.  Ему стало страшно, но это был  какой-то совершенно иной страх.  Он захватывал,  приятно щекотал,  и  хотелось  его продолжения.    
     –  Где, где он идёт-гудёт? – дрожащим от волнения   голосом  выдавил   Юрка.
     –  В лесу, наверное, где-нибудь у озера, – пожала плечами мама.

   «Ясное дело, в лесу, – подумал Юрка.– Где ещё, как не в лесу,  могут происходить такие чудеса».  Юрка ни разу не был в лесу  и представлялся он ему загадочным    местом  обитания  сказочных  чудищ, куда на свой страх и риск наведываются иногда всякие  Иванушки и  Алёнушки, и  с ними  там  происходят разные беды и  чудеса. И вот теперь зелёный шум… 
     – Читай, читай дальше, ну, пожалуйста, мама!
 Мама перевернула страницу и продолжила  чтение.
 Уже через секунду Юрка понял, что ему читают совсем другое  стихотворение.
     – Нет, нет, мама,  зеленый  шум!
     – А там всё. Больше ничего не написано…
 « Как? И всё? Не может быть, ведь только  всё началось», – подумал  ошарашенный Юрка.

     Ещё и ещё раз  Юрка заставлял мать  читать  поразившие его строчки, пока  у неё не иссякло  терпение и, сославшись на  дела,  она  пообещала дочитать книжку в следующий раз. Ещё несколько дней Юрка  с этим стихотворением приставал  то к отцу, то к матери, пока не выучил его  наизусть и щеголял  декламированием  любимых строчек.  При этом он старательно  водил пальцем по странице, что для непосвящённого слушателя  вполне   могло сойти за чтение.

    Месяц, может, два или три носился Юрка с этой книжкой, постоянно раскрытой  на  "Зелёном  шуме". Потом у него  появились новые  книжки,  которые  он уже читал самостоятельно, ибо  в пять лет научился  читать. А неказистая  книжица с "Зелёным шумом"  со временем  как-то  затерялась и, в конце концов, исчезла  бесследно,  как бы
 исполнив свою миссию.
 Но "Зелёный шум"  оставил глубокий след в Юркиной памяти.

       Прошли годы, много-много  лет. И всё-таки вспомнился Юрке  его  "Зелёный  шум". Правда,  Юрку тогда  величали  уже по имени-отчеству.  Пребывал как-то  он в одиночестве  и раздумывал  о семейных проблемах, вернее о проблемах со своей женой. Какое-то время стал он замечать за ней неадекватные поступки  и  поведение, причём    проявлялись они с каждым разом  всё явственнее. Нельзя сказать, что он был ревнивцем, и  синдромом  Отелло не страдал, но считал, что всему  есть свой предел. Несколько намёков и впоследствии  ясных   претензий  положение не исправили. И надо было принимать трудное решение, ибо оставлять всё как есть было невозможно.

     Ещё в молодости  он терпеть не мог  все эти  отвратные  адюльтеры в кино и в жизни. Ему казалось, что от скверны  измены   несёт смрадом разлагающихся трупов. Он с ужасом наблюдал  крушение по этой пресловутой  причине  семей  друзей,  и вот  теперь, похоже, и ему не избежать этой печальной планиды.  Вот такие мысли одолевали его в ту минуту.

      Печально размышляя  обо всём этом,   он  вдруг, без малейшего повода  непроизвольно  произнёс     строчки  «Зелёного шума» из той неказистой книжицы детства.  Сами выскочили, словно кто-то  кнопку   волшебную нажал.  Не все строчки, а первые  две – «Идёт-гудёт …»  Его охватило  забытое  тревожное  чувство, испытанное им в  далёком детстве.

       Остальные строчки он вспомнил с карандашом в руке.   И вновь, как  и много-много лет назад,  почувствовал  явную  незаконченность  мысли поэта. Кстати,  кто же  автор этих сумасшедших  строф?  Нет, он не помнил, а возможно, и не знал. Стихи без рифмы, но каковы!  Кто у нас в России мог  так  воспевать природу в стихах?   Майков, Фет, Тютчев… Некрасов.    Некрасов? Тепло, тепло!  Похожий  стих  у Николая  Некрасова  в поэме  «Кому на Руси жить хорошо».  Об Интернете тогда и не  мечтали, но книги  он по-прежнему обожал и  собрал  солидную библиотеку.  Трёхтомник  Николая Некрасова  в светлом ледериновом переплёте на почётном месте.  Есть!   Вот он,  приснопамятный «Зелёный шум»!   Господи! Сколько лет, сколько зим!

      Подлинный  «Зелёный шум»  оказался,  на удивление,  далеко не таким  уж детским стишком.  Два начала  несёт  в себе это стихотворение;  лирическое  – неповторимое   описание  прихода  русской весны  и прозаическое  – народный песенный сюжет  о неверности жены и  навязчивом  желании мужа «извести злодея» и  расправиться с женой.   Но   наступившая  весна  излечивает  душевную хворь ревнивца.   

      Пятилетний  Юрка был прав.     У строчек  в  той  памятной  книжке  имелось продолжение, которого ему так не хватало тогда!
 
КАК  МОЛОКОМ  ОБЛИТЫЕ,
СТОЯТ  САДЫ   ВИШНЁВЫЕ
ТИХОХОНЬКО   ШУМЯТ;
ПРИГРЕТЫ  ТЁПЛЫМ  СОЛНЫШКОМ,
СОСНОВЫЕ   ЛЕСА;
А  РЯДОМ НОВОЙ  ЗЕЛЕНЬЮ
ЛЕПЕЧУТ  ПЕСНЮ    НОВУЮ
И  ЛИПА   БЛЕДНОЛИЦАЯ,
И  БЕЛАЯ   БЕРЁЗОНЬКА
С  ЗЕЛЁНОЮ   КОСОЙ!
ШУМИТ  ТРОСТИНКА  МАЛАЯ,
ШУМИТ   ВЫСОКИЙ   КЛЁН…
ШУМЯТ ОНИ ПО-НОВОМУ,
ПО-НОВОМУ,  ВЕСЕННЕМУ…

     Разумеется, эти замечательные  стихи  уже не могли так же впечатлить, как в детстве.   Не то, чтобы пристрастие к стихам с годами  угасло, но душа стала скуповата на эмоции. Поразило другое – как  вовремя, как  кстати   вспомнился  ему «Зелёный шум». Словно  некто, незримо наблюдая за его муками, смилостивился  и дал подсказку, ибо  «Зелёный шум»  завершается мудрыми  словами.

ЛЮБИ,  ПОКУДА  ЛЮБИТСЯ,
ТЕРПИ,  ПОКУДА  ТЕРПИТСЯ,
ПРОЩАЙ, ПОКА ПРОЩАЕТСЯ,
И – БОГ ТЕБЕ СУДЬЯ!
 
     На следующий день  он собрал  личные  вещи и  ушёл без скандалов и разборок  навсегда, ибо  уже не любится, не терпится, но прощается.  Бог  нам  судья.
 

Примечание: В рассказе  приведены  стихи  великого русского поэта  Николая  Алексеевича Некрасова – 10.12.1821г. – 08.01.1878 г.   Восьмого января  2018 года  исполнилось  140 лет со дня смерти поэта, а в декабре  2021 г. Россия  отпразднует  200 –летний юбилей  народного поэта.