Сергей всегда радовался возможности побыть у моря, вовремя гастролей их оркестра, особенно по побережью Чёрного моря. Гастроли всегда были летом, а поскольку концерт они давали вечером, то весь день, не считая репетиций, был свободен.
Так что почти все музыканты и певцы проводили время на пляже. Вот только в этом году пребывание у моря для Сергея было нерадостным: Рядом с ним не было его любимой жены – солистки их филармонии Ольги Красовской, его Олюшки.
Даже после развода он продолжал её любить, любить безответно. Они прожили с ней четыре года, но взаимной любви не было. Жена лишь позволяла себя любить, но с каждым днём всё больше отдалялась от него. Сергей понимал, что разрыв неизбежен, но всё ещё надеялся на чудо, несмотря на участившиеся конфликты.
Главная причина конфликтов – деньги. Больших денег, необходимых жене у Сергея не было и, скорее всего не будет. И однажды Ольга заявила ему, что у неё есть другой, богатый мужчина, и что она подаёт заявление на развод.
Детей у них не было, так что суд развёл их без всякой волокиты. Уже второй день Сергей посещал это уединённое место у моря, вдали от шумного пляжа. Солнце уже начало склоняться к западу, когда Сергей, поплавав последний раз, решил возвращаться в гостиницу.
Из пляжа в город был только один выход, но ему не хотелось идти снова через пляж. Посмотрев на высокий обрыв, который тянулся вдоль всего побережья, он увидел узкую тропинку, явно предназначенную для подъёма. Если кто-то поднимался по этой тропинке, то почему я не смогу? – подумал Сергей самоуверенно С трудом, преодолев, десятка два метров подъёма, он всё-таки добрался до кустов, растущих вдоль тропинки.
Теперь подниматься стало легче. Помогали руки, цепляющиеся за ветки кустов. Преодолев ещё несколько метро, Сергей вышел на дорогу, ведущую к дачам. Дорога шла вдоль оврага, на дне которого он увидел несколько кизиловых деревьев, усыпанных ярко-красными, спелыми ягодами.
Сергей с детства любил кизиловое варенье, и ему захотелось нарвать ягод и принести в гостиницу, чтобы угостить друзей. Он стал спускаться по склону оврага, придерживаясь за ветки кустов, но вскоре кусты закончились. До кизиловых деревьев оставалось более десяти метров.
Неужели придётся снова подниматься на дорогу, подумал Сергей. Но не в его характере было сдаваться. Как-нибудь спущусь, – решил он, и стал спускаться дальше. Спустившись на три метра по очень крутому, каменистому склону, он вдруг осознал, что слишком переоценил свои силы. Теперь подъём был невозможен. Надо было продолжать спуск.
Только бы не поддаться панике, уговаривал он себя. Судорожно цепляясь за малейшие трещины в скале, обламывая ногти,
До ближайших кустов, окружавших кизиловые деревья оставалось ещё десять метров, когда под рукой не оказалось ни одной трещины, ни одного выступа. Силы покидали его; ещё немного и он сорвётся. Страх и отчаяние мобилизовали его мысли. Надо оттолкнуться от скалы как можно дальше, иначе падая, он разобьётся о выступы, – лихорадочно соображал он. Собрав последние силы, Сергей оттолкнулся руками и ногами от скалы, и полетел вниз.
К счастью расчёт был верным: он упал на кусты и ухватился за первый же куст. Превозмогая ужасную боль в плечевых суставах и в руках, он не выпустил ветки куста. Куст вырвало с корнями и с огромным пластом земли. Тем самым куст спас Сергея от возможно более серьёзных травм. Посмотрев на тот участок склона, где рос спасший его куст, он увидел глубокую расщелину. Преодолевая мучительную боль во всём теле, Сергей медленно приблизился к расщелине и заглянул внутрь.
То, что он увидел – потрясло его. Он увидел узкую пещеру, в конце которой колеблющуюся газовую завесу, излучающую голубовато-зелёный свет.
Несмотря на все неприятности, случившиеся с ним, любопытство всё же заставило его пролезть в расщелину. Сергей увидел, что газ медленно поднимался к потолку пещеры и, скользя по нему, выходил наружу.
Подойдя к завесе, Сергей медленно просунул обмотанную руку внутрь её, и быстро отдёрнул назад. С рукой ничего не случилось. Вот только стало чесаться всё тело, особенно пораненные места. Казалось, зуд захватил не только наружные части тела, но и стал проникать внутрь. К счастью это ощущение длилось недолго.
Сергея вдруг охватило беспричинное веселье, словно после доброй порции шампанского. Губы стали сами расплываться в улыбке, появилось желание громко петь, плясать.
Подражая Муслиму Магомаеву, он запел во весь голос песню «Свадьба». «И эта свадьба, свадьба, свадьба пела и плясала», пел он, дурашливо вскидывая высоко ноги и размахивая руками. Сознавая, что поёт он, но не узнавал свой голос. Это мы сейчас проверим, - громко хмельным голосом сказал он, и вылез из пещеры. Хмельное состояние и желание петь не проходило.
Собираясь снова запеть, Сергей посмотрел вверх на дорогу, и увидел людей смотревших на него. Представляю, что они сейчас думают обо мне, - подумал он, и не стал петь. О том, чтобы снова подниматься на дорогу, не могло быть и речи. Пришлось ему спускаться по дну оврага, который снова вывел его к морю. Преодолев нелёгкий путь, Сергей грязный и потный подошёл к берегу.
Сняв шорты, он с удовольствием окунулся в воду и стал смывать с себя грязь; в первую очередь отмыл руки. Посмотрев на них, он с удивлением увидел, что на руках не было ни одной ранки, ни одной царапины. Вот чудеса! – громко сказал он сам себе, продолжая обмывать всё тело. На теле, как и на руках, Сергей не обнаружил ни каких последствий его ужасного падения. Ну и чудеса! – твердил он одну и ту же фразу.
Кто же мне поверит, если я расскажу о своих приключениях, подумал Сергей. Эта мысль не покидала его весь путь до гостиницы. Уже в номере он решил никому ничего не рассказывать – засмеют ведь! До начала концерта оставалось совсем мало времени.
Поэтому, быстро одевшись, Сергей поспешил в концертный зал. Он был пианистом, и отсутствие его могло сорвать концерт. В этот вечер концерт прошёл с огромным успехом. Сергей играл вдохновенно, как никогда. Уже с первых аккордов ушёл страх за гибкость пальцев. Его руки порхали над клавиатурой уверенно, радостно. После концерта к нему подошёл дирижёр и, пожав ему руку, сказал: «Браво, молодой человек; вы играли сегодня превосходно и зарядили вдохновением весь оркестр. Браво!»
Счастливый Сергей возвращался в гостиницу вместе с близким другом Сашей. Саша был хорошим виолончелистом и душевным человеком. Слушая его хвалебные слова в свой адрес, Сергей молчал. Его не покидала мысль о пении в пещере. Пройдя ещё несколько шагов, Сергей остановился и, протянув руку другу, сказал: «Благодарю тебя, дружище за добрые слова.
Мне трудно тебе объяснить, но мне, кажется, что во мне что-то изменилось. Мне почему-то хочется петь от счастья. Я ведь сегодня пел у моря. И мне показалось, что у меня изменился голос. Вот только петь громко я не решился – боялся, что меня неправильно поймут. Давай завтра утром, до репетиции, пройдём в концертный зал, и ты меня прослушаешь.
Я очень дорожу твоим мнением, мнением профессионального музыканта, и доверяю тебе, как другу. Вдруг мне всё показалось, и я окажусь в смешном положении. На другой день, после завтрака, они подошли к концертному залу. Их узнала служащая зала – очень приятная, интеллигентная женщина – и пропустила в зал.
– Ну, что ты будешь петь? – спросил Саша, присаживаясь к роялю.
– Давай я сейчас попробую спеть песню, "Мелодия"
– Сергей, Ты не слишком ли сразу высоко поднял планку?
Может, что-нибудь полегче? Но, увидев, что Сергей упрямо покачал головой, начал играть вступление. И Сергей запел, запел взволнованно, но волнение длилось не долго.
С каждой секундой его голос крепчал, наполнялся необыкновенной красотой звучания. В нём зазвучала и грусть, и надежда, страсть и обожаемая нежность к любимой. Саша играл, едва сдерживая рыдание; в его глазах стояли слёзы. Едва закончилась песня, как он бросился к другу, и, не стыдясь счастливых слёз, обнял Сергея.
– Ты! …Ты! …С минуту он не мог говорить. С трудом, справившись с переполнявшим его волнением, Саша дрожащим голосом произнёс: «Дорогой мой друг! Да знаешь ли ты, что ты поцелован Богом! Никогда я не слышал такого прекрасного пения!
Они стояли на сцене, обнимая друг друга. Сергей, не менее взволнованный, старался успокоить своего эмоционального друга.
– Не могу не согласиться с вашим другом, молодой человек. Вы меня вторично удивили, особенно сейчас; у вас, несомненно, чудесный дар певца.
Два друга повернулись на голос и увидели, стоящего в дверях дирижёра.
– Друзья мои, я уже довольно пожилой человек, и слышал многих певцов, но никогда не встречал такого прекрасного голоса и такого душевного понимания песни. А самое приятное, что вы никому не подражаете. Не могли бы вы ещё что-нибудь исполнить?
– Спасибо, маэстро – взволнованно произнёс Сергей. Ваша вчерашняя похвала подвигла меня на преодоление робости. Тем более, что я люблю петь. Люблю петь романсы и песни Италии. Может, вы сами желаете что-нибудь услышать?
– Очень хорошо, молодой человек. Оказывается у нас с вами одинаковые пристрастия. Но я люблю слушать итальянские песни на их родном языке.
– Хорошо, маэстро, тогда я исполню то, что мне сейчас хочется спеть. Саша, давай, исполним мою любимую песню Арно Бабаджаняна: «Позови меня».
Саша с пониманием кивнул Сергею и сел за рояль. Он разделял в душе боль и тоску друга по любимой, и старался подыграть его чувствам. Теперь после счастливых минут признания, Сергей начал петь почти отрешённо, отдавая себя без остатка прекрасной, мелодии и чувствам, владевшим им.
Он даже не заметил, что зал наполнялся музыкантами, пришедшими на репетицию, не замечал того, что никто из них не присел. Они все стояли, словно зачарованные красотой его голоса, его вдохновенным исполнением. У многих блестели глаза от слёз.
Прозвучал последний аккорд рояля, но в зале повисла тишина, словно слушатели боялись спугнуть волнительное очарование в своих душах. Тишину спугнули редкие хлопки, которых сменили восторженные аплодисменты. Музыканты окружили Сергея и обнимающего его растроганного маэстро.
- Дорогие мои коллеги и друзья, – обратился к музыкантам всё ещё взволнованный дирижёр. – Мы сегодня присутствуем с вами при открытии нового таланта нашего коллеги – Сергея Юрьева, свидетелями которого стали все мы.
Я думаю, что никто не будет возражать против того, чтобы включить в программу вечернего концерта одну или две песни в его исполнении, в сопровождении оркестра. Думаю, много времени для репетиции с ним не займёт. Все дружно поддержали это предложение.
Никогда за всю жизнь у Сергея не было такого дня, насыщенного впечатлениями. Апофеозом счастливого дня был вечерний концерт, на котором он впервые выступал в качестве певца. И не самым главным для него был успех у публики. Только сегодня, чувствуя взгляды сотен глаз, устремлённых на него, и слушающих его, он познал необыкновенное счастье быть нужным им.
С большим успехом прошли концерты в Сочи, в Адлере, в которых Сергей выступал певцом и пианистом. Но вот пришла пора возвращаться домой. Как ни благосклонна была судьба к Сергею во время гастроли, всё же мысль о возвращении в пустую квартиру вызывала в нём щемящую грусть.
Заметив грустное состояние друга, и понимая причину печали, Саша пытался, как мог, отвлечь друга от печальных мыслей.
– Слушай, Серёжа, мне сегодня позвонил старший брат, живущий в Италии, и сказал, что уже привёз сестру ко мне домой. Мне так хочется познакомить тебя с братом и сестрой. Я тебе говорил, что брат служит в оперном театре города Неаполя. Он замечательный пианист и дирижёр, к тому же хорошо знает итальянский язык. К сожалению и в Италии не удалось вылечить сестру. Видимо ей придётся до конца жизни передвигаться в инвалидной коляске.
Хорошо, что у неё есть призвание: она хорошая пианистка и сама сочиняет песни. Дружище, я от всей души предлагаю тебе пожить у нас, а если захочешь, то и навсегда. У нас за городом большой дом, так что ты нас совсем не стеснишь.
У тебя будет отдельная комната. Знай, Серёжа, я просто мечтаю об этом!
– Спасибо, Саша. Для меня сейчас это лучший вариант. Я никогда не забуду твоей доброты и участия в моём грустном положении. Я согласен.
В родной город приехали в последние дни августа. Взяв такси, они понеслись по ночному городу. Несмотря на глубокую ночь, городской воздух всё ещё был пропитан гарью выхлопных труб автомобилей. Облегчённо вздохнули, только подъезжая к дому Саши, в дачной зоне. К их радостному удивлению они увидели у калитки супругу Саши и его маму; рядом в коляске сидела симпатичная, черноволосая девушка. Сергей никогда её не видел, но много раз слышал о ней от Саши.
Он знал её трагичную историю. Три года назад её сбил машиной пьяный сынок одного из нынешних «хозяев жизни». Был суд, на котором нанятый отцом адвокат, так повёл дело, что виновный сынок получил только условный срок. Правда, суд вынес решение об оплате лечения.
На эти деньги Саша отвёз сестру в Италию, и поместил в частную клинику. Но надежды на полное излечение не оправдались. Врачи вынесли суровый приговор: ходить девушка не сможет. После недолгой, радостной встречи, Саша познакомил родных с Сергеем, назвав его своим близким другом. К Сергею приблизилась сестра Саши и протянула ему руку.
– Меня зовут Надя,— с улыбкой сказала она. У вас добрые глаза. Мне кажется, мы станем хорошими друзьями.
— Конечно, мы будем друзьями, Надюша. Сестра моего друга будет и мне другом. Сергей старался не смотреть ей в глаза, боясь выдать острую душевную боль. Как же ему хотелось сделать всё возможное и невозможное, чтобы исчезла печаль, поселившаяся в её глазах. Словно угадав его мысли, она тихо сказала: «Не надо меня жалеть. Я верю, что у меня всё будет хорошо».
Вдали над городом разливалось предрассветное свечение, когда Саша с Сергеем, посвежевшие после душа, вошли в гостиную комнату, где уже был накрыт стол и где их поджидал старший брат Саши – Юлий Маркович. Обнимая брата, Саша подвёл его к Сергею.
- Познакомься, брат, с моим другом и коллегой. Он замечательный пианист, а совсем недавно удивил меня и всех наших музыкантов ещё одним талантом: у него оказался замечательный баритон, необыкновенно- красивого тембра. К тому же он любит петь неаполитанские песни, но не уверен в произношении. Он ведь разучивал их на слух, по записи. Я прошу тебя, брат, прослушать Сергея и сделать замечания по произношению.
— Интересно, как это твой друг так долго скрывал свой замечательный голос, как ты говоришь? Ну что ж послушаем твоего друга позже, а сейчас давайте-ка все к столу. После завтрака Сергей и Саша помогли убрать посуду, и, вернувшись в гостиную, застали Юлия Марковича за прослушиванием песен Нади.
— Недурно, сестрёнка, я бы сказал очень недурно. Вот только в твоих песнях слишком много грусти. Ну, ничего, это пройдёт. Повернувшись к Сергею и к брату, спросил: «Ну, Серёжа, не хотите ли вы и меня удивить пением неаполитанских песен?»
Сергей согласно кивнул и прошёл к пианино. Проиграв вступление, он начал петь неаполитанскую песню «Говори мне о любви». Пел свободно, вдохновенно, весь отдавшись прекрасной мелодии. На середине песни Юлий Маркович встал и подошёл к пианино. Саша смотрел на лицо брата, которое светилось от восхищения игрой и пением Сергея, и радовался за друга.
Закончив петь, Сергей закрыл глаза, и несколько секунд сидел молча. Молчал и Юлий Маркович, затем вернулся на своё место, и только тогда сказал: «Признаюсь, вы меня удивили, Сергей; брат был прав: у вас редчайший по красоте голос. Я получил большое удовольствие, слушая вас. Что касается произношения.
…Конечно, есть несколько размытых слов, но в основном всё было понятно. Слух у вас отменный. И ещё хочу вам открыть секрет: итальянцы, разговаривая с нашей Наденькой, даже не догадывались, что она не итальянка. Так что лучшего учителя вам не найти.
Смущённая похвалой старшего брата, к ним подъехала Надя и сказала Сергею: «Мне очень понравилось ваше пение. Если вам понравятся мои песни, то я бы хотела, чтобы вы были первым их исполнителем».
– Обещаю, Наденька. Думаю, что мы будем часто петь твои песни, а взамен я прошу тебя стать моим учителем итальянского языка.
И ещё – не надо говорить мне «вы».
– Я согласна, но учти – я строгий учитель.
На другой день вся семья провожала Юлия Марковича в Италию. Попрощавшись со всеми членами семьи, Юлий Маркович подошёл к Сергею.
– Сергей, у вас большое будущее. Вы, как говорится, музыкант и певец от Бога. Обещаю, что постараюсь организовать для вас турне по концертным залам Италии.
Прошло несколько месяцев с того дня, как Сергей поселился в семье Саши. Ему было приятно ощущать душевный климат в семье, их тёплое отношение друг к другу; да и к нему все относились как к родному. Особенно трогательно к нему относилась мама Саши и Нади; она даже стала называть его сыном.
Сергею нравилось душевное единение, царившее в их семье. Все любили послушать музыку, поговорить о литературе. Всё это проходило по вечерам в гостиной.
Открывал творческий вечер всегда Саша, чтением своих замечательных, лирических стихов, затем его сестра пела свои новые песни, часто на Сашины стихи. Завершал, по традиции, Сергей, пением русских романсов, популярных арий и итальянских песен, разученных с помощью Нади. К сожалению, такие вечера проходили редко, так как Сергей и Саша часто гастролировали по стране.
К тому же Сергей всё чаще стал выезжать за границу, выступая с сольными концертами. Популярность его, как певца росла. Он уже записал несколько дисков с сольным пением, которые не только способствовали его популярности, но и приносили ему немалые деньги.
Несмотря на весьма насыщенную творческую жизнь, дающую ему душевное удовлетворение, Сергей всегда испытывал огромную радость при возвращении в, теперь уже ставший родным, дом; в дом, где его всегда ждали, и где радовались его успехам.
Теперь у него была семья, которая своим вниманием и любовью почти излечила его от душевной травмы, полученной от потери любимой женщины. Сколько раз Сергей мечтал, что когда-нибудь откроется дверь и войдёт она – всё ещё любимая женщина.
Ведь теперь у него есть то, отсутствие чего стало причиной их развода. И когда это однажды случилось, Сергей с удивлением почувствовал, что уже не испытывает радости от её появления.
– Здравствуй, Серёжа, – улыбаясь, сказала она, входя в его номер гостиницы. Ты стал такой популярный, что даже я с трудом достала билет на твой концерт. Как же я не разглядела в тебе такой талант?
Я понимаю – меня трудно простить, но пойми, я больше не могла жить от получки до получки на жалкие гроши. Я знаю, ты меня всё ещё любишь, и теперь я могу вернуться к тебе. Ты только позови.
Она обвила его шею своими красивыми руками, и прижалась к нему, ожидая былой его страсти. Но не дождалась. Её чары на него уже не действовали.
– Я прощаю тебя, Оля, хотя ты и доставила мне жестокую боль. Я давно понял, что мы с тобой разные, и понятие счастья у нас разное. Для тебя счастье – это деньги, а для меня любимое занятие музыкой, и радость, которую она даёт.
Я и за меньшие деньги продолжал бы заниматься своим призванием и дарить людям радость.
Прощай, Оля – сказал он ей и отстранил её от себя. Ольга молча вышла. Больше Сергей её никогда не видел.
На следующий день Сергей уже ехал домой в машине, которую он купил для своей семьи. Он представлял, как обрадуется Саша, у которого его старенькая «Лада» уже побила рекорд срока пробега. Как всегда, его приезд стал праздником для всей семьи. Вот только счастливые глаза Наденьки были наполнены слезами.
– Что с тобой, сестрёнка? – волнуясь, спросил Сергей. – Кто тебя обидел?
— Ты, конечно, Мне два дня назад исполнилось двадцать пять лет, а тебя не было. Почему ты так долго не приезжал?
— Прости меня, Наденька. Впредь твой день рождения для меня будет самым главным днём в году.
Сергей хотел поцеловать её в щёчку, но она вдруг обняла его и поцеловала в губы. Растерянный Сергей посмотрел на Сашу, боясь увидеть на его лице осуждение, но увидел обратное: Саша обнял сестру и, глядя с сияющим лицом на Сергея, сказал: «А чего ты хочешь? Девочка соскучилась по тебе. Пойдём лучше смотреть машину».
- Ой! Какая огромная машина, я ещё такой не видела.
«Шевроле», - прочитала она, - Серёжа, это теперь твоя машина?
- Нет, Наденька. Это наша машина, а водитель у неё будет твой брат, и, повернувшись, к Саше сказал: «Принимай ключи, друг. И не каких возражений. Ты лучше помоги мне вытащить из машины ящик».
В этом ящике, Наденька, твоя личная машина. Теперь тебе не придётся больше крутить колёса руками – коляска с электрическим приводом.
— Спасибо, Серёжа, - грустно сказала Надя, - ты хочешь, чтобы у меня и руки не работали?
Скрывая смущение Сергей ласково сказал: «Твои руки, Наденька, надо беречь для твоего главного призвания - быть музыкантом. Тяжёлая физическая нагрузка вредна для гибкости пальцев, и ты это знаешь». Но увидев, по- прежнему печальное лицо Нади, решил шуткой развеять её печаль.
— Наденька, я сегодня устал и очень голоден, а ты меня до сих пор не кормишь. Произнося шутливо последнюю фразу, Сергей увидел, как лицо Наденьки просияло счастливой улыбкой. Сейчас на него смотрела уже не девочка, каковой считал её раньше. Это был взгляд женщины, в глазах которой светилась мудрость, накопленная веками многих поколений женщин, глядевших с нежностью на самых родных и любимых мужчин.
Сергея внезапно пронзила, испугавшая его мысль: а ведь я люблю эту девочку! Люблю так, что готов жизнь отдать – только бы она была счастлива. И сколько бы он не убеждал себя, что это братская любовь, любовь, лишённая чувственности, но понимал, что это попытка обмануть себя.
Проведя почти бессонную ночь в борьбе с собой, но так и не найдя правильного решения, он решил откровенно поговорить с Сашей, надеясь, что друг поймёт его и посоветует, как ему теперь быть.
Утром он увёл Сашу в садовую беседку и, волнуясь, поведал ему о своих чувствах к его сестре.
Выслушав друга, Саша несколько минут молчал, опустив голову. Затем, глядя прямо в глаза Сергея, тихо сказал: «Будь я на твоём месте, я бы тоже сомневался – это трудное решение. То, что ты решил мне признаться в любви к сестре, означает, что ты излечился от прежней любви. Я рад за тебя.
Меня волнует – сознаёшь ли ты, что ждёт тебя в будущем, если ты решишь жениться. Или ты веришь в чудо? Нет, чуда не будет - врачи и в России и в Италии сказали, что надежды нет.
Решение ты должен принимать сам. Я уже давно знаю, что сестра тебя любит. Это её первая любовь и я не хочу, чтобы её любовь стала ещё одним несчастьем в её жизни. Так что повторяю – решай сам.
- Ты сейчас произнёс слово «Чудо», – взволнованно сказал Сергей, и меня вдруг осенило. Выслушай меня, Саша. Я хочу тебе рассказать об истории, происшедшей со мной. Я никогда никому о ней не рассказывал, боясь, что мне никто не поверит.
И Сергей рассказал о приключении на побережье Чёрного моря.
– Понимаешь, я был весь израненный, но в пещере со мной случилось настоящее чудо – поверь мне, но после пещеры на мне не было ни одной царапины. Что если нам рискнуть и побывать с Надей в этой пещере. Риск только один – это горькое разочарование Наденьки, если чудо не случится. Так что решение должна принять сама Надя.
Выслушав Сергея, Саша долго молчал, нервно поглаживая лысину, видимо решал: стоит ли предлагать сестре эту авантюру. Сергей, понимая его, тоже молчал. Выйдя из беседки, они увидели, что к ним приближается Надя.
– Так вот где вы уединились, мои родные и друзья, – декламировала она словами из своей песни. Знаете, вы сейчас похожи на заговорщиков - угадала? – Ну, какие мы заговорщики, – ответил Саша. Просто мы с Сергеем строим планы о заслуженном семейном отдыхе.
Сергей, сославшись на срочное дело, удалился. Пройдя в гостиную, он сел за пианино, и стал играть произведение Шуберта «Аве Мария». Увлёкшись игрой, он не заметил Надю, подъехавшую к нему.
– Как ты замечательно играл, – восхищённо сказала она, когда он закончил играть. Мне, кажется, я никогда не смогу так играть. Ты словно молился. Я даже почувствовала, что играя, ты думал обо мне.
Мне брат рассказал о твоём приключении и о вашем желании просить у меня согласия на эту авантюру, как выразился брат. Серёжа, с тобой я согласна на любую авантюру. Главное – быть с тобой.
Я рада, что мы поедим на новой машине всей семьёй, и будем жить у моря целый месяц.
На следующий день, рано утром, они уже выехали к морю. Переночевав у родственников в Краснодаре, на следующий день они прибыли в город, их конечной цели. Купив в ближайшем к морю пансионате путёвки, и поместив женщин в трёхкомнатном номере, Сергей с Сашей стали готовиться к главной цели своего приезда.
Взяв необходимый инструмент, они в тот же день отправились к пещере. Преодолев тяжёлый, местами едва проходимый, путь по дну оврага, Сергей привёл друга к месту, где находилась пещера.
Вход в неё был завален. Так что им пришлось с помощью складных лопаток расширять вход. Войдя в пещеру, Сергей едва разглядел бывшую, густую газовую завесу.
– Теперь через открытый вход в пещеру, газ будет быстро уходить. В пансионате они сообщили женщинам, что уже завтра утром отправятся с Надей в пещеру.
– Я пойду с вами, – сказала жена Саши – надо же кому-то сторожить коляску. На следующий день, подойдя к выходу из оврага, друзья усадили Надю в небольшой гамак, купленный ими заранее и двинулись к пещере. С большим трудом и частыми остановками они всё же подошли к пещере.
Откинув ветки и внеся Надю в пещеру, усадили её на небольшой выступ. Сергей решил оставить Сашу с сестрой в пещере и ожидать действия газа снаружи. Ждать пришлось недолго. Вскоре он услышал возбуждённые голоса, а затем и пение Нади.
Надя громко пела свою песню, а Саша видимо танцевал и тоже подпевал сестре.
Надо выводить их из пещеры, – решил Сергей. Кто знает, как может подействовать долгое пребывание в пещере. Подняв Надю, друзья вынесли её наружу и стали спускаться по оврагу.
Причём Саша, с трудом преодолевший путь до расщелины, теперь почти бежал и даже продолжал петь. Он буквально вытащил сестру и Сергея из объятий оврага. С блестевшими от возбуждения глазами, Саша дурашливо громко крикнул жене: «Дорогая, подавай такси!». Усадив сестру в коляску, пританцовывая, он повёз сестру к берегу. Только войдя в воду и немного поплавав, Саша, наконец успокоился.
Пробыв, несколько часов у моря, они вернулись в пансионат.
К ним подошла мама и стала расспрашивать дочку о самочувствии.
– Знаешь. Мама, у меня в пещере так чесалась спина, что я едва держала такую пытку. А потом зуд прошёл, и мне стало почему-то так весело, что я даже пела вместе с Сашей.
А он ещё и танцевал. Вот только с ногами всё по-прежнему.
– Наденька, ты обязательно верь в лучшее, – сказал ей Сергей.
Это только первое посещение. Завтра снова пойдём.
Войдя в свой двухместный номер, Саша принял душ, и, глядя весело на Сергея, попросил его погулять с Надей часика два и позвать к нему жену.
Понимающе усмехнувшись, Сергей вышел и направился к женщинам. Передав просьбу друга, он предложил Наде с мамой посетить кафе. Пообедав в кафе и погуляв по тенистым аллеям пансионата, Сергей проводил Надю с мамой в их номер.
Не доходя до своего номера, он встретил сияющего Сашу с супругой.
– Ты знаешь, Серёжа, возбуждённо заговорил с ним Саша. Я чувствую себя помолодевшим, лет на двадцать. Что мы сейчас вытворяли с женой! Смущённая жена пыталась рукой прикрыть рот мужу, но ей никак не удавалось утихомирить своего импульсивного супруга.
Всё, – громко говорил Саша: «Завтра же веду жену в пещеру».
В течении недели, ежедневно, Надя с помощью брата и Сергея посещала пещеру и плавала с Сергеем в море, на надувном матрасе.
Однажды плавая, она вдруг обхватила руками шею Сергея и тихо, почти шёпотом, сказала: «Серёженька посмотри на мою правую ногу».
Сергей посмотрел на её ногу, и увидел, что нога была приподнята над матрасом сантиметров на двадцать.
– Надюша, милая, попробуй левую ногу. Хорошо! Теперь снова правую, – радостно кричал Сергей.
Теперь опускай ноги в воду и пытайся шевелить ногами. Всё хорошо, ты молодец!
Я же говорил, что всё будет хорошо, радостно говорил он, обнимая её.
– Спасибо тебе, Серёжа. Я так счастлива!
В конце недели Сергей с другом, постучав, вошли в номер к женщинам и увидели, что посреди комнаты стояла Надя, слегка поддерживаемая мамой и сестрой Саши.
– Серёжа, братик, я стою на своих ногах, – радостно говорила Надя. Теперь я верю, что скоро буду ходить, а может даже, станцую вальс с Серёжей. Мамочка, ну почему ты плачешь? Видишь, какая я счастливая! Перед отъездом домой Надя с Серёжей уже совершали короткие прогулки и каждый день купались в море, причём Надя уже плавала самостоятельно.
По окончании срока пребывания в пансионате вся семья вернулась домой. Счастливая, загоревшая Наденька вышла из машины и, проходя к дому, увидела на веранде так и не разобранный ящик с новой коляской. Вскоре Наденька танцевала вальс с Сергеем в день их свадьбы.
22.03.2014