Снеговик

Эйрэна
  Год 2517 начался незаметно, в городском шуме и грохоте техники, ставшими постоянным фоном жизни на Земле. Планета пережила динозавров, Ледниковый период, революции и войны, но только стремление человечества обзавестись личным пространством проживания со всеми удобствами, смогло нарушить хрупкий баланс в природе. Похоже, что тот самый Апокалипсис, которого ждали от сил мрака и тьмы, сотворили сами люди. Перенаселение повлекло за собой нехватку пространства, поэтому практически всё свободное место на планете было застроено. Урбанизация вытеснила поля и леса, каменные джунгли заменили даже пустыни.

  Нехватка ресурсов была решена изобретением нового вида топлива, однако заводы по его изготовлению занимали большие территории, и наполняли едким дымом всё вокруг. Глобальное потепление уже дало плоды, кардинально меняя климат.

  Ник Хантер, механик монорельса, смотрел в бронированное окно вокзала. Он наблюдал, как на город льёт короткий кислотный дождь, оставляя пятна ржавчины на металле, и постепенно разъедая здания.

– Ещё один результат работы топливных заводов! – подумал Ник. Он до сих пор не мог привыкнуть, что раз в неделю на город обрушиваются ядовитые струи.

  На глазах у пассажиров, пережидающих в защищённых стенах, аэромобиль белого цвета потерял управление, и камнем рухнул вниз, в темноту свай и перекрытий, на которых крепилась подвеска монорельсовой дороги.

– Кислота попала в двигатель! – констатировал факт кто-то из толпы.

  Ник подошёл ближе к многослойному стеклу, но увидеть в темноте и лабиринте креплений упавший аэромобиль не смог. Он понадеялся, что аэромобиль управлялся автоматически, и был без пассажиров. Дождь тем временем уже закончился, но выходить было опасно – ядовитые пары держались в воздухе, пока трудились парящие над землёй роботы-сборщики, вбирая из атмосферы остатки жидкости и испарений.

  Когда же прозвучал сигнал, возвещающий о том, что очистка воздуха завершена, у Ника Хантера как раз началась смена по обходу территории.
  Он неспешно обошёл подземные этажи монорельса, и вышел наружу. В сотне метров от прочных, будто вросших в землю свай, Ник обнаружил остатки аэромобиля. Ни людей, ни даже андроидов в обломках не было – он действительно был на автоматическом управлении. Груда металла и пластика возвышалась на пустыре жалкой горкой, как свидетельство недолговечности достижений техники. Ник подошёл ближе, и вдруг что-то привлекло его внимание. Это было так несвойственно тому миру, в котором жил он, что Ник не сразу осознал что перед ним. Книга! Настоящая печатная книга, со страницами, ламинированными плотной плёнкой, лежала среди обломков.

  Руки сами потянулись, и Ник Хантер бережно поднял раритет. Детская книжка с картинками была сборником зимних сказок, стихов и рассказов. Присев на камень у разбитого аэромобиля, Ник аккуратно перелистывал страницы. Какое-то неведомое доселе чувство билось в груди бабочкой, готовой выпорхнуть на волю. Иллюстрации хранили тот мир, который ушёл безвозвратно пару сотен лет назад. Лес, с нарисованными елями и соснами, с сугробами белого снега, выглядел так сюрреалистично по сравнению с тем, что окружало Ника. Ледяной каток с краснощёкими ребятишками, нарядное новогоднее дерево, украшенное блестящими стеклянными шарами и гирляндами ярких лампочек, снежинки, падающие плавно с неба – когда-то Ник обо всём этом слышал, и смотрел обучающие фильмы в школе. Но всё это казалось сказками, неправдоподобными и совсем непохожими на реальную жизнь.

  Только сейчас, держа в руках книгу, Ник Хантер поверил, что так и было сотни лет назад. Отчего-то защемило на душе, и захотелось умчаться на машине времени туда, где падает снег, туда, где ещё растут деревья, а лес простирается на сотни миль, туда, где существуют праздники и неподдельная радость и веселье.

  На одной из страниц было стихотворение о снеговике. На картинке под стихотворением улыбающиеся дети лепили снеговика из снежных шаров, украшали глазками-угольками и носом-морковкой.
  Руки техника-механика сами потянулись к запчастям, оставшимся от аэромобиля, а в голове начала складываться схема. Выбирая детали, подгоняя одну к другой инструментами из сумки обходчика монорельса, Ник чувствовал себя скульптором. Вот появилось обтекаемое туловище, стоящее на шарнирных ногах, руки и голова сложились в единое целое из мозаики металла и пластика. Найденный красный колпачок из деталей двигателя стал носом-морковкой, а баллончик с чёрной краской пригодился, чтобы нарисовать улыбающуюся рожицу с точками чёрных глаз.

  Спустя недолгое время, снеговик был готов. Он заводился ключиком, совсем как древние механические игрушки, и ему совсем не нужно было супер-топливо, на котором всё работало в двадцать шестом веке. Снеговик умел шагать, поворачиваться, двигать руками-ногами-головой. Его корпус был белоснежным, а нарисованная улыбка придавала добродушное выражение механическому лицу.
Ник ещё раз оглядел снеговика, завёл его ключиком до упора, и проводил взглядом удаляющуюся по пустырю фигурку.

– В добрый путь! Найди нам зиму! – прошептал Ник вслед снеговику.

  Вздохнув, Ник бережно положил книгу с зимними историями в сумку, и отправился обратно, в здание вокзала.
  На следующий день Ник опять вышел на осмотр территории вокруг монорельса. Ему показалось, что местность неуловимо изменилась. И вдруг он увидел приближающегося снеговика! Но он выглядел иначе – совсем как на картинке в той детской книжке, что нашёл Ник.

  Снеговик улыбался, и смотрел прямо на Ника. Что-то холодное упало на щёку, и, растаяв, оставило капельку воды. Потом ещё, и ещё! Ник поднял голову вверх. С неба падали на землю снежинки, кружась в медленном танце, плавно опускаясь на чёрный грунт пустыря. Казалось, сам воздух стал другим – свежим, морозным, таким, которого не было на Земле уже давно. Ник сел на камень, и стал смотреть на удивительный хоровод снежинок, на падающий лёгкий снег. А пустырь начал покрываться островками белого снега, ещё совсем маленькими, но уже знаменующими приход зимы. Первой зимы за сотни лет.

– Ты нашёл зиму, дружок! – подмигнул Ник снеговику. – Теперь всё будет по-другому!