Перед новым годом

Сергей Елисеев
Я иду по улицам родного города. Только-только начался декабрь. Улицы и здания украшены чрезвычайно. Всё не то что говорит, а просто кричит о Новом Годе.

На моей улице появились аж подсвеченные хоккеисты, созданные из множества огоньков. Иду дальше. Олени светящиеся. Не выдержал я, подошёл к ним, потрогал. Впечатление как будто потрогал фигурки изо льда…. Вот как научились делать. Не отличишь от ледяных.

Иду дальше по главной улице города. Массивное и самое внушительное кроме, пожалуй, областной администрации, здание в городе. Меня не просто удивил, а поразил огромнейший Дед-Мороз, словно приклеенный к верхней части здания. Дед рукой мне помахивает. Забавно, конечно. Этому зданию десятки лет. Оно было сооружено в Советское время. Стояло и выполняло предписанные функции.  Я точно не знаю, что там внутри было. То ли отдел обкома КПСС, то ли факультет нашего местного политехнического института. Сейчас там Газпром.

По ТВ то и дело показывают ролики, убеждающие меня и нас всех, что «Газпром» - это национальное достояние. Что это – организация, которая обеспечила нам ту хорошую жизнь, которой мы живём.  Ура Газпрому! Слава его руководителям!

Гигантский Дед Мороз, приделанный к стене, действительно уникальный, размером с полздания. Интересно, как его прикрепили, чтобы не упал? А, ладно! Наверное, в той организации много головастых инженеров. Придумали как…

Но не об этом сейчас разговор. Я прожил значительный кусок жизни в разных государствах. Помню государство Советское (справедливо или нет нынче так и сяк обливаемое). Будучи ребенком, я всегда ждал с нетерпение Новый Год в Советском Союзе. То был для меня (и для других детей) особый период в году. Он не только совпадал с окончанием очередной четверти в школе (приносившей большие, почти в две недели, каникулы), но и ознаменовал нечто большее. Он обещал что-то ещё. Всегда волнительно радостное.

Помню и более ранние детские предновогодние периоды. В доме появлялись ёлочные игрушки. Их приносила мама. Ведь игрушки стоили денег, а деньги были только у неё. Она ставила ёлку. Мы с сестрой ей помогали. Помню каждую игрушку с нашей (конечно, искусственной, однажды привезённой мамой из Москвы) дефицитной пластиковой ёлки.

Наступал Новый Год… Как описать ту предновогоднюю атмосферу и те предновогодние чувства, охватывавшие нас, детей. Трудно описать.

За Новогодним столом отец наливал себе водки и становился на какое-то время другим человеком. И тогда, в том новогоднем, праздничном, счастливо пьяном состоянии, он не казался нам таким злым, недовольным, раздражённым, каким бывал в трезвые будни.

Новый Год. Он начинался в двадцатых числах декабря. Только после двадцатого я с товарищем начинал рисовать классную стенгазету к празднику. Я рисовал хорошо (наверное, сказывался природный дар отца), и нам с товарищем нравился наш конечный продукт (увы, но в стенгазету мы, мальчишки, по простоте душевной, писали то, что делало её появление невозможным.)

Приближался Новый Год. Мигающие огоньки в окнах говорили о том, что до волшебного момента оставались считанные дни…
Так было когда-то.

И вот он снова, декабрь. Он принесёт с собой праздник. Однако такое впечатление, что тебе этот праздник насаждают, вбивают в сознание…. Зачем? Почему? Разве я забуду про Новый Год и своё детство? Мы соберёмся по-семейному. Посидим, на свой манер пообщаемся. То же сделают и миллионы других моих сограждан. Зачем им столь назойливо про это напоминать? Зачем эта безудержная и массированная мозговая атака? Почему такая назойливая несвоевременность?

Мне кажется, что объяснение тут простое.  Власти, то есть, руководящие организации, которые должны нести ответственность за состояние дел в городе и стране, не могут предложить народу ничего радостного кроме Нового Года. Посмотрите на наш уровень жизни, на состояние экономики. Порядка пятнадцати процентов населения страны – нищие. И около шестидесяти миллионов человек (примерно треть) – это бедные люди. Таковы факты.

Почему они бедные?  Не буду размышлять на эту политико-экономическую тему. Могу только на основании  жизненного опыта  констатировать, что мои соотечественники плохо работают, много воруют и, несмотря на теперешний модный массовый заход в церковь, в массе своей не придерживаются христианских постулатов, среди которых есть и такие как «не укради» и «в поте лица своего добывай хлеб свой насущный».
Не делают этого ни «верхи», ни «низы».

Недавно узнал я новость (у нас новостей – каждый день десятки). Один государственный муж получил денежную премию (деньги всем нужны) в размере… достаточном для приобретения примерно двадцати приличных квартир. Дела в его ведомстве совсем плохи. Столь плохи, что оттуда бегут люди, ибо на нищенскую зарплату выжить невозможно. Развал. Но на этом фоне руководитель отрасли отвалил себе изрядный кусок, выделенный из федерального бюджета, то есть из налогов на население.

Нарушение столь вопиющее, что им заинтересовалась прокуратура. А этот товарищ смотрит чистыми голубыми глазами в объективы камер и недоумевает – что я такого нехорошего сделал? Когда ему указывают на экономическую и этическую невозможность быть мультимиллионером, возглавляя разваленную отрасль, он возражает. И аргумент приводит. Я – что? Больше всех взял? Смотрите кто и сколько поимел по соседству. Я, например, по сравнению с господами из Газпрома просто босяк.

Я смотрю на его лицо в фотографическом изображении. Это лицо человека, а точнее, биологического существа, называемого человеком, в глазах которого нет и не может быть ни капли совести, ни грамма чести… Сколько бы он ни стоял со свечкой у алтаря. И он прав. Он не один такой. Имя им – легион. Они живут другой жизнью, не имеющей ничего общего с жизнью основной массы населения.

И чтобы эта жизнь не казалось населению столь серой, неприятной и несправедливой, чтобы люди хоть на время (а лучше навсегда) забыли о стабильно растущих ценах (т.е. постоянно урезаемых зарплатах), об их ухудшающемся материальном положении (и не ухудшающемся положении начальства и чиновничества), об окружающем паскудстве бытия, для них разукрашиваются улицы. Пусть люди порадуются. Если не нормальной жизни, то хотя бы Новому Году.