Всё начинается с мечты.
1. Знакомство.
Мой маленький друг, настало время рассказать тебе о том, что было на белом свете, а может быть, и не было вовсе до того, покаты не пришёл в этот мир. Замечу, что про то никто не знает, а поэтому тебе самому придётся решать, что здесь вымысел, а что нет. Я в своё время, когда был маленьким, хотел во всём этом разобраться, да только жизнь меня закрутила так, что не сумел за всем этим поспеть: всё дела, дела. Оглянулся назад, а уже всё в прошлом, поэтому расскажу так, как помню.
Мир наш огромен и когда где-то там за горизонтом ночь накрывает землю, здесь, где мы с тобой живём – день. Когда ночь приходит к нам со своими снами, то там, где прячется солнце, наступает утро. Там светло, а здесь над нами в тёмном небе звёзды водят свои хороводы.
В одну из таких ночей, не то маленький человечек, не то сказочный дух сидел на опушке леса и смотрел в небо. Звали его Пых. Кто и почему дал ему это имя – осталось тайной. Он сидел и считал звёзды. А так, как в школу он не ходил, то получалось у него это примерно вот так:
- Одна звезда… ещё, а вот ещё и эта…
Ночь прислушалась к его голосу и удивилась, мол, такой маленький, а ещё не в кроватке. Она поворчала немного для порядка и, зарывшись косматой мордой в заросли леса, успокоилась, потому что пугать это маленькое создание, она не хотела. Пых тем временем, устав считать звёзды, твёрдо решил - идти искать себе друга. «Не сидеть же так всю ночь?» - подумал он. Действительно: все звёзды сосчитаны, и почему бы не прогуляться?
Ноги сами собой подхватились и, прыгая по мягкой траве, направились в путь. Пых, а иначе и не могло быть, повиновался им. Размахивая руками и вертя головой по сторонам, он шёл себе и шёл. Иногда в траве что-то шуршало, и тогда его голос спрашивал:
- Ты кто?
Тут же наступала тишина. Она, то ли прислушивалась, то ли делала вид, что этот язык ей непонятен.
- Значит, ты «Никто»? – продолжал допытываться Пых. – Что ж, выходи «Никто». Не бойся, я добрый и абсолютно застенчивый, но мне скучно одному. Давай поиграем?
К сожалению, на белом свете никогда ещё не было никого и никогда по имени «Никто», а, поэтому, прождав ещё некоторое время, Пых шёл дальше и думал про себя: «Наверное, я его напугал. Жаль – я не хотел этого».
Пройдя, таким образом, всю опушку леса и никого не встретив на своём пути, он решил, что все, кто мог бы ему составить компанию, прячутся в глубине чащи. Пых посмотрел в тёмные заросли и представил себе, как там дрожат от страха маленькие существа, чем-то похожие на него. Под старыми корягами, под прошлогодней листвой они сидят и трясутся, как от холода. Его тут же осенила мысль, что всем им он должен показать это звёздное небо и тогда они перестанут бояться, потому что боятся только те, кто не видит вокруг себя красоты. И вообще страх убегает прочь, когда кругом красиво. Пых решительно взлохматил свою причёску, чем-то напоминавшую пушистое убранство одуванчика и шагнул в заросли. Тут же под ногой хрустнула ветка, и чьи-то торопливые шаги послышались в чаще.
- Эй, не убегай! – попробовал он остановить того, кто пытался раствориться в тишине ночного леса. «Ну, куда они все бегут? Почему прячутся от света?» – сетовал он, обходя коряги, выступавшие из-под земли.
Темень стояла такая, хоть глаз выколи. Он выставил перед собой руки и сделал несколько шагов в сторону удаляющихся звуков. Какие-то шорохи приблизились к нему сзади. Пых был смелым, а поэтому не испугался. Шорохи ещё некоторое время следовали за ним. Когда поняли, что он не закричит и не заплачет, отстали.
Пых выбрался на небольшую прогалину и, задрав вверх голову, посмотрел в небо. Оно было высоко. Стройные сосны тянулись к небу, но достать до него не могли. Там в вышине была своя жизнь. Пых вздохнул, и в этот миг что-то пушистое прыгнуло ему под ноги и, пискнув от неожиданности, отлетело в сторону.
- Ой! – Пых отступил на шаг назад, рассматривая того, кто сидел на земле, тараща на него глаза. – Ты, кто? Неужели «Никто»?
- Я - кто? А ты - кто?
- Я - Пых. - Он сделал шаг вперёд.
- Не подходи, - предупредило существо.
- Почему?
- Я боюсь.
- Кого?
- Всех.
- Но я же Пых? Я не «все».
- А вдруг ты обманываешь?
- Я никогда не обманываю, - произнёс Пых.
- Так не бывает. - Существо попыталось скрыться в зарослях, но тут же жалобно пискнуло: - Ты наступил мне на хвост.
- Извини – я не нарочно.
- Не верю. Ты специально… Сначала меня толкнул, а вот теперь ещё и наступил на меня.
- Я… толкнул?
- Ты, ты… - Существо стало утирать глаза лапками. – И чего бродить по ночам по лесу? Шагу некуда ступить: все чего-то ходят и ходят. Спать надо…
- А почему ты не спишь?
- А тебе, зачем это знать?
- Хочу понять: почему ты не спишь, а другие должны спать? - Существо подозрительно покосилось на Пыха. Он не был похож на всех тех, кто только тем и занимался, что набивал себе желудок зазевавшимися созданиями. Существо подвигало носом и спросило:
- Ты действительно не будешь, меня есть?
- Нет, не буду. Я питаюсь только ягодами и грибами, а ещё пью воду или слизываю росу. Так почему все ночью должны спать? – повторил свой вопрос Пых.
- Чтоб не мешать другим, спать, а то ходят, летают…
- А ты? – продолжал допытываться Пых.
- А что я? Я исключение… И вообще, причём здесь я? На них, видите ли, жор напал.
- Кто напал?
- Не кто, а что. - Существо стало ощупывать свой тоненький хвост. – Жор – это такой аппетит, когда ешь всё подряд и в больших количествах, а есть на ночь вредно.
- А как надо?
- Как, как? Днём надо, а ночью следует спать и смотреть сны. Вот ты, почему не спишь?
- Мне скучно. Я пересчитал на небе все звёзды и вот решил найти себе того, с кем бы поиграть…
Существо подозрительно посмотрело на Пыха и спросило:
- И сколько же звёзд на небе?
- Много. - Пых запрокинул голову в небо. – Очень много.
- Так уж и много?
- А ты, если мне не веришь, сосчитай, - предложил Пых.
- Я? – Существо растерянно уставилось в небо. – А как?
- Да это просто, только надо выйти на опушку леса, чтобы было видно всё небо и считай себе на здоровье.
- Ага, да меня там сразу кто-нибудь съест. Знаю эту опушку леса. Нет, в чаще спокойнее. Здесь я как у себя дома.
- Слушай, как тебя? Ну, не хочешь звёзды считать, давай истории рассказывать.
- А когда спать?
- Ну, ты всё равно по лесу слоняешься. А так мы будем сидеть вдвоём, разговаривать…
- Вот-вот, а кто-нибудь сзади подкрадётся и хвать зубами.
- Кто ж подкрадётся? Нас же двое и мы будем заняты делом. Когда занят делом, всё плохое стороной обходить тебя будет. Ну, решайся. Да, как тебя зовут?
- Мышь, - ответило существо.
- Мышь? А имя у тебя есть?
- Нет.
- Я буду звать тебя Хныкой. Нравится?
- Не знаю… - Мышь наморщила носик.
Пых кашлянул в кулачок и продолжил:
- Я буду говорить тебе при встрече: «Привет, Хныка!», а ты мне – «Привет, Пых!» Здорово?
- А зачем?
- Ну, так принято: когда кто-то встречается с кем-то, то они друг друга приветствуют. Понятно?
- Не совсем. А если ты, к примеру, встретишь своего врага? Ты ему – «Привет!», а он тебя хвать и …
- Врага? А это кто такой?
- Ты, что с Луны свалился? Неужели ты ничего не слышал про них? Эх ты - «звездочёт», а о врагах ничего не знаешь. Ты, где живёшь?
- На опушке леса, - ответил Пых.
- И что там нет врагов?
- Нет. Там только ночью – звёзды, а днём – солнце.
- И всё?
- Ну, есть ещё бабочки, кузнечики, всякие птицы… только они все ночью спят. Вот я и брожу в поисках друга. Ну что, будем играть?
- Погоди ты со своими играми? Ты меня заинтриговал…
- Как это?
- Потом, всё потом… Так говоришь – врагов нет на опушке леса?
- Нет. - Пых внимательно посмотрел на Хныку и тут же задал вопрос: - А что - здесь есть?
- Полно. - Та стала загибать на лапах пальцы. – Сова – раз, лиса – два, ёж – три…
- Не может быть? Сова такая всегда мудрая. Да, лиса хитрая, но на то она и лиса, а ёж, вообще добрейшей души существо…
- Ты, в каких это книжках про всё это вычитал?
- Ни в каких. Я читать ещё не умею, если только картинки посмотреть…
Мышь заулыбалась:
- Ну, картинки я тоже умею смотреть… А вот моя матушка мне рассказывала, что в былые времена…
Пых засмеялся и сказал:
- Сейчас всё по-другому и надо об этом знать, а то, что было раньше – ещё надо проверить.
- Как?
- Ну, не знаю. Может сходить в гости к сове или к лисе, да расспросить?
- Лучше я залезу на самую высокую сосну и оттуда спрыгну. Хоть удовольствие получу от полёта…
- От падения, – поправил Пых Хныку.
- От падения? – переспросила та.
- Вот именно. Летают те, у кого есть крылья, а остальные, у кого их нет - просто падают.
- Я как-то не подумала об этом, - Хныка уже с некоторым уважением посмотрела на Пыха.
Этот сказочный дух ей нравился всё больше и больше. Хныка поводила по сторонам носом и сказала:
- Ладно, показывай дорогу на свою опушку леса. Хочу хоть одним глазком взглянуть на неё. А вдруг это и есть рай?
- Кто?
- Не кто, а что… Это место такое, где всем хорошо и где нет врагов. Если, как ты говоришь, на опушке леса их нет, то возможно – это и есть рай.
- Как интересно, - Пых тряхнул пышной своей шевелюрой. – Пошли.
Когда они вышли на опушку леса, Мышь остановилась и прислушалась.
- Ну, ты чего? – Пых обернулся на Хныку.
- Тише… дай осмотреться. - Та водила носом. – Странно – никого… и тихо-то как.
- А я что говорил? Тихо, красиво - все спят… Вот так и живу…
Хныка задрала голову к небу и пискнула удивлённо:
- А звёзд сколько… И как их надо считать?
- Сначала надо поудобнее устроиться, - стал объяснять ей Пых.
- А дальше? – торопила его Хныка.
- А дальше так: одна звезда, потом ещё и так далее.
- Так просто? – Мышь сначала засомневалась, а потом стала считать.
Её глаза бусины были наполнены восторгом. Когда она сбилась со счёта, перевела дыхание и сказала:
- Сколько их тут… Неужели ты их все пересчитал?
- Все, - утвердительно ответил Пых и гордо улыбнулся.
Они взобрались на поваленное дерево. Ночь высунула свою косматую голову из чащи и вздохнула про себя: «И чего им не спится? Для чего я тут стараюсь, если они до сих пор не в своих кроватях?»
- Давай помечтаем? – предложил Пых.
- Давай, - согласилась Хныка, болтая лапами.
Ночь прислушалась к ним и подумала: «Плохие мечтать не умеют. Значит они хорошие. Не буду им мешать. Лучше послушаю их разговоры…»
Пых посмотрел на Хныку и спросил:
- Ты о чём мечтаешь?
Та задумалась на секунду и, закатив глаза, сказала:
- Я мечтаю о вкусных зёрнах, о тёплой норе.
- И всё?
- Всё.
- А я мечтаю о том, чтобы однажды дотянуться вон до той звезды. Она самая красивая.
- А зачем? – Хныка уставилась в небо.
- Не знаю. Это моя мечта…
- А разве можно мечтать об этом? Это же просто невозможно сделать?
- Вот поэтому и мечтаю… - Пых улыбнулся.
Хныка помолчала и, вздохнув, произнесла:
- Значит, я не умею мечтать.
- Не расстраивайся. Ты посиди, подумай о чём-нибудь, и мечта сама к тебе придёт.
Наступила тишина. Они сидели, запрокинув головы. Вдруг за их спинами раздались осторожные шаги. Хныка вся сжалась и произнесла шёпотом:
- По-моему она на подходе.
- Кто? – Пых посмотрел на мышь, отвлекаясь от своих мыслей.
- Кто, кто… мечта. Слышишь её шаги? – Хныка боязливо оглянулась.
Пых сделал то же самое. Шаги тут же прекратились.
- Я ничего не слышу. Тебе, наверное, показалось.
- Может, и показалось. - Мышь слегка выпрямилась.
Как только она это сделала, чей-то мягкий голос спросил:
- Можно с вами посидеть?
Хныка чуть со страху не свалилась с поваленного дерева в траву. Она вся задрожала и, не оборачиваясь, обратилась к Пыху с вопросом:
- А мечты умеют разговаривать?
Тот пожал плечами и оглянулся туда, откуда опять раздалось:
- Я вам не помешаю?
- А ты кто? – Пых рассмотрел в темноте два блестящих глаза.
- Ёж.
- Ну, вот, а говорил, что здесь нет врагов, - прошептала мышь и стала незаметно сползать с бревна.
- Куда? – остановил её Пых.
- У меня это… дела.
- Так ночь кругом. Какие дела могут быть?
- А у меня могут, - заявила Хныка.
- А как же на счёт помечтать? – Пых подозрительно посмотрел на неё. – Теперь нас на одного больше. Будем мечтать втроём – весело…
- Может кому-то и будет весело, но только не мне… - Зубы Хныки выстукивали дробь.
- Что с тобой?
- Я боюсь, - призналась она шёпотом Пыху.
- Чего?
- Не чего, а кого… Его. - Мышь искоса показала глазами себе за спину, где всё это время стоял ёж. – Это враг…
- Ну, какой же это враг? – Пых улыбнулся. – Я же говорил тебе, что все ежи добрые, а добрые врагами не бывают.
- А мне моя матушка рассказывала…
- Ах, оставь ты в покое и свою матушку, и её воспоминания, - перебил Хныку Пых и обратился к ежу: - Тебя как зовут?
- Не знаю, ответил тот.
- Ну, что это за жизнь? Одни безымянные вокруг обитают. Некому сказать даже: «Привет!». Ну-ка выйди на свет. Сейчас будем тебе имя придумывать, а то как-то получается нехорошо.
Ёж торопливо обошел поваленное дерево и встал перед Пыхом и Хныкой. Луна касалась своим светом его колючей шкурки.
- Ты мальчик или девочка? – Пых уставился на него.
- Мальчик.
- А откуда знаешь?
- Родители меня ещё называют сынком, - пояснил ёж.
- А меня ты не спрашивал, - Хныка недовольно скорчила нос. – Дал имя и всё.
- А чего было тебя спрашивать? Ты как девчонка пищала. - Пых улыбнулся.
- Я? И неправда. Это просто от неожиданности, - стала оправдываться мышь.
- Ну, об этом потом. Кстати, тебе имя нравится, а то может заменить?
- Я в этом не разбираюсь. - Хныка уставилась на Пыха. – И вообще, я к нему ещё не привыкла.
- Надо, чтобы ещё времени немного прошло, - успокоил её Пых и обратился к ежу: - Маленький ты какой-то. Кушаешь плохо?
Тот вздохнул, разведя лапами по сторонам, мол, какой есть.
- Да, мелковат, - вставила Хныка и хотела опять продолжить тему насчёт своей матушки: - А вот моя…
- О родне поговорим потом, - перебил её Пых. – Сейчас у нас дело есть поважнее. Как же тебя назвать? О! Придумал! Мы тебя будем звать Малышом!
- А если я вырасту? – Ёж замер.
- Да? Я думал, что ежи не растут… - Почесал затылок Пых.
- Растут, растут. Едят всех и растут, - вставила Хныка.
Не обращая внимание на её реплику Пых, оглядел ежа с ног до головы и сказал:
- Тогда мы будем тебя называть Шуром.
- Как? – У Хныки вытянулась от удивления мордочка.
- Шуром, - повторил Пых.
- А почему не «шаром»?
- Да очень просто, - Пых стал объяснять: - Когда он идёт по земле, то звук от его шагов напоминает шуршание. Вот почему я придумал ему такое имя.
- Шур, - произнёс ёж, растопырив свои маленькие ушки. – А мне нравится. Я согласен.
- Ещё бы. - Мышь обидчиво оттопырила нижнюю губу – Кому имя, так имя, а кому-то… Посмотрела бы я, если бы назвали тебя - «кактусом».
- А это что означает? – Пых заинтересовался.
- Так называют одно колючее растение, - ответила Хныка и взглянула так, мол, кое-что и у неё в голове имеется из области знаний. – Вот.
Ёж, тем временем пыхтя, взобрался на поваленное дерево и уселся рядом с Пыхом. Его маленькие лапки с растопыренными пальчиками смешно свисали и трава, касаясь пяток, щекотала их. Он от удовольствия жмурился и еле слышно сопел чёрненьким носиком. Хныка успокоившись насчёт того, что никто не собирается её, есть, вертела по сторонам головой и всё пыталась разглядеть так называемого «врага», про которого матушка прожужжала ей все уши. Кстати, Хныке уже не так было страшно, да и трое – это не двое. Если что, то можно и совсем не бояться, а тем более, когда понимаешь, что не все, кто тебя окружает в этой жизни, враги.
Они сидели и, запрокинув головы к небу, мечтали. Ночь ворочалась, и всё прислушивалась к их разговору.
- А ты о чём мечтаешь? – спросил ежа Пых.
- О яблоках… Они такие сладкие. А ещё я мечтаю о Дне рождения.
- О чём? – Хныка повернула любопытный свой нос в его сторону.
- Ну, это такой праздник, - стал объяснять ей Шур. – Он есть у каждого.
- И у меня? – Мышь удивлённо заморгала глазами. – А почему я ничего не знаю об этом? Я люблю праздники.
- У каждого, кто родился, есть свой День рождения, - заявил Шур.
- Значит, и у меня есть? - Пых обернулся к нему. – Интересно: а День рождения это когда? Что – это какой-то особенный день?
Шур пошевелил лапками и ответил:
- Да. Это такой день, когда все тебе дарят подарки и говорят хорошие слова.
- Все, все, все? – Мышь подозрительно покосилась в его сторону.
- Все, - подтвердил он.
- И что - и враги? – не унималась Хныка.
- Враги? – Шур задумался. – Не знаю.
- Ну, вот опять ты про своё? – Пых укоризненно посмотрел на мышь.
- А что и спросить нельзя? Вот сижу и думаю: а если меня в мой День рождения кто-нибудь съест?
- Ты что яблочный пирог? – Шур захихикал.
- Нет, я мышь, - Хныка гордо повела головой по сторонам, мол, причём здесь пирог?
- Да, на пирог ты совсем не похожа. Шерсти много. - Сделал своё заключение Пых.
- Ничего, есть и такие, кому моя шерсть не помеха, - не унималась она.
- Ну, если про всё это думать постоянно, то однажды точно кто-то тебя съест. Отмучаешься раз и навсегда.
- Вам хорошо так говорить, а мне как быть?
- Хныка, ты это брось. Никто тебя не съест, - заявил Пых.
- Это почему? – Та недоверчиво посмотрела на него.
- Потому что врагов нет. Ты всё себе сама придумала.
- А мне моя матушка говорила…
- Ей надо показаться врачу.
- Да? А лиса, а сова, а ёж?.. – Хныка покосилась на Шура.
- Что всё это значит? – Тот посмотрел на неё, пытаясь понять, куда та клонит. – Причём здесь я?
- Ты не причём, - Хныка попыталась выкрутиться из создавшейся ситуации. – Это я про другого ежа.
- Это она бредит… - пришёл ей на помощь Пых. – Старая она.
- Кто старая? Я? – Хныка заморгала глазами.
- Ты, ты… Раз заговариваешься, то – старая.
- Я не старая. Я ещё совсем ребёнок, - заявила она. - И вообще у меня скоро День рождения. Вот.
- Странная ты какая-то: то ничего не знала про этот День рождения, а то вдруг заявляешь, что скоро он у тебя будет. Ты ничего не путаешь? – Пых подозрительно посмотрел на Хныку.
- Я никогда ничего не путаю. Да, у меня раньше никогда не было Дня рождения, а теперь я чувствую, что он уже близко.
- Этого не может быть, - усомнился Пых.
- Может. - Встал на её сторону ёж и пояснил, что рано или поздно День рождения приходит к каждому.