Влияние Валуевского циркуляра и Эмского указа на украинское национальное движение.
Данная небольшая лекция была написана в рамках подготовки к одному из семинарских занятий. Тема сия весьма старая и знакомый с историографией читатель не найдет здесь нечего нового.
На сегодняшний день изучение процесса формирования наций и национальных движений является одним из перспективнейших направлений в исторической науке. Ежегодно выходит множество монографий, статей и диссертаций, посвященных этому вопросу. Различные исследователи по-разному классифицировали национальные движение. Одной из классических классификации на сегодняшний день является схема, предложенная чешским ученым Мирославом Грохом.
По мнению Гроха существует принципиальная разница между теми народами которые на момент начала формирования наций сохранили свою государственность (Россия, Франция, Испания, Британия, Швеция). Правящий слой в этих государствах, состоял из представителей той же национальности, и по мере формирования национального самосознания народные массы («третье сословие») вступали в борьбу против правящего слоя, результатом которой зачастую становилась социальная революция. Взамен сословного общества приходит буржуазное общество равных перед законом граждан являющихся членами одной нации.
Совсем по-другому ситуация складывалась у малых наций лишенных своей государственности. Отстаивая свое право на идентичность, они вынуждены были не только вступать в конфликт с представителями инородческого правящего слоя, но и с правящей (титульной) нацией. Малыми нациями Грох называет все нации лишенные собственной государственности и подпавшие под власть другого народа вне зависимости от их размеров. При этом их можно разделить на «нации без истории» то есть народы, которые в докапиталистический период некогда не имели собственной государственности и нации, которые некогда составляли самостоятельную политическую единицу, однако со временем, утратили независимость. Руководящая роль в формировании национальной идентичности и её распространении среди населения у малых народов лишенных своего дворянства и буржуазии принадлежала интеллигенции. Малые народы были лишены устойчивой культурной традиции (нередко стандартизированного языка) именно по этому на первом этапе национально мыслящая интеллигенция сосредотачивала свое внимание на культурной работе
Грох выделил три стадии эволюции национальных движений у малых народов: «(1) период научного интереса, когда отдельные интеллигенты «находят» национальность и очерчивают контуры её самосознания; (2) период патриотического (национального мое. прим.) возрождения, когда массы данного населения включаются в возрождение; и (3) появление массового национального движения с политическими целями»[3].
Украинское национальное движение является движением малого народа. Своего государство у Украинцев после инкорпорации в 1764 г. Гетманщины в состав Российской империи не было. (Все это верно при условии, что мы признаем данное образование государством. На наш взгляд Гетманщина может считаться государством с ограниченным суверенитетом в период от Хмельницкого до Мазепы. Её положение было сравнимо с положением Молдавского княжества вассального османской империи. Украинское гетманство аналогичным образом являлось вассалом Московского царства.)
Ситуация с формированием национальной идентичности в Украине-Малороссии была осложнена наличием нескольких проектов наций, по мере своего развития вступивших в конфликт между собой. Первый проект –
Это проект «большой русской нации» включавшей в себя великороссов, малороссов и белорусов, как три ветви единого русского народа[6, с. 31-41]. В первые эта идея была четко высказана в «Синопсисе» (1674 г.) Иннокентия Гизеля. Как отмечает Алексей Миллер, данная книга получила широчайшее распространение: «Важно отложенное влияние этого текста, который по-существу вплоть до 1760-хх гг. оставался единственным в России учебником по истории»[4 c. 31]. Во многом благодаря «Синопсису» идея триединого народа сделалась в Российской империи официальной и сохраняла этот статус вплоть до 1917 г. Противоположную точку зрения на национальную идентичность отстаивали польские националисты. Согласно их схеме все восточнославянское население живущие в границах Бывшей Речи Посполитой в границах 1772 г. (то есть вся правобережная Украина) является частью польской нации. Нередко польские авторы приводили различного рода исторические аргументы. В польской публицистики в частности утверждалось что поляне в повести временных лет это поляки. Украинцы с поляками, таким образом, составляют единый народ. На фоне столкновения польского и российского видения нации в 40-ее гг. XIX в. окончательно сформировался украинский национализм, отстаивавший этническую самобытность украинцев. Последний, таким образом, является, третьим проектом нации.
Все вышеупомянутые проекты вступали в конфликт между собой, который по мере своего развития становился все более жестким. Любой из них мог победить, однако одержал верх лишь один. Помимо этих трех вариантов был еще четвертый, не оформленный в самостоятельное национальное движение. На базе подавстрийской Руси (Украины) т. е. Галиции, Буковины и Закарпатья с одной стороны и на базе подроссийской Украины могли возникнуть две разные «украинские» нации.
Следует отметить что все эти различные версии национальной идентичности по началу существовали лишь в сознании образованных классов. Подавляющее большинство населения Украины – крестьяне ничего не знало об этих проектах и мыслило в других категориях. Большинство крестьян не знало ни малороссов ни украинцев: «В первом программном номере украинофильского журнала «Основа» за 1861 г. была, среди прочего, помещена статья М. М. Левченко под названием «Места жительства и местные названия русинов в настоящие время». Автор определяет предмет своего интереса как «Южноруссов, Малороссов, или правильнее, Русинов». «Русины, - замечает Левченко, - по происхождению, быту и языку представляют одно племя, но по месту жительства носят разные названия». Далее он эти названия перечисляет: гетманьцы (Юг черниговской губернии), степовики (Полтавская и Екатеринославская Губерния), украинцы («Жители киевской губернии, которая называется Украиною»), русины (Любленская губерния и Галиция), гуцулы (Карпаты), польщаки (Подольская губерния, «называемая у простонародья Польщею») и так далее»[6, c. 44.].
Реакция малороссийских дворян на инкорпорацию Гетманщины в состав РИ была двоякого рода. Большинство восприняло имперскую идею и не жалело об утрате автономии гетманщины. Меньшая часть ностальгировала по ушедшим временам славы казачьей, и мечтало о возвращении былых вольностей. Именно из этих кругов вышла знаменитая «История русов» написанная с точки зрения воспевания казачества, подвергавшая критики российских царей. Этот памфлет политического содержания оказал большое влияние на ранний украинский национализм (украинофильство). Именно из казакоманства и ностальгии по гетманщине, а так же отчасти этнографического интереса к культуре и быту крестьян-малороссов во многом родился украинский национализм.
В конце XVIII- XIX он согласно схеме Гроха находился в фазе А. Рост национального самосознания, в этот период был связан с деятельностью отдельных интеллектуалов. В 1798 г. вышло первое художественное произведение на украинском языке – «Энеида» И. П. Котляревского. В XIX в. стали издаваться сборники малороссийских песен. Первым из них был вышедший в 1819 г. сборник «малороссийских песней» изданных князем Н. А. Цертелевым. В дальнейшем аналогичные сборники были изданы М. А. Максимовичем, И. И. Срезневским, О. М. Бадянским и др. Активно развивалась литература. В 20-40-xx гг. основным центром её развития стал Харьковский университет. Именно здесь жили и творили такие поэты и прозаики, как П. П. Гулак-Артемовский, Г. Ф. Квитко (Основьянко), Е. П. Гребенка. Там же выходили первые этнографические журналы «Украинский вестник» и «Украинский альманах». Большой интерес к истории Малороссии вызывали произведения Н. В. Гоголя.
Однако говорить о возникновении модернового украинского национализма еще не приходится. К творческому наследию Котляровского, Гоголя, харьковских романтиков в дальнейшем в равной степени апеллировали и украинофилы и их оппоненты сторонники малороссийской идентичности разделявшие идею триединого народа.
Первой организацией последовательно полную проводившей национальную самобытность украинцев стало Кирило-Мефодевское общество. В нем состояли такие видные украинофилы как Н. И. Костомаров, П. А. Кулиш, Н. И. Гулак, Т. Г. Шевченко, В. М. Белазерский и др. Это обстоятельство хорошо видно, к примеру, из творчества Т. Г. Шевченко, где, как известно не разу не встречается слово Русь. В своих произведениях великий поэт воспевал лишь милую ему Украину, но не Русь или Россию. Из этого хорошо видно, что Украину он считал своей единственной родиной. Для малороссийской идентичности напротив характерно воспринимать Россию как родину, а Малороссию, как малою, региональною родину. Именно к 40-xx гг. XIX в. т. е. к периоду возникновения Кирилло-мефодиевского общества П. Р. Мэгочи применявший схему Гроха в отношении Украины относит наступление фазы B продлившийся до нач. XX в. [3].
Политическим идеалом братчиков была демократическая славянская федерация со столицей в Киеве. Для их романтического национализма была характерны мессианские идеи и идеализация своего народа: «Абсолютизируя в панславистском духе расовый фактор, Н. И. Костомаров утверждал, будто подлинно славянские черты воплощает в себе только малороссийская народная стихия, не искалеченная, по его словам, ни германно-латинским влиянием, как Польша и западное славянство, ни византио-татарским, погубившем царизмом и казённым православием великорусскою жизнь[8. с. 19]. В 1847 г. о деятельности общества стало известно III отделению. Увидев угрозу сепаратизма в деятельности общества, большинство его членов было отправлено в ссылку, на публикацию их произведений наложен запрет.
Либерализация царского режима в эпоху Александра II способствовала распространению украинофильства. Вернувшийся из ссылки Костомаров стал профессором Санкт-Петербургского университета. Его исторические труды вызывали неподдельный интерес у читающей публики. Кулиш обзавелся собственной типографией. Поэзия Шевченко получило огромное распространение. Его талант художника был признан на высочайшем уровне. Тарасу Григорьевичу в 1860 г. была присуждена степень академика императорской академии художеств. С января 1861 г. по октябрь 1862 г. в Петербурге издается журнал «Основа». Несмотря на кратковременность существования и малый тираж журнал стал первым изданием пропагандировавшем идеи украинского национализма. Издание закрылось в 1862 г. из-за малого количества подписчиков и связанных с этим финансовых затруднений.
При всем либерализме начала нового царствования, правительство опасалось усиления польского влияния на малороссов. С целью противостояния этой угрозе в 1859 г. был введен запрет на использование латиницы. Впрочем, эта мера не помешала развитию малороссийского языка, уже в 1862 г. в Петербурге свободно продавались, шесть малороссийских букварей. Делались попытки внедрить малороссийский язык в начальных школах. Министерство народного просвещения даже ассигновало небольшие суммы для издания для этой цели учебников[6, с. 66]. В целом украинофилы ставили перед собой задачу развития украинского языка до уровня самостоятельного литературного языка современного европейского народа. С этой целью они писали произведения на украинском языке, делали переводы из русской и европейских литератур, тогда же началась работа по переводу священного писания. Однако научные труды ввиду нехватки научной терминологии в украинском языке, сторонники украинофильства предпочитали писать на великорусском наречии.
В правительственных и общественных кругах не было единого взгляда на национальный вопрос. Брожения в Царстве Польском накануне январского вопроса приводило к более настороженному восприятию украинофильства. Этому способствовало возникновения движения «хлопоманов». Данное течение состояло из выходцев из польских и ополяченных семей стремившихся сблизится с крестьянами, изучавшими их образ жизни. Как правило «хлопоманы» меняли польскую национальность на украинскую и переходили в православие, за что в патриотических польских кругах их считали предателями. Некоторые из них как то В. Антонович и Ф. Рыльский стали сотрудниками журнала «Основа».
Многие Петербургские здания все более негативно воспринимали украинофильство, видя в нем угрозу раскола русского народа. К примеру, редактор «Русского вестника» Катков, поначалу отзывавшийся о нем, как о чем то нежизнеспособным, в последствии стал рассматривать его, как «польскую интригу» (чему видимо поспособствовало возникновение движения «хлопоманов»). Со стороны ряда изданий звучали обвинения сторонников «Основы» в сепаратизме.
Правящие круги империи внимательно следили за состоянием дел в украинском вопросе. 29 июня военный министр Д. А. Милютин направил записку шефу жандармов В. А. Долгорукому, к ней прилагалось письмо, Сиверса в котором сообщалось о существовании в Киеве тайного общества с сепаратистками целями. Среди его активных членов автор упомянул В. Антоновича, Ф. Рыльского, П. Чубинского. Хотя Долгорукий полагал содержавшиеся в записки сведения сильно преувеличенными и незаслуживающими внимания, он велел Киевскому генерал-губернатору проверить деятельность этого общества. Однако никаких репрессивных мер, в отношений Киевской громады не было предпринято.
В начале 1863 г. Киевский генерал-губернатор Н. Н. Анненков стал активно убеждать Долгорукого добиться запрета перевода евангелия на малороссийский язык, утверждая, что данное начинание является скорее политическим, а не религиозным актом и не способствует ослаблению польского влияния. О данном письме было доложено Александру II.
После долгих обсуждений данной проблемы, в прессе стартовала компания против украинофилов. В «русском вестнике» за май 1863 г. была напечатана статья «О малорусском языке и обучении на нем». Где выступает против преподавания украинского языка, в школах и обосновывает политику языковой ассимиляции малороссов, ставя в пример французский и немецкий опыт. Вскоре профессор С. Гогоцкий и учитель И. Кулжинский выпустили брошюру с аналогичными идеями.
К кампании активно подключился Котков: «Возмутительный и нелепый софизм… будто возможны две русские народности (намек на известную статью Костомарову «Две русские народности») и два русских языка, как будто возможны две французские народности и два французких языка!»… Завершалась статья изъяснением готовности помогать Костомарову в сборе пожертвований на «развитие провансальского жаргона во Франции и нортумбенландского в Англии[6, с. 107-108]». В дискуссии активно подключились украинофилы которые отстаивали свои идеи и активно отрицали наличие у них политических антигосударственных замыслов.
Правящие круги внимательно наблюдали за ходом дискуссии, вскоре председатель киевского цензурного комитета Новицкий направил письмо министру внутренних дел П. А. Валуеву письмо, в котором призывал ввести запрет на преподавание малороссийского наречия в школах. Обсудив вопрос с императором, Валуев подготовил текст документа получившего в историографии наименование «Валуевский циркуляр». Циркуляр 18 июля был направлен в Московский, Петербургский и Киевский цензурные комитеты. Хотя данное предписание по мысли министра должно было носить временный характер, как минимум до подавления восстания в Польше, он продолжил действовать и после подавления январского восстания на протяжении десятилетий.
В документе было сказано буквально следующие: «никакого особенного малороссийского языка не было, нет и быть не может, и что наречие их, употребляемое простонародием, есть тот же русский язык, только испорченный влиянием на него Польши…»[1. с. 241]. С целью противодействовать украинофильской пропаганде было решено предпринять следующие меры: «министр внутренних дел признал необходимым, впредь до соглашения с министром народного просвещения, обер-прокурором Св. Синода и шефом жандармов относительно печатания книг на малороссийском языке, сделать по цензурному ведомству распоряжение, чтобы к печати дозволялись только такие произведения на этом языке, которые принадлежат к области изящной литературы; пропуск же книг на малороссийском языке как духовного содержания, так учебных и вообще назначаемых для первоначального чтения народа, приостановить»[1, с. 241].
Таким образом, сфера употребления украинского языка сильно ограничивалась. Литературе на этом языке стали отводить роль регионального варианта общерусской. Валуевский циркуляр, таким образом, должен был воспрепятствовать формированию самостоятельной украинской национальной литературы: «Закрытие «Основы», Валуевский циркуляр, ссылка одних украинофилов и вовлечение в правительственную службу в Царстве Польском других, прекращение деятельности киевской Громады привели к тому, что в развитии украинского национального движения до начала 70-х наступил, по выражению Драгоманова, антракт. В 1864 г. в Российской империи вышло из печати 12 украинских книг, в 1865-м — 5, 1866-м — ни одной, в последующие 3 года по две. Таким образом, за семь лет после издания Валуевского циркуляра вышло столько же украинских книг, сколько за один 1862 г»[6. с. 137].
Однако правительство ограничилось лишь запретительными мерами, не предприняв какой-либо долгосрочной программы по ассимиляции малороссов с целью включить их в большую русскую нацию. Предложение барона Корфа наводнить Малороссию как можно большим количеством русскоязычных книг, было проигнорировано. Развитие русскоязычного образования так же шло не слишком быстрыми темпами. В 1879 г. государства покрывало только 11,3 % расходов на начальные школы, остальные деньги давались земствами и частными лицами. К тому же на правобережной Украине большое количества помещиков, а следовательно и чиновников польской национальности. Таким образом, русская культура, имевшая высокий ассимиляторский потенциал неизбежно вступала в конкуренцию с польской.
В XIX в. было две наиболее типичных модели формирования наций. Первая – французский вариант, предполагавший жесткую ассимиляцию и навязывания французского языка всем не франкоговорящем: «Доступный нам для сравнения благодаря Юджину Веберу пример — Франция, в которой даже в середине XIX в., по крайней мере, четверть населения не говорила по-французски, a patois (наречия) часто были настолько далеки от французского, что путешественнику не у кого было спросить дорогу — нереальная ситуация при разговоре какого-нибудь проезжего русского барина с украинским крестьянином»[4]. Французское государство активно навязывало через школу стандартизированную версию языка. Нередко в школах весели таблички «в школе запрещено плавать на пол и говорить на патуа». Итогом этого стало формирования единой французской нации, движения аналогичные украинофиьству как то фелибры отстаивающие национальную самостоятельность провансальцев сошла на нет. Хотя при других обстоятельствах имели все шансы сформировать самостоятельную провансальскую нацию. Англо-шотландская модель характеризуется частичной ассимиляцией, вытеснением гэльского языка английским, принятие шотландцами обще британского патриотизма при сохранении сильной региональной идентичности.
Влуевский циркуляр был воспринят по-разному. Многие приветствовали появление данного документа. Некоторые, как, к примеру, министр просвещения А. В. Головнин негативно отнесись к его появлению. Министр просвещения в отличие от Валуева не мыслил в категориях национализма и полагал перевод священного писания на малороссийский язык весьма полезным делом, так же как и использования украинского языка для обучения простонародья грамоте. Однако его попытки вмести с украинофилами добиться отмены циркуляра, оказалась неудачной.
Политика царского правительства в отношении украинофилов не была жестокой. Ряд из них П. П. Чубинский, А. Я. Конниский, отправлены в ссылку. Некоторые как Костомаров были уволены с работы. Впрочем, карьера многих укранофилов несмотря, а высылку за приделы Малороссии не пострадала. К примеру, Кулиш и Белозерский заняли должности чиновников в Варшаве.
У Российского государства в XIX в. очевидным образом не хватало средств для ассимиляторской политики по французскому образцу. Не было возможности создать по настоящему массовую школу, в том числе из-за нехватки нужного количества учителей для реализации политики ассимиляции. Существенна более слабое развитие инфраструктуры и низкая мобильность населения по сравнению с Францией так же не способствовали реализации французского варианта.
Достаточно более перспективным был англо-шотландский вариант частичной ассимиляции и включения малороссов в состав русской нации при сохранении у них сильной региональной идентичности, не исключающей общеимперский патриотизм. Именно эту политику на протяжении 1872-1876 гг. попытался реализовать киевский губернатор А. М. Дондуков-Корсаков. Одним из отправных пунктов политики является открытие Киевского отдела Российского географического общества. Данное общество занималось этнографическими исследованиями. Его членами стали, как украинофилы Антонович, Чубинский так и сторонники малороссийской идентичности Юзефович, Шульгин и др. Украинофилы выбрали тактику малых дел, не надеясь в ближайшей перспективе на полую реализацию своих идей. Один из их лидеров М. Драгоманов высказывался за сохранения русско-украинского двуязычия на долгосрочную перспективу. Активизировалась издательская деятельность украинофилов. Вновь стали издаваться запрещенные по валуевским циркуляром учебников и научно-популярных книг. Совместная работа была недолгой, уже с 1874 г. началась жесткая полемика между рупором малороссов «Киевлянином» и украинцев «Киевским телеграфом».
Постепенно киевский отдел географического общества стал изображаться на страницах «Киевлянина», как центр политического сепаратизма. Его критиковали за провидение однодневной переписи, в которой где кроме всего прочего предлагалось указать родной язык – малорусский/великорусский. Критики заявляли, что постановка вопроса, таким образом, т. е. выяснение родного, а не разговорного языка дает малорусскому больший процент по переписи. Критики подвергалось так же новые проекты по введению малороссийского языка в школах.
Юзефович и его сторонники явно вели дело к закрытию киевского отдела географического общества. Однако Дондуков-Корсаков всячески защищал это учреждение, а вместе с ним и свою политику по привлечению деятелей украинского национального движения к научной работе.
Итогом долгой под ковёрной борьбы стало создание особого совещания по украинскому вопросу. Совещание пришло к выводам что украинофильство подрывает единство русского способствует распространению социалистических идей(в частности отмечалась угроза появления гайдаматчины). Итогом работы совещания стал Эмский указ получивший названия так по причине того что документ был подписан российским императором 18 мая 1876 г. в курортном городе Бад-Эмсе.
Эмский указ расширил перечень запретительных мер валуевского циркуляра. К ним добавился запрет ввозить книги на украинском языке из-за границы, делать переводы на украинский с других литератур, ставить театральные представления на малороссийском языке, использовать его в текстах с музыкальными нотами, использовать в печати систему правописание кулиша. Издание книг духового, научного содержания, а так же учебников было запрещено ещё валуевским циркуляром. На малороссийском языке дозволено было издавать исторические памятники и художественную литературу. Киевский отдел императорского географического общества закрывался все преподаватели, в чьей благонадежности возникали сомнения, высылались за пределы края, обязательной высылки следовало подвергнуть Чубинского и Дрогоманова. Отдельный пункт предписывал закрыть газету «Киевский телеграф»: «5. Запретить газету «Киевский телеграф» (3) на том основании, что номинальный ее редактор Снежко-Блоцкий слеп на оба глаза и не может принимать никакого участия в редакции, которой заведуют постоянно и произвольно лица, приглашаемые к тому издательницею Гогоцкою из кружка людей, принадлежащих к самому неблагонамеренному направлению»[2, с. 242]. Также было решено начать оказывать финансовую поддержку находившейся в Галиции газеты «Слово».
Хотя ряд пунктов документа практически не исполнялось, так в неблагонадежные было зачислено лишь 8 преподавателей Киевского, Одесского и Харьковского учебного округов. Результатом ужесточение цензуры по подсчетам А. Миллера стал запрет 20% украиноязычных изданий поступивших в цензуру, еще из 10% были сделаны изъятия. Таким образом запрет на украиноязычную литературу не был тотальным, правительственные меры уготовили ей роль регионального варианта русской литературы и были призваны воспрепятствовать ей резвится до уровня самостоятельной национальной литературы.
Эмский указ был пересмотрен в сторону некоторого смягчения в 1881 г. «1) Пункт второй дополнить пояснением, что к числу изданий, которые дозволяется печатать, прибавляются словари, под условием печатанья их с соблюдением общерусского правописания или правописания употреблявшегося в Малороссии в XVIII в.; 2) Пункт третий разъяснить в том смысле, что драматические пьесы, сцены и куплеты на малороссийском наречии, дозволенные к преподаванию в прежнее время драматич. Цензурою могут быть дозволенными Главным управлением по Д. П., могут быть исполняемы на сцене, с каждый раз разрешения генерал-губернаторов, а в местностях, не подчиненных генерал-губернаторам, с разрешения губернаторов и что разрешение печатается на малорусском наречии текстов с музыкальными нотами, при условии общепринятого правописания, предоставляется главному управлению по Д. Печати[7. с. 178]. Однако устройство отдельного малорусского театра воспрещалось. Эмский указ и Валуевский циркуляр действовали до 1905 г. В начале 1905 г. была создана комиссия Российской академии наук, рассматривавшая вопрос о стеснении украинской печати. Итогом работы комиссии стал документ «Об отмене стеснений малорусского печатного слова» 1905 после написания, которой действия запретительных мер фактически прекратилось.
Бес сомнения Эмский указ дискредитировал правительство в глазах определенной части населения: ««Прибывшие после каникул из Малороссии студенты рассказывают, что там сильное неудовольствие местной интеллигенции возбудило известное правительственное распоряжение, воспретившее пьесы и издания на малороссийском языке. Результатом этого запрещения было то, что почти во всех помещичьих семействах женщины начали носить национальный костюм (малороссийские рубашки), который давно уже не был в употреблении. Профессора Драгоманова называют главным виновником происшедшего, и он приобрел огромную популярность в Малороссии, особенно в Киеве. Утверждают, что он переселяется в Австрию, чтобы издавать там украинофильский журнал»[6. c. 187].
Однако главным итогом этого документа стало перемещение центра украинского национального движения за пределы Российской империи в Галицию, которая стала, превращается в «Украинский Пьемонт». Именно Львов стал теперь основным центром издания книг на украинском языке. Здесь же деялись переводы на этот язык произведений из иностранных литератур. Так именно в Галичине И. Я. Франко впервые перевел на украинский, римских поэтов, Леся Украинка «Илиаду» и «Макбет». Библия на украинском впервые была издана в Вене, а не в Петербурге. В России это было бы попросту не законно. Перемещение центра национального движения вывело его из под контроля российских властей. Украинский национализм стал несколько более радикальным, нередко революционным, что осложняло реализацию англо-шотландской модели.
Без запретительных мер царского правительства упомянутое перемещение центра национального движения было маловероятно т. к. периферийный Львов не мог сравниться по своему значению с Киевом, Харьковом, Одессой – гораздо более крупными и развитыми в этот период городами. С одной стороны ассимиляция малороссов активным образом шла в городах, где господствовал великорусский язык, ей способствовало ведение в 1874 г. всеобщей воинской повинности, впоследствии так же переселенческая политика Столыпина. С другой стороны дальше запретительных мер правительство вновь не пошло. Ни какой программы по массовой ассимиляции крестьян через школу, распространения русскоязычных книг и повышения мобильности населения принято не было. Россия отставала от Франции по количеству школ, ж/д дорог и уровню урбанизации, что делало французский вариант тотальной ассимиляции невозможным. Шанс реализовать англо-шотландский вариант был упущен. Такое положение дел привило к тому, что проект «большой русской нации» потерпел фиаско, что предопределило победу альтернативного ему украинского проекта нации. Победа последнего, таким образом, была обусловлена в первую очередь несостоятельностью первого.
Список Литературы:
1. Циркуляр министра внутренних дел П. А. Валуева Киевскому, Московскому, и Петербурскому цензурному комитетам от 18 июля 1863 г. // Миллер А. И. «Украинский вопрос в политике властей и русском общественном мнении (вторая пол XIX в). СПБ., 2000. С. 241.
2. Выводы Особого совещания для пресечения украинофильской пропаганды после исправления в соответствии с замечаниями сделанами Александром II 18 мая в г. Эмс.//Миллер А. И. «Украинский вопрос в политике властей и русском общественном мнении (вторая пол XIX в). СПБ., 2000. С. 243.
3. Магочий П. Українське національне відродження. Нова аналітична структура // Український історичний журнал. – К., 1991. – №3. – С.97–107
4.Миллер А. И. Россия и русификация Украины в XIX в.//Россия-Украина: История взаимоотношений. Москва 1997 г.
5.Миллер А. И. Империя Романовых и национализм. Москва 2006 г. 248с.
6.Миллер А. И. «Украинский вопрос» в политики властей и русском общественном мнении (вторая половина XIX в.) – СПБ.: Алетейя, 2000 – 260.
7.Савченко Ф. Заборона Українства 1876. Державне видавництво України Харкїв Київ 1930 г. 414.
8.Михутина И. В. Украинский вопрос в России (конец XIX – начало XX века). Москва 2003 г. 287 с.