В некотором царстве, в некотором государстве жил да был боярин, и было у него три сына-богатыря: старшего звали Петром, второго Василием, а младшего Федором. Боярин очень устарел и глазами обнищал, а слыхал он, что за тридевять земель, в тридесятом царстве есть сад с молодильными яблоками и колодец с живой водой, Если съесть старику это яблоко - помолодеет, а водой этой умыть глаза слепцу - будет видеть.
Боярин призывает к себе сыновей и говорит им:
- Кто бы, из вас, ребятушки, пошёл за тридевять земель, в тридесятое царство, принёс бы молодильных яблок и живой воды?
Старший сын Пётр подумал и говорит:
- Надо жребий бросить.
Бросили сыновья жребий, и выпало младшему Фёдору отправляться в путь.
Вышел Фёдор за ворота и пошёл в тридесятое царство. Шёл он неделю, шёл две и притомился.
Видит: пенек стоит, присел он на него отдохнуть. День отдыхает, два отдыхает, на третий день подходит к нему бабушка - божий одуванчик, старая, сгорбленная, несёт большую вязанку хвороста на спине. Фёдор ей и говорит:
- Здорово бабка! Не знаешь, далеко ли ещё до тридесятого царства?
- Здравствуй, добрый молодец, - отвечает старушка. - Ещё три дня пути. Тебе чего в тридесятом царстве надобно-то?
- Мне сад нужен с молодильными яблоками да живой водой.
- Ну, милок, хозяйка этого сада сильная и могучая богатырка Сероглазка. Вокруг ее сада - стена пять саженей вышины, сажень толщины, сад охраняют семь девиц-богатырок. Тебя и в ворота не пропустят. Придется тебе через стену перелазить, и яблоки срывать тайком, чтоб никто не заметил, и воду из колодца набирать тишком. Ну, а уж коли заметят - не сдобровать тебе!
- Это мне-то не сдобровать? Да я и сам, бабка, богатырь сильный и могучий!
- Вижу, сынок, что могучий. Только учти: коли днём к саду подойдешь, страх на тебя нападет великий, да такой, что захочется тебе за тридевять земель подальше от этого сада бежать! Но ты бежать-то не спеши. Отойди чуть подальше от сада - страх как рукой снимет. Подожди до ночи, а как она настанет, тогда можешь через стену перелазить. Только не знаю, сможешь ли: стена-то больно высока.
- Такому богатырю, как я, ни одна стена не преграда. Как-нибудь перемахну её. Ну, прощай, бабка, пора мне идти.
- Ой, сынок, а не поможешь мне хворост до дома снести - уж больно вязанка тяжелехонька!
- Некогда мне, бабка, прощай, - ответил Фёдор и отправился в путь.
Прошло три дня пути, и очутился Федор перед стеной высокой. Тут на него такой страх напал, что собрался он задать стрекача - только бы прочь отсюда скорее! И вдруг вспомнил он, что бабка ему наказывала. Отошел от стены чуть подальше - страх как рукой сняло. Значит, это и есть тот самый сад богатырки Сероглазки! Бабка сказывала, что ночью надо лезть через стену. Ночью неведомого страха не будет, разве только свой собственный.
Дождался Фёдор ночи и подошёл к стене. Страха не почувствовал. Отошёл он от стены, разбежался - да как сиганет через стену! И вот он уже в саду: вокруг яблони растут, а на них яблоки висят. Собрался было Фёдор эти яблоки рвать, но тут из темноты на него набросились семь богатырок, сад охранявших.
Повалили его на землю, и одна из богатырок на него уселась. Поднатужился Федор, сбросил её с себя и хотел было на ноги подняться. Но семеро девиц снова повалили его на землю, и
теперь уже две богатырки сели на него. Фёдор опять поднатужился, сбросил их с себя, но его снова повалили, и на этот раз он был придавлен к земле тремя богатырками.
Как ни старался Фёдор, как ни напрягал всю свою силушку, не смог он сбросить с себя богатырок. А девицы сидят на нем час, сидят два, и, кажись, вставать не собираются.
- Долго вы на мне сидеть-то будете? - спрашивает Федор девиц.
- До утра-то уж на тебе, на воре, посидим, постережем тебя, - отвечают ему девицы. - А утром
проснется хозяйка наша Сероглазка и решит, что с тобой, со злодеем, делать.
- Да никакой я не вор, не злодей, - закричал Фёдор, - я богатырь, боярский сын. Батюшка меня послал...
- Сероглазка утром разберётся, кто ты есть, - перебили его девицы, - а пока лежи да помалкивай, а не то побьем мы тебя крепко.
Ночь прошла, рассвет настал, а ближе к полудню вышла из терема, позевывая, девица Сероглазка.
- Мне во сне привиделось, что вор к нам залез. Проснулась - а он тут как тут!
- Да, не вор я, а богатырь, боярский сын...
- Богатырь через ворота входит, а через стену вор перелазит, -
молвила Сероглазка. - Поскачу-ка я в чистом поле погуляти, вольной дичи постреляти.
Вскочили на коней Сероглазка и с нею четыре богатырки и поскакали в чисто поле, а оставшиеся три девицы так и сидят-посиживают на Федоре.
Ближе к вечеру возвращаются богатырки с Сероглазкою. Соскочила она с коня и говорит Федору:
- А теперь посмотрю я, какой ты богатырь. Давай вставай на ноги, хватит лежать - полеживать!
И велела девицам встать с него.
Встали девицы с Федора, а тот и подняться не может - совсем сил лишился.
- Какой же ты богатырь?! Вор ты, а не богатырь. А ну-ка возьмите его под белы руки, отведите в темницу да на цепь посадите!
Богатырки взяли Федора под белы руки, подняли с сырой земли и повели в темницу.
Проходит неделя, проходит другая, а Федора всё нет и нет.
Боярин призывает к себе сыновей и говорит им:
- Кто бы, из вас, ребятушки, пошёл за тридевять земель, в тридесятое царство, принёс бы молодильных яблок и живой воды?
Старший сын Пётр подумал и говорит:
- Надо жребий бросить.
Бросили сыновья жребий, и выпало среднему Василию отправляться в путь.
Вышел Василий за ворота и пошёл в тридесятое царство. Шёл он неделю, шёл две и притомился.
Видит: пенек стоит, присел он на него отдохнуть. День отдыхает, два отдыхает, на третий день подходит к нему бабушка - божий одуванчик, старая, сгорбленная, несёт большую вязанку хвороста на спине. Василий ей и говорит:
- Здорово бабка! Не знаешь, далеко ли ещё до тридесятого царства?
- Здравствуй, добрый молодец, - отвечает старушка. - Ещё три дня пути. Тебе чего в тридесятом царстве надобно-то?
- Мне сад нужен с молодильными яблоками да живой водой.
- Ну, милок, хозяйка этого сада сильная и могучая богатырка Сероглазка. Вокруг ее сада - стена пять саженей вышины, сажень толщины, сад охраняют семь девиц-богатырок. Тебя и в ворота не пропустят. Придется тебе через стену перелазить, и яблоки срывать тайком, чтоб никто не заметил, и воду из колодца набирать тишком. Ну, а уж коли заметят - не сдобровать тебе!
- Это мне-то не сдобровать? Да я и сам, бабка, богатырь сильный и могучий!
- Вижу, сынок, что могучий. Только учти: коли днём к саду подойдешь, страх на тебя нападет великий, да такой, что захочется тебе за тридевять земель подальше от этого сада бежать! Но ты бежать-то не спеши. Отойди чуть подальше от сада - страх как рукой снимет. Подожди до ночи, а как она настанет, тогда можешь через стену перелазить. Только не знаю, сможешь ли: стена-то больно высока.
- Такому богатырю, как я, ни одна стена не преграда. Как-нибудь перемахну её. Ну, прощай, бабка, пора мне идти.
- Ой, сынок, а не поможешь мне хворост до дома снести - уж больно вязанка тяжелехонька!
- Некогда мне, бабка, прощай, - ответил Василий и отправился в путь.
Прошло три дня пути, и очутился Василий перед стеной высокой. Тут на него такой страх напал, что собрался он задать стрекача - только бы прочь отсюда скорее! И вдруг вспомнил он, что бабка ему наказывала. Отошел от стены чуть подальше - страх как рукой сняло. Значит, это и есть тот самый сад богатырки Сероглазки! Бабка сказывала, что ночью надо лезть через стену. Ночью неведомого страха не будет, разве только свой собственный.
Дождался Василий ночи и подошёл к стене. Страха не почувствовал. Отошёл он от стены, разбежался - да как сиганет через стену! И вот он уже в саду: вокруг яблони растут, а на них яблоки висят. Собрался было Василий эти яблоки рвать, но тут из темноты на него набросились семь богатырок, сад охранявших. Повалили его на землю, и три богатырки на него уселись. Поднатужился Василий, сбросил их с себя и хотел было на ноги подняться. Но семеро девиц снова повалили его на землю, и теперь уже четыре богатырки сели на него. Василий опять поднатужился, сбросил их с себя, но его снова повалили, и на этот раз он был придавлен к земле пятью богатырками.
Как ни старался Василий, как ни напрягал всю свою силушку, не смог он сбросить с себя богатырок. А девицы сидят на нем час, сидят два, и, кажись, вставать не собираются.
- Долго вы на мне сидеть-то будете? - спрашивает Василий девиц.
- До утра-то уж на тебе, на воре, посидим, постережем тебя, - отвечают ему девицы. - А утром проснется хозяйка наша Сероглазка и решит, что с тобой, со злодеем, делать.
- Да никакой я не вор, не злодей, - закричал Василий, - я богатырь, боярский сын. Батюшка меня послал...
- Сероглазка утром разберётся, кто ты есть, - перебили его девицы, - а пока лежи да помалкивай, а не то будешь бит изрядно.
Ночь прошла, рассвет настал, а ближе к полудню вышла из терема, позевывая, девица Сероглазка.
- Мне во сне привиделось, что вор к нам залез. Проснулась - а он тут как тут!
- Да, не вор я, а богатырь, боярский сын...
- Богатырь через ворота входит, а через стену вор перелазит, - молвила Сероглазка. - Поскачу-ка я в чистом поле погуляти, вольной дичи постреляти.
Вскочили на коней Сероглазка и с нею две богатырки и поскакали в чисто поле, а оставшиеся пять девиц так и сидят-посиживают на Василии.
Ближе к вечеру возвращаются богатырки с Сероглазкою. Соскочила она с коня и говорит Василию:
- А теперь посмотрю я, какой ты богатырь. Давай вставай на ноги, хватит лежать - полеживать!
И велела девицам встать с него.
Встали девицы с Василия, а тот и подняться не может - совсем сил лишился.
- Какой же ты богатырь?! Вор ты, а не богатырь. А ну-ка возьмите его под белы руки, отведите в темницу да на цепь посадите!
Богатырки взяли Василия под белы руки, подняли с сырой земли и повели в темницу.
Проходит неделя, проходит другая, а Василия всё нет и нет.
Боярин призывает к себе сына старшего Петра и говорит ему:
- Теперь твой черед пойти за тридевять земель, в тридесятое царство, принёсти молодильных яблок и живой воды.
Вышел Пётр за ворота и пошёл в тридесятое царство. Шёл он неделю, шёл две и притомился.
Видит: пенек стоит, присел он на него отдохнуть. День отдыхает, два отдыхает, на третий день подходит к нему бабушка - божий одуванчик, старая, сгорбленная, несёт большую вязанку хвороста на спине. Пётр ей и говорит:
- Здорово бабка! Не знаешь, далеко ли ещё до тридесятого царства?
- Здравствуй, добрый молодец, - отвечает старушка. - Ещё три дня пути. Тебе чего в тридесятом царстве надобно-то?
- Мне сад нужен с молодильными яблоками да живой водой.
- Ну, милок, хозяйка этого сада сильная и могучая богатырка Сероглазка. Вокруг ее сада - стена пять саженей вышины, сажень толщины, сад охраняют семь девиц-богатырок. Тебя и в ворота не пропустят. Придется тебе через стену перелазить, и яблоки срывать тайком, чтоб никто не заметил, и воду из колодца набирать тишком. Ну, а уж коли заметят - не сдобровать тебе!
- Это мне-то не сдобровать? Да я и сам, бабка, богатырь сильный и могучий!
- Вижу, сынок, что могучий. Только учти: коли днём к саду подойдешь, страх на тебя нападет великий, да такой, что захочется тебе за тридевять земель подальше от этого сада бежать! Но ты бежать-то не спеши. Отойди чуть подальше от сада - страх как рукой снимет. Подожди до ночи, а как она настанет, тогда можешь через стену перелазить. Только не знаю, сможешь ли: стена-то больно высока.
- Такому богатырю, как я, ни одна стена не преграда. Как-нибудь перемахну её. Ну, прощай, бабка, пора мне идти.
- Ой, сынок, а не поможешь мне хворост до дома снести - уж больно вязанка тяжелехонька!
- Некогда мне, бабка, прощай, - ответил Пётр и отправился в путь.
Прошло три дня пути, и очутился Пётр перед стеной высокой. Тут на него такой страх напал, что собрался он задать стрекача - только бы прочь отсюда скорее! И вдруг вспомнил он, что бабка ему наказывала. Отошел от стены чуть подальше - страх как рукой сняло. Значит, это и есть тот самый сад богатырки Сероглазки! Бабка сказывала, что ночью надо лезть через стену. Ночью неведомого страха не будет, разве только свой собственный.
Дождался Пётр ночи и подошёл к стене. Страха не почувствовал. Отошёл он от стены, разбежался - да как сиганет через стену! И вот он уже в саду: вокруг яблони растут, а на них яблоки висят. Собрался было Пётр эти яблоки рвать, но тут из темноты на него набросились семь богатырок, сад охранявших. Повалили его на землю, и пять богатырок на него уселись. Поднатужился Пётр, сбросил их с себя и хотел было на ноги подняться. Но семеро девиц снова повалили его на землю, и теперь уже шесть богатырок сели на него. Пётр опять поднатужился, сбросил их с себя, но его снова повалили, и на этот раз все семь богатырок придавили его к земле.
Как ни старался Пётр, как ни напрягал всю свою силушку, не смог он сбросить с себя богатырок. А девицы сидят на нем час, сидят два, и, кажись, вставать не собираются.
- Долго вы на мне сидеть-то будете? - спрашивает Пётр девиц.
- До утра-то уж на тебе, на воре, посидим, постережем тебя, - отвечают ему девицы. - А утром проснется хозяйка наша Сероглазка и решит, что с тобой, со злодеем, делать.
- Да никакой я не вор, не злодей, - закричал Пётр, - я богатырь, боярский сын. Батюшка меня послал...
- Сероглазка утром разберётся, кто ты есть, - перебили его девицы, - а пока лежи да помалкивай, а не то побьем мы тебя крепко.
Ночь прошла, рассвет настал, а ближе к полудню вышла из терема, позевывая, девица Сероглазка.
- Мне во сне привиделось, что вор к нам залез. Проснулась - а он тут как тут!
- Да, не вор я, а богатырь, боярский сын...
- Богатырь через ворота входит, а через стену вор перелазит, - молвила Сероглазка. - Поскачу-ка я в чистом поле погуляти, вольной дичи постреляти.
Вскочила на коня Сероглазка и поскакала в чисто поле.
Ближе к вечеру возвращается Сероглазка. Соскочила она с коня и говорит Петру:
- А теперь посмотрю я, какой ты богатырь. Давай вставай на ноги, хватит лежать - полеживать!
И велела девицам встать с него. Встали девицы с Петра, поднялся он на резвы ноги.
- Теперь вижу, ты и впрямь богатырь, - молвит Сероглазка, - будем с тобой силой меряться. Коли ты меня одолеешь, возьмешь меня в жены и молодильные яблоки с живой водою в придачу. А коли я одолею, жизни тебя лишу.
Схватились они, стали бороться. Боролись всю ночь, а на рассвете у Петра резва ножка подвернулась, упал он на сыру землю. Девица Сероглазка села ему на белу грудь и вытаскивает кинжалище булатный - пороть ему белу грудь.
- Что ж ты, богатырь, - насмехается она, - шестерых моих богатырок скинул с себя, а меня одну не скинешь? - И уже кинжалище над ним занесла.
- Это потому, что ты семерых стоишь и даже больше. Ты всего мира стоишь! - отвечает ей Пётр.
Улыбнулась Сероглазка, смягчилось у ней сердце.
Пётр видит, что понравились Сероглазке его слова, и говорит ей:
- Не губи ты меня, девица Сероглазка.
Нахмурилась Сероглазка и молвит:
- Не хватает духу богатырской смертью пасть в честном бою? Хорошо же, будешь как вор в темнице на цепи сидеть.
Встала она с груди Петра, а две девицы подхватили его под белы руки, подняли с сырой земли и повели в темницу.
Проходит неделя, проходит другая, а Петра всё нет и нет.
Боярин задумался: кого ж теперь за молодильными яблоками и живой водой послать?
Вышел боярин во двор, глядит: идёт мимо Иванушка, деревенский дурачок. Сыновья-богатыри пропали, может, дурака послать? Если и этот пропадёт, то его хоть не жалко будет, всего-то одним дураком меньше станет! Подзывает боярин Иванушку и говорит ему:
- Сходи-ка ты, Иванушка, за тридевять земель, в тридесятое царство, принеси мне молодильных яблок и живой воды, а я тебе за это сахарного петушка дам.
- За сахарного петушка любой дурак согласится! - обрадовался Иван.
Взял он у боярина петушка, вышел за ворота и пошёл в тридесятое царство. Идёт, сахарного петушка сосёт. Шёл он день, шёл два и притомился.
Видит: пенек стоит, присел он на него отдохнуть. Час отдыхает, два отдыхает, на третьем часу подходит к нему бабушка - божий одуванчик, старая, сгорбленная, несёт большую вязанку хвороста на спине. Иванушка ей и говорит:
- Здравствуй, бабушка! Не тяжело ль тебе столько хвороста на себе нести?
- Ой, тяжело, сынок!
- Давай помогу.
Взвалил Иванушка хворост себе на спину и донес его до бабкиной избушки.
- Спасибо тебе, сынок! - сказала бабка, - как тебя звать-величать?
- Иванушка-дурачок я.
- Далеко ли путь держишь, Иванушка?
- За тридевять земель, в тридесятое царство. Боярину надо принести молодильные яблоки да живую воду.
- До сада, где растут молодильные яблоки и колодец стоит с живой водой, три часа пути, - говорит бабка, - а хозяйка этого сада сильная и могучая богатырка Сероглазка. Вокруг ее сада - стена пять саженей вышины, сажень толщины, сад охраняют семь девиц-богатырок. Тебя и в ворота не пропустят. Придется тебе через стену перелазить, и яблоки срывать тайком, чтоб никто не заметил, и воду из колодца набирать тишком. Ну, а уж коли заметят - не сдобровать тебе!
- Эх, пропала моя головушка, - закручинился Иван.
- Да ты, Иванушка, не горюй раньше времени, - говорит бабка. - Я тебе в дорогу две вещицы дам, может, они тебе и сгодятся.
И протягивает бабка Ивану две склянки.
- В этой склянке смола, да такая, что коли склеишь ей чего, никто уж никогда не отклеит. А в другой склянке водица. Плеснешь ею на то, что склеил смолкой, - враз отклеется.
- Спасибо тебе, бабушка, - говорит Иван.
Положил он склянку со смолкой в один карман, склянку с водицей - в другой.
- Запомни ещё, Иванушка, - говорит бабка, - коли днём к саду подойдешь, страх на тебя нападет великий, да такой, что захочется тебе за тридевять земель подальше от этого сада бежать! Но ты бежать-то не спеши. Отойди чуть подальше от сада - страх как рукой снимет. Подожди до ночи, а как она настанет, тогда можешь через стену перелазить. Ну, иди с Богом, Иванушка.
Отправился Иван в путь. Уже темнеть начало, а когда подошёл он к стене высокой, совсем ночь настала.
- Хоть и ночь на дворе, а всё равно страшновато, - подумал Иванушка. - Как же мне через такую стену-то перелезть?
Вспомнил он про бабкину смолку, набрал хворостин потолще и к стене подошёл. Плеснул на стену смолку, приложил хворостину, она и прилипла намертво. Вот одна ступенька и готова! Ступил Иван на ступеньку, опять плеснул на стену смолку и другую хворостину приложил. Так и поднялся он на стену. Глянул вниз, в сад, - страшно прыгать-то с такой высоты! Зажмурил глаза и прыгнул. Упал он на землю, поднялся на ноги и видит: вокруг яблони растут, а на них яблоки висят. Собрался было Иван эти яблоки рвать, но тут из темноты на него набросились семь богатырок, сад охранявших. Повалили его на землю, и одна из богатырок уселась на него сверху. Сидит на нем час, сидит два, и, кажись, вставать не собирается.
- Долго ты на мне сидеть-то будешь? - спрашивает Иван девицу.
- До утра-то уж на тебе, на воре, посижу, постерегу тебя, - отвечает ему девица. - А утром проснется хозяйка наша Сероглазка и решит, что с тобой, со злодеем, делать.
- Эх, теперь-то точно мне не сдобровать, - подумал Иванушка, - и зачем только я в этот сад полез?
Ночь прошла, рассвет настал, а ближе к полудню вышла из терема, позевывая, девица Сероглазка.
- Мне во сне привиделось, что вор к нам залез. Проснулась - а он тут как тут! Или, может, ты тоже не вор, а богатырь? - спрашивает она Ивана.
Молчит Иванушка.
- Что молчишь? Али сам не знаешь, кто ты есть? Ну, полежи пока, подумай, а я поскачу в чистом поле погуляти, вольной дичи постреляти.
Вскочили на коней Сероглазка и с нею шесть богатырок и поскакали в чисто поле, а оставшаяся богатырка так и сидит-посиживает на Иване.
Иванушка лежал под нею, лежал и вдруг начал чесаться-почесываться что есть мочи.
- Ей, чегой-то ты там заерзал? - спрашивает сидящая на нём девица. - Лежи смирно, а не то отлуплю тебя!
- Ой, вошки-блошки меня всего заели, кровь сосут, кусают, совсем житья от них нет! - стонет Иванушка.
Как услышала девица про вошек-блошек, тут же вскочила с Ивана и давай обеими руками стряхивать у себя пониже спины.
Иванушка поднялся, подошёл к ней сзади, вытащил из кармана склянку со смолкой и плеснул богатырке пониже спины. У ней обе руки и прилипли к заднему месту.
Как она не старается их оторвать, ничего у ней не выходит!
- Садись скорей на землю да об траву обтирайся, руки-то и отлипнут, - говорит ей Иванушка.
Села девица на землю да к земле и приклеилась.
Иванушка плеснул смолку ей на спину и воскликнул:
- Ой, диво-дивное! В небе Жар-птица летит, всеми цветами переливается!
Девица голову вверх задрала:
- Да где же Жар-птица-то? Ничего не вижу.
- А ты голову-то повыше задери, ещё выше, ещё!
Стала богатырка голову назад задирать да и упала на спину. У неё и спина к земле прилипла. Иванушка сел ей на белу грудь и говорит:
- Ты уж на мне вдоволь насиделась, настал мой черед на тебе посидеть.
Девица как завопит:
- Ты зачем на меня уселся?! Хочешь своих вошек-блошек на меня напустить?!
- Да пошутил я, нету у меня никаких вошек-блошек.
- Ах ты враль-брехун, вор поганый! Вот воротится Сероглазка, всё ей про тебя доложу!
Иванушка плеснул ей на губы смолку, они и склеились намертво. Хочет она рот раскрыть, слово молвить да не может. Мычит только.
Ближе к вечеру возвращаются богатырки с Сероглазкою. Увидала она Иванушку, сидящего на богатырке, весьма удивилась.
- Могучий богатырь к нам пожаловал! - говорит Сероглазка Ивану. - Выходи, будем с тобой силой меряться. Коли ты меня одолеешь, возьмешь меня в жены и молодильные яблоки с живой водою в придачу. А коли я одолею, жизни тебя лишу.
Схватились они, стали бороться. Повалила Сероглазка Ивана на сыру землю, села ему на белу грудь и вытаскивает кинжалище булатный - пороть ему белу грудь.
- Что ж ты, богатырь, так скоро падаешь? - насмехается она. - Каши мало поел? - И кинжалище над ним занесла.
- Вошки-блошки меня всего заели, кровь сосут, кусают, вот и ослабел я! - жалуется Иванушка.
Как услышала Сероглазка про вошек-блошек, тут же вскочила с Ивана, кинжалище бросила и давай обеими руками стряхивать у себя пониже спины.
Иванушка поднялся, подошёл к ней сзади, вытащил из кармана склянку со смолкой и плеснул ей пониже спины. У ней обе руки и прилипли к заднему месту.
Как она не старается их оторвать, ничего у ней не выходит!
- Садись скорей на землю да об траву обтирайся, руки-то и отлипнут, - говорит ей Иванушка.
Села Сероглазка на землю да к земле и приклеилась. Иванушка плеснул смолку ей на спину и воскликнул:
- Ой, диво-дивное! В небе Жар-птица летит, всеми цветами переливается!
Сероглазка голову вверх задрала:
- Да где же Жар-птица-то? Ничего не вижу.
- А ты голову-то повыше задери, ещё выше, ещё!
Стала Сероглазка голову назад задирать да и упала на спину. У неё и спина к земле прилипла. Иванушка сел ей на белу грудь и говорит:
- Моя взяла!
Сероглазка как закричит:
- Ты зачем уселся на меня?! Хочешь своих вошек-блошек на меня напустить?!
- Да пошутил я, нету у меня никаких вошек-блошек.
- Ах ты враль-брехун, вор поганый! - в гневе закричала Сероглазка. - А ну-ка схватить его да скрутить!
Богатырки тут же повалили Ивана на землю и вшестером уселись на него.
А Сероглазка напрягла все свои силы богатырские, чтобы с земли подняться, да ничего у ней не выходит.
- Помогите мне от сырой земли оторваться, - просит она девиц.
- Как же мы вора-то одного оставим? Он ещё чего похлеще учудит, - отвечают девицы.
- Пускай четыре на нём останутся, а две меня с земли подымают, - говорит Сероглазка.
Две девицы встали с Иванушки и принялись подымать Сероглазку с сырой земли. Час подымают, два подымают - ничего у них не выходит.
- Пускай ещё две меня подымают, - велит Сероглазка.
Ещё две девицы поднялись с Иванушки и стали они вчетвером подымать Сероглазку с сырой земли. Час подымают, два подымают - ничего у них не выходит.
- Пускай ещё одна меня подымает, - велит Сероглазка.
Ещё одна девица поднялась с Иванушки и стали они впятером подымать Сероглазку с сырой земли. Час подымают, два подымают - ничего у них не выходит.
- Вставай с него, - говорит Сероглазка богатырке, сидящей на Иване. - Он меня к земле приклеил, пускай теперь отклеивает.
Встала девица с Иванушки, а он лежит и не шевелится. Подошли к нему, а он и не дышит.
- Как же это вы, толстозадые, до смерти его засидели?! - кричит Сероглазка.
- Ты ж сама нам велела его скрутить, - отвечают богатырки.
- Я ж не знала, что он такой хлюпкий, думала и, вправду, богатырь, - говорит Сероглазка, -
полейте на него живой воды из колодца.
Полили девицы на Иванушку живой воды, он и ожил.
- Ох, и долго же я спал! - промолвил он.
- Эй ты, богатырь - лягушачий пузырь, - крикнула Ивану Сероглазка, - ежели меня от земли не отлепишь, мои девицы снова на тебя сядут и будут сидеть пока от тебя мокрого места не останется!
- А коли отлеплю, то чего мне будет?
- А коли отлепишь, дам тебе молодильных яблок да живой воды, сколько захочешь, и замуж за тебя пойду.
- А боярских сыновей из темницы выпустишь? - спрашивает Иванушка.
- Выпущу.
- Тогда пойдешь замуж за старшего брата Петра, - говорит ей Иванушка.
- А тебе я что ж не пара? - спрашивает его Сероглазка. - Или у тебя невеста есть?
- А зачем мне невеста? Мне б калач из ситного теста! - отвечает Иванушка.
- Будет тебе калач.
- А петушка сахарного на палочке дашь мне?
- Будет тебе и петушок на палочке.
- За такие награды освобожу я тебя, Сероглазка, - сказал Иван. - Эй, девицы, берите лопаты да выройте яму под своею хозяйкой.
Вырыли девицы яму под Сероглазкою, Иванушка залез в неё, побрызгал снизу водицей из второй бабкиной склянки Сероглазке на приклеенные места, они и отклеились.
Потом и под другой приклеенной богатыркой яму вырыли, и её Иванушка отклеил от земли, а после и рот ей разлепил.
Выпустила Сероглазка боярских сыновей из темницы, и отправились все они к старому боярину, чтобы благословил он Пётра и Сероглазку на женитьбу. Пётр был вне себя от радости - ему очень нравилась Сероглазка. Но больше всех был рад Иванушка - ему достался ситный калач и сахарный петушок на палочке!