Детство. Радиолюбители

         

Как трудно переоценить одно из самых значимых изобретений двадцатого века –  радио, в особенности всех его усовершенствований к концу двадцатого века.
     В этой истории наши герои – Саша и Паша попытались ещё раз доказать сколько ещё есть возможностей у этого изобретения, когда его хочется улучшить.
     Ребята искренне хотели сделать жизнь хозяйки старого дома более удобной и комфортной.

Паша проснулся ранним утром от звука голосов во дворе бабушкиного дома. Говорили двое – баба Люба и какой-то незнакомый мужской голос.
     - Сашка, просыпайся скорей, - прошептал Паша брату в ухо и щёлкнул его по носу.
     - Ну чего тебе неймётся, такой сон перебил. Я чуть большущего сома на берег за жабры не выволок, а ты меня по носу, - недовольно пробурчал младший брат в ответ.
     - Я услыхал, что бабушка нас куда-то отправить хочет, вроде  уезжают они с дедом, - неуверенно доложил старший.
       Вскоре опасения и догадки мальчишек подтвердились.
     - Поднимайтесь, мойтесь и будем завтракать, - проговорила баба Люба, проходя мимо братьев в другую комнату.

    Допивая чай, ребята услышали шум мотора подъезжающей машины.
     - Вот и зятёк за нами приехал, - заулыбался дед Иван. – Мы уезжаем на свадьбу в село, дома будем завтра, а вы пойдёте к тёте Дусе, а дом мы закроем. Ничего не пытайтесь у неё чинить и переделывать и вообще без её ведома ничего не трогать. Дом у неё очень старый и всё в доме очень ветхое. Павел, ты старший и больше понимаешь, поэтому и спрос будет больше,  если чего там натворите.  Сидите там смирно, а тётя вас вкусно покормит и интересные истории расскажет,- уже строго добавил он.
     - Ещё более древний, чем сама баба Дуся, - осмелел, любопытный Сашка.
  Но дед хоть и нахмурил брови, но ценил юмор и ответил: "Не знаю точно, но дом всегда был и при мне и при моём отце, его только иногда подкрашивали и укрепляли. Не менее, чем втрое старше бабы Дуси".
     - Иван, да они всё уже кругом перечинили, -  пошутила жена.
      Дед Иван и баба Люба уехали, а мальчики пришли к дому бабы Дуси, добро, что дом этот находился рядом, по-соседски.
     - Ну, снаружи мы много раз его видели. Какой он внутри? – задумался  Паша. – Сегодня будем спать в музее, среди экспонатов.
 Дом действительно выглядел очень старым. Так уже давно никто не строит. Неровные,  саманные стены, побеленные известью, крыша покрыта старой, посеревшей черепицей, фасад выдавал нечто пристроенное когда то - веранду из старых брёвен, выкрашенных в тёмно коричневый цвет, которая несколько покосилась и должна была уже давно рухнуть, если бы не подпирающие её толстые брёвна.

      Отворив тяжёлую деревянную дверь, ребята почувствовали тяжёлый  запах плесени. В сенях обратили внимание на аккуратно застеленный глиняный пол яркими домоткаными ковриками, в единственной, но большой комнате и пол был устлан домашними коврами, и стены увешаны коврами с вышитыми, большими яркими цветами. Слева располагалась большая печь с лежанкой, а справа, в дальнем углу комнаты, тумба с радиоприёмником огромного размера.
      В комнату проникал солнечный свет через два маленьких окошка, поэтому в этом полумраке они не сразу заметили бабу Дусю, хлопотавшую у печи.
     - Проходите к столу, сейчас будем обедать, уже и пирожки  готовы, - прошепелявила старушка.
Ребята, скинули обувь и сели за стол. Пообедав вкусными пирожками, мальчишки вышли прогуляться в сад.
     - Интересно, работает ли этот допотопный радиоприёмник? - произнёс  задумчиво Паша.
     - Я на этот музейный антиквариат тоже обратил внимание, - заметил младший брат. – Хорошо бы проверить, как он работает и какие станции ловит.
     Вернувшись в дом, Паша сходу спросил у хозяйки: «Бабуся, а это радио работает?»
     - Да, конечно, сейчас включу, - оживилась, ничего не подозревающая старушка.
 Она подошла к «агрегату» и наклонившись, достала откуда то толстый шнур в потёртой, тряпичной изоляции и дрожащей рукой воткнула электрическую вилку в розетку. Зажглась лампочка в мутном окошке размером с куриное яйцо, из динамика послышалось громкое шипение. Старушка убрала звук, сделав его тихим.
     - Пойду-ка, прилягу там за печкой, а вы тут не шумите. Вечером вам расскажу чего-то интересное, - прошамкала бабуля беззубым ртом. -  Это радио очень старое, досталось мне по наследству от отца. 
 Вскоре старушка засопела за печкой. Уснула.

   Ребята стали вертеть рукояткой настройки в поисках станции, но кроме шипения ничего не услышали, лишь однажды, приставив ухо вплотную к динамику, Сашка сквозь шипение услыхал музыку.
     - Плохо ловит волну это старьё, нужна хорошая антенна, - деловито прошептал Паша. – За домом я заприметил кусок провода, пойду принесу, пока не стемнело.
      Пашка выбежал во двор и через пять минут вернулся с мотком латунной проволоки.
     - Сейчас наладим и будем музыку слушать, а то тут как в склепе, тихо и темно. Жуть! – произнёс  он, разматывая моток проволоки.
      Выдернув электрическую вилку из розетки, ребята закопошились у задней стенки «агрегата». С помощью кухонного ножа выкрутили два винта у задней крышки, а два других – выломали и сняли крышку.
    Перед глазами братьев  открылась необычная картина: путаница проводов и электронных ламп и всё это покрыто пылью и густой паутиной.
     - Я взял наш фонарик, давай подсветим. Антенна должна располагаться в верхней части, она в виде трубки, - неуверенно, прошептал Паша. – Прикрутим  вон к тому штырьку.
      Мальчишки прикрыли крышку, провод вывели наружу и размотав полностью, привязали конец провода к ковру у окна.
     - Сашка, втыкай вилку! – воскликнул брат, забыв что за печкой баба Дуся спит.

  Послышался громкий треск, потом шипение. Что-то грохнуло внутри приёмника, запахло гарью и из него повалил чёрный дым, сначала загорелся динамик, покрытый тряпкой, потом огонь пополз по электро проводу и запылала занавеска у окна.
      Паша бросился к розетке и выдернул вилку.
    - Шалопаи, лоботрясы! – вскричала хозяйка, подбегая с ведром воды.
 Баба Дуся, облила водой из ведра кучу углей, который  ещё десять минут назад назывался чудом сохранившийся, антикварный радиоприёмник.
 
     На следующий день  братья стояли перед  дедом Иваном с низко опушенными головами, Саша утирал слёзы, размазывая остатки сажи по лицу.