76-1. Муратов о выставке Филонова

Михаил Самуилович Качан
НА СНИМКЕ: Картина Павла Филонова «Цветы мирового расцвета», 1915. Холст, масло, 154.5х117.


Вначале Муратов рассказывает о П.Н. Филонове и его последней персональной выставке, которая была подготовлена, но широкой общественности не показана. 

В 1929–1930 годах на закате многоцветия искусства предыдущего периода в залах Русского музея была развёрнута персональная выставка Филонова. Выставка продержалась целый год, на ней проводились для немногих обсуждения экспозиции.

Филонов Павел Николаевич (1881–1941). В раннем творчестве близок к футуризму и экспрессионизму.

С начала Первой мировой войны утверждал «принцип аналитического искусства», пытаясь показывать невидимые процессы в живых и неживых объектах природы. Картины позднего периода образуют сложные композиции из «первоэлементов» абстрактного типа. Открывать её по идеологическим соображениям не решились. Полуконтрабандным способом на неё можно было проникнуть. <…>

Далее Муратов рассказывает о встрече художников Новосибирска с творчеством П.Н. Филонова на нашей выставке. При этом сравнивает творчество Филонова с Фальком, который полгода назад тоже произвёл ошеломляющее впечатление.

Новосибирские художники «…пришли 17 августа 1967 года в Дом учёных встречаться с неведомым именем автора неведомых картин.

Картины Фалька при всем их жанровом, сюжетном, образном разнообразии родственны одна другой и в совокупности представляют собой обширную единую семью, отмеченную умом и талантом их автора.

Картины Филонова характер их создателя выражают ещё более явственно, но методом творчества они не едины. Большинство их фигуративны. Среди фигуративных есть приближающиеся к фотореалистическим.

Фотореализма как распространённого принципа в то время ещё не было. Примером может служить портрет жены художника Е.А. Серебряковой (1922), написанный без малейших отклонений от натуры.

Натурными же были портрет Е.Н. Глебовой (1923–1924), сестры Филонова, портрет Н.Н. Глебова-Путиловского (1935–1936), усложнённый калейдоскопической россыпью мелких нефигуративных форм в фоне портрета.

Значительная часть картин могла быть включена в примитивистский ряд. Но были композиции, не имеющие изобразительных черт.

Их усложнённая абстракция требовала предварительного знания теории Филонова, понимания его аналитического метода, по которому задача художника состояла не только в том, чтобы изобразить внешность изображаемого, даже менее всего в изображении, а в том, чтобы выявить невидимые процессы, происходящие в изображаемом объекте.

В человеке, как известно, пульсирует кровь, происходит пищеварение, невидимо работает головной мозг; в растениях от корней к листьям поднимаются питающие их соки, в листьях совершается фотосинтез… А так как выявить бесспорно и наглядно скрытые процессы живой и неживой природы невозможно, то и приходилось мастерам аналитического искусства калейдоскопом живописных или графических элементов заменять обещаемые пути глубинного познания сущего.

Фальк и Филонов совершенно различно понимали социальную природу искусства. Для Фалька искусство изначально социально, оно не может существовать вне общества, не может не выявлять его общественное сознание. С помощью искусства он углублялся в мир природы, всей душой.

Мастера аналитического искусства в своих работах действуют содержанием, ещё не вводившимся в оборот в области мирового искусства, например: биологические, физиологические, химические и т. д. явления и процессы органического и неорганического мира, их возникновение, претворение, преобразование, связь, взаимозависимость, реакции и излучение, распадение, динамика и биодинамика, атомистическая и внутриатомная связь, звук, речь, рост и т.д. при особом, по отношению к господствующим до сих пор в мировом искусстве и в его идеологии, методе мышления.

В этих работах впервые в мире художник стал на позицию исследователя и изобретателя и неизбежно стал мастером высшей школы и революционером в своей профессии», переживая его безграничную духовную наполненность, познанное открывал согражданам.

Обнаружение этой наполненности средствами живописи являлось его общественным служением, возвышающимся над преходящими идеями политики. Филонов всей своей жизнью и творчеством программно утверждал политические идеи, идеи революции, как он их понимал. Сюжеты «Формула мирового расцвета», «Ввод в мировой расцвет» , «Формула петроградского пролетариата» были органичны для его творчества. На выставке их можно было видеть и пытаться эти формулы раскрыть. Строились они частью с признаками фигуративности, частью абстрактной формой.

Продолжение следует: http://www.proza.ru/2016/11/20/394