Глава 7. Неожиданная встреча
- Для старых друзей я по-прежнему Лена - сказала Елена Сергеевна, улыбаясь.
И у Валеры, и у детей непроизвольно приоткрылись рты, округлились глаза.
- Что?
- Что, что?
- Вы что, знакомы?!
- Ещё как знакомы! В одном классе учились, одно время даже неразлучны были. А теперь вот он меня не узнал, признайся, Валера.
- Да где ж тебя узнать в таком маскараде? Ты бы ещё в инвалидную коляску села!
- Не смейся над калекой, Валера. Не знаю, как я жива осталась. Юра вот не выжил. На машине разбились. А Машеньку, видно, Господь охранил. Ей ещё жить и жить.
- В Киеве?
- Под Киевом. Это мы в отпуск так съездили к Юриному армейскому другу. Извини, тяжело вспоминать.
Поезд заметно сбавил ход.
- Вот и Брянск, - сказал Валерий, - девять, ноль пять. Здесь стоянка - полчаса. Раньше продавали и картошку варёную, и грибы маринованные, и огурцы. Я пойду, посмотрю, нам как раз к завтраку будет.
- Дядя Валера, можно я с Вами? - попросился Тимка.
- Мам, а мне можно? Я от вагона отходить не буду, - пообещала Маша.
- Помни, что стоянку могут сократить, слушай объявления. И - никуда от дяди Валеры!
- Лена, мы недолго, только по перрону пройдём. Дети, за мной!
Оставшись одна, Лена прилегла на подушку. Устала. Авария или нет, выглядеть развалиной ей не хотелось. Конечно, она знала о юношеской влюблённости Валерки, такое любая почувствует. Но он для неё всегда был, как друг, как брат даже, причём, младший брат. А с братьями в постель не ложатся, и замуж за них не выходят. Вот в Витьку, она, дура, сама влюбилась. Не подумала, из какой он семьи. Невестка - еврейка, это для них было неприемлемым.
А тут ещё и дурацкие советские порядки, дополнение к личному делу в виде биографий родственников жены. Её любимый папа, которым она так гордилась, вернулся из лагерей только в 1958-м. Таких родственников морякам дальнего плавания иметь категорически не рекомендовалось. Господи, тринадцать лет прошло, а до сих пор болит.
- А вот и мы! - Валерий выложил на столик покупки. - Разворачивай!
- Мама, мы вареники твои любимые купили. Домашние! С картошкой, и с обжаренным луком.
- А грибы купили? А огурцы?
- Обижаешь, Лен. Как же без грибов, Брянские леса вокруг.
- А у нас вилок нет.
- И тарелок.
- Арабы вообще всё руками едят, и не жалуются. Точнее, правой рукой. А для особо воспитанных у меня упаковка зубочисток есть.
Пять минут за столом все только сопели от удовольствия. Валера купил вареников с запасом, и он пригодился. Наконец, все отвалились от стола. Машка растянулась на полке.
- И почему всё самое вкусное вредно?
- Тебе не вредно ещё. Ешь на здоровье. Через два часа - Сухиничи. Там ещё лучше базар, полный перрон всяких разносолов. Вам даже домой можно что-нибудь купить, чтобы не готовить в первый день. Или вы не одни живёте?
- Одни, Валера. Вдвоём теперь будем жить. А ты надолго в Москву?
- Завтра утром в Шереметьево надо быть. У меня вылет на Канары. Где-то надо ещё на ночлег устроиться.
- Ты поедешь с нами, - безапелляционно объявила Лена. - Ты же должен помочь нам добраться домой!
- Конечно, я помогу, я до завтра свободен, как птица.
- Вот и хорошо. Мы и живём как раз недалеко от Шереметьево. Метро "Речной вокзал". Оттуда - прямой автобус, не заблудишься. А ты что, плаваешь? Я о тебе ничего не знаю. Ты женат?
- Столько вопросов сразу. Я тоже о тебе ничего не знаю. Познакомимся ещё. Время есть.
- Ты прав. Машенька, я прилягу, устала. А вы не шумите, ладно? Посплю.
- Хорошо, мамуля. Мы с Тимом лучше в коридор выйдем, и дверь закроем, чтобы было тихо. Отдыхай!- Дети вышли из купе, а Валера остался сидеть на Машиной полке, наблюдая за своей старой подругой.
- Валера, не сверли меня глазами. Я так не засну.
- А ты точно хочешь спать?
- Я плохо себя чувствую. У меня рёбра поломаны, трудно дышать.
- Как это случилось? Или тебе трудно вспоминать?
- Да как... Приехали в гости, Юркин друг пригласил. Встретили нас, как родных. Богом забытое село под Киевом, в глухом месте. Но мы на своей машине были, разыскали. Делать там особенно было нечего, мужчины сутки за столом просидели, а дальше - чем заниматься? Юрка, знаешь, не рыболов, не охотник. Да там и Чернобыль не так далеко. А рядом древний Киев с его Софийским собором, Андреевским спуском, Крещатиком... Стали мы в Киев каждый день выбираться.
Вот как раз из Киева мы и возвращались в тот вечер. Поздно, в Опере были. С шоссе свернули, дальше сельская дорога, бетонка. Освещения никакого. А Юрка, знай, несётся, под сто километров шёл. Он по-другому не умел. Дорога после поворота к Васиной деревне была совершенно пустынная. Маша сзади сидела, пристегнулась, учёная уже. Километра три оставалось проехать, когда неожиданно перед глазами выросло что-то тёмное, непонятное и необъятное.
Юрка тормознул, и повернул влево, а там, откуда не возьмись, навстречу грузовик. И Юра уже вправо принял, надеялся,в зазор вписаться, наверное, но места не хватило. Погиб он один. Водитель грузовика голову разбил, и грудь о баранку, а справа оказалась неосвещённая телега с сеном, на котором заночевали два подростка, те тоже не пострадали. Они, конечно, главными виновниками аварии были, но что с них взять?
Вынимали нас спасатели долго, вырезали, буквально. Я долго без сознания была. Потом Скорая в больницу отвезла. Неделю нас там продержали.
- А с телом что?
- С телом... С телом так получилось. Приехал старший брат Юрки и договорился о кремации в Киеве. Теперь у нас государства разные, всё непросто. А родителей его уже в живых нет. Урну с прахом брат сам и увёз. Станет немного полегче, договоримся в колумбарий поместить. Но сейчас я этим не могу заниматься, а то сама рядом лягу.
- Скажи...
- Что, Валера?
- Как так получилось, что вы пропали без вести? Почему? Я в Харьков когда уезжал, был уверен, что вы с Витькой поженитесь. Ты ведь его любила, я знаю.
- Любила, правда. И о свадьбе мечтала. И уже Машкой беременна была, когда он мне объяснил, почему на мне жениться не может. И мама его ещё лучше всё объяснила. Ему виза важнее меня оказалась.
- А он знал...
- Сначала не знал, я сама уверена не была. А когда узнал, ничего не изменилось. Ему по распределению ехать, и жена-жидовка с репрессированным отцом, как камень на шее. Ты же помнишь, какую фамилию я носила.
- Конечно, Лена. Фаинштейн.
- Ну, вот. А тут Юрка как раз вернулся, замуж стал звать. И я...я согласилась. Но я его не обманывала. Всё рассказала, как на духу. И что рожать собираюсь, и то, что не люблю его, тоже сказала. Чтобы потом не попрекал.
- И вы уехали. Куда?
- В Москву и уехали. Свёкру там хорошую работу предложили. В министерстве пищевой промышленности. Заместителем начальника отдела.
Жили вместе, сначала тесно было. Но, спасибо, хоть жидовкой никто не называл, и Машку все любили. Она другого отца не знает. И если бы не Юрка, пришлось бы мне на алименты подавать, ещё и через это пройти. Вот я тебе всё и рассказала. А тебе Витька что обо мне говорил?
- Ты не поверишь, но мы ни разу не встречались. Оба в море работали. Он в Новороссийске женился и на танкерах ходит, это мне его мать говорила. Давно уже старпомом. А сейчас, наверное, и капитаном уже.
- А ты кем?
- А я электриком.
- А я - старшей медсестрой в районной больнице. Врачом стать не удалось.
- Ничего. И без высшего образования люди живут.
* Продолжение следует - http://www.proza.ru/2016/11/21/129