Учить переживать
Шестилетняя Катя и Юрка, её младший брат, радостно бросают свои сокровища к маме в сумку: куклу и мячик, танк и кубик-рубик.
- Хватит, хватит, у тёти Вали на даче есть игрушки!
Вот и выбрались на дачу к маминой сестре, она так давно их звала. Папа с Юркой будут ловить рыбу, мама с Катей и тётей Валей будут печь пироги и долго говорить о чём-то важном на терраске, занавешенной кружевными шторками.
То есть, говорить-то будут мама и тётя Валя, а Кате будет позволено не уходить и помогать им или косточки из вишни выдавливать специальным поршеньком, или кружки из теста вырезать. Ну и чуть-чуть послушать, это же, как интересно, о чём говорят взрослые тёти. Только они иногда почему-то замолкают, делают паузы, и после этого было не совсем понятно, о чём это они.
Особенно много они замолкали, когда тётя Валя рассказывала про сына Дениску и его молодую жену Лёлю, они ведь теперь в другом городе живут. Катя любила рассматривать фотки со свадьбы и платье Лёли, такое голое на плечах и шее и пышное внизу, розовую накидку на волосы, которая, она это знала, называется фата.
Жаль, их не взяли на торжество! А Юрка и вообще не хотел на эту свадьбу идти, чё там делать? Так Катя думает-мечтает, глядя в окно электрички. Юрка крутит кубик-рубик. Вот уже проехали почти весь путь, целых три часа, как вдруг папа что-то начал шептать маме на ухо. Мама бросает взгляд в сторону детей и прикрывает рот рукой. Катя спрашивает:
- Мам, ты что?
Но та отвечает спокойно:
- Да всё нормально, дочка. Скоро приедем. А потом встревожено глядит на отца.
А отец, оказывается, вдруг вспомнил, что на балконе осталась клетка с хомяками и коробка с черепахой и её маленькой деточкой без еды и питья. Жили на последнем этаже, балкон их был навесным, открытым, если будет дождь или жара, бедные зверьки обречены.
Обычно они относили их к соседке Анне Петровне этажом ниже и оставляли корм, которая, хотя и не восторге была от этих забот, но соглашалась, потому что папа Кати и Юры был врач и никогда не отказывал в помощи старушке-сердечнице.
Мама с папой решают не говорить детям про такую совместную оплошность, авось обойдётся.
Почти три дня провела семья на даче у тёти Вали. Когда все возвращались домой, отец потихоньку говорит маме: «Знаешь что, я уверен, хомяки и черепахи погибли. Позавчера была жарища, а вчера - гроза с градом и холодным дождём, теперь вот похолодало. Я думаю, тебе надо как-то оказаться в доме раньше нас, убрать мёртвых зверьков, пока мы не придём, а детям придумаем, что сказать. Например, что Анна Петровна увезла их на дачу к сыну, потому что… Ну, что-нибудь сочиним, а то они будут плакать».
- Нет уж! Я что-то побаиваюсь мёртвых зверей таскать, давай ты пойдёшь. А мы с детьми зайдём в магазин, я их там задержу.
Папа отправляется домой. Через час дети и мама с полными пакетами шумно загружаются в лифт. Катя болтает с Юркой и сообщает между делом: «Сейчас с тобой хомячков и черепашек покормим… Мам, папа забрал их у тёти Ани?»
Дети вбегают в дом, сбрасывают обувку и кидаются на балкон.
- Ты убрал? – тихо интересуется мама.
- Нет.
- Так они живые?
Папа не успевает ответить. С балкона доносятся крики, и вся в слезах, выбегает Катя, а за ней Юра. Дети плачут в голос, машут руками в сторону балкона.
- Мам, пап, там, там… Там они мёртвые все лежат! Мам, пап, почему они мёртвые-то? Их что тётя Аня туда бросила, что ли?
Катя опять устремляется на балкон и, осторожно вытянув пальчик, трогает неподвижную черепаху и её маленькую дочку, а может, и сыночка, точно никто и не знал, кем была её деточка. Они лежат в пластмассовой коробке, наполовину залитые дождевой водой. Мёртвыми были и два жёлто-чёрных хомяка, они ткнулись носами в угол своей клетки и стали какими-то жёсткими, хотя тоже были залиты водой.
Дети ревут, Юрка стоит на пороге балкона и старается не смотреть на зверьков, но всё равно как-то всё взглядывает в сторону коробки и клетки. Катя уткнулась маме в подол и плачет, вцепившись в неё двумя руками. Папа с виноватым видом стоит в стороне.
- Ты что? Зачем ты это сделал? – Злым голосом приглушённо спрашивает мама.- Мы же договорились!
- Тише, дети услышат.
- Посмотри, они оба рыдают, что они могут услышать?!
- Знаешь, я пришёл, хотел убрать, а потом не стал.
- Ага, мы уже все догадались. – Мама гладит Катю по голове и смотрит на папу, сузив глаза.
- Знаешь, я решил, что им надо это пережить. – Папа помолчал и добавляет. – Учить детей переживать надо так же, как учить ходить, держать вилку и говорить.
- Да это же для них душевная травма! Как ты мог на такое решиться!
Дети продолжают плакать, но уже не так громко. Катя спрашивает:
- Мама, это тётя Аня их выбросила? Юрка тоже скулит потише, прислушиваясь к разговору.
- Вот спроси у папы! Он наверняка знает!
Папа тихо замечает:
- Нет, ребятки, это мы с вами забыли про зверьков, и они погибли от солнца и дождя. Мы все думали про свои развлечения и дачу, а про них забыли.
- А тётя Аня?
- А ей мы тоже забыли сказать…
- А! значит, это вы с мамой про всё забыли! И на балконе их оставили голодных!
- Кать, ну ведь вы с Юрой тоже не вспомнили про них…
Дети ещё долго хлюпают носами, а потом отправляются с отцом, чтобы похоронить зверьков в лесу под старой берёзой.
Они вспоминают зверьков всё лето, но всё реже и реже. Наконец, через три месяца Катя предлагает родителям взять новых хомячков.
Однажды,когда родители остаются одни, мама строго вопрошает отца:
- Ну, и зачем ты устроил детям такие терзания? Видишь, они уже почти забыли зверьков, только рёва было много и переживаний.
- Нет, это было не зря. Если они не научатся чувствовать чужую боль и ощущать свою ответственность, они вырастут равнодушными людьми с холодными сердцами.
- Не знаю, - я всё равно не согласна! Мама уходит в комнату и садится напротив выключенного телевизора, сцепив руки на груди.
Фото из интернета. Спасибо автору.