- Кто здесь?...
Дожила, сама с собой разговариваю и слышу смех, глюки, привет!)))
Повторяю как мантру: ночью надо спать, ночью надо спать… людям, а я не сплю - видимо я не человек.
Я шла по темной аллее в дачный туалет и долго не могла понять, вроде бы все спят, тихо, природа беснуется, кошки мявчут, собака завыла и птицы замолчали резко, а ведь только что шебуршали в кустах у соседей.
- А я не боюсь!, - я храбро врубила свет в туалете и закрыла за собой дверь!
Это, как под одеялом в детстве от монстров прятаться, помогает, но не надолго. Хотя и знаю, что туалет у нас хлипкий, на честном саморезе собранный.
Обратно шла и луна светила мне под ноги – красиво!
Остановилась на тропинке, оглянулась и задохнулась от нахлынувшей на меня красоты!
- Я ведь и сотой части не вижу из-за плохого зрения, а какая же красота ночная!
Тихий вздох над ухом заставил меня оглянуться и присесть от страха, а за спиной никого!
Третий час ночи – ещё час после и уже можно напугаться Деда, он рано встаёт и любит подшутить, а сейчас я одна – если только кошки научились смеяться…
- Мне не очень страшно, но хотелось бы знать кто?..
- Что?.. – тихо и снова над ухом…
Я резко вскочила и бросилась бежать в дом.
Заперла все замки, включила свет и опять тихий смех.
Я точно сошла с ума!
- Я точно сошла с ума! Я сошла с ума, какая досада! А раз я сумасшедшая – буду учиться с этим жить! Где моя смирительная рубашка?.. – я достала пижаму и решила переодеться – спать всё равно когда-то надо.
Тяжкий вздох и шелест за занавеской.
- Вот ты и попался! – я выглянула в окно и опять никого не увидела.
- Ау… - кричать шёпотом не очень удобно.
- Ну, уж переодевайся, я отвернулся. – тоже шёпотом и тихо, вот реально, как в голове…
- Ты невидимка?..
- Нет.
- Мальчик?..
- Нет…
- Значит не буду переодеваться! - я села с ногами в кровать и увидела его в кресле!
Мужчина?.. Парень?.. красивый и сияющий!
- Наваждение!
- А чего не крестишься?
Я пожала плечами и улыбнулась.
Сел нога на ногу и ножкой ещё покачивает. Костюм в нашей глуши смотрелся вообще сногсшибательно, а уж бархатный! Ботиночки на платформе…
- А ты ростом маленький, что ботинки на платформе носишь?.. – это я от страха и шока так заговорила – обычно молчу.
- Нет, нравятся просто такие, как и всё остальное. Можешь померить, если хочешь.
- Не надо. – я, как всегда, всё, что нравится, воспринимаю в штыки, а потом жалею. Характер такой, несносный.
- Знаешь, а ты мне снился.
- Правда? Расскажи! – он придвинулся поближе и даже, как будто, хотел присесть рядом со мной, но передумал.
- Мы играли – типа квест, это сейчас так называется, а тогда ты спрятал записки, а я искала. Помню гаражи и что-то такое, по ощущениям опасное.
Он откинулся и одобрительно посмотрел на меня.
Вампир.
Сон был таким живым и даже радостным!
Его записки.
Самую первую я нашла в почтовом ящике, а вот потом пришлось побегать по дворам до самых сумерек – это единственное вечернее время, в которое меня отпускали гулять, до 20 часов, потом уже темно и поздно.
Я потная и пыльная, запрыгивала на гаражи и залезала в кусты и всё это ради записок с виньетками и такими красивыми буквами – от них я и сошла с ума, даже пропустила все прогулки с подружками.
Запрыгнула на гараж и сняла с его крыши книгу: Брем Стокер, Дракула
- Ха, я же только что её читала!
Сверху прямо на книгу упала ещё одна записка свёрнутая в тугой свиток.
«33» - оглядываться во сне было бесполезно, там точно никого нет.
Я открыла книгу и прочитала вслух текст с этой страницы:
— Помилуй Бог, профессор! — воскликнул я, вскочив. — Не хочешь же ты сказать, что Люси была укушена такой же летучей мышью, и что такая вещь мыслима у нас в Лондоне в девятнадцатом веке…
Он прервал меня знаком руки и продолжал:
— Не объяснишь ли ты, почему черепаха живет дольше, нежели целые поколения людей; почему слон переживает целые династии и почему попугай умирает лишь от укуса кошки или собаки, а не от других недугов? Не объяснишь ли ты, почему люди всех возрастов и местностей верят в то, что существуют такие люди, которые могли бы жить вечно, если бы их существование не прекращалось насильственно, что существуют мужчины и женщины, которые не могут умереть. Нам всем известно — ибо наука подтверждает факты — что жабы жили тысячи лет, замурованные в скалах. Не можешь ли ты сказать, как это индийский факир убивает себя и заставляет хоронить; на его могиле сеют рожь; рожь созревает, ее жнут, она снова созревает, и снова ее жнут, затем раскапывают могилу, вскрывают гроб, и из него выходит живой факир, и по-прежнему продолжает жить среди людей?
Тут я перебил его. Я окончательно сбился с толку — он осыпал меня целым градом причудливых явлений природы и всевозможных невозможностей, так что мой мозг положительно пылал.
— Профессор, я готов снова быть твоим послушным учеником. Укажи мне сущность, чтобы я мог применить твое знание, когда ты будешь продолжать. До сих пор я кидался во все стороны и следовал за твоей фантазией как сумасшедший, а не как здравомыслящий человек. Я чувствую себя как новичок, заблудившийся в болоте в туман, скачущий с кочки на кочку в надежде выбраться, идя сам не зная куда.
— Это очень наглядно, — ответил он. — Хорошо, я скажу тебе. Сущность моей речи следующая: я хочу, чтобы ты уверовал.
— Во что?
— Уверовал в то, во что верить не можешь. Я приведу тебе пример. Мне пришлось слышать от одного американца такое определение веры: это то, что дает нам возможность поверить тому, что можно. В одном отношении я с ним согласен. Он этим хотел сказать, что на жизнь надо смотреть широко, что не следует допускать, чтобы маленькая ничтожная истина подавляла бы великую истину. Сначала нам нужна незначительная истина. Господи! Мы храним и ценим ее, но не следует верить, что она истина всего мира.
— Так значит ты боишься, что преждевременное раскрытие может вызвать во мне предубеждение по отношению к некоторым странным явлениям? Так ли я понял твою мысль?
— Ах, все же ты мой любимый ученик! Тебя стоит учить. Так как тебе хочется понять, то ты уже сделал первый шаг к истине: значит, ты полагаешь, что ранки на шее детей вызваны тем же самым, что и у мисс Люси?
— Я так предполагаю, — ответил я.
— Ты ошибся. О, если бы это было так! Но увы! нет! Хуже, гораздо, гораздо хуже!
— Во имя Господа Бога, Ван Хельсинк, что ты хочешь сказать? — воскликнул я.
— Эти ранки сделала сама Люси! — сказал он горестно.
- Ты вампир? – тихий смех был мне ответом как во сне так и сейчас.
- Ты меня боишься?
- Нет.
А вот глаза у него! Это что-то волшебное, как заглянула – так пропала!
Лунный камень.
Лабрадорит.
Флюорит.
Опал.
Всё это вместе и переливается, и светится, и…
Я пропала!
- Ты меня даже не слышишь! – он дотронулся до моей руки и меня просто дёрнуло от боли ожога!
- Что? Больно же! – я потёрла запястье и на руке явственно проступили следы его пальцев, кстати и зачесались сразу.
- Аллергия. Такая же странная реакция на меня.
- Значит у меня кровь ты пить не будешь! – я обрадовано потёрла руку и подула на ожог.
Отвлеклась, а вампира и след простыл, только руку саднило и чесалась нещадно!
Конечно я весь день была сонная и вялая, и только к ночи разгулялась и стала всё вспоминать.
*Ожог* мне мешал, горел на солнце и чесался, не помогали ни мази от зуда, ни лекарства от аллергии. Вопросов от близких не было, я с самого утра влезла в заросли крапивы – решив, что помирать, так с музыкой, в смысле сделав напоследок доброе дело и избавить дачный участок от крапивы!
Даже купаться с дочками ходили, но мне было тоскливо и всё вспоминала сон и ночь. А вдруг это был не сон?
Вечером почти всё повторилось – на этот раз пораньше, просто мне раньше захотелось спать – сколько можно вообще без сна?
Хотя на природе и высыпаешься как-то по другому.
- Опять будем играть? – сказала я на его тихий смех, над моими выкрутасами на тропинке и я на самом деле не боялась.
- Ты ещё что-то вспомнила?
Обернулась и глазами уткнулась как раз в кулон на его груди…
- О, красивый! Старинный? – я потрогала пальчиком камушки и взвесила кулон на ладошке.
- Интересно, на артефакты у тебя аллергии нет, а на мои прикосновения есть!
Комары вились только вокруг меня и очень настойчиво жужжали. - Пойдём в дом, а то тебя здесь съедят!
Церемонно отступив он пропустил меня к дому, но мне хотелось пройтись и я вытащила из предбанника плотную кофту и завернулась в неё.
- И тебе кровушки не достанется? – усмехнулась я запирая дверь на ключ.
- Может потому и такая реакция, что у тебя кровь привлекательна?.. – пробормотал он себе под нос и уже за калиткой предложил мне локоток – ох уж эти церемонии!
Бархат в летней прохладной ночи – так приятно касаться его ладошкой и даже ожог от его вчерашнего прикосновения не болел, но комары просто озверели и прогрызали мою кофту и кожу насквозь.
- Надо начинать курить, они хоть дыма боятся!
- Ах-ха, я представляю тебя с сигаретой и всю в комарах, какая же ты забавная!
- Забавная, кровь привлекательна – почему и зачем всё это?..
- Ты больше ничего не вспомнила?
- Если только комаров на балконе и разговоры в ночи. – я нахмурилась и замолчала.
- Дети ночи – что-то ты помнишь, но так мало и так избирательно, а ведь я силён и полностью закрыл тебе доступ к воспоминаниям.
- Каким воспоминаниям? - я схватила его за руку и опять обожглась! - Да что же я какая неосторожная, всё время или ожоги, или порезы, или…
- Вампиры?
- Неприятности! – картина перед глазами, что я схватила рукой противень прямо из горящей духовки так и стояла перед глазами.
- Вот за эти картины я тебя и люблю! Они живые, болезненные даже для меня.
- Ты это тоже видишь? – я уже не трясла рукой…
Он прокусил себе запястье и протянул руку мне.
- Пей, может стать легче.
- Или я умру от болевого шока или отравлюсь.
- Пей, рана быстро затягивается.
Вздыхать и переживать было некогда, я приложилась к ранке губами, мысленно целуя сковороду с раскалённым маслом и провалилась из нашего мира.
Тихий предрассветный лес, каждая паутинка, роса и листики, травинки, бутоны распускающихся цветов и всё это в необыкновенном сиянии и красоте зарождающегося дня!..
- Что это было?.. – я облизнула губы и с жалостью посмотрела на абсолютно целую кожу на его руке, усилием остановив порыв поцеловать место ранки снова.
- Мой последний рассвет. И не говори, что хочешь ещё – тебе нельзя!
Я прислушалась к себе – ожоги, или что там устраивала моя кожа, не болели, очки стали резко мешать и я их сняла совсем, пропало чувство голода и усталости, я даже спать расхотела!
- Я хочу ещё! Я хочу много и много раз и… И ты не дашь больше, да? – я потянулась к нему.
- Как ты на меня похожа сейчас, жадная и наглая, ненасытная и роскошная, хорошо, что к утру всё пройдёт, и ты сейчас себя не видишь!
Я вдруг увидела – рыжая, длинноволосая роскошная красавица цеплялась руками за вампира и даже… ух!
- Это я?.. – картинка тут же исчезла и мой спутник нахмурился.
- Прости, я не должен был тебе показывать. Мне трудно с тобой закрываться, мне хоть с кем-то хочется быть откровенным, я поэтому общаюсь и потом просто закрываю память. Твою память. – он наклонился ко мне.
- Ты хочешь быть человеком? Не надо отвечать, я не вынесу ответа, никакого! – я поцеловала его, в губы.
Надо было видеть эту замершую статую. Вампир и так прохладный, не холодный, я потрогала, прохладный и твёрдый, а тут ещё и я поцеловала, и он замер. Кажется даже не дышал.
- Ты живой? – я потрогала его и слегка потрясла.
- Нет… - выдохнул он торопливо.
- Я убила вампира поцелуем – я круче Ван Хельсинга! – я опять поцеловала его уже в щёчку.
- Ты можешь быть поосторожнее? Я не всегда могу сдержаться! – он вытянул руку и отстранился от меня.
- А, так это ты сдерживался? – я понимающе отошла на шаг в сторону и мы продолжили прогулку.
- Шалишь? Понимаю, у меня тоже такое было.
- Я что, стану такой как ты?.. – вдруг как-то резко перепугалась я.
- Надеюсь, что станешь, но не сегодня, и не сейчас – просто это моя кровь играет в тебе. – он опять притянул меня к себе, уже спокойнее и увереннее.
- Ты хочешь меня укусить?
- Да! Очень!
- Тебе нужно моё разрешение?
- Нет. Но было бы хорошо его получить, по разным причинам.
- Тогда я буду осторожнее.
Комары отстали окончательно и мы чудесно прогулялись под луной.
Люблю полнолуние!
Под утро меня стошнило кровью. К счастью вампир меня предупредил, чтобы я сбежала на озеро и меня вырвало прямо в воду – рыбкам на радость. Рыбки вампиры, хи-хи, пьют кровь купальщиков и уток только по ночам, а днём спят в иле! Хорошо, что солнце быстро взошло и вода быстро растворила кровь.
Не спать вторую ночь оказалось тяжелее, не смотря на кровь вампира во мне. Что-то всё-таки усвоилось и поддерживало меня – даже и следа от ожогов не появилось. Хотя все *признаки вампира* пропали в рассветом – чему я была рада, потому что пялилась в зеркало на свои мерцающие зрачки почти час! Про остальные изменения, которые я в себе заметила, я промолчу…
Он абсолютно невыносим – даже не разговаривал со мной, а сразу, как появился в комнате, подсунул мне своё прокушенное запястье! Одуряющий запах крови!
- На всякий случай.
- Псих! – я впилась в ранку и пила пока мне позволили.
- Хватит! – он вырывал руку, а я вдруг зарычала…
По настоящему на него зарычала.
По ощущениям было даже круче, чем в прошлый раз, полное погружение в другую реальность, но такое… с силой и временем… или это вампир так подготовился?
Часть жизни, и моей в том числе, я и не знала, что та сумочка с бахромой и шишками в костёр, это его рук дело – хорошо, что это была только шутка, а сумку я потом больше не любила… зато прекрасно помню, как он мне чистил печенную картошку и не обжигался даже – теперь понятно почему, а то всё "я же взрослый, мне не горячо". И ведь мне было шесть лет?
Квест весь целиком вспомнила и балконные посиделки, а так же поздние возвращения с курсов института, всё вперемешку и по степени важности для него.
- Ты меня не убьёшь, это точно. Так зачем я тебе? – я отпрянула и ошалело на него уставилась.
- Хотел бы убить – давно уже сделал бы, хватит спрашивать об этом! Теперь моя очередь!
Вот тут я и почувствовала его *поцелуй*!
Теперь путешествие было в другую сторону – мой рассказ о жизни, моей жизни.
Заодно и его картины, что ему нравилось или случайно совпадало – пролетали перед глазами или внутренним зрением.
Я затихла, прижалась к нему всем телом и просто смотрела, а он жадно пил и читал мою жизнь, как книгу или фильм.
- Скучная жизнь. – пробормотала я.
Картинка спящего человека.
- Мне помолчать?
Я увлеклась уже ближе к концу – занимательно оказалось, что к концу каждого цикла нас просто пересекали общие интересы…
- Отлично! – очень довольный вампир улыбался, одними губами.
Порозовевшая кожа, совсем мягкий и человечный…
Потрогала его щёки, шею, руки – втянула носом запах, он изменился, весь!
- Что ты сделал?..
- Это ты, не я, твоя кровь – и подарок мне от твоего дара, не чтение мыслей, не картины воображения, как живые, а почти человечность!
Поцелуй теперь был настоящий, реальный, пугающий тем, что как раз я не смогу удержаться!
- Не вздумай ко мне прикасаться! – я вырвалась и отошла подальше.
- Что так? Только вчера ты меня вожделела, а сейчас отшатываешься и уходишь?
Нет-нет, красотой и привлекательностью он не обделён, но, как он изменился?..
- Ты сама хотела быть со мной! Спасибо за день на солнце! Я не смогу лишить тебя твоего дара дав другой взамен, но я сделаю это если вдруг ты будешь в этом нуждаться или попросишь!
- Можно я попрошу о другом: не стирай мне память больше никогда! – я не отталкивала его рук, я больше не сопротивлялась, бесполезно отталкивать того, кого ты хочешь, хотя и человечным стал он, силой обладал всё той же.
- Раньше молила о другом, забыть просила ты тревожно! В ночи со знанием так сложно прожить свой путь.
- Я об одном тебя молю: не дай забыть того, что было, чтоб память всю я сохранила и знание сама переживу, с трудом. Я всё же руки опалила, прикосновением к тебе, хочу я помнить, ждать и верить, что не покинешь ты в беде меня тревожную совсем…
Поцелуй, картины, слияние мысли, мы плыли вместе в эфире бытия и солнце не опалило его кожу, а я сбежала от него, как только можно стало уйти… как только отпустил.
День прошёл ужасно, если бы не пасмурно и не дождь в полдень, я бы просто умерла от ужаса и страха выйти на улицу под лучи полуденного солнца.
Утренней рвоты не было – кровь не вышла из меня, усвоилась вся.
Следующая ночь ничем не отличалась от многих предыдущих.
Пришёл вампир только через ночь. Без просьбы, без широких жестов жертвы, лишь с благодарностью, что не забыл мои мольбы и память мне стирать не будет.
И без прикосновений - я знала, чем кончатся эти игры, мне было плохо и хорошо, одновременно. Расплата.
Но не жалею ни о чём – за знание нужна оплата.
Лишь солнца обжигающий свет напоминает мне, в чём дар мой и моя беда.
Любой вампир использовать меня так мог и память мне стереть – теперь запрет висит печатью, игрушка одного я навсегда и буду я ему верна.
А как всё начиналось!
- Кто здесь?..
- Зачем ты приходишь?
- Ты же знаешь, чтобы у меня была возможность побыть человеком, хоть на время…
- Глупости, моя кровь не делает тебя человеком! Ты не ешь человеческую еду, не спишь, не потеешь, как человек, и не занимаешься сексом! Ты ведь не становишься человеком, как и я не становлюсь вампиром от твоей крови. Просто у тебя есть возможность быть на солнце и не сгореть… Так зачем? Меня интересует для чего именно солнце, ты и во тьме отлично прикидываешься человеком, если хочешь конечно!
- Если хочу… а если хочу днём, то погибну.
- Почему тебе не хватает ночи?
- За мои многочисленные сотни лет? Ночь мне просто надоела! Я люблю свет и цвет, люблю красоту и переливы! Да, у меня отличное зрение и я всё это вижу и в ночи, но! Если бы ты видела мой дом – видела бы эти светлые стены, огромные окна в которые я вижу только луну и множество светильников – какое счастье, что они сейчас так безопасны!!!
- Не так уж и безопасны, но ты такой смешной.
- А тебя пугает тьма! – он обиделся и надулся.
- Меня пугает не тьма, а то, что она скрывает! И пожалуйста, не делай больше капризное лицо – я так хочу тебя поцеловать, сразу и без раздумий!
- Попробуй! – он даже пододвинулся ко мне…
Я мысленно представила кипящее на сковороде масло и сразу услышала извиняющее:
- Ладно-ладно, я понял. Ведь наша кровь действует на нас только временно и потом наступает привыкание…
- Да, привыкание…
Я потёрла ладошку, которой погладила его при встрече по щеке - его кровь больше не спасала меня от ожогов его прикосновений, а моя не спасала его от солнца – время волшебства кончилось, осталось только общение.
- Ты приходишь только летом – любишь тепло?
- А ты представляешь меня, пьющего кровь через все эти многочисленные шарфы и подушки?
- Пуховики! – зашлась я от хохота, а картинка вампира кусающего подушку с перьями долго висела в воздухе между нами!
Хохотали мы уже вместе!
- Жестокая, у меня даже живот заболел от смеха!
- У тебя не может ничего болеть! - вытирая слёзы пискнула я.
- Может. Только не долго. А вот помню я всё очень долго…
- Прости.
Я в очередной раз подавила желание его потрогать, ну нравится мне его белизна кожи и скульптурное совершенство лица!
- Я не хочу уходить сейчас потому, что не всё ещё понял об этом времени…
- Заведи дневник в интернете и спрашивай там – это интересно! И потом я же не все технические моменты могу тебе объяснить.
- Ты себя всегда недооцениваешь.
- А ты не первый это говоришь…
- Ты особенная, дочки у тебя особенные, мне просто придётся вернуться, или меня заставят это сделать!
- Поверил сказкам в инете: ДашкЯ повелительница вампиров?
Он очень странно на меня посмотрел и промолчал поджав губы.
- Тебе уже пора? Ты всегда злишься, когда тебе пора…
- Будешь скучать?
- Уже скучаю…
- Только не плачь…
- И ты.
Видеть его кровавые слёзы, то ещё удовольствие:
Мертвенная неподвижность статуи, перламутровая кожа, переливающиеся всеми цветами радуги глаза и вдруг всё это заполняется кровью – затопляет просто и… стекает в уголке глаза или срывается с ресницы при моргании и течёт по щеке впитываясь в кожу, но при этом оставляя следы и разводы крови – я ненавижу его слёзы! Я бы никогда не хотела их видеть! Это самое эмоциональное, что я видела за время общения с ним. Несмотря на его неподвижность и силу – в глазах в этот момент отражается вся печаль и горечь прожитого.
Его уже не было рядом.
- Помни, ты обещала не плакать! – тихий и такой отчётливый голос. - Я вернусь через год или просто вернусь!
Я заплакала. Внутри себя.
Утром на подушке лежала записка с виньетками и старинными буквами:
*Ты обещала не плакать без меня!*
Я улыбнулась.
Он весь в этом – придётся не плакать!