Глава 7.
Когда Арине исполнился годик, мама согласилась забрать её к себе на зиму и весну. Я вышла на работу. Пришлось многому учиться заново. Вход в машинный зал «для посторонних» был закрыт. В предбаннике появились дисплеи для самостоятельной работы программистов. Олег вводил меня в курс дела.
Штат пополнился девочками-операторами, работающими под начальством Глеба. Они выглядели, как актрисы с обложки журнала "Советский экран", особенно одна из них, Татьяна. Белый полупрозрачный халатик она запахивала так, что он подчёркивал все неоспоримые достоинства её стройной фигурки. Мужчины замирали в коридоре и долго смотрели вслед, когда она пропархивала мимо. Подозреваю, что и мой муж не остался равнодушным к её прелестям. Я лишь тяжело вздыхала. Увы, беременность и роды прибавили мне лишних двадцать килограмм, которые совсем меня не красили. Нужно срочно приводить себя в порядок, ох…
В начале лета Аринка пошла в ясли. И началась бурная семейная жизнь с ветрянкой и отитами, краснухой и прочими болячками. Мы с Олегом крутились, как могли. Никому из начальства не нравилось, когда сотрудники злоупотребляли больничными. Хорошо, что на ВЦ была возможность работать по сменам и мы, сменяя друг друга, сидели дома с больным ребёнком.
Мне «повезло» вернуться на работу в год, когда вся страна готовилась отмечать дату - 50-летие смерти Великого Вождя. Но поскольку Великий Вождь жил, жив и будет жить, отмечалось всё на высоком уровне.
На очередном отчётно-выборном собрании, проводимом Гришей, ставшим к этому времени комсоргом, меня избрали редактором «Комсомольского прожектора». Предыдущий благополучно вышел из комсомольского возраста. Я бурно сопротивлялась, брала самоотвод, кричала, что у меня маленький ребёнок… Мне ответили, что у всех дети и проголосовали почти единогласно, один Олег - против. Так я приобрела эту головную боль, да ещё и в столь ответственный момент. В помощники мне достался Аркаша, тридцатилетний холостяк, парень не лишённый поэтических способностей. Он мог сочинить стишок к определённым праздникам, и мы с периодичностью в месяц-два заполняли отведённые нам на стене три колонки. Как обычно вначале передовица, потом поздравления сотрудников с днями рождений, свадьбами или рождением детей. И в конце такое вяленькое порицание особо упорных опаздывающих.
К грядущей дате было приурочено проведение Великого зачёта. Комсомольцам были выданы учётные книжечки. В них комсомолец должен был отчитаться о:
- наличие общественной нагрузки,
- политической грамотности,
- ответить на вопросы о знание устава ВЛКСМ, международной обстановки, материалов последних съездов, книг Генерального Секретаря ЦК КПСС Л. И. Брежнева.
Гриша попытался провести мероприятие организовано, обязать нас оставаться после работы на пару часов, но тут уже комсомольцы, сытые по горло изучением Истории КПСС и Научного коммунизма в ВУЗах, стали на дыбы. Всем было прописано: «зачёт», и Гриша благополучно и вовремя отчитался перед вышестоящим начальством.
В одну из ночей, отдыхая на плече мужа, я изрекла крамольно и глубокомысленно:
- Любимый, ну зачем отмечать ещё и смерть вождя? Ведь он бы сейчас уже всё равно умер… 104 года, никто столько не живёт…
Мой муж, утомлённый долгим трудовым днём, скачками с Ариной, в которых ему отводилась роль лошади, и любовным поединком сонно промолвил, целуя меня в макушку:
- Мариша, тебе не всё равно? Всё пройдет, отчитаются и забудут до следующего раза. Спи, солнышко.
Мне оказалось не всё равно.
Поймав меня в коридоре, Гриша выдал поручение:
- Марина, в кинотеатре «Россия» будет проводиться смотр «Комсомольских прожекторов» области. Готовьте праздничный выпуск.
Я лишилась дара речи. На такие свершения я оказалась не готова. Вдохнув и выдохнув, предложила Грише компромисс:
- Мы с Аркашей напишем, а ты попроси у Даши, пусть нарисует и украсит газету.
Гришка решительно ответил:
- Даша рисовать не будет.
Я пожала плечами.
Не будет – не надо. Обойдутся без нас. И спокойно отправилась по своим делам.
Но не тут-то было.
Наступило лето и вместе с ним приближалось очередное отчётно-выборное собрание, на которое являлся один из секретарей обкома комсомола.
Гришка вызвал меня «на разговор».
Он стоял передо мной строгий и красивый, как античный бог, и смотрел сверху вниз.
- Марина, - голос у него даже не дрогнул, - я вынужден буду доложить о невыполнении тобой ответственного комсомольского поручения.
Только этого мне не хватало. Это означает выговор по комсомольской линии с записью в трудовую книжку.
Что же, Гришенька, в бою, как в бою. Шпаги наголо!
- Хорошо, - и мой голос не дрогнул, - тогда я вынуждена буду рассказать, как мы проводили Великий зачёт.
Я победила. Обо мне не вспомнили и, кроме того, избрали другую жертву на должность редактора «Комсомольского прожектора».
Продолжение:
http://www.proza.ru/2016/11/13/1499
09.11.2016