Вечный сюжет Часть вторая. Осада Трои. Глава4

Юлия Грицай
        «…штурм отбил…»
 Этот день ещё не закончился, солнце клонилось к западу. Жара спала, и на землю опускался вечер. Длинные тени протянулись от крепостных стен, тёмно-сиреневыми полосами накрыли дома нижнего города. Со стороны моря дул ветерок, который разогнал редкие облака. Небо приобрело особенный оттенок, напоминая и прозрачный хрусталь, и мягкую бархатистую ткань. Ночь приближалась, накрывая землю прохладой. Но день не спешил оставлять ей права. Земля, нагретая летним зноем, пахла хвоей и чабрецом. Навстречу им морской ветер нёс запах водорослей.
 Но люди ничего этого не замечали. Все ароматы земли и моря перебил запах человеческой крови. Он висел в воздухе, поднимался снизу, от основания крепостных стен, у подножия которых лежали тела мёртвых ахейских воинов. Запах крови стоял в цитадели, защитники которой не успевали выносить своих убитых со стен крепости.
 После разрушения храмов и кладбища, ахейцы пошли на штурм города. Со всех сторон к цитадели подтянули лестницы. Вокруг цитадели собралось всё войско Аххиявы. Вопреки утверждениям Хастияра, ахейские вожди решили закончить войну, взяв крепость в один день.
 Но быстро взять город им не удалось. Сверху, с крепостных стен летели стрелы, лился кипяток, и падали камни.
 Камни отскакивали от стен, разлетаясь во все стороны и причиняя наибольший вред нападавшим. Этим троянцы были обязаны предкам – строителям цитадели. Ведь у самого подножия стен они соорудили гласисы – выступы стен. От них отлетали камни, и противнику было трудно приставить лестницу к стенам крепости.
 Но, несмотря на потери, ахейцы снова и снова шли на штурм. Лестницы падали, придавливая воинов своим весом. Но их место занимали новые, вновь приставляли лестницы к крепостным стенам, и вновь падали.
 Хастияру казалось, что штурм будет продолжаться бесконечно. Наверху, на стенах, воинов Аххиявы встречали троянцы. Те, немногие, которые смогли подняться по лестницам, падали под ударами копий защитников крепости. Но и сами воины Вилусы становились мишенью для ахейских стрел.
 Лязг оружия, стук падающих камней, крики и стон раненых слились в единый неразличимый шум. Хастияр давно уже не обращал на него внимания, он вообще мало на что обращал внимание, кроме тяжести копья в руках, когда дрался на стенах вместе с троянцами. Ведь большую часть жизни Хастияра его главным оружием был острый ум и костяная палочка для письма. А сейчас копьё с бронзовым наконечником оттягивало руки. Конечно, хетт бы предпочёл бы более привычное для него оружие. Хотя бы остро отточенный железный кинжал. Его он пускал в действие, когда дипломатические интриги не складывались. Хеттский кинжал без труда бы пробил доспехи ахейцев, встреться Хастияр с ними.
 Но до уличных боёв в этот день не дошло. С наступлением ночи закончился первый штурм Трои. В этот день город устоял.

                «… цитадель Вилусы…»
 Но только утром жители Вилусы в полной мере смогли оценить разрушение города и потери.
 Одним из погибших был сын Алаксанду, подросток пятнадцати лет. Он родился от младшей жены и был последним ребёнком Алаксанду. Мальчик погиб на стенах города вместе с другими воинами Вилусы.
 Вместе с другими воинами Вилусы его должны были похоронить сегодня утром. Жители города собрались на погребальную церемонию. Среди них стояла мать царевича, младшая жена троянского правителя.
 Красивая женщина, но неприятная, такие выводы сделал Хастияр в первые дни пребывания в Вилусе. И гулящая, к подобному мнению хетт пришёл, едва познакомившись с обитателями троянского дворца. Неудивительно, ведь молодая жена при старом муже заинтересованно разглядывала всех подряд, даже хеттского посланника. Ну, а Хастияру при его миссии подобные приключения были ни к чему. Поэтому, у него сложилось невысокое мнение об этой женщине. Как и у всей Вилусы.
  Но сейчас никто не вспоминал о старых сплетнях. Ведь жители Вилусы видели сейчас перед собой не царицу, нелюбимую народом, а мать, потерявшую единственного сына.
 Всё, что казалось раньше важным, необходимым, сейчас для неё потеряло всякий смысл. Незачем больше шить красивые платья, заказывать драгоценности, пытаясь превзойти соперниц. Всё, прежняя жизнь закончилась. Теперь она бы обменяла то, что имела, на жизнь сына. Но невозможно.
 Смерть уравняла в правах тех, кто ходил в золоте, и тех, кто ежедневно зарабатывал на хлеб. Их души сейчас уносил в вечность погребальный костёр.
 И днём и вечером было тихо. Воины Аххиявы отдыхали после неудачного штурма. Потому жители Вилусы просто разглядывали со стен вражеское войско, которое отошло от стен подальше и хоронили собственных погибших.
 Впервые за последние дни Вилуса получила передышку. Воины ходили вдоль стен, постоянно выглядывали наружу. Вчера они одержали первую победу и теперь обсуждали подробности боя.
 Хастияр прохаживался вдоль стен, разглядывая войско Аххиявы. Он понимал, что делает это исключительно потому, что не может найти себе другого занятия. То есть, как и все остальные люди в цитадели. Проходя мимо воинов, посланник то и дело прислушивался к их разговорам.
   - Да, разве это войско! – Презрительно сказал один из троянцев, махнув рукой в сторону побережья. – Вот, помню, ходили мы с Алаксанду в Сирию, там, под Кадешем было настоящее войско!
 Хастияр тут же остановился возле него, отвернувшись к стене и сделав вид, что рассматривает лагерь ахейцев. Участник похода в Сирию сидел в окружении пятерых воинов, по возрасту годившимися ему в сыновья. Потому молодёжь внимательно слушала его, стараясь не упустить ни слова из рассказа. Как и Хастияр, который во время битвы при Кадеше находился рядом с великим царём хеттов.
   - Неужели, правда, всё, что рассказывают о войске египтян? – Спросил ветерана один из троянских юношей.
   - Смотря, что. Разное говорят, особенно стараются те, кто на войне не бывал.
   - О льве фараона. Он на самом деле был? Такой ужасный, как рассказывают?
   - Конечно, был! Я сам его видел! – Троянский ветеран откинулся назад, опершись на левую руку, и продолжал рассказывать, наслаждаясь вниманием молодёжи. – Был у фараона лев, дрессированный. По прозвищу «Убийца Врагов». Так видел я этого Убийцу! Он забился под полог фараонского шатра, только хвост торчал наружу! Как раз тогда наш отряд захватил лагерь фараона…
 Троянский воин продолжал рассказывать о битве при Кадеше, а вслед за ним Хастияр погрузился в воспоминания. Прошло уже несколько лет после великой битвы хеттов с египтянами. Все последние годы он только и делал, что разбирался с последствиями Кадешской кампании.
 Поначалу всё складывалось удачно. Хеттам удалось обмануть фараона. Рамзес считал, что хеттская армия находится далеко на севере, под Алеппо. Эта ошибка едва не стоила ему жизни. Ведь хетты оказались рядом, в крепости Кадеша. Хеттское войско смогло захватить египетский лагерь. А дальше начались неприятности.
 Неприятности продолжались до сих пор. После битвы при Кадеше было заключено перемирие с египтянами, но война в Сирии всё длилась и длилась. Сирийские города переходили из рук в руки, соперничающие державы всё больше и больше средств тратили на войско. Всем соседям становилось понятно, что битве равных настоящим победителем станет кто-то третий. Тот, кто сумеет воспользоваться многолетней  войной между хеттами и Египтом. Похоже, Аххиява и решила стать этим победителем.
 Мысли Хастияра вернулись к настоящему, в осаждённую Вилусу. Троянец тем временем продолжал рассказывать:
   - А потом мы вернулись с победой в Хаттусу. Ну, а вы знаете, как встречали в столице? Когда великий царь вышел из колесницы, народ на главной площади кричал ему:
   - Да здравствует царь!
   - Да здравствует царица!
   - Да здравствует наследник престола и наше войско!
   - Пусть крепнет страна хеттов с границами от моря до моря!
 Конечно, думал Хастияр, политика хеттских царей устраивала их подданных и отличалась от соседей в лучшую сторону. Обычно столица мало вмешивалась в жизнь провинций, позволяя им сохранять собственные обычаи. В тех случаях, когда новая область добровольно подчинялась власти хеттов, её правитель сохранял  свою власть. К Вилусе это относилось в полной мере, тем более, что её народ был родственным народу хеттов.
 Потому правители Сирии предпочитали власть хеттской империи, чем фараонов Египта. Начиная новую войну с египтянами, царь хеттов Муваталли раздавал золото союзникам, чтобы привлечь их к организации похода. Египтяне или ассирийцы поступили бы наоборот – обобрали бы подданных и союзников до нитки, чтобы вооружить собственное войско.
    - Вот какое было войско у великого царя хеттов! Наше солнце, лабарна Муваталли собрал тогда армию из тридцати тысяч воинов! Он привёл под стены Кадеша две с половиной тысячи хеттских колесниц! А ты, говоришь, лев! – Троянский ветеран снисходительно обратился к парню, который посмел восторгаться учёным львом фараона. Конечно, он давно заметил, что его разговор слушает хеттский дипломат. Потому и старался, но делал это совершенно искренне. Ведь житель Трои в Вавилоне или Ассирии называл себя человеком из страны хеттов, огромной империи под двуглавым орлом.
  Хастияр был одним из тех, кто прекрасно разбирался в делах империи хеттов. Явные, а тем более тайные дела были делом его жизни. Но сейчас,  когда у него появилось немного свободного времени, Хастияр задумался и понял, что лабарна может и не помочь Вилусе. Ведь война с Рамзесом затягивалась, все основные отряды были стянуты на юг, в Сирию. А сюда надо бы присылать большое войско, чтобы справиться наверняка с ахейскими захватчиками. И проучить их, чтобы впредь не пытались посягать на владения хеттской империи.
 Но армия хеттов воевала сейчас в Сирии. Великий царь находился на юге, вместе с войском. Он вряд ли захочет бросать на полпути сирийскую кампанию. Ведь исход войны там ещё был неясен, в настоящее время шли бои за оазис вокруг Дамаска. И в такое время надо было бросать всё и выдвигаться на северо-запад. Стоила ли Вилуса подобных жертв?
   - Да, наши воины самые лучшие на свете! – Сказал парень, явно убеждённый историей ветерана. – Когда сюда придут колесницы хеттского царя, люди Аххиявы  опомнится не успеют, как окажутся в царстве мёртвых!
 Придут ли? Кто знает ответ? Знают только боги, но чью сторону они выберут, кому окажут поддержку?
 Людям остаётся только глядеть на восток, ожидая армию великой страны. Много дней подряд, встречая по утрам солнце, они будут ждать войска империи, из собственной столицы. Пыльная степь почувствует на себе надежду тысяч людей, для которых приход армии с востока станет единственной возможностью для спасения.
 Но не одним ожиданием были заполнены дни жителей Вилусы. Конечно, они готовились к отражению новых атак. Но противнику понадобилось несколько дней, чтобы восстановить силы.
 Эти дни ничем бы не запомнились Хастияру, если бы не одно мелкое происшествие. Ближе к полудню он заметил, что троянцы начали собираться на стенах. А с той стороны раздавался шум и непонятные крики. Хастияр поспешил занять место на стене и выглянул наружу.
 Десяток ахейских воинов тащили по улицам нижнего города деревянного коня. Хотя, то, что эта штуковина должна изображать коня, мог догадаться только человек с изрядной силой воображения.
 Это была большая бочка для вина. К ней приделали голову, грубо вырезанную из дерева, и верёвочный хвост. Бочка была установлена на колёсики. Высотой конь был примерно в два человеческих роста. Несколько человек свободно могли тащить его, взявшись за верёвку, приделанную к конской шее.
 Любой житель тогдашней Анатолии догадался бы, что это за штуковина. У самого Хастияра дома тоже было нечто подобное, но, разумеется, из серебра, куда меньше, высотой не больше локтя. Это был ритуальный кувшин для вина, который стоял на домашнем алтаре. Вино, вкушаемое из него по праздникам, считалось подношением богам. Хотя пили его люди. Кувшины делались в виде коней, быков или баранов. Обычно они были небольшими, но в этом случае троянцы постарались всех удивить. Троянского коня наполняли вином, украшали цветами и катали по улицам в дни храмовых праздников. Всё население города могло основательно выпить, чувствуя единство и сопричастность к торжественному служению богам.
 Троянцы рассматривали, как чужеземные воины катаются на коне верхом, пытаются залезть внутрь. Бочка давно была пустой, но ахейцы, судя по их настроению, нашли вино где-то в другом месте. Все они были молодыми, на вид не старше восемнадцати лет. Парням должно быть, надоело сидеть под стенами крепости без дела, вот они и нашли себе развлечение.
 Троянцам это зрелище наскучило раньше, чем Хастияру. Народ постепенно начал расходиться со стен. Люди Вилусы так и не увидели, как ахейцы поломали коня, наехав на груду камней от разбитого храма. Деревянные колёса не выдержали и сломались, оставив троянского коня лежать посреди улицы.
    - Ой, придурки, - тихо сказал Хастияр. Он оглянулся по сторонам и заметил, что из всех зрителей остался он один. Остальные жители Трои поспешили заняться более важным для них делом.