Мне сегодня целых тридцать три.
Я сегодня не пьяна, как прежде,
Я в простой мальчишеской одежде,
Мне сегодня только тридцать три.
Как начать критиковать себя в такие годы,
Когда ты странной природы, элитной породы,
Когда ты сама себе все горечи и невзгоды,
Все чудовища, демоны и уроды.
Так-то оно все нормально, пишется,
Через сигаретный фильтр дымом дышится,
Только вопросов к Всевышнему все больше,
Ответов мало, только и ждешь, чтобы отболело да перестало,
Утомило, достало.
Про любовь тут вообще ничего не значится,
Только к сыну любовь святая безусловная, вечная,
Для других живешь легированная, берилловая, бессердечная,
Как двухсотый груз лежишь, тяжелеешь, маешься.
Мимо меня, знаете, мажоры проезжают часто,
Те, чья жизнь удалась на сто сорок процентов,
Те, что делают мир, создают прецеденты,
Говорят без акцента и платят проценты,
До капли, до цента.
Селфи с Трампом и Гошей Куценко для них бесценны.
Беспринципны. Обсценны.
В мои годы уж кое-кого распяли, а я все думаю,
Как бы так начать весь этот цикл заново,
Без ругательного, грязного, пьяного,
Без сомнительного, странного, рваного.
Как просто жить начать, после тридцати?
А сверху говорят: «Путь твой необратим».
А я плачу над куклами, пирамидками, мишками,
Над нерожденными своими детишками,
Над неподшитыми сына штанишками,
Вспоминаю горки и мыльные пузыри,
Мне сегодня только тридцать три.
Я сегодня думаю о главном.
Я в душе латаю неисправность.
Мне сегодня просто тридцать три.