НА ФОТО: Здание отдела милиции села Благодарного (с 1971 года - г. Благодарный Ставропольского края).
Фото В. И. Пузикова - автора.
***
АЛЕКСАНДРИЙСКОЕ ДЕЛО
1928-1930 гг.
ЧАСТЬ 1.
АНТИСОВЕТСКАЯ ГРУППА СЕЛА АЛЕКСАНДРИИ
В конце 20-х годов прошлого века Правительство СССР увеличило налоговый пресс на кулачество, зажиточных крестьян и торговцев. С лета 1928 года, в целях обеспечения крупных городов и рабочих центров хлебом, форсированными темпами проводились хлебозаготовки. Это вызвало недовольство у значительной части населения, и не только у богатых единоличников и среднего класса, но и у бывших красных партизан, воевавших с белыми на Ставрополье в 1918 году.
В некоторых селах Благодарненского района появились активисты, которые скрытно вели агитацию против мероприятий советской власти, организовывали подпольные контрреволюционные группы, нацеливая их на вооруженное свержение органов исполнительной власти на местах.
В селе Александрии инициатором создания антисоветской подпольной группы стал Перов Яков Иванович. Родился он в 1884 году в селе Александрии в крестьянской семье. Окончил сельскую школу, трудился в хозяйстве отца, в 1904 году был призван в армию, дослужился до писаря. Вернувшись из армии, женился. Как грамотный человек, занялся адвокатурой, завел большое единоличное хозяйство, держал батраков, разбогател.
В 1919 году, во время оккупации села Александрии частями Добровольческой Армией, Перов служил волостным писарем. Помогал старшине села Шумейко Григорию Платоновичу вылавливать на территории волости красноармейцев, больных тифом и не смогшим уйти с отступившими красными частями. Участвовал в выявлении дезертиров и арестах александрийцев, прятавшихся от призыва в Добровольческую Армию.
После установления в селе Александрии советской власти Перов продолжил заниматься адвокатурой, но уже подпольно. Беспатентно торговал виноградным вином. По-прежнему использовал в своем личном хозяйстве наемный труд, за что был лишен избирательных прав.
Виноградное вино александрийские торговцы привозили из города Прикумска, села Прасковеи и станицы Бекешевской. В одной из поездок в Бекешевскую Перов познакомился с местными казаками, которые рассказали ему о готовящемся вооруженном восстании в станицах Терека и Кубани, предложили ему развернуть антисоветскую работу в северо-восточных селах Ставропольского округа.
Возвратившись домой, Перов решил подыскать сообщников из числа близких знакомых. Встретив в селе бывшего стражника при царском режиме Гусева Никифора Ивановича, сказал ему:
- Никифор! Заходи вечерком, винца выпьем!
- Небось дорогущее? – спросил Гусев, зная, что Перов продавал вино по высокой цене.
- Угощу бесплатно! Разговор есть!
- Хорошо, приду. Как с худобой управлюсь, так и приду!
- Жинку свою возьми! Пока бабы в горнице посплетничают, семечки полузгают, мы на кухне, графинчик вина приголубим, о серьезном деле перетолкуем.
Из следственного дела:
«…Гусев Никифор Иванович, 1886 года рождения, из крестьян, уроженец села Александрии, подданный РСФСР, окончил сельскую школу, женат, беспартийный, в царской армии не служил, в период власти белых служил стражником в волостной страже. До революции крупный экономист, имел свои участки в Туркменском районе. До момента ареста проживал в с. Александрии, занимался сельским хозяйством и беспатентной торговлей вином, бывший кулак-лишенец. На учете запаса РККА не состоит, с его слов не судим».
Долго уговаривать Гусева о вступлении в подпольную организации Перову не пришлось. Столковались быстро. Начали думать, кого вовлекать в организацию.
- Пожалуй, надо предложить записаться в группу бывшим стражникам волости, - предложил Перов.
Гусев идею поддержал:
- Да! Это дело! Никто из моих сослуживцев не откажется! Всем эта власть осточертела. Ближайших родственников можно сагитировать, братьев родных и двоюродных, племянников.
- Правильно! Опереться надо на своих людей.
- Да и стражникам из других сел надо предложить, - продолжил Гусев.
- А вот это, пока, преждевременно! – возразил Перов. – Сколотим сначала группу в Александрии, а потом пошлем эмиссаров в другие села, да и сами наведаемся, под видом закупки и продажи товаров.
Разошлись поздно. На следующий день Никифор Гусев побеседовал с племянником Николаем Гусевым, который согласился вступить в организацию.
«…Гусев Николай Иванович, 26 лет, из крестьян, уроженец села Александрии, грамотный, окончил сельскую школу, холост, беспартийный, в Красной Армии не служил. До ареста проживал в с. Александрии, занимался сельским хозяйством. На учете запаса РККА не состоял, с его слов не судим».
В свою очередь Николай Гусев вовлек в организацию Карелина Дмитрия.
«…Карелин Дмитрий Васильевич, 22-х лет, из крестьян, уроженец села Александрии, русский. Грамотный, окончил сельскую школу, холост, беспартийный. В Белой и Красной армиях не служил. Сын торговца, лишен избирательных прав. На учете запаса РККА не состоит, с его слов не судим».
После лишения Дмитрия избирательных прав отец предложил ему выделиться в самостоятельное хозяйство, жить своей семьей. Дмитрий так и поступил, он из Александрии переехал на постоянное место жительства в хутор Красный Ключ и по заявлению был восстановлен в Конституционных правах.
В июне 1928 года во время сенокоса Гусев Николай, беседуя с Карелиным, задал ему провокационный вопрос:
- Митя! Если я дам тебе винтовку, пойдешь громить сельский Совет?
Дмитрий, хотя и был молодым по возрасту, но достаточно умным. На явно контрреволюционный вопрос Гусева он ответил:
- Если ты пойдешь, поднимется все село, тогда и я пойду. Ты же знаешь поговорку: «Один в поле – не воин!»
Гусев Николай и Карелин Дмитрий стали под разными предлогами собирать сельскую молодежь, организовывать танцевальные вечера и посиделки с распитием спиртных напитков и игрой в азартные игры.
С некоторыми парнями Карелин заводил антисоветские разговоры:
- Крестьяне недовольны властью. Нам надо выпускать листовки, протягивать в них власть за неправильные действия. Потом эти листовки развешивать по всему селу и хуторам.
Осенью 1929 года с молодежью Карелин уже вел более смелые разговоры, рассуждал о необходимости вооруженного восстания: «Давайте создавать отряд! Вооружаться!», а затем предлагал молодежи заходить к нему домой и «…закончить разговор относительно восстания».
В подпольную организацию были вовлечены Бодякин Макар, Вышлов Дмитрий и Козадеров Стефан.
«…Бодякин Макар Васильевич, 1878 года рождения, из крестьян, уроженец села Александрии, подданный РСФСР, малограмотный, умеет читать и писать, женат, беспартийный. До революции торговец. В Красной и Белой армиях не служил, но в период власти белых в селе Александрии помогал им в материальном снабжении. До момента ареста занимался сельским хозяйством и нелегальной торговлей, середняк, избирательных прав не лишен. На учете в РККА не состоит, с его слов не судим.
Вышлов Дмитрий Александрович, 56 лет, из крестьян, уроженец села Александрии, русский, подданный РСФСР. Грамотный, окончил сельскую школу, женат, беспартийный. До ареста проживал в с. Александрии, занимался сельским хозяйством, бедняк. На учете запаса РККА не состоит, с его слов не судим.
Козадеров Стефан Романович, 44-х лет, из крестьян, уроженец села Высоцкого Петровского района Ставропольского округа, подданный РСФСР. Малограмотный, самоучка, умеет писать и читать. Женат, беспартийный. В Белой и Красной армиях не служил. До момента ареста проживал в городе Минеральные Воды Терского округа, занимался извозом, бедняк. Арестован в селе Высоцком. На учете запаса РККА не состоит, с его слов не судим».
Бодякин Макар в сентябре 1928 года, встречаясь с селянами на мельнице, у магазина и в других общественных местах, говорил:
- Хлеб сдавать не нужно. Придержим! Рабочие и служащие останутся голодными. Они поднимут бунт. Посмотрим, что сделает советская власть при отсутствии хлеба? Она пойдет на поклон к нам, крестьянству. А тогда уж, мы заявим свои требования! И мы потребуем все, что нам нужно: товары, одежду и обувь, современную сельскохозяйственную технику, удобрения и ядохимикаты для выращивания сельхозкультур!
Кто-то с Бодякиным соглашался, кто-то не соглашался, а некоторые селяне потихоньку отходили в сторонку.
Крестьянам, поддерживающим советскую власть, он с угрозами заявлял:
- Ваша власть недолговечна! Скоро она изменится и Вам будет плохо! Вы ответите за поддержку этой власти, Вам аукнется. Пощады не ждите!
Большим достижением Перов считал вовлечение в организацию бывшего красного партизана, буденновца Дорофея Варенникова.
«…Вареников Дорофей Сергеевич, 34 года, из крестьян, уроженец села Александрии, русский, подданный РСФСР. Малограмотный, умеет читать и писать, женат, беспартийный. В старой армии служил рядовым. В 1917 году состоял в Красной Гвардии, в 1918 году – красный партизан Благодарненского уезда Ставропольской губернии. С 1919 по 1920 годы служил в должности командира эскадрона в Конной Армии Буденного. До ареста проживал в селе Александрии, занимался сельским хозяйством, избирательных прав не лишен. Состоит на учете запаса РККА, с его слов не судим».
Варенникова не надо было агитировать, он сам допускал резкие высказывания в адрес депутатов и коммунистов:
- Не дать вывезти хлеб, удержать его у себя любыми способами! Если нужно, будем воевать с этой властью. Мы били беляков на Маныче, Дону и Кубани, а теперь пришло время разбираться с коммунистами!
Встретившись с Гусевым Никифором, Вареников говорил, что имеет связь со знакомым казачьим офицером на Кубани, который готов, в случае необходимости, помочь александрийцам оружием. Для борьбы с Советами, которые притесняют хлеборобов, казаки, даже с риском для жизни, оружие поставят.
ЧАСТЬ 2.
АНТИСОВЕТСКАЯ ГРУППА СЕЛА СОТНИКОВСКОГО
Со временем, дошло дело до вербовки в организацию граждан из других сел. В декабре 1928 года Перов Яков, Бодякин Макар, Вышлов Дмитрий и Козадеров Стефан, закупив в Прасковее большую партию виноградного вина, возвращались домой. Вечерело, дул сильный восточный ветер, мел поземку, мороз усиливался. Подъехали к селу Сотниковскому.
- Пора и на ночлег, - громко, чтобы услышали товарищи, крикнул Перов.
Бодякин, так же громко, перекрывая шум ветра, крикнул:
- Заедем к моему другу! Бывшему стражнику Гаранже!
Перов, на правах руководителя организации, дал согласие.
«…Гаранжа Леонтий Трофимович, 1887 года рождения, из крестьян, уроженец села Сотниковского Благодарненского района, подданный РСФСР, малограмотный, самоучка, умеет читать и писать, беспартийный. В Красной Армии не служил, в период власти белых служил стражником. До момента ареста проживал в селе Сотниковском, занимался сельским хозяйством, середняк, лишен избирательных прав, на учете запаса РККА не состоит, с его слов не судим».
Подъехали к подворью Гаранжи, постучали в окно. В дворе, громыхая цепью, залаяла собака. Хозяин, не открываю калитки, спросил:
- Кто там? Кого носить в такую погоду?
- Дружок! Это я, Макар Бодякин!
Леонтий не стал отпирать калитку, а сразу же открыл ворота. Заехали, распрягли лошадей, задали им корм, только потом пошли в хату.
Хозяйка накрыла стол. Гости выставили на стол четверть вина и свои харчишки. Ужинали, говорили о том, о сем. А когда приступили к чаепитию, Перов шепнул Леонтию:
- Надо поговорить без свидетелей…
Леонтий, которому было за сорок, своих детей уже отделил в самостоятельные хозяйства, любил вечернее время проводить с внуками. Он сказал жене:
- Мария! Отведи внуков домой. Там и переночуй, а то места в хате маловато!
Когда остались вчетвером, Перов рассказал о цели визита, о создании в Александрии подпольной организации, о подготовке вооруженного восстания на Тереке и Кубани против Советов.
Гаранжа Леонтий сразу же, без колебаний, согласился быть организатором подполья в селе Сотниковском.
В начале января 1929 года Бодякин Макар, Гусев Никифор и Козадеров Стефан, во главе с Перовым, ездили в Прикумск за вином, и, возвращаясь домой, вновь заехали в село Сотниковское к Гаранже. Он сообщил, что вел разговор с Иваном Гладченко, но тот окончательного ответа не дал, проявляет нерешительность, требует личной встречи с руководителем организации.
Распрягли лошадей, определились на ночлег у Гаранжи, а на ужин пошли к И. Д. Гладченко. Познакомились с хозяином, выпили вина, закусили.
Перов начал разговор осторожно, издалека, стал жаловаться на тяжелую жизнь:
- Советы жить не дают, душат налогами. Меня с работы выгнали, избирательных прав лишили.
Присутствующие Бодякин, Гусев и Козадеров поддакивали Перову, соглашались с ним, что жить при советской власти стало невмоготу.
Раздавались голоса:
- Нужно восставать против Советской власти!
- Брать власть в свои руки!
Высказался Козадеров Стефан:
- Я – бывший красный партизан, воевал за новую жизнь, за Советскую власть. Но я в ней разочаровался! Нас задавили продразверстками, налогами, облигациями.
Гусев Никифор критиковал работу коммунистов:
- Мы трудимся, а своего куска хлеба съесть не можем, все забирают. А коммунисты только указания дают да жрут от пуза!
- Да! Слов нет! Займами задушили! Проводят их насильственно, - свое мнение высказал Гаранжа. – Лошадь продай, а облигации обязательно купи. На чем я буду пахать, у меня кто спросил? Поинтересовался? А осенью коммунисты потребуют: отдай свой хлебушек? Вези на ссыпку!
Когда изрядно выпили, Перов начал хвастаться:
- Я избавлю крестьян от тяжелого ига Советов! Лично, своими руками буду казнить коммунистов-тунеядцев!
Гладченко задал вопрос:
- А где оружие возьмете?
- Не сомневайся Иван! Я знаю людей, которые нам помогут. Оружие нам дадут! Лишь бы мы были готовы к вооруженному восстанию. Лично у меня уже есть револьвер «Кольт»!
Начал Перов и должности раздавать. Гаранжу Леонтия Трофимовича назначил руководителем местной подпольной группы, пообещал, в случае удачного вооруженного восстания, поставить его на пост старшины села Сотниковского, а Гладчено Ивана – начальником волостной стражи.
На этой встрече Перов назвал и начало восстания: «…Восстание обязательно будет весной этого года», и обосновал почему: «…Жить крестьянам стало невозможно».
Вскоре Гаранжа вовлек в группу своего кума – Чернышева Петра, который до революции был стражником села Сотниковского.
«…Чернышев Петр Евсеевич родился в 1897 году в селе Сотниковском, хлебороб. Летом 1928 года он был арестован, обвинен по Статье 58-10 УК РСФСР. 22 сентября 1928 года приговорен Особым Совещанием при Коллегии ОГПУ к лишению свободы сроком на 4 месяца».
Затем Гаранжа записал в сообщники еще одного кума – Ефименко Ивана Евдокимовича и свояка – Крутько Ивана Трофимовича.
«…Ефименко Иван Евдокимович, 37 лет, из крестьян, уроженец села Сотниковского, русский, грамотный, окончил среднюю школу, женат, беспартийный. Служил в белой армии рядовым до момента ликвидации последней. Проживал в селе Сотниковском, занимался сельским хозяйством. На учете запаса РККА не состоит, с его слов не судим.
Крутько Иван Трофимович, 32-х лет, из крестьян, уроженец села Сотниковского, русский, подданный РСФСР. Грамотный, окончил сельскую школу, женат, беспартийный. Рядовой старой армии. До ареста проживал в селе Сотниковском, занимался сельским хозяйством, кулак. На учете запаса РККА не состоит, с его слов не судим».
Гаранжа Леонтий и Ефименко Иван стали посещать Терские станицы, часто заезжали в Бекешевскую и Бургустанскую, входили в контакт с казаками, пытались наладить связь с подпольной контрреволюционной организацией. Да, видимо, вели себя неосторожно, на следствии против них дали показания советски настроенные казаки из станицы Бекешевской.
ЧАСТЬ 3.
АНТИСОВЕТСКАЯ ГРУППА СЕЛА АЛЕКСЕЕВСКОГО
В сентябре 1929 года Гусев Никифор в базарный день прибыл в село Благодарное. Пройдя по торговым рядам, встретил бывших стражников села Алексеевского И. Г. Синичкина и Т. Ф. Шалыгина.
«…Синичкин Иван Герасимович, 38 лет, из крестьян, уроженец Изобильно-Тищенского района, русский, подданный РСФСР, грамотный, окончил сельскую школу, женат, беспартийный. В старой армии не служил, в период власти белых с 1919 по 1920 годы – стражник. До момента ареста проживал в селе Алексеевском, занимался сельским хозяйством, бедняк. Лишен избирательных прав за службу в страже. На учете РККА не состоит, с его слов не судим».
Гусев сначала побеседовал с Шалыгиным, затем с Синичкиным. Ивану Герасимовичу он предложил организовать подпольную группу в селе Алексеевском и стать ее руководителем.
Синичкин сразу не дал однозначного ответа, сомневался в успехе вооруженного восстания.
Тогда Гусев упрекнул Синичкина в нерешительности и заявил:
- Тогда я предложу возглавить группу Шалыгину!
- Нет, нет! Я согласен, - ответил Синичкин.
Втроем они пошли на квартиру своего знакомого стражника, который эмигрировал за рубеж вместе с частями барона Врангеля. Их тепло встретила жена белого эмигранта, накрыла на стол.
Гусев, Синичкин и Шалыгин выпили за успех дела.
Гусев Никифор делился достигнутыми результатами, ставил задачи перед алексеевцами:
- В Александрии создана подпольная группа. В ней 50 человек. Люди надежные. Большинство – красные партизаны. Списка мы не имеем. Конспирация. Но, как только людей станет более сотни, тогда списки составим. Создали группу в селе Сотниковском. Активно занимаемся агитацией и подбором сочувствующих в селе Елизаветинском.
- А как дело обстоит с оружием, - спросил Шалыгин.
- Пока, большого количества винтовок и патронов группа не имеет. Но, мы достанем! В Александрию приезжал казак из станицы Бекешевской. Он сказал: «Сорганизуйтесь, дайте знать, оружие привезем».
Гусев приврал, заявив:
- Александрийской группой руководит красный партизан Дорофей Вареников, командир эскадрона Первой Конной армии Буденного. Он имеет большой опыт руководства воинскими подразделениями. Мы на него надеемся!
Заканчивая беседу с Синичкиным и Шалыгиным, Гусев назначил Шалыгина связным. Определил день и место встречи: еженедельно, по понедельникам, на базаре в селе Благодарном.
ЧАСТЬ 4.
АРЕСТЫ, СЛЕДСТВИЕ, ПРИГОВОРЫ
Осенью 1929 года в Благодарненском районе органы Ставропольского окружного отдела ОГПУ начали проводить аресты граждан, подозреваемых в причастности к контрреволюционному подполью.
9 ноября были арестованы александрийцы: Перов Яков, Гусев Никифор и его племянник Гусев Николай, Бодякин Макар, Вышлов Дмитрий. В селе Сотниковском сотрудники ОГПУ предъявили ордер на арест Гаранже Леонтию. Вскоре арестованных доставили в город Ставрополь и поместили в Дом предварительного заключения Ставропольского ОО ОГПУ.
Следствие установило, что Перов Яков, имея тесную связь с Гусевым Никифором, занимаясь подпольной адвокатурой и беспатентной торговлей, систематически собирал в своей квартире зажиточных крестьян, кулаков, недовольных советской властью. Хозяйства многих из них были описаны налоговыми органами за невыполнение планов хлебозаготовок. С этой категорией граждан он говорил открыто и прямо о необходимости борьбы с властью.
К себе домой Перов приглашал по восемь-десять бывших красных партизан, мотивируя тем, что он составляет им заявления в сельский Совет для снижения налогов. Пока люди сидели в очереди, он выставлял на стол вино, предлагал играть в карты и лото, а сам вел антисоветские разговоры.
В частности, красным партизанам он говорил:
- Вы воевали за Советскую власть, а в результате не имеете ни каких прав.
Подследственному Бодякину Макару сотрудники ОГПУ вменили в вину распространение контрреволюционных слухов на Кубани, где он в августе-сентябре 1929 года, работая от Госторга, вел заготовку продуктов.
Свидетель, проходивший по делу, показал:
- Бодякин говорил, что на Тереке и Ставрополье крестьяне, недовольные властью коммунистов и Советов, организуются и целыми деревнями, по 500 человек, уходят в леса. А оттуда они начнут вооруженное восстание.
Бодякин надеялся на неосведомленность жителей Кубанских станиц, не знающих, что в северо-восточной части Ставрополья лесов нет. А укрыться можно только в камышах на Маныче и Куме. Но там не удержишься, комары закусают!
Аресты продолжались. 23 ноября в селе Высоцком был задержан Козадеров Андрей.
13 декабря в ДПЗ города Ставрополя доставили Шумейко Григория, которого Александрийский сельисполком считал наиболее одиозной личностью, баламутящей народ.
«…Шумейко Григорий Платонович, 68 лет, из крестьян, уроженец села Александрии, русский, подданный РСФСР. Малограмотный, умеет читать и писать, женат, беспартийный.
В 1900-1901 годах помощник старшины села Александрии. До революции – кулак-скотоводец. Совместно с родными братьями в хозяйстве имел: 12 пар быков, 10 лошадей, 150 овцематок, 10 дойных коров, посеву – 200 десятин.
В Красной Армии не служил. В период власти белых – старшина села Александрии, жестоко расправлялся с гражданами, поддержавшими советскую власть.
До момента ареста проживал в селе Александрии, занимался сельским хозяйством. Лишен избирательных прав. За отказ от выполнения задания по хлебозаготовкам все имущество Шумейко было описано и продано на торгах. На учете запаса РККА не состоит, с его слов не судим».
Шумейко Григорий с женой Марфой, 58-ми лет, воспитали трех дочерей, которые к моменту ареста отца были замужем и жили в своих семьях. Старшая дочь, сорокалетняя Прасковья и младшая дочь – Прасковья (вторая), 25-ти лет, проживали в селе Александрии. Средняя дочь Анисья, 32-х лет, вышла замуж в село Благодарное. В семье Григория проживал его брат – Шумейко Гавриил Платонович.
Помощник уполномоченного следственного отдела ОГПУ Вдовиченко в ходе допросов Шумейко аргументировано доказал его участие в саботаже мероприятий советской власти, в противодействии выполнению планов по сбору налогов и самообложения.
Весной 1928 года Шумейко привел к зданию Александрийского сельского совета около двадцати крестьян-единоличников, открыл митинг, на котором, обращаясь к работникам исполкома, заявил:
- Вы неправильно посчитали сумму индивидуального самообложения! Зачем обдираете народ до последней нитки? Мы не будем принимать Ваши извещения на уплату самообложения!
Вдовиченко предъявил Шумейко показания свидетелей о его участии в совещании в доме крестьянина Козлова, где присутствовало много александрийцев, в том числе: участники подпольной группы Гусевы Никифор и Николай, и где шел разговор о саботировании уплаты самообложения.
В хуторе Сухой Яр Туркменского района Шумейко арендовал 300 десятин земли. В августе 1929 года он, собрав группу бывших красных партизан, говорил:
- Вы завоевали Советскую власть! А Вас теперь жмут по всем статьям! Сколько можно терпеть? В Калмыцкой области крестьяне, недовольные Советами, восстали. Красные партизаны на стороне народа. А Вы чего ждете?
Вдовиченко на допросе спросил Шумейко:
- Вы вели агитацию среди партизан? Распространяли провокационные слухи о восстании? Провоцировали партизан к активным действиям против власти, к вооруженному восстанию? Отвечайте!
- Был разговор, не отрицаю, - согласился Шумейко, – но брать оружие в руки я не призывал. Поговорили и разошлись. Что, уже и говорить о жизни нельзя?
- Говорить можно! Но призывать к активным действиям против власти нельзя! Власть можно сменить Конституционным путем, голосованием на выборах за достойных кандидатов из рабочих, крестьян, интеллигенции и служащих Красной Армии, - Вдовиченко разъяснил арестованному положение о выборах местной исполнительной власти.
Естественно, бывшему старшине села Александрии напомнили о его участии в арестах и избиении красноармейцев и советских работников в январе-феврале 1919 года.
13 декабря 1929 года в Ставрополь был доставлен и помещен в камеру Дома предварительного заключения житель хутора Красный Ключ Карелин Дмитрий Васильевич. На него дал показания свидетель Шуленин, который несколько раз был у него дома, участвовал в попойках, неоднократно слышал разговоры Карелина о необходимости вооруженного восстания.
Накануне Нового 1930 года в селе Александрии были арестованы бывший красный партизан Вареников Дорофей, кулак Бодякин Яков, старообрядец Карелин Василий, в селе Алексеевском – бывший стражник Синичкин Иван.
«…Бодякин Яков Михайлович, 44-х лет, из крестьян, уроженец села Александрии, русский, подданный РСФСР, малограмотный, умеет читать и писать, женат, беспартийный, служил в старой армии. До момента ареста проживал в с. Александрии, занимался сельским хозяйством, кулак. На учете запаса РККА не состоит, с его слов не судим.
…Карелин Василий Федотович, 51 год, из крестьян, уроженец посада Воронок Стародубского уезда Черниговской губернии (старообрядец), русский, подданный РСФСР, малограмотный, умеет писать и читать, вдов, беспартийный. В прошлом торговец. В Красной Армии не служил. До момента ареста проживал в с. Александрии, занимался сельским хозяйством, кулак, лишен избирательных прав. На учете запаса РККА не состоит, с его слов не судим».
1 января 1930 года при заполнении «Анкеты для арестованных и задержанных с зачислением за ОГПУ» Карелин Василий Федотович указал состав семьи:
Сын Дмитрий, 21 год;
Дочь Любовь, 16 лет;
Дочь Анна, 13 лет.
Обыски проводили у всех арестованных, но ничего криминального не находили. А вот у Карелина Василия Федотовича изъяли целый арсенал боеприпасов.
В акт по изъятию вещественных доказательств, в присутствии двоих понятых, следователь записал: «…Изъято у Карелина: 2 кг пороха, 6 кг дроби, 200 штук пистонов, 15 ружейных гильз».
В. Ф. Карелин дал пояснение:
- Я служил агентом Госторга по заготовке пушнины. Начальником Благодарненского Госторга был Тапешкин. Мне лично приходилось заключать договора с охотниками на отстрел зайцев, волков, лисиц. Выдавал охотникам боеприпасы. А при сдаче ими пушнины, производил перерасчет, минусовал стоимость пороха и дроби.
- Где Ваше ружье? Предъявите, - потребовал сотрудник следственного отдела ОГПУ.
- Ружья своего у меня никогда не было, я пользовался двухстволкой Госторга. При увольнении ружье сдал на склад.
12 января 1930 года в селе Сотниковском были задержаны Ефименко Иван и Крутько Иван, допрошены и доставлены в ДПЗ города Ставрополя.
Против Ефименко дал показания казак станицы Бекешевской Минкин:
- 23 ноября 1929 год Ефименко приезжал к нам в станицу, привозил муку и пшеницу, обменивал на вино и картошку, несколько дней у меня квартировал. Он говорил, что казаки станицы Бургустанской создают бело-зеленые банды, готовят оружие, вот-вот поднимут вооруженное восстание, нам надо их поддержать! Всячески охаивал нынешнюю власть. Ефименко назвал численность подпольной организации Благодарненского района – 62 человека. Он говорил, что они отслеживают действия местной власти, изучают общественное мнение о ней, настроение крестьянства.
Чернышева Петра Евсеевича органам ОГПУ арестовать не удалось, он тайна выехал из села Сотниковского, исчез на просторах СССР.
***
В ходе следствия по делу № 421 арестованные граждане обвинялись по Статьям 58-2, 58-10, 58-11 и 58-13 Уголовного Кодекса РСФСР.
Полностью признали себя виновными в совершенных преступлениях:
Бодякин Макар Васильевич,
Бодякин Яков Михайлович,
Гаранжа Леонтий Трофимович,
Гусев Никифор Иванович,
Карелин Василий Федотович,
Перов Яков Иванович,
Синичкин Иван Герасимович и
Шумейко Григорий Платонович.
Обвиняемые:
Гусев Николай Иванович,
Вышлов Дмитрий Алексеевич,
Ефименко Иван Евдокимович,
Карелин Дмитрий Васильевич и
Козадеров Стефан Трофимович признали свою вину лишь частично. Они не отрицали связь с гражданами Перовым и Гусевым, посещали их квартиры, участвовали в выпивках, в обсуждении мероприятий Советской власти, но не знали, что Перов и Гусев втягивают их в контрреволюционную организацию, целью которой является вооруженное восстание.
Двое подследственных: александриец Вареников Дорофей Сергеевич и сотниковчанин Крутько Иван Трофимович виновными в преступлениях против власти себя не признали. Они категорически отрицали какую-либо причастность к этому делу.
21 января 1930 года помощник Уполномоченного следственного отдела ОГПУ Вдовиченко окончил составление обвинительного заключения по делу и постановил: «…Следственное дело за № 421 обвиняемых граждан Перова Якова, Шумейко Григория, Гусева Никифора, Синичкина Ивана, Гаранжа Леонтия, Варенникова Дорофея, Бодякина Макара, Бодякина Якова, Ефименко Ивана, Карелина Василия, Карелина Дмитрия, Вышлова Дмитрия, Козадерова Стефана, Крутько Ивана – направить для внесудебного рассмотрения Крайполиттройкой при Полномочном представителе ОГПУ Северо-Кавказского края, предварительно передав его на заключение Ставропольского Окружного прокурора».
С выводами следствия согласились: начальник следственного отдела Хрипченко, помощник начальника окружного отдела ОГПУ Шилин. Утвердил – начальник Ставропольского окружного отдела ОГПУ Медведев-Орлов.
21 января 1930 года, поздно ночью, обвиняемые по делу № 421 были перевезены в Ставропольский ИТД и переданы для дальнейшего содержания под стражей службам Политтройки Северо-Кавказского края. Вещественных доказательств по делу не было. Обвиняемые имели только личные вещи.
Политтройка Северо-Кавказского края принимала решения быстро и тут же направляла их на утверждение в ОГПУ при Совете Народных Комиссаров.
Приговорены к расстрелу: Перов Яков, Шумейко Григорий, Синичкин Иван, Гаранжа Леонтий, Гусев Никифор, Ефименко Иван, Бодякин Макар, Бодякин Яков, Карелин Василий, Крутько Трофим.
Осуждены на 8 лет исправительно-трудовых лагерей Гусев Николай и Карелин Дмитрий.
Осуждены на 3 года исправительно-трудовых лагерей Вышлов Дмитрий и Козадеров Стефан.
1 февраля 1930 года решение Политтройки было утверждено, а через десять дней приговоры приведены в исполнение.
Буденовец, командир эскадрона Вареников Дорофей Сергеевич был оправдан и освобожден из под стражи. Через несколько лет, а точнее – 9 сентября 1937 года он был вновь арестован, приговорен к расстрелу за контрреволюционную агитацию.
Так выглядит «Александрийское дело» по документам из архива ОГПУ по Северо-Кавказскому краю за 1930 год.
Сплошная коллективизация на селе, а с ней и массовые репрессии, в Благодарненском районе начались в 1929 году. В это время, с 1928 года по сентябрь 1930 года, председателем Благодарненского райисполкома избирался участник гражданской войны, командир батальона в кавалерийской бригаде Дмитрия Жлобы, уроженец села Сотниковского Крутько Кирилл Иванович. В 1937 году органами НКВД он был арестован и находился под следствием два года.
***
Все лица, репрессированные по следственному делу № 421, были реабилитированы в 1989 году по Статье 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 16 января 1989 года «О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий, имевших место в период 30-40-х и начала 50-х годов».
Владимир Пузиков
Г. Благодарный
15 октября 2016 г.