Заглянул «на огонёк» к Александру Михайловичу Шебунину, художнику и скульптору в мастерскую в городском Доме художников ознакомиться с очередным творением мастера из галереи значимых людей в нашей истории. Посредине мастерской на постаменте разместился в натуральную величину бюст Юрия Викторовича Липухина, бывшего генерального директора Череповецкого металлургического комбината, где и мне пришлось трудиться по приглашению в конце восьмидесятых годов прошлого века, выправлять финансы и готовить квалифицированных специалистов в стремительно меняющейся экономике. Нахлынули воспоминания почти тридцатилетней давности…
Умеренный шум от управленцев высшего звена меткомбината перед очередным оперативным совещанием внезапно прекращается, в помещение уверенной походкой неспешно входит генеральный директор, несколько в необычном виде. Вместо пиджака от традиционного строгого костюма одета цвета «хаки» куртка Х/Б, часть спецодежды, а на голове воцарилась пластиковая каска. Из левого нагрудного кармана торчит записная книжка, из правого выглядывает шариковая ручка, в левой руке тёмная папка с документами. Общую картину дополняет едва заметная сутулость, словно от груза непомерной ответственности. Неторопливо присаживаясь, возвратившийся с территории комбината директор обстоятельно выкладывает на стол перед собой папку с документами, справа записную книжку и ручку и слева снятую с головы каску, кверху округлой оранжевой поверхностью. Открывая папку, Юрий Викторович пробегает глазами повестку дня и готов начать совещание.
Застоявшуюся тишину прерывает резкий звонок из телефона не ниже министра или первого секретаря обкома партии. Вряд ли секретарь-помощник стал бы переключать телефонный звонок от партийно-государственного руководства страны более низкого ранга в помещение оперативных совещаний. Снятая трубка перемещается к уху и прижимается наклоном головы к приподнятому плечу, следуют однозначные ответы собеседнику, шариковая ручка скользит по открытому блокноту, извлечённому из бокового кармана куртки.
Едва подавшись вперёд, гендиректор Липухин движением открытой левой ладони в сторону зала прекращает начинающийся неразборчивый гам и шум подчинённых, почувствовавших себя на мгновения приобщёнными к государственным интересам. В коротком взгляде в сторону участников совещания преобладают сосредоточенность и проницательность, проявившиеся на мгновения в заострённых чертах лица и едва заметная обеспокоенность…
Воспоминания рассеялись, возвращая к действительности, а взгляд остановился на глиняном изваянии. Попросил мастера повернуть бюст вокруг оси постамента в разные стороны. В какой-то момент освещение мастерской и игра теней во взгляде воссоздали извлечённый из глубин памяти узнаваемый лик, с преобладающими чертами сосредоточенности и проницательности, смягчённые возрастной мудростью. Для меня возвращение в отдалённое прошлое состоялось…
В начале и средине девяностых годов прошлого века неоднократно пришлось слышать от гостей Череповца, города железного гостеприимства однозначное мнение. В условиях хаоса и бардака рыночной экономики мы «зажирели» по сравнению со многими моногородами и живём в оазисе относительного благополучия, а нашему директору меткомбината Липухину надо ставить памятник при жизни за стабильность выплат приличной заработной платы и всех налогов.
Бытует точка зрения, что при жизни достойных людей воздвигать им памятники нежелательно и преждевременно. И только время всё расставит по своим местам, в том числе и памятники. Может, пришло то время...
PRIBALTIEZ
13 октября 2016 года