Ну что, детишки? Вот и вечер наступает,
Сон на землю насылает,
И вас спать зазывает.
Ложитесь-ка поудобнее, да послушайте, какую я вам сказку сказывать буду.
Давным-давно, в одной далекой стране, жил-да-был купец. Вы скажете: "Да знаем мы, знаем! И было у него три дочери, и так далее, и тому подобное, но у одной сказки уже был такой зачин, и поэтому так начинать не следует". у моей сказки и должен быть такой зачин, ведь так все и было.
Так вот, и было у того купца три дочери: все златокудрые, голубоглазые да белокожие, но старшая, высокая, стройная да румяная, была степенна, как река, и прозвали ее Аннушкой. Средняя, невысокая, полная, была весела и говорлива, как ручеек весенний. Прозвали ее Танюшей. А младшая, совсем девочка, тоненькая да хрупкая, была тихая, как озерцо, и звали ее Марьюшкой.
Не нарадуется купец на своих дочурок, ведь они и к рукоделью способные были, и никакого труда не чурались, будь то даже самая черная работа. Но случилось так, что отец стал слепнуть. И ладно бы от старости, но человек он был молодой, всего-то сорока с небольшим годов. Но иногда смотрит, а перед глазами все белой пеленой подернуто.
Первой его хворобу Марьюшка увидела. Поняла она, как тяжко отцу, но виду не подала, что обо всем знает. Пошла она в лес, ко святому источнику, около которого стояла маленькая часовня. Встала она перед иконой, молится, а у самой слезки по щекам так и катятся, точно бусинки. Долго она так стояла, да устали ноженьки! Она и опустилась на пол. А как присела, так дрема ее и окутала.
И снится ей, что стоит она на высокой горе, а к ней женщина идет. Подошла и говорит: "Встань, Марьюшка, услышал господь твою молитву. Пойди-ка ты в самую чащу леса. Там стоит изба. Постучи в окошко и наймись на работу к хозяйке. Что бы она не задавала, все делай, как бы трудно не было, потом она попросит назвать плату, вот и попроси, чтоб она сказала, как глазки твоему батюшке вылечить.
Очнулась Марьюшка, поднялась с пола и пошла в самую чащу леса. Там, на берегу реки, стояла покосившаяся избушка. Постучала девушка в окошко, а оттуда выглянула такая страшная старуха, что Марьюшка даже отшатнулась. Спрашивает ее старуха: - Зачем пришла?-
- Работу искать, бабушка!
- Что ж, девица, работницы мне и впрямь нужны. Заходи, да о том, что увидишь, никому не сказывай!
Как вошла Марьюшка, старуха дала ей задание тяжкое, надо было все белье перестирать, да так, чтоб ни одного пятнышка не было. но пятна не отстирывались. Тут-то и вспомнила Марьюшка, что матушка перед смертью наказывала: "Что бы ни было, доченьки, что бы вам на долю не выпало, молитесь!"-
Так и поступила девушка, а как только молитва-то полилась, так пятна, одно за другим, стали сходить.
Увидела старуха, что уже все отстирано, разозлилась ни на шутку, но ничего не сказала, а дала новое задание: - Приготовь мне ужин, красавица, только за очагом гляди, он у меня с норовом,- и усмехнулась так, что у девушки кровь в жилах застыла. А старуха в лес ушла, за травами.
А тем временем подошла Марьюшка к очагу, а он в нее начал языки пламени выпускать, и близко подойти не дает. Стала девушка молитву творить, языки пламени заметались , но из очага уйти уже не смогли. Подошла девушка, но молиться стало трудно, и мысли начали путаться, но она не сдалась, только тихо прошептала: "Ангел божий, добрый мой хранитель! защити меня!"
Только она это вымолвила, как мысли прояснились. Тут увидела она, что рядом с ней ангел-хранитель ее стоит и мечом пламя удерживает. Обрадовалась Марьюшка, но молитву не оставила, так с молитвой к работе и приступила.
Как только еда была готова, вернулась из леса старуха с полной корзиной колдовских трав. Увидела она, что еда готова, разозлилась пуще прежнего, но к столу села и еду попробовала. Но как первую ложку взяла, плеваться стала и закричала: - Ты что это натворила, неумеха? Мне кусок в горло не лезет! А может ты отравы какой положила? А?
- Никакой отравы, бабушка, нет! Как пред Богом вам отвечаю, что ничего в еду...
- Ах, ты, богомолка! Я-то гляжу, что это тебе вся работа удается, а ты молишься! Мне богомолки здесь совсем не нужны! Ну,ладно. Коль ты всю работу честно выполняла, хоть и молитвой меня чуть не отравила, проси какую хочешь плату и живо уходи отсюда!
- Никакой платы от вас мне не надо, разве что.. Скажите мне, бабушка, как мне глаза моему батюшке вылечить?
- Это просто. Вернись от моей избы к тому источнику, у которого часовня. Дождись зари и собери росу с травы, возьми вон тот маленький кувшинчик, в него и набирай. Придешь домой и омой ей глаза отцу, он и прозреет. А теперь ступай домой, и помни, что здесь видела, никому не сказывай!
Взяла девушка кувшинчик и побежала назад, к святому источнику. Решила она дожидаться зари в часовне. Всю ночь у образа пречистой молилась, а как в окошечко свет за брезжил, побежала росу собирать. Ох и трудное же это было дело, но все ж Марьюшка немного набрала. И сразу домой побежала.
Прибежала и видит: сидит батюшка на печи, глаза рукой протереть пытается, а у самого такой ужас на лице, как будто к нему не слепота, а сама смерть подошла.
Кинулась Марьюшка к батюшке и омыла ему глаза живой росой. Вздохнул купец и улыбнулся. Он рассказал Марьюшке, что Аннушка и Танюша ночью из дому побежали, а зачем, не сказали.
Они вернулись через два дня. У аннушки обе руки в лягушачьи лапы превратились, а татьяна вся обгорела. Тут-то и поняла Марьюшка, что все трое у той колдуньи побывали. Она сама догадалась, что надо делать. Росы у нее уже не осталась, но тем же вечером она пошла к источнику и так же дождалась зари, как в первый раз, но побежала раньше, чтобы побольше росы собрать.
Прибежала домой, умыла сестер росой и спросила: - Что ж вы сестрицы,, завет-то матушкин забыли? Ведь молитва для человека, как живая роса, пятна с души с водит, пламя тушит, и хворь гонит!
Вздохнули старшие и рассказали Марьюшке и отцу, как на самом деле было.
Первой-то из них в часовню вошла Танюша. Она молиться стала, долго-долго молилась, обстоятельно, за отца все просила, ну и задремала на полу, как было с Марьюшкой, и увидела тот же сон, что и Марьюшке привиделся.
Аннушка же решила, что тоже в часовне помолится, но любви в ее молитве особой не было. Но она все равно тот же сон, что и сестры видела.
Танюшапришла к избе и нанялась в работницы. Она не забыла, что надо молиться, когда стирала, все получалось, а как только стала еду готовить, тут-то ее сон и начал одолевать, да так, что она и про ангела-Хранителя-то и не вспомнила, очнулась тогда, когда языки пламени ее лица коснулись, ! Так и убежала из избы, слова хозяйке не сказав.
Старшая сестра так рассерчала, что ей пришлось такой долгий путь проделать, так испугалась злой старухи, что только и думала, как бы всю работу переделать и сбежать от этой ведьмы. Но когда она начала стирать и заметила, что белье не отстирывается, рассерчала так, что начала рвать одежду старухи в клочья. Как только она это собралась сделать, ее руки тотчас покрылись слизью, а между пальцами возникли прозрачные перепонки. Так и убежала девица, горько-горько плача об утерянной красоте. Весь день она по лесу плутала да о том, что произошло, думала.. Когда же она добралась до часовни и вошла в нее, упала на пол от усталости и тотчас же уснула.
Видит она, что к ней подошла та же женщина, что и в прошлом сне, да и говорит: - Плохо ты, моя радость молилась, плохо, что дело делала без молитвы. Разве не помнишь, какой вам завет матушка на прощание дала? Твои руки потому такие и стали. А теперь, возвращайся домой. Сестру по дороге встретишь.
А тем временем Танюша тоже по лесу плутала, но к утру обе девицы встретились и домой побрели, каясь, что так быстро убежали и отца не спасли.
Отец и Марьюшка пожурили обеих, и строго-на-строго завели в семье обычай молиться всегда и за любым делом.
С тех пор и старшие стали завет материнский исполнять. А молитва их живой росой омывала и всякое горе смывала.
А что ж было с ведьмой? А она за три дня от Марьюшкиной молитвы захирела, ослабела, а потом и вовсе умерла. Но все равно после Марьюшкиного ухода она силы не утратила и напоследок все ж навредила сестрам. Но ее зло против нее и обернулось.
Ну вот, детки, и вся сказка.
Доброй ночи, закрывайте глазки.