Истина эта "не простая, а очень простая": феномен труда связан с производством товаров – носителей стоимости, но не труд является источником (новой, "прибавочной") стоимости. Труд лишь ПЕРЕНОСИТ стоимость в создаваемый товар из других источников. Ещё проще важнейшее следствие (не убивайте!): человек, участвующий в общественном производстве только трудом, не может претендовать на прибыль, – только на зарплату, в размере ПЕРЕНЕСЁННОЙ в товар стоимости рабочей силы...
А теперь кратко*, но по порядку. Нам предстоит полностью оспорить великий "закон трудовой стоимости", согласно которому стоимость любого товара определяется трудом необходимым для его производства, в то время как западная наука отвергает лишь его категоричную форму, полагая, что источником стоимости является, наряду с трудом, земля и капитал.
Заметим, что ещё до Маркса не только противники, но и самые последовательные сторонники трудовой теории, например, Давид Рикардо, конечно, понимали, что некоторая часть стоимости нового товара действительно не возникает как новая, а переносится из других товаров. Так в производимый товар переходит стоимость используемых материалов и ранее созданных деталей и полуфабрикатов. В известной мере то же касается инструментов, машин, помещений и других средств производства, которые сами в товар не переходят, но передают ему часть своей стоимости (в размере амортизации). Но вся остальная стоимость товара (за вычетом указанной стоимости материальных средств) имеет якобы своим источником труд.
Вместе с тем Рикардо не дал удовлетворительного объяснения одному странному обстоятельству: эта, казалось бы, единая трудовая стоимость в практике экономических отношений между участниками производства, как правило, распадается на два слагаемых: "зарплату", которую получают действительно те, кто трудится (рабочие), и "прибыль", которая достаётся владельцам средств производства и земли вне зависимости от трудового участия капиталистов и землевладельцев (последним капиталист выплачивает "ренту" - часть "прибыли").
Своё объяснение, как путём эквивалентного (по стоимости) товарообмена капиталист (не трудясь!) извлекает прибыль, дал Маркс. Оказывается, зарплата потому не равна полной стоимости, создаваемой трудом, что она вообще не есть плата за труд. Зарплата – это цена особого товара – "рабочей силы", то есть не самого труда, а так сказать, способности трудиться. Нанимая рабочего капиталист покупает у него (на "рынке рабочей силы") этот товар так же, как рабочий потом покупает на вырученные деньги еду, одежду и другие блага (на другом рынке – рынке потребительских товаров). Эквивалентность обмена выражается в том, что покупаемые наёмным рабочим на его зарплату товары восстанавливают проданную им рабочую силу как раз в той мере, в какой она "затрачивается" на капиталистическом предприятии. Но - и в этом-то вся выгода капиталиста - затрачивается она в процессе труда над созданием других, более дорогих, и потому прибыльных товаров!
Подчеркнём здесь то, что долго оставалось за рамками политэкономических исследований: фактически Маркс "отказал" в непосредственно-трудовом происхождении как раз той части стоимости, источник которой видели и видят в труде даже противники трудовой теории (в её "категоричной" форме). Речь идёт о стоимости в размере заработной платы наёмных рабочих. Казалось бы, уж что-что, а зарплата потому и считается "трудовым доходом", что в процессе труда рабочего создаётся новая стоимость, из которой и черпается потом этот доход. Оказывается, нет, стоимость (в размере зарплаты рабочего) уже существовала до начала труда: товар "рабочая сила" (носитель этой стоимости) ждал (в лице рабочего) на рынке своего покупателя (капиталиста-предпринимателя), когда тот ещё только помышлял о создании новой стоимости. В процессе труда, по Марксу, стоимость в размере купленной рабочей силы переносится в стоимость продукта труда на капиталистическом предприятии так же, как стоимость орудий труда, сырья и полуфабрикатов.
Здесь сам Маркс приоткрыл, продекларированную нами вначале "простую истину" экономического характера, но оставаясь революционным мечтателем, у которого, в сущности, другие (вовсе не экономические!) задачи, тут же сокрыл "антинародные" следствия этой истины, обратившись к происхождению ПРИБЫЛИ. По мысли Маркса, именно стоимостной эквивалент прибыли, или «ПРИБАВОЧНАЯ СТОИМОСТЬ», создаётся трудом рабочих и присваивается эксплуататором, в то время как остальная часть стоимости производимого товара просто переносится (тем же трудом) из других товаров (образуя "себестоимость") и возвращается их владельцам до, после или в процессе их "производственного потребления". Так стоимость "рабочей силы" возвращается рабочему в виде зарплаты, не образуя никакой новой стоимости. Чтобы появилась, по Марксу, действительно новая («прибавочная») стоимость, длительность рабочего дня и/или интенсивность производственного потребления рабочей силы должны обеспечить в результате сумму «необходимого» и «прибавочного» продукта. В стоимость первого (необходимого) труд переносит стоимость всех издержек производства (в том числе, купленной рабочей силы); стоимость же второго (прибавочного продукта) и есть та самая прибавочная стоимость, которая обеспечивает прибыль капиталиста, а возникает вследствие эксплуатации рабочей силы сверх необходимого. Только "прибавочная" стоимость имеет, по Марксу, своим источником труд.
Маркса и его последователей не смущало, что степень (производственного) потребления рабочей силы должна бы коррелировать с затратами на её восстановление (больше длительность или интенсивность труда - больше цена релаксации рабочей силы, а значит и её стоимость). Прямой пропорциональности здесь нет, и это позволяет запутать проблему! По Марксу полный результат труда при эксплуатации рабочей силы включает «прибавочный продукт», «прибавочная стоимость» которого имеет своим источником, по сути, «прибавочный труд». Но, по условиям производства, последний как бы растворён в полном труде рабочего по созданию суммы необходимого и прибавочного продукта.
Итак, непосредственно труду Маркс "вменял" уже только прибавочную стоимость, составлявшую некоторую добавку, превышение стоимости товара над его себестоимостью. Именно эта "добавка" является средоточием мировой несправедливости (прибавочная стоимость создаётся трудом рабочих, а её денежное выражение – прибыль – достаётся капиталистам). Но пикантность ситуации в том, что У САМОГО ЖЕ МАРКСА МОЖНО ИЗВЛЕЧЬ ДОВОДЫ ПРОТИВ ТРУДОВОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ ЛЮБОЙ СТОИМОСТИ (в том числе, «прибавочной»)!
Вот хорошо известное («Капитал», т.1, изд.1963г., с.189), исключительно важное его наблюдение: «Самый плохой архитектор от наилучшей пчелы с самого начала отличается тем, что прежде чем строить ячейку из воска, он уже построил её в своей голове. В конце процесса труда получается результат, который уже в начале этого процесса имелся в представлении человека, т. е. ИДЕАЛЬНО» (подчёркнуто мной, – Е.Р.). Эту мысль легко продолжить в направлении, по которому автор «Капитала», будучи "заангажированным" на дело коммунистической революции (а вовсе не совершенствование экономических отношений при капитализме), не пошёл.
Пусть упомянутый архитектор строит всё, что нужно, в своей голове, а потом, взяв на себя функции предпринимателя, наймёт рабочего для реального выполнения задуманного. Для этого не обязательно передавать из своей головы в голову рабочего всю информацию о конечном замысле, достаточно нескольких инструкций, что и как делать. Согласимся, что для наёмного труда более характерна дисциплина труда и выполнение инструкций, чем смысл и конечная цель деятельности. Если мы согласимся и с тем, что инструкция, избавляя от необходимости думать, неплохо заменяет инстинкт, особенно если следование ей переходит в привычку, сноровку, то уже трудно удержаться от вывода что так называемая «рабочая сила» рабочего стоит в одном ряду с «лошадиной силой» лошади и другого рабочего скота.
Дело в том, что лошади, ослы, волы, по сути их экономического использования, – такие же орудия труда, как станки, машины и любое другое, даже самое сложное, оборудование, которое, по Марксу, не создаёт новой стоимости, а просто переносит часть своей стоимости (амортизацию) на готовый продукт (дополняя при этом стоимость сырья или полуфабрикатов, переходящую в продукт целиком). Так же рабочая сила человека в процессе труда просто переносит часть своей стоимости, равную зарплате, в стоимость конечного продукта. Она восстанавливается за счёт продуктов и благ, покупаемых рабочим на зарплату, точно так же, как израсходованные силы лошади восполняются охапкой сена и ведром воды к концу рабочего дня, а износ машины компенсируется заменой поломанных частей и смазкой. Где принципиальная разница?
Рабочая сила – товар, конечно, особый, но что именно она (через свою функцию – труд) источник прибавочной стоимости – фантазия Маркса, изложенная в его «Капитале» в форме теории, но имеющая не научные, а известные идеологические корни. Особенность рабочей силы, скорее, в том, что, по воле её владельцев (рабочих) её цена как ни у какого другого товара определяется не только экономическими, но и социальными причинами, в частности, борьбой рабочих-людей за право жить лучше рабочих-скотов. Так, объединяясь в профсоюзы, рабочие образуют своеобразную монополию на поставку рабочей силы, что является фактором повышения её цены (зарплаты) до величины, существенно превышающей её стоимость – прожиточный минимум.
Если бы Маркс продолжал рассуждать в этом русле, он должен был бы до конца придерживаться идеи, что труд не рождает, а лишь переносит стоимость. И, вероятно, пришёл бы к следующему выводу. Всякий товар (в отличие от пчелиной ячейки) начинается с ИДЕИ ТОВАРА, включающей как его будущие потребительские свойства, так и организацию его производства и сбыта. Это значит, что содержанием идеи определяется (при адекватном её воплощении) и стоимость, и себестоимость товара, а следовательно, и их разность – прибавочная стоимость. Таким образом, источник прибавочной стоимости это сама идея прибыльного товара.
Кому принадлежит эта идея? Конечно, не наёмному работнику, который по заданным ему инструкциям реализовал её (материализовал идею) на предоставленном оборудовании. Более того, хотя идеальное предопределяет продукт труда, это не значит, что сами идеи являются частью труда, – они творческие акты, которые не могут быть измерены «рабочим временем» помноженным на какие-либо «коэффициенты сложности» (мера труда по Марксу). Предприниматель часто тоже трудится, но не в моменты рождения производственных идей, а когда участвует (вместе с рабочими) в их воплощении; прибыль он получает не за труд, а за авторство идеи, ставшей источником стоимости. Предприниматель делится прибылью с рабочим, если роль последнего не ограничивается запланированными рутинными трудозатратами, а включает творческое участие – дополнительные идеи, приводящие к увеличению прибавочной стоимости. В противном случае рабочий может претендовать только на зарплату – компенсацию его трудозатрат по воплощению идей предпринимателя.
В процессе реализации прибыльной идеи труд переносит в создаваемый товар как стоимость, ранее воплощённую в других реальных товарах (в том числе, в товаре «рабочая сила»), так и стоимость прибавочную, до этого не имевшую материального носителя в виде какого-либо товара, но имевшую собственника – автора идеи прибыльного товара. Сам труд стоимости не создаёт. Если нет полноценной идеи, то труд может принести отнюдь не прибыль, а убытки – в размере стоимости бесполезно затраченной рабочей силы, а также испорченных материалов, амортизации оборудования и других использованных и загубленных товаров. Созданная при этом стоимость окажется ниже себестоимости, а "прибавочная" стоимость – отрицательной величиной!
В зависимости от содержания новой идеи прибавочная стоимость при её товарном воплощении проявляется либо через возрастание стоимости (цены) товара, либо через снижение себестоимости (не исключено действие обоих механизмов). Стоимость товара возрастает при его модернизации или замене новым товаром, лучше удовлетворяющим какую-либо потребность, – покупатели согласны платить более высокую цену, так как возрастает полезность покупки. Идеи, приносящие прибыль через увеличение стоимости, назовём «ИННОВАЦИОННЫМИ». Новаторство может вести и к снижению себестоимости, например, когда новая, более совершенная машина позволяет резко сократить расходы на рабочую силу, необходимую в производстве товара. Непосредственно себестоимость снижается за счёт новой организации производства, что составляет содержание «ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКИХ» идей. Предпринимательство дает прибыль, если снижение себестоимости сохраняет качество уже известного на рынке товара и не ведёт сразу к снижению стоимости (покупатели согласны платать прежнюю цену, пока предложение не превысит спрос).
Особую группу прибыльных идей составляют «КОММЕРЧЕСКИЕ» идеи, касающиеся не столько потребительских свойств товаров и организации производства, сколько дифференцированного отношения к самим производителям и потребителям товаров. Например, коммерческую прибыль можно извлечь, сумев выйти на покупателя, способного использовать данный товар с большей (чем средний потребитель) пользой и потому согласного оплатить большую цену. Говорить о коммерческих идеях как источнике прибавочной стоимости можно, признав, что стоимость зависит не только от свойств товара и общей рыночной конъюнктуры (среднего спроса и предложения), но и от выгод (через повышение цены в точках повышенного спроса) конкретных участников товарообмена, их перспектив, связанных с куплей-продажей в данном месте в данное время.
Конечно, бывает, что цена отличается от стоимости не потому, что она более точно учитывает конкретные обстоятельства сделки, а наоборот, по причине недостатка информации, которую покупатель и продавец склонны скрывать друг от друга с целью извлечения большей односторонней выгоды. В условиях свободного рынка каждый покупатель и продавец, встречаясь, обычно реализуют некоторую личную "коммерческую идею", к сожалению, не всегда имеющую положительную общественную составляющую. И только в идеале (полной информированности участников сделки) зависимость цены товара от времени и места купли-продажи отслеживает условия равновыгодности обмена по стоимости, более высокой за счёт коммерческой составляющей, без ущерба для общества в целом.
"Прибавочная" – стоимость всегда новая; источник её иссякает с утратой новизны идеи "прибыльного" товара. Как только идея осваивается (внедряется) в масштабах всего конкурирующего экономического пространства, она уже не новшество; через механизм насыщения спроса на распространившийся "прибыльный" товар стоимость его, в условиях цивилизованного (здесь мы несколько идеализируем) рынка, снижается до уровня себестоимости, и он приносит всем участникам рутинного производства лишь (при отсутствии новых прибыльных идей) трудовой доход (по стоимости затрачиваемой рабочей силы), никакого отношения к прибыли, обеспечиваемой прибавочной стоимостью, не имеющий.
Для поддержания постоянной «нормы прибыли» солидные фирмы содержат штат сотрудников, рабочая сила которых отнюдь не главная составляющая их созидательной "силы", включающей ещё и такие компоненты как "инновационная", "предпринимательская" и "коммерческая". Эти три "силы" сочетаются в разных пропорциях у лиц разных творческих профессий и генерируют различные прибыльные идеи, воплощение которых частично достигается их собственным трудом, но большая часть необходимых трудозатрат осуществляется рабочей силой других, наёмных работников.
Мы подошли, быть может, к одной из самых "больных" тем, касающихся распределения доходов между участниками общественного производства. Конечно, раскавычив три новые "силы" и поставив их в один ряд с рабочей, нетрудно "решить проблему", заявив, что каждый участник производства получает по тратам своей силы: рабочий – рабочей силы, предприниматель – предпринимательской, коммерсант – коммерческой, новатор – инновационной. Не исключаются, конечно, и затраты разных "сил" одним лицом. Капиталист, затевающий новое дело, с этой точки зрения, "затрачивает" преимущественно предпринимательскую и коммерческую "силы"; получая свою долю прибыли, он якобы лишь компенсирует "затраты" этих "сил".
Но в том-то и дело, что ни предпринимательская, ни коммерческая, ни новаторская "силы" не затрачиваются. Это компоненты творческого начала в человеке, которое, функционируя, ничего при этом не теряет, а только приобретает, самовозрастая от собственной активности.
Усталость от "творческой работы" обуславливается затратами опять-таки рабочей силы творца, а не его "творческой силы". Собственную рабочую силу он мобилизует либо для скорейшей самостоятельной реализации своих идей, либо для надлежащего их оформления (приведения к форме понятной для других исполнителей). РАБОЧАЯ СИЛА РАСТРАЧИВАЕТСЯ в процессе труда по реализации идей и требует компенсации "потерь"; напротив, ТВОРЧЕСКОЕ НАЧАЛО ПО СВОЕЙ ПРИРОДЕ БЕСКОРЫСТНО. Зарплата рабочего необходима, иначе рабочая сила не восстанавливается; прибыль новатора, предпринимателя или коммерсанта, вне зависимости от её размера, всегда носит "поощрительный" характер (хотя часто входит авансом из будущей прибыли в зарплату наёмных служащих). Большая часть прибыли может, и даже должна вкладываться в новое "дело" (а не "проедаться") как раз потому, что она НЕ НЕОБХОДИМА с точки зрения личного потребления.
Конечно, мотивом капиталиста-предпринимателя здесь является рост той же прибыли, но объективно, поскольку этот процесс нескончаем, лишь малая часть прибавочной стоимости потребляется самими немногочисленными капиталистами. При нормальных экономических отношениях в обществе производителей и потребителей основная её часть материализуется в виде новых средств производства и возрастающей массы потребительских товаров для всего населения страны, в том числе, многочисленной армии наёмных рабочих, которые "не заслуживают" прибыли, но берут своё за счёт возрастания стоимости рабочей силы. Просто их зарплата "отслеживает" уровень "потребительской корзины", которая, даже заметно превысив прожиточный минимум, продолжает расти уже не столько для того, чтобы накормить (сытого) рабочего, сколько чтобы поглощать всё возрастающий поток продуктов "расширенного" капиталистического производства.
Но сначала из рыночного хаоса "первоначального капиталистического накопления" должна сформироваться здоровая, защищённая от криминала, рыночная экономика, которая обеспечивает необходимый баланс гибкости и стабильности производственных связей и отношений. Лишь при этом условии каждый участник общественного производства может рассчитывать на действительно прибыльное, а не убыточное воплощение не только коммерческих, но и инновационных и крупномасштабных предпринимательских идей, а не уповать беспомощно только на борьбу со спекулянтами и на честный труд.
"От трудов праведных не нажить палат каменных", – в этой, в общем-то справедливой, поговорке следует видеть несколько более глубокий смысл, чем тот полусатанинский, который мы привыкли в неё вкладывать. Если в поговорке отбросить лишнее слово "праведных", а "палаты каменные" обобщить на любые ценности, обретаемые сверх необходимого, то в переводе с народного на язык экономики как раз и получим: ТРУД НЕ ПРИНОСИТ ПРИБЫЛИ.
Режет слух?! А причина-то в том, что труд, который был предметом нашего рассмотрения (при изложении «простой истины»), это, так сказать, «чистый» труд, отделённый от творческого начала в человеке. Именно он находит наиболее адекватное воплощение в формах наёмного труда по принципу «делай, что говорят»**. В идеале наёмный рабочий в «рабочее» время полностью превращается в исполнителя чужой воли – типа вола или лошади (см. выше), а ещё лучше – машины; всё творчество, генерирующее «прибавочную стоимость», вменяется нанимателю, хозяину производства, ему же достаётся и прибыль.
Наша АБСТРАКЦИЯ «ЧИСТОГО» ТРУДА, который якобы(?) лишь ПЕРЕНОСИТ СТОИМОСТЬ,
ПРИЗВАНА НЕЙТРАЛИЗОВАТЬ НЕ МЕНЕЕ АБСТРАКТНЫЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ ОБ ЭКСПЛУАТАЦИИ «РАБОЧЕЙ СИЛЫ» В ФОРМЕ ПРИСВОЕНИЯ РЕЗУЛЬТАТОВ «ПРИБАВОЧНОГО» ТРУДА, который, в отличие от "необходимого", якобы(!) СОЗДАЁТ СТОИМОСТЬ.***
Реальная трудовая деятельность это не сумма «необходимого» и «прибавочного» труда, а сплав «чистого» труда и творческого начала. Второе в принципе неуничтожимо и вплетается в каждый трудовой акт, в каждое сознательное движение человека, если оно не низведено до автоматизма. Но если человек продал свою рабочую силу нанимателю, то (на время найма) человек-работник используется преимущественно для воплощения творческих инициатив самого нанимателя.****
При этом, надо признать, умный предприниматель способен даже раскрыть и стимулировать творческий потенциал своих работников, а уже потом довести их действия до автоматизма в пользу производительности их труда на его предприятии.
И здесь, конечно, весьма интересен вопрос, каков творческий вклад предпринимателя в раскрытие творческого потенциала работника?..
Очевидно, если человек "не продаётся" и остаётся хозяином своего труда, то он свободен и как творец. Но что он может, имея в своей собственности только свою же рабочую силу? В сфере чисто интеллектуальных достижений (наука, искусство) – возможно, что многое. Но в сфере материального производства, которое составляет основу материального благополучия, индивидуальные возможности примерно во столько же раз меньше, во сколько производительность собственных рук меньше производительности станков и машин, многократно усиленных "цифровыми технологиями". Поэтому работа по найму – основной образ жизни современного человека, если он не имеет капитала, земли и/или собственных средств производства.
При этом жажда творчества у неимущих перекочевала в сферу мечты и производства "воздушных замков".***** Что же касается "палат каменных" и более грандиозных проектов, то это не что иное, как достижения коллективного труда под индивидуальным управлением собственника средств производства и/или ряда наёмных служащих, с которыми тот делит творческое участие и прибыль. Налицо «общественный характер производства и частный характер присвоения» – в терминах марксизма, это основное противоречие и порок капитализма. Выявив его, мечтатели объединились и коллективно воздвигли самый грандиозный из своих воздушных замков – теорию «научного коммунизма», отрицающую право частной собственности, и даже реально (правда, ценой большой крови) построили государство нового типа – социалистическое, где собственность ещё не отрицается, но становится "общенародной".
По идее принадлежность средств производства и земных недр всему народу исключает присущее капитализму противоречие: присвоение становится в той же мере общественным, как и производство. На деле, практика социализма показала, что коллективное управление, которое размывает ответственность за любое творческое решение на миллионы "собственников", справедливо, но не эффективно. В конце концов, социализм оборачивается в собственную противоположность: народные богатства обретают нового собственника – «хозяина страны», или вождя, который, как может, так всем и заправляет… со всеми вытекающими широко известными последствиями.
ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ
Представления Маркса об эксплуатации, оказавшиеся составной частью "Научного коммунизма", стали предметом ВЕРЫ, вызвавшей (как это характерно для поры религиозных войн) серьёзные, в основном негативные, социальные последствия в мире.
Конечно, среди последовательных марксистов найдётся немало желающих назвать мою «простую истину» какой-нибудь «изощрённой ложью», призванной обелить «паразитические классы» за счёт «очернения» трудящихся. Не соглашусь. Но охотно попробую навести мосты между той «истиной», которая нашла отражение у Маркса в «Капитале», и той, что, по нашему мнению, он «сокрыл».
Думаю, во времена написания «Капитала» капитализм развивался во многом ещё по законам «первоначального накопления», когда в вопросах использования некоторых избыточных жизненных средств (капитала) у предприимчивого человека, способного видеть дальше собственного носа, возникала ИДЕЯ не пожить сразу "на широкую ногу", а взять, да и подкормить голодных, но только не безвозмездно, а с некоторой выгодой для себя, то есть получить в результате больше, чем пожертвовано. Это возможно, если использовать бездействующую "рабочую силу" голодных в интересах их благодетеля, что само собой оборачивается использованием работника за малую плату как можно активнее. В условиях, когда небольшой круг богачей живёт в среде нищего населения, сами "предприниматели" видели в этой стратегии не "идеи", а естественный порядок вещей.
Что сделал Маркс? Он подвёл под "идею" платить по минимуму научный фундамент, определив этот минимум не как плату за труд, а как стоимость «рабочей силы» – особого товара, который после "покупки" его капиталистом обеспечивает законное(!) право последнего за сам труд уже не платить и использовать труд рабочего в любом объёме в своих интересах. Труд рабочего оказывается вовлечённым в производство («производственное потребление» капиталистом купленной им чужой рабочей силы) других товаров, стоимость которых способна (после их реализации) не только покрыть стоимость рабочей силы и других компонент «себестоимости», но и создать «прибавочную стоимость», обеспечивающую прибыль капиталиста. В этом, по Марксу, суть эксплуатации: трудится рабочий, а прибыль достаётся капиталисту. Причём здесь нет прямого принуждения к рабскому труду, нет и воровства (продукта чужого труда нанимателем); есть лишь купля-продажа всего и вся, в силу буржуазного права.
Если не останавливаться на "достигнутом" (на объяснении эксплуатации как "законного" права капиталистов использовать труд рабочих оплачивая лишь их рабочую силу), то сугубо научный подход (а не сервильный по отношению к делу революции) должен бы толкать исследователя на унификацию роли труда в экономике. Поскольку большая часть чистого труда (не "обременённого творчеством") занята отнюдь не созданием, а лишь переносом стоимости (в размере себестоимости), то логично полностью закрепить за ним эту роль, вменив создание новой стоимости другому агенту. Идея прибыльного товара – вот этот агент, от которого Маркс отмахивается как от назойливой мухи, когда пытается интегрировать в свою теорию роль творчества (которое в обществе "эксплуататоров" и "наёмных рабов", как ни странно, тоже имеет место), демонстрируя при этом некоторые чудеса изворотливости с привлечением понятий «сложного» и «умноженного» труда, свидетельствующих скорее о неповоротливости самой доктрины.
А отмахнуться нельзя даже в случаях самой банальной эксплуатации в формах извлечения «абсолютной» и «относительной» прибавочной стоимости (удлинение и интенсификация рабочего дня капиталистом). Дело в том, что безыдейное (рутинное) увеличение количества труда увеличивает расход рабочей силы. Стоимость её при этом растёт, и прибавочной стоимости неоткуда взяться; прибыль в этом случае возможна только как результат криминала – недоплаты рабочему и необратимого (вследствие недоплаты) износа рабочей силы!
Чтобы с увеличением трудоотдачи не возрастала стоимость рабочей силы, нужны серьёзные идеи по улучшению условий труда. Ясно, что эти идеи должны и могут возникнуть в голове владельца производства, после чего будут воплощены на рабочем месте наёмного работника. Лишь в этом случае повышение цены товара отражает возникновение "законопослушной" (в смысле, предусмотренной экономическими законами, а не ловкостью продавца) прибавочной стоимости. Её "источник" очевиден, и это не труд (во всяком случае, не труд рабочего)! Звучит не по марксистски, но – только вследствие непоследовательности самого теоретика, который действительно подошёл к объяснению основных моментов капиталистического производства, но вместо этого сотворил трёхтомную библию пламенных революционеров под странным для этого дела названием «Капитал».
Соединив в одной упряжке рабочего коня науки и трепетную лань революции, Маркс создал теорию ОЧЕНЬ НАУЧНУЮ ПО ФОРМЕ, НО АВАНТЮРИСТИЧНУЮ ПО СОДЕРЖАНИЮ. В результате он обманул и себя******, и своего друга Энгельса (который доработав черновики 2-го и 3-го томов «Капитала», опубликовал их уже после смерти Маркса), и всех борцов за "светлое будущее", участвовавших в создании новой религии – «научного коммунизма».
----------------------------------------------------
* Первоначальное изложение точки зрения автора на «простую истину» см.: «Тайна «раскрытой тайны»» (в «Свободная мысль», №4, М., 1994г., с.81).
** Точнее (с точки зрения всего вышесказанного) даже: «делай, КАК говорят, а ЧТО получится - не твоя забота».
*** Подробней у меня о понятии труда http://www.proza.ru/2016/09/20/115 («Трудовой фетишизм и его тайна»)
****Например, рабочий ловко забьёт гвозди таким образом, что качество соединения доски и стропила увеличится без дополнительных трудозатрат (нет "прибавочного" труда), это даст свой вклад в стоимость его работы: возникнет прибавочная стоимость в силу творческого подхода к делу самого рабочего, а не его нанимателя. Другое дело, что прибыль и в этом случае достанется скорее тому, кто обеспечил рабочего молотком и гвоздями, или хозяину строящегося дома, как если бы прибыльные идеи исходили от них. Момент несправедливости налицо, но его неверно интерпретировать как эксплуатацию путём извлечения «прибавочного труда»!
***** Разновидностью «воздушных замков» следует признать большинство изобретений индивидуального (не корпоративного) происхождения, даже если они официально признаны, но не доведены до промышленного освоения (знаю, что говорю, так как сам имею десятка три а.с. и патентов).
****** Маркс чувствовал нестыковки с реальной экономикой капитализма, опирающейся не на трудовую стоимость, а на так называемую «цену производства». Но раскрыв «тайну прибавочной стоимости», в 1-ом, уже опубликованном томе «Капитала» (в 1867г.), он не мог свернуть с избранного пути, обещая устранить неясности в следующих томах (последний, 3-й том, вышел, стараниями Энгельса, в 1894г.).