- Унылая пора, очей очарованье...
* * *
Вот уже и осень… Лето вспыхнуло и сгорело как-то быстро, моментально. И отдохнуть я так и не отдохнул, никуда не съездил.
А если прямо сейчас, осенью?.. Взять вот и поехать! И пусть холодно - даже и хорошо, что холодно… Хорошо, ей богу, когда осень и в природе, и в душе. Когда душа и природа понимают друг друга, когда они в гармонии…
Снять домик на побережье... Дюны, сосны, туман над морем... Хороши будут ранние утренние прогулки, вдоль пустынной кромки прибоя. Будут кричать чайки, шуршать волны по песку... Вдалеке иногда вскрикнет корабельный ревун. Пахнет водорослями и рыбой... А я буду шагать по мокрому песку, глубоко вдыхать сырой морской воздух, и на душе будет легко, покойно...
Когда устану и продрогну как следует, заверну в местное кафе «На дюнах». В это время там почти никого. Сниму куртку, размотаю шарф и усядусь за столиком в углу, у окна, чтобы опять без устали любоваться этим серым холодным морем.
Юргис, хозяин, крупный белобрысый мужик с прозрачными глазами, всегда открывается с раннего утра. Он принесёт мне яичницу-глазунью, обжаренный бекон, кофе и маленький фарфоровый сливочник со сливками. «Холодно сегодня, туман» - скажет он по-русски безо всякого выражения. Обращение на русском, однако, кое-что означает. Тем самым он как бы приглашает и дальше заходить к нему. «Да, туман… - отвечу я, старясь, как здесь принято, не проявлять эмоций. – Спасибо, Юргис».
Допив кофе, попрошу ещё рюмку ликёра «Старый Таллинн» и посмакую его ещё с четверть часа, вглядываясь в плывущий клочьями туман над морем. Потом отправлюсь домой, где меня уже ждёт рабочий стол и ноутбук.
Я уже знаю, чем буду заниматься. Во-первых, буду писать «роман века», который давно задуман, и даже название как-то сложилось: «Умереть, чтобы родиться...» Ах, какой закрученный будет сюжет! Какая динамика текста! Да это будет бестселлер, клянусь мамой! Но это во-первых.
А во-вторых... Во-вторых, просто попробую жить так, чтобы процесс этот доставлял удовольствие. «Вкусно» жить, это ведь не так просто! Это искусство, если хотите.
У меня даже распорядок дня уже сложился. Вставать буду рано, потому что и ложиться буду рано. Ведь у меня не будет телевизора!
Прогулка, завтрак, потом за стол, и писать, писать, писать... Часа четыре буду писать, иногда для вдохновения наливая себе «Чинзано» с тоником. И роман мой будет лететь! как у Булгаковского Мастера... Ах, как это будет здорово!
Потом почувствую голод и слегка ошалевший, ещё погружённый в сумасшедшую, выдуманную реальность, выйду на пустынную улицу и отправлюсь в центр, в местный ресторанчик.
Сероглазая миловидная девица в сером же фирменном платье с передником сначала принесёт мне высокий стакан пива и вяленой рыбки на тарелочке; потом поставит передо мной добрую стопку водки и острых грибков на закуску.
Грибки хороши, а задница у неё просто великолепная!.. Когда поворачивается, глаз не оторвать. Что там у неё на карточке написано латынью?.. Кажется, Ирма.
...Затем приплывёт скворчащий свиной эскалоп с картофелем и зелёным горошком, под зелёными же парусами листьев салата. Ирма принесёт мне счёт и улыбнётся.
Я рассчитаюсь, оставлю ей доллар на чай, и заговорю как можно более низким, мужественным голосом:
- Простите, Ирма... А мы могли бы с вами встретиться?
- О-о? – протянет она. – А зачем?
- Ну-у... Позагораем, поплаваем...
- Вы шутник, - улыбнется она. – А я замужем...
- А я вчера с причала такую рыбку поймал!.. Красивую, как вы.
Мы посмеёмся, и я выйду на улицу, прямо в туман. Машин здесь мало. Они проезжают неспешно, светя сквозь туман фарами. Голосую...
Дома меня начинает манить диван, плед и томик Бунина. Открываю книжку наугад - «Галя Ганская»! Чудный рассказ, свежий, хотя ему уже скоро сто лет. Весенняя цветущая Одесса, цветущая девушка-подросток, и любовь...
Но рука, держащая том, постепенно слабеет, книжка опускается на лицо, и я куда-то погружаюсь, так и не узнав, чем история закончилась... И слава богу! Всё вокруг становится солнечным, ярким – где же это я? Тоже в Одессе, что ли?.. Рядом какая-то девушка в белом, и она в меня влюблена... Надо же!
* * *
Позже, недели через две, окажется, что Ирма меня обманула, что она не замужем - точнее, была замужем. И мы с ней всё же встретимся, в кафе «На дюнах».
Юргис принесёт нам шампанского на льду, какого-то особого, розового. «Этто отчень хорошее» - скажет он равнодушно.
Мы выпьем, и Ирма расскажет мне о том, как скучна жизнь официантки, и признается, что ей страшно надоел и этот городок, и холодный туман, и холодное море...
К тому времени всё это надоест уже и мне, и я предложу ей взять отпуск, прямо сейчас, и отправиться куда-нибудь, где солнце и тепло. Отправиться вместе.
Она помолчит, поулыбается, оценивающе посматривая на меня, и согласится.
Я поцелую ей руку, разолью по бокалам шампанское, мы с ней чокнемся, глядя друг другу в глаза, и выпьем за нас.
...Через полчаса мы выйдем на улицу. Ах, как великолепно, весело шумит голова от этого замечательного шампанского! Как хорош этот сырой морской воздух!.. Как мягки и послушны её сладкие губы!.. Мы долго, не спеша целуемся, обняв друг друга в тусклом свете фонаря над входом.
- Какая ты сладкая… - скажу я, обнимая её за талию под плащём. - Пойдём ко мне… Хозяйка уже спит.
- Пойдём… - она изгибается и прижимается ко мне. - Только… Ты не обманываешь меня, милый?.. Извини, что я так осторожна, но… Меня уже обманывали мужчины…
- Я обманываю??.. А как тебе доказать?.. Хочешь, в море сейчас прыгну? Хочешь??
И я тащу её за руку в дюны, к морю. Из полной темноты к нам доносится шум прибоя и тянет ледяным холодом, но я пьян, влюблён, и море мне по колено. Сейчас так и сигану, прямо в одежде!
- Стой! – кричит Ирма, вцепившись в мою руку. – Стой же, ненормальный!
Мы останавливаемся у самой воды. Я поворачиваюсь и прижимаюсь к ней всем телом. Какая она гибкая, стройная! Моя милая…
- Полоумный ты… - обнимает она меня за шею и прижимается щекой. – И вправду бы прыгнул?
- Обязательно!.. А как же?
Я расстёгиваю свой широкий модный плащ, купленный здесь специально для такой погоды, плотнее прижимаю Ирму к себе и застёгиваюсь вместе с нею. Мы стоим, словно в коконе, и ей уже никуда от меня не деться. Да ей и не хочется… Вокруг холодная темнота, сзади под ногами шуршит море по песку.
Мы долго и нежно целуемся на холоде, мои губы скользят по её губам, всё ещё сладким после шампанского. Ах, каким сладким!.. Мои руки постепенно становятся очень смелыми, забираются ей под блузку и находя там два упругих и горячих холма… И холмам этим достаётся… Ох, как им достаётся! И губы наши всё не разъединяются…
А потом Ирма под плащом опускается на корточки, и там, в полной темноте… делает мне такое!.. такое, что я начинаю задыхаться, и протяжные мои стоны плывут над тёмным морем, подобно страстным воплям моржа на лёжке. Но вокруг пустынный холодный берег, и никто их, слава богу, не слышит.
Потом мы, обнявшись, идём ко мне. Это не так далеко…
В доме тишина, хозяйка уже спит у себя, на втором этаже. У меня первый этаж, с гостиной и камином.
Закрываю двойные двери гостиной с матовыми стёклами, кладу в камин три небольших полена, плескаю жидкость для растопки, и вот уже рождается живой огонь… В тусклом пляшущем его свете я, наконец, увижу то, от чего не мог никогда оторвать глаз в ресторане.
И не только увижу… Ирма будет отдавать мне себя всю ночь, и уснём мы только под утро, когда начнёт сереть за окнами хмурый балтийский денёк.
Мы проснёмся вместе, и не будем вылезать из-под одеяла до обеда…
А после обеда у меня в кармане будет лежать двухнедельный тур на двоих в Италию.
* * *
Не бойтесь осени, друзья, и её промозглых холодов… Осень это пора очарованья, поверьте! Очарованья и любви. Смелее отдайтесь ей…