Джек

Светлана Пожаренко
          1.

   Джекина мама была породистой красавицей-овчаркой, но при всей своей породистости имела такой дурной нрав, что хозяева вынуждены были её пристрелить. А папа был просто здоровый соседский кобель, чью любовь не могли сдержать никакие преграды. Он раз за разом проламывал грудью только что отремонтированный забор и устремлялся к своей возлюбленной, пока не лопнуло терпение хозяина овчарки. В конце концов вид свежезаваленной ограды так его разъярил, что, схватив деревянный кол, хозяин как следует отделал бедного кобеля и оставил его бездыханного рядом с проломленным забором: «Завтра закопаю».

   Но папа оказался живуч, и утром бегал по улице, как ни в чём не бывало.
Родился Джек холодной февральской ночью. На дворе стоял двадцатиградусный мороз, и к утру все новорожденные щенки замёрзли, выжил только один. Вот ему-то и предстояло узнать, какова она – «собачья жизнь».

   Алла Петровна впервые увидела Джека в трёхмесячном возрасте. Страшно худой, грязный, нечёсаный он являл собой печальное зрелище. Длинная морда, уши торчком и тонкие ноги делали его похожим на оленёнка. Алла вместе со своим сыном Санькой долго вела Джека на верёвке  по улицам и закоулкам к себе домой. Щенок боялся чужих людей и шёл с неохотой. Тогда Санька забегал вперёд и звал его к себе.

   Так, ласками да уговорами, заманили его в свой двор. Накормили вкусным куриным супом, приспособили большой деревянный ящик под будку, выделили подстилку и привязали у порога.

   «Здесь ты будешь жить и охранять двор и дом, - сказала Алла Петровна, - а мы будем тебя кормить и любить».
Джек потянулся к ласковой хозяйкиной руке, и столько нежности и преданности выразил его печальный щенячий взгляд, что словно невидимая тонкая струнка протянулась между ними и вздрогнула, соединив родные души.

   Так Джек стал четвёртым ребёнком в семье Аллы Петровны, после двух сыновей и мужа.

   Но на этом события дня не кончились. Когда все разбежались по своим делам, оставив Джека охранять двор, домой пришла бабушка: «Фу, какая паршивая собака! И зачем её сюда приволокли? Чтобы бегала по моим цветам и портила грядки на огороде?»

   Решение было принято моментально – отвязать и отпустить!
«Как же так? – недоумевал пёс, стоя перед закрытой калиткой. – Обещали любить, кормить и вдруг выгнали! Куда же мне теперь идти?»

   Но тут уличные собаки увидели чужого и с лаем погнали его прочь.
Джек стал беспризорником.

   Пришла Алла Петровна вечером домой – нет собаки. До поздних сумерек бродили они с Санькой по ближним и дальним улицам, размазывая слёзы и гоняясь за каждым собачьим силуэтом. Но Джека так и не нашли. Даже бабушка пожалела о содеянном, глядя на убитую горем семью. А сколько несчастий выпало на долю бедного щенка можно только предполагать.

   Прошёл месяц. Однажды, возвращаясь с рынка, недалеко от дома Алла Петровна увидела грязного, тощего щенка, похожего на оленёнка.

   «Джек, - позвала она, - Джек, это ты? Иди сюда, маленький!»

   Щенок сделал несколько шагов вперёд и пугливо отбежал в сторону.
«Так мне его не довести», - подумала Алла, налила голодной собаке сметаны прямо на асфальт и побежала домой за верёвкой.

   На этот раз щенка ещё трудней было затащить во двор. На собственном горьком опыте Джек вывел истину, что люди – самые жестокие и злобные животные, и лучше с ними не связываться. Но собачьи опасения оказались напрасными. Его вымыли, вычесали и стали усердно откармливать.

   Долгое время семья дискутировала на тему: «Тот ли это щенок?» Мнения разделились, но вывод был однозначен: «А какая разница?!»

   И только Алла Петровна, взглянув в грустные щенячьи глаза, сразу же поняла, вернее почувствовала – тот!

   У Джека начался «сладкий» период жизни. Его холили и нежили, ласкали и лечили, кормили, соблюдая щенячий рацион питания, и выгуливали через каждые четыре часа, начиная с раннего утра. Бабушка не могла нарадоваться на славную собачку, которая не только не рылась в грядках, но даже справить нужду выходила за пределы двора. Правда «нужда» частенько обрызгивала передние лапы, а потом пачкала руки и одежду хозяев. Хозяева недовольно бурчали, а Джек прижимал ушки и отводил в сторону глаза: «Раз ругают – значит виноват».

          2.

   Однажды Джека взяли на станцию парапланеристов.
   Долго ехали в электричке, потом в автобусе и, наконец, приехали в необычайно живописное место. У подножья невысокой, но крутой горки лежит небольшой посёлок, и протекает мелкая речушка. Всё это, и вместе, и по отдельности, называется Юца. Прямо с центральной площади на гору ведёт крутая тропка, вьётся меж лохматых сосен, усеянных шишками, пробегает мимо родника и выходит на дорогу.  Дорога сразу же ныряет, как в туннель, в терново-боярышниковые заросли, а потом выпрыгивает на плоский пригорок, благоухающий цветущим разнотравьем.

   Какое раздолье для собаки! Какой простор! Какие запахи!

   Особенно понравилась Джеку коровья лепёшка. Она так приятно пахла! И почему нельзя взять её с собой? Ведь здесь их так много.

   И вдруг огромное рогатое чудовище, лениво переставляя ноги и помахивая длинным хвостом, вышло на дорогу. Джек сразу же раскаялся в том, что хотел утащить чужую лепёшку. От страха перехватило дух, он попятился назад, но хозяева схватили его за ошейник и, как ни в чём не   бывало, спокойно пошли на встречу опасности. Всё обошлось благополучно. Оказалось, что коровы не лают, не кусаются, и пахнет от них молоком.

   Но тут Джек увидел ещё одного неведомого зверя. Он скакал по дороге, вздымая клубы пыли. Ничего более ужасного бедный пёс в своей жизни не видывал. Сердце упало в задние лапы, Джек рванулся бежать, но его не пустили, отвели на обочину, и лошадь проскакала мимо.

   На этом потрясения не кончились.
   Над полем летали дельтапланы и дельталёты. Джек их очень боялся, но отважно облаивал. И вдруг хозяева, нацепив на себя парашюты, стали взлетать у Джека на глазах. Этого он перенести не мог. Скулил, лаял, хватал их за ноги, легонько покусал инструктора. Всё тщетно. Только через два часа Джек отговорил их от этой жуткой затеи и вернул к нормальному пешеходному образу жизни. Все эти потрясения так вымотали щенка, что всю обратную дорогу он проспал. А вернувшись в родной дом, даже не мог радоваться от усталости, только вздохнул с облегчением: «Ну, наконец-то всё кончилось».

          3.

   Непросто складывались отношения у Джека с другими собаками.
   Соседи справа всегда держали какую-нибудь маленькую, но очень злобную собачонку, которую в детстве били, а в зрелом возрасте не выпускали на улицу. Но однажды они допустили промашку – назвали собаку человечьим именем, и, вопреки воспитанию, Андрей рос дружелюбным и общительным. Он лихо вскарабкивался на двухметровый забор, спрыгивал на улицу и бежал играть с другими собаками или детьми. Особенно любил Андрюха Саньку. Они вместе бегали, прыгали, веселились, часто мальчик угощал Андрея вкусными косточками. И вдруг у Саньки появился новый любимчик – Джек. Этого Андрей перенести не мог и воспылал к Джеку лютой собачьей ненавистью.

   С рыжим лопоухим Тишкой сложились приятельские отношения. Но Тихон, осознавая своё старшинство, держался высокомерно, иногда угрожающе рычал, чтобы щенок знал своё место.

   Старый криволапый Рекс Джека недолюбливал, но побаивался. Этот хитрец всегда старался спровоцировать драку между другими собаками, чтобы в подходящий момент тяпнуть пару раз побеждённого и вовремя смыться. Издали завидев жертву, Рекс с громким лаем бросался в её сторону, но если другие собаки не следовали его примеру, останавливался и, словно вспомнив о каких-то неотложных делах, не спеша направлялся в другую сторону.

   Единственным другом Джека был красавец Лорд – колли с длинной бело-оранжевой шерстью и вытянутой изящной мордой. Они могли часами гоняться друг за другом, причём Джеку никогда не удавалось схватить ловкого Лорда за хвост, только зубы клацали в воздухе. Соседи Джека и Лорда не любили – сытые холёные собаки почему-то вызывали у людей раздражение. И однажды ночью доверчивый колли исчез.

   Джек долго тосковал и думал: «Лучше бы они меня попробовали увести, я бы надолго отучил их от ночных посещений!»

          4.

  Лариска - маленькая беленькая крыска - попала в семью Джека случайно и ненадолго, да так и прижилась.

  У неё была просторная клетка с маленьким картонным домиком внутри, но Ларисе больше нравилось гулять по дивану, выгрызать кнопочки у TV-пульта, который обычно там, на диване, валялся, а в случае опасности прятаться у ближайшего человека за пазухой.

  Санька, младший сын Аллы Петровны, ласково называл крысу "дочей".
  "Доча" была скромной, нерешительной, склонной к медитациям, но иногда проводила акции протеста - грызла металлические прутья клетки и требовала "свободу попугаю", а когда дверцу открывали, долго топталась у выхода на волю, думая: "Выходить? Или всё-таки лучше не выходить?"
  Несмотря на обгрызенные пульты, калькуляторы и подушки, Ларису все любили.
Кроме Джека.

  Овчарка Джек - красивый благородный джентльмен (наверняка в следующей жизни он родится человеком) никак не мог понять, зачем, имея такого прекрасного большого собакина, заводить какую-то мелкую беспородную пакость.
  Джек крысу откровенно презирал. Лариса же к нему была абсолютно равнодушна, но гулять по Джеку, как и по земле, не любила. То ли дело - диван! И мягко, и тепло, и понадкусывать можно, пока никто не видит!

  Однажды тёплым летним вечером все сидели во дворе и Ларису выпустили погулять по табуретке. Джек брезгливо посмотрел на "мелкую пакость" и отвернулся:
"Глаза б мои не видели! Чтоб тебе провалиться!"

  В этот момент Санька быстро схватил крыску и спрятал у себя за спиной.
  Повернул Джек голову - нет Лариски!

  "О! Только что тут была. Куда делась?" - сонные глаза собакина округлились от удивления.
  Джек подошёл к табуретке, обнюхал сиденье: "Точно! Только что была тут!"
  Заглянул под табурет - нету!
  Обошёл вокруг него, обнюхал землю: "Может свалилась?"
  Никаких следов!

  И тут его осенило - провалилась! Как он и хотел!

  Посмотрел на окружающих: "Но почему никто не расстроился? Сидят, смеются... А! Понял! Они все рады, что избавились от этого чучела! И я рад!"

          5.

   Однажды Джек попал под электричку.
   Вместе с другими пассажирами он забежал на перрон и вдруг увидел, что хозяйка осталась на станции, рванулся к ней и… оказался под прибывающим поездом. От боли и грохота бедный пёс обезумел. Он не слышал команд, метался из стороны в сторону, пытаясь проскочить между колёсами, в конце концов выскочил и забился под перрон. Когда поезд прошёл, Джек с опаской вышел на шпалы и отряхнулся, разбрасывая вокруг хлопья окровавленной шерсти. Переломов не было, но сорванный электричкой ошейник сильно порвал шкуру. Джека кое-как забинтовали и повезли домой.

   Дома выяснилось, что скорой ветеринарной помощи в городе нет, а знаменитые в районе ветврачи Мироновы уехали в отпуск.

   Пришлось везти собаку в городскую ветлечебницу. Пожилой флегматичный врач к Джеку подходить побоялся и отдавал указания издали: «Тащи! Вяжи! Держи!»
Руки ветеринара заметно дрожали, игла не слушалась, нитка выскакивала – операция больше смахивала на пытку партизана в застенках гестапо. Но пёс мужественно терпел, вздрагивая от неловких уколов. Алла Петровна плакала, утираясь плечом, руки были в крови и шерсти: «Терпи, малыш. Терпи, мой хороший».
Через сорок минут пытка закончилась, врач взял деньги и закрылся в своём кабинете, крикнув через дверь: «Развязывай!» Бедный «партизан» на слабых ногах вышел из лечебницы, доковылял до дороги. Вдруг из соседнего двора выскочили две громадные собаки и кинулись к Джеку. Не долго думая, Алла подхватила своего пса на руки и держала его так, пока за ними не приехала машина.

   Через месяц рана затянулась. Вернувшийся из отпуска Миронов навещал Джека каждую неделю, всякий раз утверждая, что всё заживёт, как на собаке. Так оно и случилось.

          6.

   Известно, что все животные способны передавать и улавливать чувства, только человек практически утратил эту способность.

   Как-то раз погожим зимним днём отправилась Алла Петровна с сыном Лёшкой по делам и Джека с собой прихватила. Надо было зайти в паспортный стол и к нотариусу. Около паспортного стола, как обычно, очередь, а крайний куда-то отлучился. Пришлось разделиться: Алла осталась ждать крайнего, а сын с Джеком отправился в нотариальную контору.

   «Лучше б со мной собаку оставил», - подумала Алла, но предпринять ничего не успела – подошёл крайний, вернее крайняя – бывшая Лёхина учительница. Завязался лёгкий, ничего незначащий разговор.

   Вдруг Аллу обдало холодом, сердце скользнуло вниз, ноги мелко задрожали, стали ватными.

   «Что это? – удивилась Алла. – Я что-то не то сказала? Или услышала? Нет. Может муж? Дети? Откуда это внезапное беспокойство?»

   Алла Петровна поспешила в нотариальную контору, и тут всё выяснилось. Чтобы не испугать должностное лицо при исполнении, Алексей привязал собаку к отопительной батарее в крохотной конторской прихожей. Оставшись один, Джек ощутил такую тоску и безысходность, что чуть не завыл. А вдруг это навсегда?
Через пару минут (Джеку показалось, что прошла вечность) в прихожую влетела Алла Петровна: «Джек, ты в порядке? А где Лёха?»

   Лёха тоже оказался жив. Алла отвязала собаку и вышла на улицу. Сердце вернулось на прежнее место, ноги перестали дрожать – беспокойство рассеялось.

   «Джек, неужели это ты послал мне сигнал тревоги?» - всматривалась в собаку Алла.
   «Ну, конечно, я! – мысленно отвечал Джек. – Кто же ещё?»

          7.

  Февральский день был невероятно тёплым. Снег на дорогах растаял и превратился в грязную жижу. Зато в лесу рыхлое голубоватое покрывало плотно укутало землю, и путники, сойдя с тропы, сразу проваливались в снег по колено. Идти было тяжело и жарко, даже сняв шапки и расстегнув куртки.

  Джек радостно бегал по лесу, не упуская из виду хозяев, зарывался носом в снег, фыркал, грёб лапой, унюхав какую-то мелкую живность, и бежал дальше.

  На обочине дороги Алла Петровна увидела странные снежные колёса, похожие на огромных улиток. Что это? А это снежные комья, падая с деревьев, скатывались по склону к дороге, наматывая на себя липкий мокрый снег.

 - Дети, посмотрите, чудо-то какое! Вы когда-нибудь видели подобное?

  Джек старательно обнюхал "улиток": "Эка невидаль! Снег, как снег. Ничего интересного!"

  Когда обогнули гору и вышли на открытое место, увидели нечто более удивительное и прекрасное. Двуглавый красавец Эльбрус на фоне яркого синего неба предстал взору во всём своём гордом великолепии, а за ним выстроилась сияющая гряда Кавказского хребта.

  Путники остановились, залюбовавшись величественным зрелищем, но холодный ветер, совершенно незаметный в лесу, на открытом горном склоне заставил всех застегнуть куртки, натянуть шапки и двинуться дальше.

  Путь лежал к горячему источнику у подножия горы. Вода мириадами тонких струй, окутанных дымкой пара, с шипением вырывалась из земли и стекала в небольшой круглый бассейн около десяти метров в диаметре.

  Люди разделись и с удовольствием погрузились в горячую воду. Джек тоже хотел поплавать, но ему не разрешили. Пёс улёгся на краю бассейна, скрестив лапки, и поскуливал, выражая своё недовольство.

  Край бассейна украшала какая-то замысловатая сухая коряга, а за ней белоснежный хребет на синем фоне. Красота!

  Но надо спешить, чтобы попасть домой засветло. Джек бежал впереди всех: "Ура! Домой! Наконец-то!"

  Дома после сытного ужина, лёжа на мягкой подстилке, уставший Джек в полудрёме прокручивал в мозгу яркие картинки прошедшего дня. И уже засыпая, сделал важный вывод:
          "А дома всё-таки лучше!"

          8.

   Выводя Джека на вечернюю прогулку, Алла Петровна старалась сделать это как можно позже, чтобы на улице было поменьше прохожих.

   И в этот замечательный тёплый вечер они вышли в десятом часу. Сгущались сумерки, очертания предметов расплывались, теряя чёткость.

   Джек сопел, с удовольствием втягивая в себя летние запахи, и тщательно опрыскивал пыльные кусты, обегая их по замысловатой, одному ему известной траектории.
    И вдруг Алла увидела крупного серого ежа, который смешно семенил ножками, перебегая дорогу. Женщина замерла, отыскала глазами Джека. Пёс по-прежнему был серьёзно занят, и ёжик, благополучно преодолев открытое место, протиснулся между прутьями трухлявой ограды и скрылся в зарослях соседского огорода. Джек ничего не заметил. Опасность миновала, и Алла Петровна двинулась дальше. Стало темнее. Вдруг на том же месте, где только что пробежал ёжик, появилось ещё одно серое существо. Толстый пушистый кот, увлечённый охотничьим азартом, припадая к земле, крался за ежом. Но тут его заметил Джек и резво кинулся на помощь:

   - Кого ловим-то?
   - Кажется, меня! – заорал кот, фыркнул и кинулся вперёд, но с перепугу не нашёл в ограде подходящей дыры и рванул в противоположную сторону к забору.

   - Бум! – щель в заборе оказалась слишком мала.
   - Бум! – и в соседском тоже.

   Джек уже включился в игру и не отставал ни на шаг. Кот вспрыгнул на дерево и тут же увидел подходящее убежище. На обочине дороги лежали большие бетонные перекрытия. В щель между ними, которая для Джека была явно мала, и заскочил перепуганный кот. Но пёс быстро раскусил кошачью хитрость и побежал к противоположному краю ловить беглеца у «выхода».

   - Бум! – гулко отдалось в плитах, и Джек рванул к «входу».
   - Бум! – раздалось у «входа», и Джек снова побежал к противоположному концу.

   После нескольких «бумков» кот всё-таки выскочил из-под перекрытий и резво забрался на самую верхушку акации, где и замер, раскачиваясь на тонкой ветке. А подслеповатый Джек ещё долго метался от «входа к «выходу» и обратно, не подозревая, что игра уже закончилась.
   

          9.

   Джеку не разрешали заходить на кухню. Поэтому обычно он лежал за границей дозволенного,  скрестив передние лапы на порожке.

   - Фу, Джек! Опять ты разлёгся под ногами? Ну сколько можно? Уйди!
Джек приоткрывал сонные глаза:
   - Перешагивайте! Перешагивайте!

   А если не перешагивали, лениво перемещался в сторону.
   Когда на кухне ели что-то вкусненькое, пёс не скулил, не выпрашивал, а просто глядел несчастными голодными глазами и сглатывал слюну. Увидев летящий в его сторону лакомый кусочек, Джек преображался, в глазах загоралась радость. Кусочек схватывался на лету, и сразу же радость гасла, и глаза снова становились грустными. Если кусок оказывался великоват, Джек относил его подальше в огород и там закапывал на чёрный день. А потом приходил и, как ни в чём не бывало, укладывался, скрестив лапы на порожке, с несчастными глазами и чёрным комом земли на носу.

          10.

   Обычно старые собаки перед смертью уходят из дома. Джек не ушёл. Он очень любил свой дом и свою семью. Когда Алле Петровне было плохо, Джек подходил и, нагнув голову, упирался лбом в её колени. Так он сочувствовал. А она ещё больше рыдала от этой «собачьей нежности».

   Джек умирал дома. Он перестал есть, лежал на осенней увядшей клумбе, иногда приоткрывал глаза, иногда дремал. И тогда ему казалось, что он снова щенок, похожий на оленёнка, который носится по молодой зелёной травке, сопит и фыркает от удовольствия, втягивая в себя вкусные весенние запахи. А рядом все, кого он так любил…

   - Ну что же ты, любимка, может отлежишься, выкарабкаешься? – спрашивала Алла Петровна, размазывая по щекам слёзы.
   Уже давно глухой и подслеповатый Джек чувствовал близость хозяйки, но даже махнуть хвостом не было сил, только веки подрагивали.

   Начался сиротливый осенний дождик. Алла Петровна поставила на клумбу стол, чтобы пёс лежал под крышей.

   А на следующий день окоченевшее собачье тело закопали в конце огорода.
   И не надо плакать!

          Те – кого мы любим – всегда с нами!


                Фото автора.