«Ужасный век, ужасные сердца!»
Было бы странно, если человек, сделавший правосудие основанием жизнеустройства, не стал бы судить и осуждать братьев своих меньших — домашних животных, диких зверей, насекомых, земноводных и пр. за наносимый ими вред. Уже в древних фольклорных, исторических и литературных источниках можно найти упоминания о судах над животными (объединим всех тварей в одну группу).
Основанием таких судов служили народные обычаи и первобытное право, согласно которому люди и животные перед лицом правосудия были равны.
Законодательство Моисея (XIII в. до н.э.) устанавливало: «Если вол забодает мужчину или женщину до смерти, то вола побить камнями и мяса его не есть; а хозяин вола не виноват; но если вол бодлив был и вчера и третьего дня, и хозяин его, быв извещен о сем, не стерег его, а он убил мужчину или женщину, то вола побить камнями, и хозяина его предать смерти…» (Библия, Исх. 21:28, 29).
В Древнем Риме, в царствование Нумы Помпилия (715—673/672 гг. до н.э.) животное, незаконно пересекшее границу, подлежало смертной казни.
У персов веком позднее наказание животных строго регламентировалось. Так, например, бешеную собаку нельзя было приговорить к смерти (собака считалась священным животным), но ей предписывалось «в первый раз отрезать правое, во второй раз левое ухо, при следующих же укусах нужно ей отрезать каждый раз по одной ноге».
Средневековая Европа, переняв многие положения ветхозаветного права, наполнила их новозаветными статьями, сделав упор на наличие сознания у животных и необходимость отвечать им за свои преступления, а также на изгнание из животных бесов и на «очистительность» самого суда. При этом обязательно учитывались «обычаи страны». Сыграла свою роль и средневековая демонология и вера в оборотней. Процессы отрезвляюще влияли на людей, предупреждая их о неизбежной расплате за всякое преступление.
«Процессы поражают своей абсурдностью и наивностью. Интересно, тем не менее, что тогдашняя юриспруденция признавала право животных существовать на земле. Это право может быть у них отнято только по постановлению законной власти и только в том случае, если они злоупотребляют этим правом и причиняют человеку вред. В случае доказанной их вины, они, подобно людям, могут быть отлучаемы от Церкви. Отлучение животных считалось весьма тяжким наказанием». (В.В. Артемов).
В архивах Бургундии, Франции, Швейцарии, Германии, Испании, Англии, Нидерландов, Скандинавии, Канады, Бразилии, США сохранились протоколы судов над животными, начиная с XIII в. Что характерно, в России подобных процессов не наблюдалось.
Суду подлежала домашняя скотина, звери, птицы, рыбы, гады, мыши, насекомые, пиявки и т.д. «Процессы проводились в светских судах, если речь шла о вине отдельной особи, как правило, домашнего животного, и в судах церковных, когда возникал вопрос об ущербе, который причиняли людям скопления диких зверей или иных тварей». При этом, «ни в записях права, ни в протоколах судов, разбиравших дела о преступлениях животных, нет ни малейших намеков на фарсовый характер происходившего». (А.Я. Гуревич).
Процессы животных шли по шаблону людских: арест, заключение в тюрьму и содержание на государственный счет; допросы и пытки обвиняемых (их визг и рев обычно толковались как признание своей вины); выступления обвинителей или истцов — собственников земли или воды, которой был нанесен ущерб, и представителей государственной власти, поддерживавших обвинение; защита; показания свидетелей; прения сторон; решение судьи; возможность апелляции; государственный палач.
Сегодня вызывают улыбку ухищрения адвокатов извинить поведение своих подзащитных. Скажем, «французский юрист Бартоломе Шассане (XVI в.) оправдывал неявку в суд своих подзащитных — крыс — тем, что, во-первых, не все священники в своих приходах объявили об их вызове и не предоставили им достаточно времени, а, во-вторых, тем, что опасения нападений кошек помешали крысам явиться в судебное присутствие».
Приговоры пестрили такими мерами, как отрубание ног, ушей и др. частей тела. Животных, виновных в смерти людей, как правило, приговаривали к смерти: повешению, погребению живьем, убиению камнями, сожжению или обезглавливанию. Часто тварь облачали в человеческое платье и вешали за задние ноги на специальной виселице. Нередко суд постановлял направить животное на убой. При этом 50 % дохода шло потерпевшему, а 50 % — в пользу бедных. На казнь глазели праздничные толпы, иногда звонили колокола.
В качестве примера приведем типичный текст приговора против свиньи (1499 г.): «Имея в виду, что по обстоятельствам дела, вытекающим из процесса, возбужденного прокурором, трехмесячным поросенком причинена смерть ребенку по имени Жиль, имевшему от роду полтора года; принимая во внимание данные следствия, произведенного прокурором; осмотрев и выслушав все, что касается указанного поросенка и обстоятельств дела, — мы присудили его к казни чрез повешение». (В.В. Артемов).
При рассмотрении дел о набегах, скажем, мышей или саранчи, выносилось решение об «удалении ответчиков из страны», и если ответчики не повиновались вердикту, на них возлагалось церковное проклятие или отлучение. Часто тяжбы тянулись годами, а то и десятилетиями. В XV в. «судебный процесс между общиной Сен-Жюльен (Франция) и жуками, известными ныне натуралистам под именем Rhunchites auratus, продолжался с промежутком свыше сорока лет». (Дж.Дж. Фрэзер).
Поистине знаменитым стало дело против шпанских мух (XIII в., Швейцария), таких маленьких, что судья счел их малолетними и назначил им опекуна и адвоката, сумевшего убедить суд предоставить изгнанным из страны мушкам участок земли, о чем составили соответствующее соглашение, которое ежегодно продляли.
И хотя в XIX в. суды над животными официально прекратились, они продолжаются и по сию пору.
Лет 30 назад в Кельне состоялся процесс против петушка карликовой породы, который своим кукареканьем будил ни свет, ни заря целый квартал. Понадобилось несколько судебных заседаний, чтобы судья вынес решение, запрещавшее петуху кукарекать раньше 7-30 утра. Об исполнении подсудимым этого предписания в прессе не сообщалось.
А в 1903 г. в Луна Парке Кони-Айленда (шт. Нью-Йорк, США) свыше 1500 зрителей (на платных местах!) лицезрели казнь азиатской слонихи по кличке Топси.
Топси 28 лет выступала в цирке антрепренера А. Форпо, ежедневно подвергаясь издевательствам дрессировщиков и тяжелейшей нагрузке во время представлений. Озверев от такой жизни, слониха задушила хоботом трех человек (включая пьяного дрессировщика, регулярно избивавшего ее дубиной и кормившего зажженными сигаретами), после чего слониху сочли «угрозой обществу».
Состоялся суд, приговоривший Топси к повешению. Против этого решения выступило «Общество по предотвращению жестокого обращения с животными», и тогда судьи «смилостивились» — решили казнить слониху на «электрическом стуле», специально сконструированном для этого случая промышленником-изобретателем Т. Эдисоном.
Угостив слониху перед казнью морковью, начиненной 460 г. цианистого калия, ее подсоединили к источнику переменного тока напряжением 6,6 кВ и в течение 22 сек пропускали ток. Эдисон снял фильму «Электрическая казнь слона». Народ при экзекуции безмолвствовал.
В 1944 г. пожар, названный «местью Топси», уничтожил Луна-парк вместе с аттракционами Кони-Айленда.
В 2003 г. Топси воздвигли памятник на месте казни.
Рис. http://www.tepid.ru/images/execution-animals-3.jpg
Труп слонихи Топси.