Стихия. Гл. 7. Каданс капель дождя

Мелфина Фрайман
Предыдущая глава: http://www.proza.ru/2016/04/25/1975

В полумраке зала королевских размеров на небольшом возвышении стоял золотой трон, декорированный черным бархатом и слившийся с величием Владыки людских страстей, чьего лица не было видно, только на руку падал случайно пробившийся сквозь приоткрытые створчатые двери трепетный луч света. Крепкие пальцы мужчины отчетливо отстукивали один и тот же ритм в такт напевной колыбельной, что доносилась из тайной комнаты за большой зеркальной стеной позади вычурного символа власти:

Стальное безмолвие лунного света
Окутало тенью безжизненный сад,
Где ночь ледяной серенадой воспета
И в таборе дальнем монисты звенят…

Вдоль всего зала, стройным рядом разместились статуи мифических тварей - зверолюди преисполненные эмоциями, выраженными в мимике и позах, а с высокого потолка свисали разодранные атласные ткани, где проворные пауки плели невидимую паутину. Некогда эти стены принимали политических лидеров разных стран, прибывавших на торжественные собрания, важные переговоры и тайные сговоры, и очаровывали роскошью. Теперь они стали местом уединения и пристанищем для Хозяина Разума, замкнутого в собственных мыслях и в проявлении всяких чувств.

В порочный и пасмурный час у порога
Гниющей лачуги безликих сирот
Неистовый вопль торжества полубога
Во тьму наваждения разум толкнет.

Несколько часов назад Владыка получил важное известие и тут же отдал приказ разузнать подробности. Он ожидал новостей, слушая заунывную колыбельную, когда гигантские двери в зал распахнулись и вошел человек в кожаной куртке. Подпрыгивая от нетерпения, он двигался к трону и, подойдя к нижней ступени, почтительно преклонил голову: мужчина с золотыми серьгами в каждом оттопыренном ухе, худым лицом, окаймленным аккуратно подстриженной рыжей бородой, и неровным рядом больших белых зубов напоминал ехидную гиену.
 
- Мой старый друг Джонатан, - холодным могильным голосом проговорил Владыка, а песня из тайной комнаты мгновенно умолкла. - Ты ко мне с приятной вестью?

- Да, Повелитель, - отчеканил слуга и на секунду отвлекся на движение за пыльной кроваво-красной шторой, обрамлявшей зеркальную стену, откуда показался сонный ребенок с глазной повязкой, но, услышав голоса, тут же скрылся из вида.

- Любопытно, - пальцы Владыки перестали отстукивать ритм и сжались в кулак, - девушка повзрослела и решилась покинуть деревню.

- Да, Повелитель, - повторил Джонатан. - Она уже прибыла в Германию, к союзникам.
 
- Направляйся за ней, но пока только для наблюдения, - отзвучал приказ, а рука скрылась в тени, чтобы погладить пальцами уголки губ. - Выполняй.

Джонатан преклонил голову еще раз и мигом вышел из тронного зала. Хранитель Разума остался один…

***
Ледяная рука вырвала Флейма из сна, заставив вскочить на ноги и взглянуть на небо - прояснившееся, без клубов дыма и пелены пыли. Голова кружилась, в горле застыл ком, а сердце стучало от необъяснимого волнения. Хозяин пламени пытался вспомнить сновидение, сдавливая пальцами виски, но потерялся в образах людей, которых никогда не знал.

Рокот раздался с дальнего берега песчаной долины: на горизонте темные, вспененные тучи с воем предвещали сильный ливень и стремительно приближались к Потерянному краю, а ломаные нити молний неровными стежками сшивали между собой грозовые облака, укрывая землю дождевым одеялом.

«Наконец-то! Здравствуй… или нет? Лучше - добро пожаловать домой, - Флейм мысленно перебирал варианты приветствия, пока по венам разливалось теплое предвкушение долгожданной встречи с Богиней-матерью, давно покинувшей обитель стихий. - Ты верна себе: возвращаешься шумно и во всем величии».

Позади он услышал цокот копыт и фырканье лошади, направлявшейся к осыпающемуся от жары берегу в поисках освежающей влаги и в компании с самой младшей сестрой - Хозяйкой энергии Зверя.

- Ты только посмотг’и на этого вог’оного жег’ебца! - радостно воскликнула девушка-альбинос, поглаживая атласную гриву покорного животного. Она была сильно взволнована надвигающимся событием, из-за чего заметно картавила. - Бог дождя уже здесь и выжимает небеса до последней капли!

Стальные тучи, не пропускавшие солнечный свет, добрались до середины песчаной долины, и вода хлынула на землю плотной стеной, чтобы до краев наполнить погибшее озеро. Флейм, не раздумывая, рванул к дому. На половине пути он оглянулся: голубую даль над головой полностью поглотила бушующая стихия, подгоняемая свирепствующим ветром, и старший Хранитель, опасаясь промокнуть, влетел по лестнице на широкую площадку крыльца и повалился с ног, под удары тяжелых капель о каменные плиты дома.

Лес, окружавший Потерянный край, загудел, расправляя засохшие ветки навстречу влаге, а земля задрожала в нетерпении утолить многолетнюю жажду. Тяжелая деревянная дверь со скрипом отворилась и на крыльцо вышел парень с густой темной бородой и родимым пятном на правом виске в виде раскрытого бутона эдельвейса. Его глаза сверкнули изумрудом, когда он вдохнул аромат сырой почвы. Сияние этой энергии было сразу замечено:
- Эдд! Иди сюда ског’ее!

Заслышав задорный голос сестры, прыгавшей по лужам подобно белоснежной лани, Хозяин трав и камня поспешил к ней, намеренно не обращая внимания на Флейма. Последний тоже молча проводил его, а после оглядел родные земли: пейзаж, укрытый теневым узором грозовых облаков, наполнился клубящимися потоками всех стихий.

Ливневый молот безжалостно дробил ссохшуюся землю, пробираясь к ее недрам, и хлестал каменные стены фасада, выбивая из щелей многолетнюю пыль: каданс капель обернулся ритуальными барабанами, а под их бой природа Потерянного края затянула монотонный напев. Ветер прогнал остатки горького дыма, насвистывая осеннюю прохладу, благодаря которой Земля окунулась в материнскую ласку Воды: загубленные пламенем вековые деревья, мягкая почва и великолепный сад за домом приготовились нарядиться в травяное платье. Звери, покинув норы и дупла, разинули пасти, лакая бледными языками небесную благодать, пока с их шкур стекала тусклость, а источающие лихой азарт Молнии строчили под облаками весть о единении стихий.
 
Флейм закрыл глаза и представил облик матери: среди стонущих потоков воды, ниспадающих на землю, он услышал прерывистое дыхание и тихие шаги, затихшие у нижней ступеньки крыльца. Он ощутил на себе ее взгляд, но сам стыдливо прятался во тьме опущенных век от собственного отражения в холодных глазах Богини.

«Злишься ли ты за пожарище, которое я устроил в твоих владениях? - волновался он и ждал, когда она с укоризной позовет его по имени ледяным голосом. - Я, как мальчишка, до сих пор опасаюсь твоего гнева. Ты никогда не показывала даже толику того, что показала сейчас. Есть ли предел у этой чудовищной силы?»

По безмолвной воле Хозяйки шквальный ливень резко сменился моросящей рябью. Обрушившаяся тишина оглушила Флейма и загнала в угол собственных мыслей: нетерпение увидеть мать в танце с трепетом перед ее могуществом перехватили дыхание, и Хранителю ничего не оставалось, как открыть глаза. Он увидел, как женская фигура, облаченная в нежно-голубую ткань, робко остановилась у крыльца.
 
Онда давно прибыла в Потерянный край, но не решалась показаться обитателям земель. Ее внезапно одолели сомнения, стоило только подумать о том, как должна пройти первая встреча. Она искала правильные слова для приветствия, чтобы не испортить впечатление о себе, и потратила на это немало времени: возникавшие в голове идеи казались недостаточно уместными для столь значительного в ее жизни события. Ренарда, обычно всегда подбадривавшая подругу в подобных ситуациях, окажись сейчас рядом, посоветовала бы отбросить все условности и просто появиться, свалиться как снег на голову. Девушка так и поступила, устроив природный фестиваль стихии на свой манер: призвав всю силу, сокрушила огненный плен хлесткими ударами плетью из потоков воды, а набраться смелости, чтобы выглянуть из укрытия, так и не смогла. Даже когда лошадь, утомленная долгим путешествием и нерешительностью хозяйки, вырвала поводья из слабых рук и ускакала к берегу, Повелительница сначала побежала следом, но, приблизившись к дому, остановилась под окнами подобно ледяной статуе.

Она собралась духом только когда услышала топот на крыльце, скрип двери и голос девушки, что стала резвиться с вороным жеребцом под проливным дождем. Онда решительными шагами двинулась ей на встречу, как огненная буря, развернувшаяся за спиной, вынудила оглянуться.

Внезапное оцепенение поразило ее в свете молнии, что троекратным мерцанием озарила суровое лицо Хозяина пламени. Лязг оков очарования и неверия в увиденное отзвенел в ушах бешеным потоком крови по венам, заглушая небесный гром, голоса с берега озера и собственные мысли. Рисунки из альбомов беспорядочного малеванья одного и того же выдуманного персонажа сгорели в волшебном огне и отразили воображение через границу реальности: Флейм загадочным совпадением оказался тем, чьи портреты Онда рисовала, пока жила в деревне верующих, и которые Ренарда вручила ей на прощанье.

Желание поговорить с Хранителем, узнать его получше и добавить красок фантомному образу из грубых графитовых штрихов стало главенствующей целью. Девушка засияла, словно исполнилась заветная мечта, устремилась к нему, но, сделав пару шагов, наткнулась на невидимые огненные шипы, что пронзили тело и неприятными ожогами вспыхнули в легких.
 
«Что это за чувство? - она испугалась и вопросительно посмотрела на него. - Меня отвергают? Мне не место здесь?»

Радость Повелительницы заметно угасла, а сердце в груди буквально перевернулось, когда она распознала на хмуром лице парня отблеск внутренних эмоций - невидимые огненные шипы были вестником глубочайшей досады.

- Ты ждал кого-то другого, - сам по себе нашелся верный ответ.

Ее настиг настоящий сентябрьский ветер, готовый разорвать мокрое голубое платье, но он не смог сравниться с холодом сожаления, пронизывающим Онду до глубин сознания. Она скукожилась под натиском печального взгляда Хозяина пламени: появление молодой Повелительницы погубило последнюю надежду и стало для него знамением смерти близкой женщины, родной матери.

- Глупо будет отрицать, - сухо ответил Хранитель.

- Мое появление - не самая радостная весть для вас, правда? - она почувствовала вину за свое рождение. - У меня вряд ли получится заменить ту, кого ты рассчитывал встретить, но прошу - позволь остаться и узнать вас поближе. Я пришла, чтобы стихии могли вместе кружиться в едином танце.

«Заменить Её действительно не удастся, - отметил про себя Флейм и прислушался к голосу девушки, который лился робкой рекой, что покачивается плавными волнами на скоплениях мелких камней, и отличался от голоса матери - глубокого, как океан, наполненный колкими, остроконечными айсбергами. - Даже сравнения не может быть с Ней: твоя смиренная кротость говорит о юности и неопытности».

Гомон поднялся над берегом озера и перебил напряженное молчание, возникшее между Хранителями полярных друг другу стихий: в это самое время Люфт и Близ вернулись из города промокшими до нитки, но преисполненные любопытством познакомиться с Хозяйкой вод, опрокинувшей небесную лазурь на изможденную жаждой землю. Заметив Онду в компании старшего брата, они не стали вмешиваться в их разговор и присоединились к младшим членам семьи.

- Душевная встреча намечается, - Люфт первым делом осудил их, заметив печальные взгляды. - «Прости, таинственная незнакомка, но тебе здесь не рады»: так и говорят ваши лица.

- Получается, мамы нет в живых… - с трудом произнесла сестра-альбинос и понурила белоснежную голову, - а мы не знаем где и как она погибла…

- Отбрось скорбь, Тира, - Хозяин ветров легонько потрепал ее пухлую щёку и обратился ко всем: - Может уже пора развеять пепел давно сгоревшей надежды? Семь лет Флейм выжигал земли Потерянного края. Семь лет! Будь Океана жива, то не оставила бы подобное самоуправство безнаказанным. На это вы все и рассчитывали, когда соглашались на уничтожение пламенем местной природы. Чуда не произошло. Она не появилась, но все продолжали верить, ждать и позволяли огненной буре бушевать за окном, тайно ненавидя ее хозяина.

- Ты никогда не был близок с матерью, - Близ недовольно скрестила руки на груди, - но не думала я, что ты столь равнодушно встретишь новость о ее кончине.

- Рождение каждого из нас - свидетельство смерти тех, кто шел впереди. Считаете ли вы себя причастными к их гибели? - Люфт сердито посмотрел на брата и сестер, они в ответ отрицательно покачали головами. - Вот и новая Вода не виновата в том, что Океана нас покинула. Если вам тяжело признать это, то хотя бы притворитесь гостеприимными хозяевами. Думаю, девушка здесь с благими намерениями.
 
Со стороны дома раздался деревянный скрип и удар двери: старший брат переполненный противоречивыми эмоциями отказался продолжать разговор с Повелительницей вод и покинул крыльцо. Беседа двух стихий проходила в напряжении, как застывшее мгновение между снопом огненных искр и радужной гладью воспламеняющейся жидкости. Флейм ушел до того, как досада от неисполненного ожидания обернулась безосновательной злостью на незнакомку. Онда прониклась его чувствами, буквально пропустив через себя каждый невидимый огненный шип, и отнеслась к ним с пониманием, но сильно огорчилась, признав неудачной первую встречу с Пламенем. Она похоронила надежду на теплый прием и, сделав дрожащий вдох, пошла знакомиться с остальными.

- Неслабо для самой молодой из нас! - поделилась впечатлениями Хозяйка молний, когда девушка поравнялась с ними. - Ума не приложу, как тебе удалось научиться такому изяществу и при этом остаться незаметной?

Близ кивнула в сторону озера, стремительно наполнявшегося водой, словно гигантский бассейн из небесного крана, и приветливо приподняла правую руку, демонстрируя древовидный шрам-печать.

- Иногда контролировать стихию легко, как пошевелить пальцем, - Онда избегала прямого взгляда и притворялась, что с интересом изучает колышущуюся поверхность новорожденного озера. - А порой…

Она осеклась и оцепенела, испытав тревогу, когда Хранители окружили ее со всех сторон, и сжала в руках юбку промокшего платья. Безликие, полустертые из воспоминаний посторонние страхи порывались наружу, источая на лбу ледяной пот.

- Тира заметила твоего жеребца на границах земель, - услышав басовитый голос Эдда, прозвучавший за спиной, девушка вздрогнула и заглянула за плечо: капли дождя стекали по густой бороде парня, в которой по его приказу распустились голубые цветки льна, окутанные изумрудным дымом энергии из печати на виске, - но постеснялась лично проводить тебя до дома.

Он помаячил двумя пальцами одной руки себе перед глазами, намекая на способность сестры управлять волей живого существа, и в подтверждение слов брата, снежная сестра энергично помахала в ответ.

Пользуясь растерянностью Онды, Люфт без тени стыда увлеченно разглядывал ее наготу, едва скрывавшуюся под складками промокшей голубой материи.

- Эффектное появление. Очень эффектное, - он как помешанный закивал головой, демонстративно изучая очертания аккуратной груди, тем самым добиваясь появления смущенного румянца на щеках девушки, поспешившей прикрыться руками. - И очень смелое.

- Ее глаза выше, извращенец! - Близ прикрикнула на брата, в два счета разгадав его намерения. - Будь осторожна с ним. Такого юбочника еще поискать нужно!

- Похоже, я доставила много проблем, даже не успев появиться, - Онда виновато улыбнулась, многозначительно окинув взглядом земли Потерянного края.

- Да, я изрядно потосковала: давно мечтала рассечь эти небеса молниями, - громкий смех старшей из сестер потерялся среди раскатов грома.

- Только не сег’дись на Флейма: он ждал тебя и именно поэтому устг’оил такую засуху, а г’азговог’ы с ним для всех заканчиваются на одной ноте. Главное, ты тепег’ь с нами.

После этих слов Онда отпустила последнюю тревожную ноту со струн клокочущего сердца: прием со стороны семьи стихий показался ей теплым, и это придало немного уверенности. Девушка невольно вспомнила родную деревню, где каждый житель считал своим долгом поприветствовать ее, стоило только появиться на крыльце дома старейшины.

- Вы мне расскажете о жизни здесь?

- Разумеется, - с готовностью согласился Люфт. - У нас всех есть о чем поведать друг другу.

- Только давайте продолжим знакомство в особняке, - Эдд подошел к продрогшей от дождя Тире и приобнял за плечи. - В кой-то веки похолодало.

- Я задержусь, - Онда направилась к озеру, а из ее печати вырвался лазурный дым. - Надо завершить начатое.

Хранители одобрительно кивнули и вернулись в дом, оставив девушку наедине со стихией.  Повелительница остановилась на берегу, где, как она считала, край мягкого зеркала должен был коснуться галечных четок на ладонях земли, и приказала моросящему дождю вновь обратился стеной ливня.

- Так больно, - вдруг простонала она, - как же это больно…

Чередой колких ножевых ударов по спине пробежал озноб, ноги ослабли и подкосились, и девушка упала на колени, окруженная кольцами лазурной энергии. Сильная усталость постепенно овладела всем телом, а из-за головокружения Повелительница потеряла счет времени. Она очнулась, только когда край возродившегося озера пересек выбранную границу, и девушка оказалась по пояс в воде.

- Что я делаю неправильно? - взмолилась Онда, взглядом пронзая уже чернеющие от ночи стальные тучи, и погасила энергию, кольца которой поглотила печать стихии, подарив хозяйке желанное избавление.

Прилагая усилия, девушка поднялась из воды и мечтала скорее очутиться в мягкой постели и крепко заснуть, скрывшись от мучительной слабости человеческой оболочки. Она умудрилась без скрипа открыть входную дверь каменного дома и проскользнуть с дождевой свежестью в коридор, куда из гостиной прорывался теплый свет зажженного камина. Он напомнил ей о старшем Хранителе, о его удивительном сходстве с рисунками, отчего в груди затрепетал маленький огонек желания снова увидеть Флейма, уснувшим в кресле или сонно следящим за танцем языков пламени.

«Пусть он будет там. Пожалуйста, пусть он будет там»: как молитву повторяла про себя Онда, с волнением заворачивая за угол.

Вздох разочарования слабо пронзил ночную тишину круглой комнаты, в столь поздний час оказавшейся пустой. Ему вторил звон капели под ногами, и девушка, расстроено, опустила взгляд на юбку платья, с которой мелкими бусинами сбегала накопившаяся влага.

- Капля за каплей стекает по ткани твоя история, - словно заклинание прошептала она и нервно хихикнула.

Повелительница устало прикрыла глаза изящными пальцами и собрала остатки сил, чтобы избавиться от мокрых следов на полу, которые обратились цветным дымом и исчезли в теле девушки. То же произошло и с платьем: оно высохло за мгновение, и его небесно-голубая ткань освободилась от сырого оттенка синего.

Гостиная поплыла перед глазами: Онда истощила себя до конца и теперь нуждалась в отдыхе. Она поднялась на второй этаж и ступила на ковровую дорожку, придававшую уют круглому коридорчику с деревянным ограждением, которое подобно браслету на запястье обнимало пространство над лестницей. Здесь звучали голоса двух стихий - их комнаты разместились в этой части дома. Родное спокойствие завладело сердцем Повелительницы, приказав обратить внимание на третью комнату. Доверившись внутреннему зову, девушка на цыпочках прошла к нужной двери и, к своему удивлению, нашла за ней свободную спальню.

Усилившаяся слабость тела и трепет энергии внутри одолевали Онду подобно болезни, и она упала на широкую кровать. Перед сном она успела заметить, как за окном серебро лунного света старалось пробить сталь дождевых облаков. Последней слабой мыслью стало воспоминание о словах Люсьена, в которых отзвучало пугающее предсказание о возвращении Темной Госпожи.

Продолжение: следует...