Предыдущая страница http://www.proza.ru/2016/08/22/1293
Сейчас пошли в средствах информации разговоры о том, что «Москва» не подорвалась на мине, а разломилась пополам от взрыва торпеды. В качестве большого авторитета выступил один румынский историк, на которого ссылаются, как когда-то на классиков марксизма-ленинизма.
Дескать, торпедировала лидер по ошибке советская подводная лодка Щ-206, которой командовал капитан-лейтенант С.А. Каракай.
Щ-206 в числе трёх подводных лодок (Щ-205, Щ-206 и Щ-209)в первый день войны направили к румынскому побережью. Командиры ПЛ, действительно, не знали о набеговой операции. Командир Щ-206, утверждает румынский историк, мог спутать советские корабли с румынскими и торпедировать «Москву». Новую версию охотно подхватили и разнесли по российским страницам и интернету.
На мой взгляд, это полная чушь. Силуэты лидеров знали даже домохозяйки в Севастополе, а уж тем более, опытный командир подводной лодки. Подводная лодка в базу не вернулась, как, когда и где она погибла, остаётся тайной, а на мёртвых, как известно, всегда всё валят.
В самом начале, когда я перечислял состав румынского военно-морского флота, то как-то так получилось, что забыл упомянуть единственную румынскую подводную лодку "Дельфинул". Это была лодка итальянской постройки.
За всю войну она совершила девять выходов в море. Но само присутствие пусть даже единственной ПЛ противника, вынуждало Черноморский флот в 1941 году расходовать силы на противолодочную оборону судов и баз, а так же, на противолодочное обеспечение морских сообщений.
Как утверждают румынские источники, "Дельфинул" под командой лейтенанта Константина Костаческу несла патрульную службу в 69 милях от берега и обнаружила набеговую группу советских кораблей, о чём сообщила на базу в Констанцу. Эффекта внезапности не получилось, противник успел подготовиться. Так это, или не так, трудно сказать.
Первые боевые действия Черноморского флота обернулось серьёзными потерями: погибли прекрасный надводный корабль и подводная лодка типа «Щука». 1-го июля потеряли ещё один корабль, эсминец «Быстрый».
Он подорвался при выходе из бухты на донной мине, сброшенной немецким самолётом. Погибли 24 человека. Эсминец удалось поднять, его поставили на ремонт в док, но у него была судьба быть потопленным. 30 августа 1941 года немецкая авиация потопила его вторично.
Тем временем противник рвался к Одессе. Дунайскую флотилию, пока её не отрезали от Чёрного моря, по приказу наркома ВМФ перевели в Одессу. Переход обеспечил отряд кораблей прикрытия эскадры Черноморского флота.
Советские войска Южного фронта и Отдельной Приморской армии отступали под натиском немецкой, двух румынских армий, венгерских, словацких и итальянских соединений. Я умышленно избегаю приводить наименования соединений противника, чтобы не перегружать текст.
Фашистские войска неумолимо приближались к Николаеву. Приказа, вошедшего в историю под названием «Ни шагу назад!» ещё не было, советские войска откатывались всё дальше на восток.
Командующий Южным фронтом генерал армии Иван Владимирович Тюленев докладывал в Ставку, что Николаев не удержать, но приказ на эвакуацию предприятий города, имевших огромное оборонное значение, не поступал. Взаимодействие между моряками, армейцами, и органами советской власти, выстраивалось по ходу событий.
Руководителям того времени не позавидуешь. В Николаеве скопилась масса грузов, на стапелях стояли недостроенные корабли, на железнодорожных путях находились тысячи вагонов и сотни паровозов, которые прибыли из Молдавии и западных областей Украины.
По мобилизационному плану Черноморскому флоту передали 25 гражданских судов. Их требовалось вооружить, обеспечить матросами и офицерами, которые могут обслуживать поставленное вооружение. Требовалось демонтировать и погрузить на корабли самые ценные станки и оборудование.
Но давайте вспомним, что не так давно были репрессии 37-38 годов. Руководители, военные и гражданские, опасаясь обвинений в саботаже и паникёрстве, за что сразу расстреливали, не принимали решений, ожидая указаний сверху.
Например, командир Николаевской военно-морской базы контр-адмирал Илья Данилович Кулишов вернулся на флот в сентябре 1939-го, после года пребывания в тюрьмах и лагерях, испытав все муки допросов. Командиром базы его назначили в ноябре 1939 года.
В нашей стране любимое занятие – наступать на исторические грабли. В Крымскую войну англичане не захватили Севастополь после сражения на Альме только благодаря подброшенной им дезинформации, которую организовал Александр Сергеевич Меншиков. Союзники поверили, что Севастополь имеет мощные укрепления с суши, а когда разобрались, момент был упущен.
Спустя почти век оборона военно-морских баз строилась из предположения, что враг нападёт только с моря, но никак не с суши. Благодаря энергичным усилиям командования Николаевской военно-морской базы, переданные флоту гражданские суда, быстро вооружили и обеспечили боевыми расчётами.
Директива приступить к демонтажу и эвакуации поступила, когда времени на это не осталось. Моряки военно-морской базы прикрывали отход советских войск через Южный Буг и Днепр, помогали им переправляться через реки.
В Николаев на сутки, 16-го августа, прилетел командующий Южным фронтом Тюленев, но он не смог изменить обстановку. На следующий день наши войска оставили Николаев. Называя вещи своими именами, это было бегство, а не организованное отступление.
Взрывчатки на заводы выдали мало. Подорвали только две строившиеся подводные лодки и кое-какое оборудование. Немцы получили почти целёхонькие цеха, в которых очень оперативно развернули строительство малых судов.
Нужно было эвакуировать наиболее ценных специалистов, но когда всех погрузили на суда, и готовились выходить в море, получили приказ: «Всем, кто может носить оружие, сойти на берег, оборонять город от оккупантов!». Так лучшие заводские специалисты остались в городе вместе со своими семьями, которые сошли с судов вслед за отцами семейств.
Продолжение http://www.proza.ru/2016/08/24/2076
На немецкой фотографии: недостроенные подводные лодки на захваченном заводе.