Утром позавтракали и пошли в маршрут. Лёха пошёл в одну сторону с Рыжим, я пошёл с Земелей в другую, а Серёга пошёл в одиночку в третью сторону. Маршрут был длинным, километров 15, не считая подходов и отходов. Впрочем, это было обычным явлением на геологической съёмке. Сначала по речке прошли около 4 километров, дошли до точки привязки, где конечно «привязались», сверив по азимуту своё нахождение на местности. И полезли в гору, считая пары шагов и колотя молотком по встречающимся в делювии камням. Маршрут пролегал через горы и долины, через стланик и завалы деревьев. Чтобы успеть закончить маршрут до темноты, приходилось скакать через стволы, мчаться по склону вниз, ползти вверх и успевать записывать в пикетажку точки, отбирать образцы, делать замеры углов падения пород в обнажениях, а тут ещё и флишевые толщи попадались... Самое удивительное было то, что мы ухитрились закончить маршрут гораздо раньше, чем солнце спрячется за горы. Перекусили и покурили вволю, после чего мы отправились к лагерю. Нам надо было только спуститься к речке и пройти шесть километров вверх по течению, затем свернуть в свой распадок и там ещё километра два... В общем рукой подать... Идём довольные, хорошая погода, радуемся тому, что скоро на лагере отдохнём, поужинаем... И тут смотрю, прямо посреди речки стоят болотные сапоги! А на дереве висит карабин! И всё такое прямо новенькое! И никого вокруг! Ну ни фига себе!
- Земеля, глянь-ка, это на самом деле, или у меня галлюцинации?
Земеля, отставший на пару десятков шагов, подошёл и тоже обрадовался:
- Ни хрена себе подарок! Откуда?
Мы стали ощупывать сапоги и карабин – настоящие!
- Так это Серёжа наверно оставил! – догадался Земеля.- Пошёл в маршрут, а после маршрута наверно решил поохотиться...
- Ах вот оно что..., - протянул я разочарованно. Но тут же меня осенила блестящая идея:
- Давай подшутим над Серёгой, чтобы не бросал оружие где попало... Возьмём карабин и сапоги, а Серёга будет их искать... Ха-ха-ха!
- Ха-ха-ха! - смеялся Земеля, - типа медведь забрал!
- А придёт Серёга на лагерь, а сапоги и карабин уже там! Ха-ха-ха!
В общем мы забрали болотники и карабин, и потопали дальше, весело обсуждая разные варианты того, как можно разыграть Серёгу. И до того мы весело шагали, что не заметили сколько мы по речке протопали. Когда мы повернули в боковой ручей, где должен был находиться наш лагерь, то обнаружили, что никакого лагеря там нет.
Мы поняли, что заблудились. Этих боковых ручьёв в Болотном было немерено, и все под одним и тем же азимутом. Мы вернулись к речке и ещё в один ручей сунулись, там лагеря опять не оказалось. Тем временем сумерки начинали сгущаться, появились тучи комарья. Мы были вспотевшие и всякая мошка нас просто обгладывала. Земеля обозлился на меня, на дурацкие сапоги с карабином, на мошку и на весь свет. Он шёл за мной, колотил палкой по кустам и матерился зло и беспощадно. Я понял, что хоть до лагеря и недалеко, но лучше остановиться. Карабин висел на мне, как якорь, а рюкзак с каменными образцами превратился в непосильную ношу. Наши силы были исчерпаны. Земеля был злой, как собака, и вполне со злости мог мне дать сзади по башке палкой, которой он размахивал изо всех сил, неистово матерясь. Кто его знает, что у него на уме? Он вообще какой-то психический... Между тем темнело очень быстро, поэтому мы наломали еловых веток для своего ложа, насобирали сухих дров, перекусили остатками нашего обеда, то есть армейскими сухарями с парой кусочков сахара и улеглись возле костра, пытаясь уснуть. Однако сон не шёл, в глазах стояли горы и распадки, которые мы сегодня в изобилии преодолевали. Больше всего убивала мысль, что проскочили свой лагерь, не смогли дойти каких-то три-пять километров до него. Холод от бездонного ночного неба струился, пропитывая сырую от пота энцефалитку. Становилось всё холодней и неуютней. Кроме того комары вились вокруг с противным писком, и впивались в самые болезненные места своими острыми зубами, причём очень больно. Это только растравливало расшатанные нервы Земели, вызывая у него приступы бешенства с трёхэтажными матами.
Всё это удручающе действовало на мою утончённую натуру, и, казалось, этому мучению холодом, комарами и матом не будет конца... Если мы и поспали с полчаса, то и это было неплохо. Едва дождавшись рассвета мы уже были на ногах, стуча зубами от холода. Чтобы сориентироваться, поднялись мы на ближайшую гривку, где я сразу понял, что до нашего лагеря действительно оставалось совсем немного. Пошли прямо с гривки по азимуту и вскоре столкнулись с Серёгой и Лёхой, шедшими нам навстречу.
- Вот они, пропавшие! – обрадовался Серёга, - а мы вас искать пошли. На базу уже сообщили, что молодой специалист с маршрутником пропали.
- Зачем это вы сообщили? Мы не пропали, мы просто не дошли немного....
- Так надо, так положено, - пожал плечами Серёга.
- Да, кстати, Вальдемар, а зачем вы карабин и сапоги мои забрали?
- Пошутить хотели... , - ответил я, вздыхая.
- Шутники! Ой не могу!– ржал Лёха.
У костра варил кашу Рыжий. Теперь этот медвежий угол казался центром цивилизации. Из радиоприёмника неслась бравурная музыка и что-то, захлёбываясь от восторга, кричал диктор.
- Привет, заблудшие! – радостный Рыжий шагнул к нам от костра. Земеля тоже ожил и блестел радостно своим золотым зубом.
- Да вы хоть знаете что такое сейчас в мире происходит? – спросил Рыжий.
- А что там такое может происходить? –безразличным голосом сказал я, устало падая возле костра.
- Эх вы, дикари! Олимпийские Игры начинаются сегодня в Москве!
Это было 19 июля 1980 года. В Москве началась церемония открытия XXII летних Олимпийских игр. Серёга и Лёха с Рыжим ушли в маршруты, а мы с Земелей перекусили и упали спать до вечера. Свой олимпийский марафон мы уже совершили. Впрочем это был не первый и не последний марафон. Перед нами лежали ещё тысячи километров будущих маршрутов...
отрывок из
Нордом от морды. Главы из повести. 1980 год -
http://www.proza.ru/2010/07/30/1429