МАЛИНА
Николай Борисов
( Отрывок из повести: «Между грехом и праведностью».)
Привязался он ко мне:
- Сходи, да сходи, Маша, за малиной. Скоро, - мол. - Ягода опадать начнёт, а из малины варенье чудесное. - Ну, я собралась и пошла. - Она поправила локоны волос.
- Взяла два лукошка большое, для себя и Васёнку с собой снарядила, ей маленькое лукошко. Чё ей дома сидеть. Благо здесь недалече. Сразу за первой просекой.
Пошли мы после полудня. Нормальные то люди с утра по прохладе, а мы по солнцепёку. Солнце уже высоко светило.
Идём мы потихоньку, Васёнка впереди от кустика к кустику, от цветочка к цветочку. Всё пощупает, понюхает, обо всём выспрашивает, ну и я иду, что знаю, рассказываю, чего не знаю, привру немножко, стараюсь, что б только складно получалось.
Так мы потихоньку добрались до просеки. Только её прошли, а перед нами кусты малины, да большущие такие и веришь от малины алые. Так словно ждали нас, таким духом пахнуло на нас, ароматом. Как на них народ не наткнулся, как не обобрали. А вокруг тишина, ничего не слышно, солнышко припекает даже гнус и тот спрятался.
Я платок скинула, кофту расстегнула, что бы ни так душно было и за лукошко. Сердце так теплом и обдало, зиму с вареньем будем. А Васёнка под куст, ручонки её так и забегали, не знает за какую ягодку ухватиться.
А малина, Коленька, я тебе скажу крупная, да налитая, упругая так соком и давит того и гляди брызнет. Бросила я с пяток ягодок в рот и он полон аромата, сладости. Про всё забыла. Кинулась, словно отродясь эту малину не видела.
Ничего кроме её не замечаю и не вижу, только Васёнка в своём голубеньком сарафанчике чуть в сторонке от меня.
Больше половины лукошка набрала, когда треск почудился. Оглянулась, а он в метре от меня стоит. Дух от него псиный и морду куда-то в сторону воротит. Будто и не видит меня вовсе, а сам лапу мне свою суёт. Обмерла я вся, обомлела, чую бежать надо, а не могу. Ноги не мои, чужие. А он, ирод, будто и не видит меня, башкой своей лохматой мотает, с ноги на ногу переваливается и лапу суёт. Смотрю я, а из лапы у него щепа торчит. Чёрная такая, корявая и видать давно она у него, что довела сердечного к людям выйти.
Не помню я, как, только ухватила зубами ту деревяшку, а он словно ойкнул.
Да как побежит от меня по кустам, не разбирая дороги, только треск по округе страшный.
А я ухватила Васёнку и в другую сторону, домой. Только у первых домов оклемалась, глядь, а заноза его у меня в зубах. Я с перепугу то о ней забыла.
Тьфу ты, думаю, окаянная, вот что со зверем сделала.
И тут трусить меня начало. Васёнка спрашивает: « Что с тобой, мама?» А я слова не могу сказать. Озноб со страхом всю душу вытряс. Что греха таить, оказывается, обмочилась даже, а когда не помню или при нём или, когда бежала.
Сейчас боже меня сохрани одной за малиной ходить. Животом я ещё с неделю мучилась, как вспомню так расстройство.
Васёнка же говорит, никакого медведя не видела. Может и впрямь от солнце это, уж дюже жарко в тот день было. А вот щепа в зубах…не знаю.
* * * *