Одно радовало родителей Артёма, так это сам Артём. Мальчик просто на загляденье, и это не слова, это было на самом деле. Прошло всего два года после его поступления в специализированную школу, он сумел себя поставить перед остальными только с хорошей стороны. Он получал только отличные, или хорошие оценки, к тому же за эти два года он уже неплохо выучил английский язык и мог на нём объясняться, хоть и с ошибками, но уже почти всё понимал, на что родители только удивлялись.
И откуда у парня такая прыть к учёбе? – смеясь, говорил отец, беседуя с матерью, поглядывая, как сынок уплетал ужин за столом.
Как откуда? – подыгрывая ему, отвечала мать. – В папу видно! Ты же у нас тоже воин, тоже учился, и был одним из самых опытных пилотов! Забыл, что ли?
Пап! – спросил сын, посмотрев на отца. – А вот скажи мне, ты когда первый раз в самолёт сел, тебе страшно было?
Что значит страшно? – даже опешил Володя от такого вопроса, но, почесав затылок, слегка улыбнувшись, добавил. – Хотя, наверное, и было страшновато, но я, если честно, то и не помню уже! Понимаешь, сынок, я ведь родился и вырос в Севастополе, отец мой был командиром торпедных катеров, значит, военным моряком! Все тоже думали, вот и бабушка твоя тоже думала, что я пойду по стопам отца, но меня почему-то всегда тянуло в небо! Ты не поверишь, но я мог ночами сидеть на берегу моря и любоваться ночным небом! Заметь, не морем, а небом, хотя я море безумно люблю, но тяга всегда была к небу! Да и разницы-то здесь нет никакой!
Как так? – открыв рот от удивления, спросил сын, поглядывая на маму, и на бабушку. Они также сидели за столом и улыбались, но в разговор не вмешивались.
Очень просто, сынок! Море – это что? Это частичка мирового океана, а небо тоже океан, но воздушный! Понял? – ответил отец и засмеялся, потрепав сына по голове.
Четвёртого февраля тысяча девятьсот девяносто четвёртого года в республике Крым впервые был избран Президент, им стал Юрий Мешков. Таким образом, Крым всё больше и больше приобретал свою независимость, хоть и входил в состав Украины.
В конце марта этого же года прошёл референдум одновременно с выборами в украинский Парламент.
В июле месяце девяносто четвёртого года Президентом Украины Леонидом Кучмой, были подписаны ряд Указов, которые определили статус органов власти автономной республики Крым.
К концу девяносто четвёртого года в Будапеште был заключён договор, в котором Украина отказывалась от ядерного оружия. Страны гаранты, в том числе и Россия, обязывались, согласно действующего договора, уважать и защищать территориальную целостность Украины. В данном случае Россия не имела официально территориальных претензий к Украине. После этого начались подковёрные игры уже в самом Киеве, и в марте месяце девяносто пятого года, решением Верховной Рады и Президентом Украины, Конституция республики Крым от тысяча девятьсот девяносто второго года была отменена, упразднено и президентство в Крыму.
Начались уже брожения среди русского населения полуострова, а оно охватывало подавляющее большинство граждан, но Киев не шёл ни на какие уступки, нагнетая, таким образом обстановку в самой республике.
Незадолго до летних каникул неожиданно в школу вызвали мать Артёма. Она очень редко ходила на все эти мероприятия, в основном сыном и школой занимался отец Артёма, поэтому для Валентины этот вызов показался странным. Артёмка молчал, чуть насупившись, а Володя только посмеивался. Он верил в то, что их сын не мог совершить плохой поступок. Валя весь вечер уговаривала мужа, чтобы он сходил с ней вместе в школу, но тот, играя с ней, был неприступным.
Делать нечего, и она была вынуждена пойти на следующий день вместе с сыном в школу. Встретила её учительница Артёма очень доброжелательно и, сказав Артёмке, чтобы он шёл к ребятам, закрылась с ней в классе.
Валентина Алексеевна! – торжественно произнесла учительница, волнуясь, не зная, как рассказать матери о сыне. – У нас вчера произошёл вопиющий случай, и если бы не ваш Артём, то я бы сошла с ума!
Господи! – всплеснув руками, воскликнула Валя. – Ну, что он мог такого натворить-то?
Да вы не правильно меня поняли, Валентина Алексеевна! Это именно благодаря Артёмке не случилось беды! – в свою очередь воскликнула учительница, и, усадив Валю за парту, продолжила. – Понимаете, я вчера ушла из класса, а какой-то шалопай закрыл двери класса! Дети хотели выйти погулять, так как началась переменка, но двери оказались закрытыми! Девочки стали плакать, мальчики тоже, а Артёмка вылез через окно, спрыгнул на землю, вернулся в школу и открыл класс! У меня нет слов, честное слово, поэтому я искренне благодарю вас за сына, он такой милашка, что нет просто слов! Я вас, поэтому и вызвала, да и с мамой сыночка хотела познакомиться лично, а то только папу и видела!
После этого они ещё минут пять поговорили и разошлись, так как прозвенел звонок на урок.
Перехватив Артёма в коридоре, мать присела на корточки и, поцеловав его в носик, произнесла! – Ты у нас, Тёма, настоящий мужчина! Я очень тобой горжусь!
Артёмка насупился и убежал в класс, постеснявшись учительницы, которая стояла у дверей, и с улыбкой наблюдала за ними.
Выйдя из школы, Валя вздохнула полной грудью и, улыбнувшись весеннему солнышку, отправилась на работу.
Как правило, Володя приезжал за Артёмом к концу занятий и отвозил к себе на базу, в Понизовку, как жители Ялты называли те места, где располагалась база отдыха «Сувенир». Вот и на этот раз он подъехал за минуту до звонка, а уже через пять минут заметил шагающего Артёмку в окружении своих друзей-одноклассников. Его уважали буквально все, потому что от него исходила какая-то сила, сила духа, которая присутствовала в нём всегда, даже когда он ещё ходил только в детский садик. Его уважали и во дворе, где проживала их семья, уважали и взрослые и пацаны. Родители маленьких деток, заметив во дворе Артёма, облегчённо вздыхали, уверенные в том, что этот мальчик не позволит обидеть малышей.
Ну и что там за проблемы такие, что мать вызвали в школу? – спросил отец, едва они тронулись в сторону Понизовки.
Пап! Да ничего там такого не произошло, просто училка наша так разволновалась, когда какой-то мальчик закрыл нас всех в классе. Она в это время ушла, вот я и вылез через окно, обошёл школу, а затем открыл класс! Всё бы нормально было, только девочки стали плакать, вот я и полез! – ответил сын, опустив голову чуть ли не до самых колен.
Да! – подумал Володя, посматривая искоса на сына. – Интересно в кого он превратится, когда вырастет? То, что нытиком не будет, это точно! А как иначе? Кровь-то наша боевая, значит и он должен быть таким! Точно в деда пошёл, тот, как мать говорила, всегда бежал всем на выручку, не думая о себе самом! Ну и хорошо!
Гордость за сына распирала Володю, он никак не мог придумать ничего такого, чтобы ему подарить, и решил купить ему ружьё-воздушку, из которого стреляют в тире, но только ко дню рождения. Надо было ещё и деньжат подсобрать на это, да и подарок должен быть подарком, не каким-то там презентом.
Шёл тысяча девятьсот девяносто пятый год. Вроде всё было так же, как и всегда, но на пляжах курортов Крыма практически перестали появляться россияне. Изредка приезжали, да и то те, у которых в Крыму проживали родственники, или друзья. Зато пляжи заполонили гости из западной Украины. Наглые, они с пренебрежением относились к коренным крымчанам, называя их ватниками и другими обидными словами, а они мирились, так как другого дохода, чтобы прокормить семью, не стало. Если Валентину они как-то мало затрагивали, то Володе приходилось с неимоверной силой сдерживать себя, общаясь с этими персонажами.
Один раз чуть не дошло до мордобоя, когда Ковальчук, не сдержавшись, ответил одному такому отдыхающему, что Крым никогда не был украинским, он всегда был русским, им и останется, а вы, ублюдки, лучше сюда не приезжайте, а то от вас море стало зацветать дерьмом. Тот отдыхающий был не один, и вскоре возле Ковальчука собралась группа людей из шестерых крепких, молодых людей, успевших уже загореть. Тогда вмешался Володя, подойдя к ним с лопатой в руке. Он ничего не говорил, но посмотрел на этих героев так, что они тут же ретировались, оставив друга в покое.
Слушай! – спокойно произнёс Володя, после того, как удалились гости. – Чего ты их цепляешь? Да пусть порезвятся, где сядут, там и слезут! Тебе что, геморрой нужен? Откуда ты знаешь, кто за ними стоит, может через час-другой подъедут из СБУ, загребут и доказывай тогда им чей Крым на самом деле! Я очень надеюсь на то, что у них хватит здравого ума, что не полезть в Крым, иначе будет война! Но это потом, потом и воевать будем, а сейчас ты себя сдерживай, просто уходи от полемики и всё, а то и себя подставишь, да и я за тебя ввяжусь, не без этого! И что? В общем, кончай разводить бадягу, лучше делом займись, а мне надо в Симферополь смататься, да Артёмку забрать из школы! Быстрей бы каникулы, так хоть ездить не надо будет в школу, а то только время трачу!
На это времени не жалко! – ответил Ковальчук, и, обняв Володю, отправился в сторону пляжа.
До конца недели, а также и учебного года оставалось всего два дня, а дальше лето. Сыну через месяц с небольшим должно исполниться уже девять лет, поэтому он и хотел купить ему в подарок ружьё, чтобы учился стрелять.
Посмотрев на друга, Володя махнул рукой и, сев в машину, отправился в сторону Ялты. Вообще-то он хотел сначала посетить предприятие в Симферополе, переговорить с начальством, а на обратном пути забрать сына из школы, но у него не заладилось всё с утра, а тут ещё эти разборки. Теперь приходилось сделать всё наоборот, забрать сына, решить с ним вопрос хочет он ехать с ним в Симферополь, или завезти его домой, а самому быстро туда смататься.
Возле школы Володя был уже через пятнадцать минут. Артём стоял возле дороги и смотрел по сторонам, вероятно, искал глазами машину папы, и, заметив, что отец приближается, он радостно поднял руку кверху.
Устроившись на заднем сидении, Артём сразу же радостно произнёс. – Па! А у нас с завтрашнего дня каникулы, решили отпустить всех на два дня раньше!
Ну и здорово! – так же обрадовавшись этому известию, отозвался отец.
А ты куда едешь? – спросил, вдруг, Артём, заметив, что отец повернул в противоположную от базы сторону.
Вообще-то мне надо в столицу смататься и если ты не против, поехали со мной, а если не желаешь, то я завезу тебя домой и ты побудешь с бабушкой, пока я не вернусь! – отозвался отец, и улыбнулся сыну, подмигнув ему.
Не! Давай домой! Я хоть всё это скину, надену свои шортики, да футболку, освобожусь от ранца, да погуляю во дворе с пацанами! А то ты там застрянешь на своём заводе, а я буду жариться в машине! – сказал Артём, чем очень сильно удивил отца.
Не было ещё такого случая, чтобы Артём отказался бы от поездки с отцом, причём без разницы куда, но он ничего не ответил сыну, и уже через несколько минут Володя высадил его у своего подъезда.
По дороге в Симферополь, вольно, или не вольно, Володя стал думать о том, что ждёт их впереди. Он пока не представлял, каким образом обезопасить свою семью от нашествия, как выразился Ковальчук, саранчи из западных областей Украины. Отменив результаты референдума о Конституции республики Крым, а также устранив должность президента, Украина, таким образом, нарушила меморандум, заключённый в Будапеште, о чём в середине мая месяца поведали российские СМИ. Он полностью с этим был согласен, но только что из этого толку. Кучма с неизменной улыбкой пациентов палаты номер шесть, приезжая в Крым говорил всегда одно и то же, что всё это делается для укрепления украинской нации. Мало того, так он ещё хочет запретить общения на русском языке, закрыть все русские школы.
Да, возможно, на их западэнчине, это и возможно сделать, но не здесь, в Крыму! – думал с каким-то раздражением Володя, посматривая за дорогой, но потом же сам себе противоречил. – Хотя, если задумали, то будут планомерно выдавливать всё русское и добром это не закончится! Я не думаю, что Россия будет безучастной к этим их действиям, военная база-то русских осталась в Крыму, так что всё ещё впереди!
Господи! Хоть бы войны не было! – продолжая гонять мысли, вслух произнёс Володя, сплюнув в открытое окно машины.
В конторе он пробыл часа два и попортил столько нервов, что ехал обратно, как на иголках.
Когда он подъехал к проходной завода, то уже не увидел привычной вывески на русском языке, даже вывеска над проходной уже кричала на украинском языке.
Лучше бы не ездил! – подумал он, отправившись в обратный путь. – Началось! Скоро всё порвут, все связи уничтожат, а берег весь распродадут без всякого сомнения, недаром же Коломвойский обосновался в Крыму со своим Приват банком!
Кроме всего прочего его ещё попросили в форме приказа завезти по пути в музей Чехова какие-то документы, а это никак не входило в его планы.
Володя решил ехать вдоль набережной, а дальше по улице Гоголя выехать туда, куда и требовалось. Он снова проехал рядом со школой, в которой учился Артёмка и заметил, как рабочие снимают таблички с названием школы. От неожиданности он даже затормозил возле главного входа в школу.
Школа номер двенадцать больше похожа на какой-то дворец, чем на обычную, стандартную, среднеобразовательную школу. Четырёхэтажное здание, один из этажей был цокольным, где и обучался Артёмка. На цокольном этаже везде стояли решётки, и вот именно через эту решётку и пришлось пробираться Артёму, чтобы потом открыть свой класс.
Подойдя к рабочим, он заметил и завуча школы, к ней Володя и направился.
Лидия Ивановна! Здравствуйте! – спросил он, подойдя к ней. – А что здесь происходит, если не секрет? И второе! Почему детей отпустили раньше времени, можно узнать?
Она посмотрела на него, потом передёрнула плечами, и произнесла. – Владимир Иванович! Вы, как малое дитятко, честное слово! Вы что не знаете, что сейчас происходит? Нам поступила команда, чтобы немедленно поменять все вывески, которые написаны на русском языке, а чтобы люди не роптали, распустить детей на каникулы! Вот вам и вся проблема!
Да! – протянул Владимир и, почесав затылок, добавил. – То-то и в Симферополе на предприятиях поменяли все вывески! Куда катимся, уму непостижимо?
Господи! – посмотрев в очередной раз на него, воскликнула завуч школы. – Не катимся, дорогой, а уже прикатились!
После чего она сплюнула на дорожку, и направилась в здание школы, цокая по плитке своими каблучками.
Настроение было испорчено основательно, но что можно было изменить в создавшейся обстановке. Володя завёз в музей-усадьбу документы, передал их начальству, и направился домой, проклиная всех и вся.
20.07.2016 год.
http://www.proza.ru/2016/07/21/1920!