Опасные встречи

Тамара Костомарова
По мотивам воспоминаний строителя Колымской ГЭС    


      Охоту на птиц и животных Дмитрий не любил. Нарушить это кредо, по его мнению, можно было лишь в том случае, если ситуация для человека становилась опасной, ещё, скрипя сердцем, он соглашался с разрешённой охотой. А вот собирать грибы и ягоды для него было истинным наслаждением: из ягод отдавал предпочтение бруснике с голубикой, из грибов больше всего уважал грузди.

      Сухие белые грузди на Колыме всегда считались самыми лучшими – их-то Дмитрий и ценил больше всего. В списке груздевых мест у него было несколько отличных, – там всегда было достаточно грибов, даже в засушливые годы, только для их сбора нужно было выбрать подходящее время. Но самое урожайное место находилось у «Трёх богатырей», – к нему-то ранним августовским утром он и решил наведаться. Он вышел из дома и пешком отправился на дачу, что находилась на середине пути между сопкой и посёлком, – там у него хранились грибные и ягодные снаряжения. «Возьму ведро и нож, - размышлял Дмитрий, - заберусь на склон и в первую очередь проверю у валежника, прошлым летом груздей там было не меряно, и в этом году должно быть не меньше».
 
      Войдя в дачный домик, он затолкал в рюкзак ведро с ножом и, перекинув его за плечи, зашагал к сопке.
      - И за что её прозвали «Три богатыря»? – спрашивал он сам себя. - «Спящий рыцарь» – это понятно: издалека эта сопка похожа на уснувшего воина, а «Три богатыря»… Может, за то что это не одна сопка, а три? Ну да ладно, наберу груздей, полюбуюсь природой, и домой.
      У подножия средней из трёх сопок Дмитрий замедлил шаг и, поправив ремень на плече, стал подниматься вверх по склону, – там, на высоте пятисот метров среди поваленных сухих деревьев, находилась его делянка, чуть выше обильно росла горная смородина. Он не раз хаживал туда, – брать крупную ягоду, свисающую с веток блестящими гроздьями, было одно удовольствие. О том, что ягодами и грибами любят лакомиться медведи, он знал. Знал также и то, что встреча с ними – штука опасная, но это не останавливало его, хотя к любителям приключений он себя всё же не относил.

      Подойдя к делянке с левой стороны, где было меньше бурелома, Дмитрий остановился и стал внимательно присматриваться к прошлогодней листве, сквозь которую прорастала зелёная трава. Шляпка первого гриба, приподнимавшая жухлую листву, была обнаружена сразу, – Дмитрий срезал гриб и положил в ведро. Он знал, что там, где есть первый груздь, будет второй, третий и четвёртый, и грибной опыт не обманул его: под листьями и в самом деле было полно груздей, они росли крупными семьями, издавая терпкий грибной запах. Рядом с большими росли и маленькие груздочки, они были миловидны и источали более острый запах. Дмитрий залюбовался грибным семейством и, предвкушая предстоящую закуску из солёных груздей, которую он безмерно обожал, наклонился к листве.
 
      Срезав второй гриб, он занёс было руку над ведром, чтобы положить туда добычу, только рука вместе с груздём так и осталась на весу, а сам грибник, почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, застыл в форме вопросительного знака. Продолжая стоять на полусогнутых, он чуть приподнял голову и не поверил своим глазам: в пятидесяти метрах от него, на небольшой полянке, возвышался… медведь. Задняя часть его туловища утопала в кустарнике, передняя же – с густой вздыбленной холкой – являла огромную морду с торчащими ушами. Зверь стоял на мощных лапах и буравил взглядом полусогнутую фигуру непрошенного гостя, а тот с груздём и ножом в руке так и застыл на месте – даже выпрямиться не успел, только ощутил, как на голове зашевелились волосы да по спине скатились первые струйки холодного пота.
      «Бежать?.. - затрепыхалась мысль. - Но куда? Кругом поваленные деревья, и зверюга рядом…»
      Дмитрий попытался незаметно переместить тяжесть тела с одной ноги на другую, – только косолапый, заметив это, качнул мордой и подался вперёд. По телу грибника поползли предательские мурашки.
      «Неужели конец?.. Так мало пожил, и трое детей… А может, заговорить с ним? – только спокойно. Дурак, не догадался колокольчик прицепить на рюкзак – шум бы его испугал... Так, – надо успокоиться, но как? А никак… страшно».
      Дмитрий всё ещё стоял на полусогнутых, когда гигантский зверь, как пушинка, ловко, одним прыжком взметнулся вверх.
   «Теперь точно конец! - молнией пролетела мысль, - если кинется, – когтями по голове, и всё…»

      Приземлился медведь чуть левее того места, где стоял.
      «Ага, не кинулся, - приободрился Дмитрий, – наверное предупредил, чтоб я убирался отсюда. Так ведь всё равно догонит! А ну-ка, – если ножом по ведру брякну, – тот же самый колокольчик, только громче».
      И стараясь не делать резких движений, он бросил в ведро нож. Тот громыхнул, ударившись о стенку, и упал на дно, издав дополнительный стук, лязгающий звук которого в таёжной тишине прозвучал ударом колокола в набат. Хозяин тайги дёрнулся, будто его пронзило током, рыкнул со всей своей хозяйской мощи, развернулся и начал быстро подниматься вверх по склону. Через некоторое время кусты стланика поглотили его.
      Придя в себя, Дмитрий отёр градом катившийся пот со лба, взял ведро и на дрожащих ногах начал спускаться вниз, – было уже не до грибов.

      На даче он в первую очередь позвонил по мобильному телефону домой и сказал жене, что груздей не набрал, зато встретил медведя.
     - Ты с ума сошёл, - свистящим шёпотом выдохнула Марина. – Зачем ты пошёл к этой сопке, – забыл встречу с медведицей? 
     - Ничего я не забыл, - всё в порядке, - с лёгким раздражением ответил Дмитрий, а про себя подумал: - Отлежусь на даче, а наутро – домой.
     - Он не напал на тебя? – волновалась жена.
     - Успокойся, не напал, и домой не жди – приду утром.
     - Почему утром? 
     - Сказал – утром, значит – утром! Мне одному побыть надо.
      Он переоделся и подошёл к шкафу, вынул оттуда штофик с водкой, взял шмат сала и кусок хлеба, в два приёма опорожнил штофик, закусил и лёг в кровать.
      Проснулся ночью – было светло как днём, в окно заглядывала ветка лиственницы. Покачиваясь, она бросала тень на стоявший у окна стол, вспомнился случай пятилетней давности, когда вместе с женой они ходили к тем же «Трём богатырям», только за брусникой.

      Тогда, в начале сентября, было ещё относительное тепло, но зима могла пожаловать неожиданно, и нужно было торопиться, чтобы заготовить бруснику впрок. Супруги взяли по ведру и отправились на стоянку рейсового автобуса, по пути договорились, что брать ягоду будут поодаль друг от друга, но не далеко. Проехав несколько километров по трассе, они вышли из автобуса и, подойдя к подножию сопки, стали подниматься вверх по склону, – на высоте около шестисот метров остановились. Внизу перед ними в обрамлении осеннего разноцветья, окружённая горной синевой текла река Колыма.
      - Красота-то какая! – воскликнул Дмитрий восхищённо и, переведя взгляд на брусничник, уже тише добавил, обращаясь к жене: - Ты останься здесь, а я вниз спущусь – там тоже должно быть полно брусники.
      - Ладно, - отозвалась та, - только – не далеко.
      Спустившись к просеке с высоковольтной ЛЭП, он выбрал место с крупной брусникой и начал брать ягоду, попутно заметил, что в ложбине, чуть ниже, синеет голубичное поле, – подумал, что в следующий сезон надо будет прийти сюда за голубикой. Через минуту-другую позвал жену:
      - Марина, иди сюда, тут полно брусники, и она крупная, как вишня!
      - У меня самой такая же, и тоже полно, - отозвалась она. - Бери там, а я  здесь останусь.

      Первую порцию сочных ягод Дмитрий отправил в рот, – прожевал, зажмурился от удовольствия и, не мешкая, отправил туда же вторую и третью.
      «Однако надо брать, а то так и останусь с пустым ведром», - подумал он и стал быстро наполнять ведро, напевая вполголоса свой любимый романс.
      Потянувшись за очередной гроздью, он бросил взгляд на голубичное поле и с удивлением обнаружил, что оттуда в его сторону катится некое существо. Существо было похоже на пушистый коричневый ком и выглядело весёлым и забавным.
      - Бог ты мой, – да это никак медвежонок! - догадался он, – неприятная волна страха пробежала по всему телу.

      Медвежонок быстро приближался, и было понятно, что его, как всякого малыша, разбирало любопытство. Но Дмитрию было не до шалостей маленького зверька, – он знал, что рядом с ним должна находиться его мать, и это предвещало большую опасность. Он выпрямился и начал всматриваться в голубичное поле. Предположение не обмануло его: посреди поляны вставала на дыбы огромная медведица, – медвежонок к этому времени приблизился почти вплотную, оставалось метров пятнадцать. Дмитрий похолодел – он понял, что бежать бесполезно, так как малыш, посчитав, что «объект» принял условия его игры, припустится за ним ещё быстрее, и тут неизбежно должна последовать реакция матери. И она уже последовала: медведица рявкнула так, что у ягодника подкосились ноги.
      Это могло предвещать два момента: либо рассерженной мамашей был послан угрожающий сигнал, дабы отогнать человека, – либо была дана команда медвежонку на возвращение к ней. К счастью, сработал второй вариант: малыш резко развернулся и припустил обратно. Медведица тут же опустилась на четыре лапы и, дождавшись возвращения блудного дитя, зашагала в сторону противоположной сопки, – её бурая спина неспешно колыхалась среди голубичного моря.

      Сбор брусники на этом был закончен, Дмитрий промокнул носовым платком влажный лоб, взял ведро и поспешил к жене.
     Увидев мужа, та воскликнула:
     - Что случилась – на тебя медведь вышел? Я слышала его рык.
     - Не медведь, а медведица, – она с медвежонком ела голубику в распадке, малыш заметил меня, а может услышал – я напевал романс – и припустился в мою сторону, чтобы поиграться, а мамаша поднялась и рявкнула.
Марина побледнела.
     - Угораздило тебя со своим романсом… А дальше?
     - Дальше он развернулся и помчался на её зов.
     - Ох... - выдохнула жена, – в рубашке ты родился, дорогой мой!

      За окном всё так же покачивалась ветка лиственницы, тень от которой колыхалась уже на стене. Дмитрий повернулся на другой бок, но сон не шёл: вслед за медведицей с медвежонком вспомнились вчерашние грузди и медведь с торчащей холкой. Ёкнуло сердце. «Ещё что ли принять? – подумал он, – не уснуть никак…»
      Наутро в понедельник вся бригада знала о грибном приключении звеньевого.
Бригадир Валера тоном всезнающего сказал:
      - Это место было Мишкино, а ты, Лапочка (прозвище приклеилось к Дмитрию из-за того, что он часто работал с монтажной лапой), вторгся на его территорию, вот он и таращился на тебя. Недаром медведи заваливают свои тропы буреломом, он и твоё место завалил. Только это было ЕГО место, а не твоё, и хорошо, что Михайло испугался и удрал, иначе бы тебе не сдобровать.
      - Это и МОЁ место было, - артачился Дмитрий. – Я в прошлом году туда ходил и в позапрошлом ходил, – косолапого там и в помине не было.
      - Тебе просто повезло тогда, - усмехнулся Валерий, - потому что Потапыч в то время гулял где-то в другом месте. Повезло так же, как и пять лет назад, когда медвежонок по голубичному полю целоваться к тебе бежал.
      - Ты, Лапочка, не ходи туда больше, - встрял бурят Коля, - пойдёшь – медведь накостыляет тебе.
      - Ага, накостыляет… порвёт на части! – вставил свои пять копеек Мишаня Звонов. – Ты что, Лапочка, забыл, как поучал нас с Толяном, когда мы на медведя капкан ставили? Вчера ты счастливо отделался, – твой нож бухнулся в ведро, громыхнул выстрелом из ружья – вот зверина и испугался, а так… несдобровать бы тебе. Не ходи туда больше.


2016 г.

Фото из открытых электронных источников.