КИНОПОВЕСТЬ "ВСЕ ОНИ СОЛДАТЫ..."
7.
УТРО 25 ДЕКАБРЯ 1860 ГОДА. ДЕРЕВНЯ СТУДЕНКИ.
ПЕНЗЕНСКАЯ ГУБЕРНИЯ. ИЗБА БОГАТОГО КРЕСТЬЯНИНА.
... утро праздничного рождественского дня во внутреннем помещении богатой крестьянской избы...
... в доме находятся глава семейства, трое его сыновей, мальчишек-подростков, дочери, красавицы-невесты, пятнадцати и семнадцати лет, жена хозяина. Все в праздничных народных костюмах.
Глава семейства сидит под образами и, шевеля губами, читает «Жития святых».
Мальчишки сгрудились в дальнем углу избы и, соприкасаясь головами, тихонько переговариваясь, в небольшом ящике-вертепе строят из игрушек, которые лежат рядом с ними (ясли, ягнята, корова, дева Мария, её муж, младенец…), сценку «Рождества Христова».
Женщины накрывают праздничный стол, весело переговариваются.
Радостная праздничная обстановка подчёркнута яркими потоками солнечного света, вливающегося в избу через небольшие окна, красивыми идеально чистыми вышитыми полотенцами на этих окнах и образах, сияющей лампадкой, идеальной чистотой в избе, красивой скатертью на столе и изобилием блюд туда выставляемых...
А так же негромкой радостной музыкой в русском народном стиле, звучащей где-то за кадром.
... за окном раздаётся пение...
Звенят детские голоса, поддерживаемые двумя молодыми мужскими:
-- Ты, хозяин, не томи,
Поскорее подари!
А как нынешний мороз
Не велит долго стоять :
Либо из печи пироги,
Либо денег пятачок,
Либо щей горшок!
Подай, тебе Бог
Полный двор животов!
И в конюшню коней,
И в хлевушку телят,
А в избушку ребят
И в подпечки котят.
В то время как они поют, хозяин, подняв глаза от чтения, обращается к жене:
-- Марья! Одарить надобно! Но посмотри сперва: кто!?
Жена толкнула плечом стоящую рядом младшую дочь.
Девушка метнулась к окошку:
-- УчИтелИ наши молодые с учениками самыми малыми! И-и-и! И сами тож поют!
Отец поднялся с лавки, приосанился:
-- В дом звать надобно. С дитями и зовите. Ванька, Стёпка, Петрушка, зовите дитёв с учИтелями в дом!
Мальчишки гурьбой, негромко смеясь и весело толкаясь, выбегают из избы. Отец семейства поворачивается к жене:
-- Марья, готовь с девками подарки дитям!
Мать кивнула дочерям, и те устремились к печи, стали там какие-то пакеты перебирать, что-то переупаковывать и в корзину выкладывать, тихо переговариваясь между собой.
Хозяйка дома осталась одна расставлять посуду на столе.
... но вот дверь отворилась...
И, впуская пары холодного воздуха, стали заходить гости : человек восемь детишек, возрастом семь-девять лет, с рождественской звездой на увитой яркими лентами палке, бедно, но очень опрятно одетые, за ними вошли уже знакомые нам студент и семинарист, а уж потом и сыновья хозяина.
Последние устремились назад в свой угол и, устроившись там, весёлыми сияющими глазами уставились на вошедших.
Детишки и вошедшие с ними учителя, сняв головные уборы, кланяются в пояс, крестятся на иконы, вразнобой приветствуют хозяев:
-- Добра вашему дому!
-- С Рождеством!
-- С праздничком вас!
Хозяин с хозяйкой (дочери ещё возятся с подарками, а мальчишки устраиваются в своём углу), встречают гостей стоя, тоже кланяются в пояс вошедшим и важно произносят:
-- Благодарствуем! С Рождеством!
Дочки и сыновья откликаются со своих мест:
-- И вас с Рождеством!
Учителя подталкивают своих учеников, что-то им тихонько наказывают.
Детишки послушно становятся полукругом таким образом, что молодые мужчины оказываются позади них.
Все вместе они поют славление Христу.
Хозяева сначала только благосклонно слушают, сияя глазами, а потом и сами с удовольствием подпевают:
-- Торжествуйте, веселитесь,
Люди добрые со мной
И восторгом облекитесь
В ризу радости святой.
Ноне Бог явился в мире --
Бог богов и Царь царей
Не в короне, не в порфире
Сей небесный Иерей.
Он родился не в палатах
И не в убранных домах
Там не видно было злата,
Где лежал он в пеленах.
Невместимый он вместился
В тесных яслях, как бедняк,
Для чего же он родился?
Для чего же бедно так?
Для того, чтоб нас избавить
От диявольских сетей
Возвеличить и прославить
Нас любовию своей.
Вечно будем Бога славить
За такой день торжества
Разрешите вас поздравить
С Днём Христова Рождества!
Много лета вам желаем!
Много, много, много лет.
Допев, детишки кланяются в пояс, отступают немного назад, вперёд выходит самый маленький из них и очень звонко то ли поёт, то ли произносит стихами:
-- Господин, господа,
Господинова жена,
Двери отворите
И нас одарите!
И нас одарите!
Пирогом, калачом
Или чем-нибудь ещё!
Все смеются. Хозяин роется в карманах и, направляясь к детишкам, говорит:
-- А вот и по пяточку каждому!
Хозяйские дочери, подхватив корзину с подарками, тоже направляются к детишкам.
Жена хозяина строго-наставительно и одновременно ласково говорит, обращаясь к маленьким гостям:
-- Не подеритесь. Там всё всем одинаковое.
Дочери хозяина и сам глава семейства одаривают гостей.
Его жена, умильно улыбаясь, смотрит на всё это, подперев щёку ладонью и качая головой.
Толкотня, негромкий смех, звонкое детское «спасибо!»…
Дети кладут полученные подарки в мешки, что в руках у каждого. А котомки их, кстати, и не были пусты, небось, заполнялись и раньше, и в других домах.
Учителя подталкивают детвору, что-то шепчут...
Маленькие школяры кланяются хозяевам в пояс:
-- Благодарствуйте.
-- Пора и честь знать...
Хозяева тоже кланяются своим гостям:
-- Спасибо за добрые слова.
-- С Рождеством Христовым!
-- Будьте благополучны, таким гостям завсегда рады...
Детишки, незаметно подталкиваемые учителями, начинают покидать гостеприимный дом.
Хозяин же останавливает учителей и, взяв их под локотки, у самого порога приглашает:
-- Окажите честь Митрофан Кузьмич, Сидор Харитоныч! Откушайте, чего Бог послал! Порадуйтесь с нами праздничку!
Кланяется.
Те кланяются в ответ:
-- Почтём за честь. Благодарствуйте.
-- Вот только детишек отправить, наставление дать.
Молодые люди выходят из дома следом за детьми.
… а на вышитой в народном духе скатерти перед нами настоящая демонстрация изобилия на крестьянский лад...
Тут вам и солёные огурчики с помидорами, и грибочки, и мочёные яблоки, и брусника... Здесь же и несколько видов пирогов, пряники, студень, жареная холодная курица, молочный поросёнок, копчёное сало…
А вот хозяйка подаёт на огромной сковороде шкварчащую картошечку, потом ставит рядом с холодной жареной курицей противень с огромным истекающим горячим жиром гусем, начинённым яблоками, дочери на таких же противнях несут горячую утку с капустой и парующий бараний бок с кашей, дымящееся жаркое в казане…
В центре всего этого изобилия на почётном месте шкалик водки и графинчик с домашней наливочкой.
Посуда яркая и красивая, но, явно, разнокалиберная и из разных наборов. Преобладают пёстрые народные глиняные плошки, чашки и прочее...
… застолье в разгаре…
Хмельные гости чокаются водкой с пьяненьким хозяином.
Хозяйка, тоже уже несколько захмелевшая, попивает наливочку, наливая по капельке пригубить и дочерям.
Хозяин:
-- Хорошо живём! Вот и праздник пришёл! А там Государь, Бог даст, и волю дарует. С праздничком!
Молодые люди помалкивают, налегая на еду.
Хозяйка ловит заинтересованные взгляды дочерей, которые те бросают на
молодых учителей и делает девушкам глазами замечание.
Молодые мужчины давно заприметили эти взгляды и многозначительно по этому поводу переглянулись.
Хозяйка заметила и это.
Хозяин же не замечает ничего, заинтересованный лишь своими размышлениями:
-- А, бают, Государь давно бы отпустил народ на волю, да господа просют не торопитИся, доходами, ишь, запасаются…
В разговор вступает хозяйка:
-- Бабы сказывали, что люди перехожие говаривали, что давно, мол, царская грамота о воле ужо дана, да прячут баре её где-то…
Хозяин устремляет требовательный взгляд на молодых людей:
-- Митрофан Кузьмич, Сидор Харитоныч! Чаво скажете?
Семинарист Митрофан Кузьмич:
-- В царских палатах не бывал, ничего о подписанной грамоте не слыхивал. Но народ должен за себя постоять, так я это понимаю.
Студент Сидор Харитонович поддерживает товарища:
-- Если я своим ученикам волю дам, уроки не учить позволю, не накажу за непослушание, что будет?
Хозяин отвечает:
-- Не будет учения.
Сидор Харитонович, наставительно подняв палец, продолжает:
-- То-то. Вот так и народ должОн сам потребовать, иначе, положенного по праву, не получит никогда. За себя постоять уметь нужно.
Хозяин:
-- Не-а! Бунтовать супротив Царя-батюшки не пойдём.
Семинарист Митрофан Кузьмич:
-- Не против царя-батюшки, а против бар…
Студент Сидор Харитонович:
-- И не бунтовать, а пойти и своего законного требовать. Дурят баре народ.
Хозяин:
-- Не-э-э… Наш не дурит. Вона видите ж, народ неплохо у нас живёт.
Жена поддерживает мужа:
-- И погорелице вона как помог! Совсем мало по чужим избам мыкалась. Лучше сейчас живёт, ниж до пожару...
Хозяин:
-- И всем миром помогли. И вы, слыхивал, тожа?
Студент и семинарист от ответа на вопрос уходят и переводят разговор в интересующее их русло:
-- Так, если ваш барин такой хороший, пусть от своих братьЁв и потребует к народу уважения.
Но тут уж хозяева хитро игнорируют предложение учителей.
Хозяйка:
-- А бабы сказывали, шо в Сибирь уедешь, вольным станешь. Правда?
Семинарист Митрофан Кузьмич:
-- Истинная правда. Вольный там народ живёт, гордый. Потребовали у господ воли. Только никто вас туда жить не пустит, только вольный в Сибирь поехать может. А в других странах, в ниметчинах, народ и всегда вольным был…
Удивлённый хозяин:
-- Не могёть такого быть!
Студент Сидор Харитонович обиженным голосом:
-- Мы вас обманываем, дядя Игнат, так что ли получается?
Хозяин смущённо:
-- Кто б другой сказал, подумал, пустозвонит, вам верю. Удивился тока… Ну, что так сидим, за праздничек выпьем ишО!
Разливает водку. Чокается с хозяйкой, налившей себе и дочкам наливки, с учителями.
Все выпивают.
Хозяйка спрашивает:
-- К нам на жительство надолго ль пожаловали?
Семинарист многозначительно:
-- Это жизнь покажет. Учёбу мы закончили. Должности в вашей школе хорошее. А места здеся какие красивые! И народ тоже по-доброму нас встретил. Присматриваемся. Привыкаем.
Студент Сидор Харитонович поддерживает товарища:
-- Народ тут богатый. Избу, опять же, нам хорошую дали. И люди к нам душевно относятся. Бабы приходят, бельишко моют, убирают, еду готовят… Чё не жить!? Вот любушку-зазнобу найти только и осталось!
Помолчав немного, мечтательным тоном продолжил:
-- А девки у вас в деревне хороши...
Хозяйка, многозначительно глядя на мужа, спрашивает:
-- Небось, на простой учитель не оженится, барышню культурную искать зачнёт…
Семинарист, делая вид, что рассердился:
-- Ну, уж нет. На что она мне барышня культурная? Тощая, злая и бедная … Или поповна толстая да ленивая … Нет, девку простую возьму, но не бедную, красивую, разумную… И вольную, конечно. Если воля, будет.
Дочки-невесты между собою быстро переглядываются и опускают глаза. Переглядываются и хозяин с хозяйкою, многозначительно друг другу улыбаются.
Хозяин веско подытоживает:
-- Ну, вы не хандрыги шалопутные, за вас кака завгодно пойдёт. Вам тока девок рассмотреть, да с умными людями посоветоваться, котору лучше взять.
Студент подтверждает слова хозяина:
-- Да, тут торопиться не нужно и без доброго совета не обойтись.
Хозяин спешит уверить гостей в обратном:
-- Ну, и сильно откладывать-то резону тоже нету, уведут славну девку-то иные женихи.
Семинарист опровергает слова хозяина:
-- Сам с бабой своею всю жизню, небось, прожил, а нас торопиться зовёшь! Жена не рукавица, с руки не скинешь, тут спешить нельзя. Навек берёшь!
Студент поддерживает товарища:
-- Да и воли дождаться надобно. На что нам невольная-то! Какой барин её отдаст!
Жена хозяина подключается к разговору:
-- А вы частише к нам заходьте. Игнат мой завсегда даст добрый совет, да и я не смолчу, как недостойную кто с вас найдёт!
Студент и семинарист:
-- Спасибо вам за доброту вашу!
-- Непременно заходить станем! Вечерком. К чаю.
Хозяин любопытствует:
-- А что это вы с дитями славить Христа пошли-то? УчИтели ранишь никогда такого у нас не делали…
Студент Сидор Харитонович:
-- Да жаль мальцов. Из самых бедных-то… Праздник… Да… Все им дадут… Но старшие дети оттеснят… Лучшее себе отнимут…
Семинарист Митрофан Кузьмич:
-- А с нами и дадут больше и в дом пригласят теплый, чтоб не на улице пели, и копеечкой наградят… Не только детям радость, но и их бедным семьям, хоть малая, а польза.
Хозяйка умильно с пьяненькими слезами в глазах и голосе:
-- Добрые вы люди, Митрофан Кузьмич и Сидор Харитоныч…
Хозяин:
-- Да, старый учитель не из таковских…
Студент и семинарист, перебивая хозяев, наглядно демонстрируют стеснение:
-- Не преувеличивайте…
-- Самим по молодости-то нашей интересно походить, попеть…
-- Молодёжь ваша ходит, Христа славит… Ну, и мы с детьми пошли…
Семинарист Митрофан Кузьмич спрашивает:
-- А что сыновья-то ваши старшие к празднику такому большому родителей не приехали поздравить?
Хозяйка демонстративно загрустила, махнув рукой, а хозяин чинно ответил:
-- Дык, работа-то в Москве ждать не станет. Зарабатывать нужно. Барин-то до весны отпустил тока…
Студент Сидор Харитонович спрашивает:
-- На оброк работают?
Хозяин:
-- И на оброк, и себе…
Хозяйка:
-- Ожениться хотят… Куды уж тут в дом и назад в Москву ездить… Работать надо-ть…
Хозяин:
-- Ну, Бог даст, хорошо заработают… С праздничком, выпьем!
Разливает водку, хозяйка наливочку, чокаются, выпивают крякая…
Учителя, выпив, начинают собираться:
-- Спасибо за хлеб-соль… И у родителей так хорошо не сиживали…
-- Пора и честь знать…
-- Где там наши мальцы без нас ходят-то…
Хозяйка:
-- Не забывайте, в гости заходить, обещалися…
-- Непременно. Спасибо.
Хозяин дочерям:
-- Девки, проводите гостей!
... все поднимаются из-за стола...
Мальчики, поклонившись учителям и поблагодарив родителей, убегают в свой угол.
Хозяева и учителя чинно кланяются друг другу, и молодые мужчины выходят в сопровождении хозяйских дочек.
В сенях студент с семинаристом приостанавливаются и пытаются приобнять дочерей хозяев дома:
-- Какие пригожие-то!
-- Вечером-то на гулянии будете?
Девки, довольно ловко освобождаясь из объятий, опустив глаза тихо:
-- Придём…
-- Как не придти…
… Учителя идут деревенской улицей...
Вокруг много народу, все в праздничных народных одеяниях, бедных и богатых, куда-то направляются. Молодежь и детишки под окнами домов то там, то здесь поют традиционные славления.
Солнце блестит на снегу.
Все довольны, улыбаются, громко приветствуют друг друга и учителей. Когда здороваются с учителями, видно, что приветствуют от души уважаемых людей. Молодые мужчины кланяются в ответ, тоже радостными голосами приветствуют прохожих и поздравляют с Рождеством. Не чинятся. Держатся просто. Наконец, они добрались до дома в котором живут и входят в свою избу.
... изба не из бедных, чистая, с иконами в красном углу, но далеко не так богата и хороша, как та, в которой мы только что побывали...
Войдя, даже не поклонившись образам, сразу берут со стола папиросы и закуривают. Только с удовольствием сделав первые затяжки, снимают верхнее платье и головные уборы.
Студент медленно выпускает дым, зевает, почёсывает живот и, обращаясь к семинаристу, жалуется:
-- Обожрался, захмелел… Теперь -- спать…
-- Ха-ха-ха! Свинячья болезнь : поел, теперь бы поспать, поспал, теперь бы поесть…
-- Ах, ты какой!
Смеются, толкаются…
Семинарист, прерывая весёлую толкотню, студенту серьёзно и уважительно:
-- А ты, Сидор, -- голова! Хорошо придумал, намекнуть, что можем на дочках жениться! Теперь этот дурак-Игнат навеки наш!
-- Ты тоже, молодец, всё сразу понял и поддержал.
-- Так всё к месту и естественно получилось.
-- А девки ладные. Всё при них. Можно и погулять с такими… А я и женился бы … на младшенькой… Хо-ро-ша!
Семинарист округлил глаза:
-- С ума спрыгнул?! А учеба? А работа достойная? Мне доучиваться ещё нужно. Приход получать. Ты же наши порядки знаешь, на поповне я жениться должен.
-- Да и я на простой крестьянке, даже вольной, не женюсь. И не так они богаты, чтобы собой жертвовать… И что за житьё в деревне? Но помечтать-то о такой красавице…
-- Помечтай. Почему не помечтать? Может и так, без женитьбы? За так, желаемое получим…
Студент возражает:
-- Да нет, ты их видел. Тут вряд ли… А коли получим, жениться точно принудят.
Семинарист зевая, гасит папиросу в пепельнице:
-- Ну, так не станем и добиваться… А сейчас спать будем или разговоры разговаривать?
-- Спать-спать! Объелся, значит, спать!
ПРОДОЛЖЕНИЕ :
http://www.proza.ru/2016/07/04/511