В маршрутке

Лидия Невская Сызрань
 В маршрутке собрался своеобразный народ.  Спина к спине к шофёру садится подвыпивший, средних лет мужчина в белой летней кепке.
- Ух, жара — вытирает он пот со лба.
 Лицом к нему сидят женщина восточной внешности, мужчина славянин, мать с двумя детьми и автор этого рассказа. Отчего вам становится ясно, что случай этот взят из нашей повседневной жизни.
  Погода действительно жаркая, тридцать градусов в тени по Цельсию.  Проехали всего одну остановку, как подвыпивший мужчина взмолился:
 - Притормози, земляк, голова кружится,  выпил я сегодня лишка.
- Кто ж в такую жару пьёт?
- А ты что не пьёшь что ли? Все пьют. Эку новость сказал.
- Я нет, не пью. Пил когда-то, но это было ещё при царе Горохе.
 Водитель притормаживает, открывает двери, стоит.
  Подвыпивший мужчина большими глотками глотает воздух, запрокинув назад голову.
- И что, мы теперь из-за одного пьяницы по-черепашьи ползти будем - возмутился славянин - я лично спешу.
- Подожди, друг, чуток. Дай в себя прийти - вступается за проблемного  пассажира водитель - Сейчас поедем. Я понимаю его. Сам таким был. Пил сильно, всё из дома вынес до последнего хомута. Сколько я денег в этот проклятый магазин отнёс, пока бабы ночью не сожгли его.  Человек сам бросить не может. Но пил я нашу русскую настоящую водку. Она не жгла. Даже спирт девяносто пяти градусный не жёг. Он только сушил горло, но не обжигал. А сейчас в водку озверин добавляют. Люди звереют от неё. И водка и пиво уже не те стали. Их пить нельзя. Здоровье подорвёшь основательно. Так что, мужик, тебе мой совет, бросай пить!
- Мы поедем или нет?- вступилась женщина с детьми — И не при детях о таких вещах говорить.
- Всё-всё, мамаша, едем.
 Водитель закрыл дверь, и машина тронулась.  Подвыпивший мужчина ёрзает на сиденье, руками трёт спину:
- Я уже подорвал своё здоровье. Грузчиком работаю, спина постоянно болит. Вот и пью, не пью, а обезболивающее принимаю.
- Я тоже тогда, когда пил, спину застудил. Пьяный на земле ночь провалялся — опять вступает в разговор водитель — раньше ведь до тридцати лет на разгрузку баржей не брали. Мешки тягали по восемьдесят килограмм. Молодых жалели, о здоровье народа думали, о будущем поколении. Пока хрящи не окрепнут на тяжёлый труд не ставили мужиков. А сейчас человеческая жизнь не в чести.
- Ты, одарённый, правильно говоришь.
- Я- одарённый? Да я в школе на двойки учился.
- Все на двойки учились. Однако в России много одарённых.
- В России пьяниц много — не выдержала женщина с детьми.
- Это вы неверно заметили. Пьют не только в России.
- Да, но русских среди пьяниц больше.
- Что вы такое говорите? Я вот совсем не русский - подался всем телом вперёд подвыпивший пассажир - у меня мать чувашка, отец русский.
- Значит, вы в отца пошли.
- Не в генах дело, а в обстоятельствах - опять вступается за пассажира водитель - не с той компанией связался, не на ту работу пошёл. Вот я не пью, потому что за рулём весь день. Мешки таскать и в пьяном состоянии можно. Национальность тут не при чём.
  На остановке водитель поворачивается  и оглядывает всех в салоне. В дневное время пассажиров немного бывает,  и он успевает разглядеть всех.
- Вот, мужчина сидит светловолосый, голубоглазый, русский, а трезвый - говорит он, указывая на  блондина.
- Я-чех -  обескураживает всех блондин.
 Некоторое время все молчат. Наконец, одарённый водитель делает заключение.
- По внешности сейчас никого не определишь. Перемешались все народности.
  Машина вприпрыжку идёт по улице Советской мимо памятника Владимиру Ильичу Ленину.
   Пассажиры, вздыхая, провожают его взглядами.
- Советский Союз перемешал все народы и развалился!
- Да, - с улыбкой на лице вступает в разговор женщина восточной внешности — Вот у меня и мама, и папа, и бабушка, и дедушка русские, а со мной все на татарском языке разговаривают, стоит только мне где-нибудь появиться. Думают, что я татарка. Такое у меня лицо.
- Глубже копать надо — замечает водитель.
- Вообще копать не надо, товарищи, давайте жить дружно. За это и выпьем! - говорит подвыпивший пассажир и достаёт поллитровку.
- Нет уж, спасибо, пейте сами! -  послышалось со всех сторон.
- Вот, поэтому я и напиваюсь за всех, когда никто поддержать не хочет. Тормози, одарённый, я приехал!