Не стану даром вспоминать –
всему придёт свой срок:
опять военные года,
опять тифозный блок.
Пацан, орущий, что есть сил
в объятьях чьих-то лап,
в бреду полмесяца, как псих,
выплёвывает кляп.
С соседней койки инвалид
убить серьёзно обещал.
И до сегодня он грозит,
чтоб я так не кричал.
А я в беспамятстве ведь был,
боль нестерпимая была,
один укус, как сто горилл,
она меня до жути жгла.
Я и сейчас орать хочу,
как вспомню тот тифозный блок.
Там близнецом был палачу
врач, но лечить нас мог.
И вот он вылечил меня,
и я до старости дожил.
Как так случилось – не понять,
но я ведь жив! Но я ведь жив!