СИЗИФ. ХРАНИТЕЛЬ ПАМЯТИ
Растерявшие прошлое тихо плывут,
Легким облаком в небе белея.
Растерявшие прошлое славно живут,
Ни о чем, ни о ком не жалея.
Позабывших о прошлом несчетная тьма,
Каждый миг их величие множит.
Они жизнью спокойной довольны весьма -
Их ни боль, ни любовь не тревожит.
Не хочу забывать ни о чем, ни о ком,
Мне иначе дышать будет нечем.
Моя память растет, как растет снежный ком,
Тяжкой ношею давит на плечи.
Я нарушил Закон и навек обречен,
Олимпийским проклятьем отмечен.
Подпирая тяжелую память плечом,
Знаю я - пока помню, я вечен.
Я несу свою память, и плоть мою в кровь
Рвут басовыми струнами жилы.
Сколько раз нас с тобой обжигала любовь –
Просто чудо, что мы еще живы…
Пусть я проклят Богами - я страшен Богам
Тем, что вечен и ныне и присно.
Мое время придет - я взойду к облакам,
Не утративший памяти жизни.
Игорь Царев
http://www.stihi.ru/avtor/mogila
ЧАСТЬ 1 УХОДЯЩИЙ В ВЕЧНОСТЬ. ПУТЬ ГЕРОЯ
ГЛАВА 1 ЦАРЬ ВЕТРОВ ЭОЛ
В те давние времена, когда в мире жили и правили титаны, одним из первых, приведших мир в движение, был царь ветров Эол.
Он смеялся над своими собратьями. Богов, которых почти и не было тогда, в грош не ставил, и всем напоминал о том, что если бы он не очнулся от сна, не полетел без оглядки, то не было бы жизни в этом мире. И Уран, а потом и Кронос, затерялись бы где-то и следа бы от них не осталось. Только благодаря ему мир пришел в движение, и все ожило и зашевелилось.
Это так и было на самом деле, только кому же из богов хотелось бы в том признаться, не было таких, да и титаны постарались забыть о том, что он для них для всех сделал. Но никто не мог отрицать только одного, как никто в этом мире, Эол любил жизнь, которую и вдохнул в этот неподвижный и нелепый мир, приведя его в движение.
Заслуги его позабыли еще и потому, что слишком неуправляем был бог вольности, никому он не подчинялся. Но если Уран относился к этому с гордой усмешкой, как только все небеса собой заполонил, то Кронос готов был сбросить его в Тартар навсегда, только объясняли ему, что в этом случае жизнь снова остановится, и некем ему будет править. Вспоминал о том Кронос, а потом, когда разозлит его Эол очередной выходкой, снова пытался его остановить.
Так бы рано или поздно ему что-то и удалось, если бы в то самое время Зевс не прогнал Кроноса самого, там уж не до состязания с Эолом было. А когда пришли к власти Олимпийцы, то они постарались всех титанов на свою сторону привлечь.
Посейдон понимал, что не обойтись ему без Эола, да он и не собирался обходиться. Дети оказались хитрее отцов и дедов своих. Снова вознесся Эол над многими, и снова жизнь ему была хороша и жить хорошо, вроде больше и мечтать не о чем стало.
А когда Зевс решил поговорить с ним и понять, что же такое им всем предстоит, тогда и услышал он голос бога ветров:
-У меня будет семь сыновей, они будут повелевать вами, а не вы им, - твердил он, говоря о разных ветрах.
Переглянулись Олимпийцы, слушая такие речи. Но чувствовали они, что так и будет, потому и не противились всему, что услышали.
№№№№№№№№
Но как только отправился в свой горный дворец Эол, когда перестал он возвышаться над спесивыми Олимпийцами, так совсем по-другому заговорил он дома, с любимой своей царицей, которая ждала появления на свет второго сына.
Особенно тревожно было ей в те дни. Сны, один страшнее другого ей сниться вдруг стали. И в тот самый вечер рассказывала она Эолу о том, что видела во сне Аида и подземный мир его, так страшно, так тревожно ей от этого сна сделалось, что до сих пор очнуться не может.
Эол только что видел темного бога живым, потому и слушал ее с интересом.
- И что же он? – спрашивал Эол.
- Да с сыном он нашим говорил о чем-то. Видела и сына нашего там уже взрослым.
- Что делал Сизиф в Аиде? – удивленно спросил он.
Эол успел придумать имя для наследника, хота она не сразу поняла, что так он его назвал, что говорили они не о ком-то из уже живших в этом мире, а о том, что еще находился в ее утробе.
- Он катил в гору огромный камень, и я видела, как тот камень снова скатился вниз. И так повторялось все бесконечно, а Аид смотрел на него и смеялся. От этого смеха летели и другие камни.
- Не бывать этому, не волнуйся, я позабочусь о том, чтобы такого не случилось.
Но не поверила ему царица. Она чувствовала, что Морфей не обманывал ее, так все и будет. Но за что же накажет Аид Сизифа, вот что хотелось узнать ей, чтобы предупредить парня об опасности. Ведь и тогда понимали, что если предупрежден, то защищен от всех бед и напастей.
Вот бывает же такое, даже на Олимпе ты вроде бы много можешь, и боги готовы под твою дудку плясать, а стоит тебе появиться в своем родном замке, и все куда-то исчезает, словно и не властен ты уже в этом мире, ну как такое может быть?
Но тут все засуетилось вокруг, царица должна была вот-вот родить того самого Сизифа, о котором она уже проливала слезы. Но ведь для начала парню надо было хотя бы появиться на свет, а потом уж переживать обо всем, что с ним могло и не могло случиться, да еще после смерти его. Если оплакивать еще не рожденных, то никаких слез им не хватит. Наступал торжественный момент, когда Сизиф появится на свет.
Даже она в такие тревожные минуты позабыла про тот сон, казалось, что ничего такого быть не может, тем более что родился настоящий богатырь и красавец. А вдруг сон надо толковать как-то по-другому - такое ведь тоже могло быть.. Но кто же его знает, что там будет на самом деле. Пусть он растет, матереет, женится, наследников родит, а там будет видно, как и что должно быть дальше.
ГЛАВА 2 ЭРИДА И ЦАРИЦА
С появлением на свет Сизифа долго ждать не пришлось, он так спешил выбраться из материнской утробы, что царица и не страдала по-настоящему, так как это случалось с ней позднее, когда рождались другие дети. На этот раз все произошло самым лучшим образом, он не причинил матери страданий, не бросил ее в руки Танатоса, и она благодарила за это небеса и всех блогов, которые были и не были причастны к его появлению на свет.
Парень, как и полагалось герою и сыну титанов, рос не по дням, а по часам, и однажды сама царица вышла вместе с ним на морской берег, чтобы полюбоваться бескрайним морем. Она любила такие прогулки на закате, они казались ей особенно волнующими и приятными.
Тогда он был еще очень мал, потому что царица запомнила, что она несла его на руках, а ведь он пошел очень и очень рано и быстро.
И во время этой первой прогулки она и встретила Незнакомку.
Царица не сразу поняла, кто же перед нею находится, но не сомневалась в том, что это была какая-то богиня. Только вот какая?
Богиня приблизилась к ней, взглянула с улыбкой на ребенка.
- Я специально спустилась на землю, - говорила она, - чтобы взглянуть на того, кто больше всех будет любить жизнь и наслаждаться ею, такое не часто случается. Далеко не все любят жизнь, как ни странно это звучит.
Удивленно взглянула на нее царица. Она знала, что предсказывали славу, богатство, любовь самой прекрасной женщине, но чтобы просто любовь к жизни, да кто же ее не любит? С что в этом такого удивительного? И все-таки ей не хотелось сердить богиню, если она так считает, то в этом что-то есть этакое.
А богиня, вскоре стало ясно, что это богиня раздора Эрида, что привело царицу в странный трепет, она даже и не знала, как быть и что думать. Конечно, в каждой богине таилась хитрость и коварство. Но эта просто из них вся состояла, и тогда она спросила о чем-то, богиня только усмехнулась:
- Мне нравится твой парень, и я помогу ему в этой схватке с богом смерти, и он победит.
- В схватке? - удивленно спрашивала царица, надеясь на то, что он станет отважным воином и героем.
- В схватке за жизнь, он проживет дольше, чем мог бы, будет спокоен и счастлив, и даже с богом смерти мы с ним поспорим.
Так вот о чем она говорит. Он будет спорить с богами, и цепляться за жизнь, наверное, это тоже неплохо, но хотелось бы для ее Сизифа совсем другой судьбы, только возможно ли это? Вот в этом она начинала уже сомневаться в те минуты.
А потом, когда Сизиф ходил сам, царице приснился еще один сон о ее сыне. Она видела взрослого Сизифа, он сидел один у огня, и к нему пришла богиня. Это снова была Эрида. Кажется, она везде и всегда его сопровождала.
Они о чем-то долго говорили, смеялись, царица хотела, но не могла расслышать того, что было сказано в те минуты около костра. Но что же такое творится в этом странном мире, как уберечь ее отважного сына от всех напастей, да и может ли она что-то для него сделать? Царица разволновалась не на шутку, но чувствовала, что ничего у нее не выйдет.
- Борись за жизнь, - она стоит того, - говорила богиня, - помни, что лучше и прекрасней ничего не будет ни на Олимпе, ни в подземном мире, только жизнь стоит того, чтобы за нее сражались, жить как можно дольше, а главное - веселее и интереснее.
Никого и никогда не слушал Сизиф, а на этот раз он все услышал и все понял, и не просто понял, но и запомнил навсегда.
Эрида осталась довольна. Только что Зевс пошел против самого Кроноса, а вот ее парень оказался проницательнее и послушнее, она поможет ему, обязательно поможет, даже если придется сражаться со всем остальным миром. Она все равно останется на его стороне.
ГЛАВА 3 ЭРИДА И ГЕРМЕС
А потом была еще одна встреча у богини раздора, внезапно перед Эридой нарисовался Гермес. Во вторжении этом не было ничего удивительного. Гермес часто появлялся в разных местах, и там, где его меньше всего ждали тоже. Но вот Эриду он навещал редко, и не то, чтобы он ее опасался, или боялся, Гермес никогда никого не боялся, просто предпочитал ходить по другим дорогам, и летать в других местах, чтобы лишний раз не нарываться на скандал. Их и без Эриды было у него больше, чем достаточно, так зачем же себе жизнь осложнять.
Эрида любила этого парня, ей хотелось, чтобы он был ее сыном, но она и под пытками бы не призналась, что ей нравится Гермес, однако вторжению его обрадовалась. Хотя сам вестник этого не понял, и радость и гнев мгновенно сменяли друг друга в душе Эриды, и чаще всего за этим трудно было уследить. Но чтобы скрыть свои чувства, или это ей и на самом деле было важно, кто знает, Эрида стала спрашивать Вестника о Сизифе.
Он очень удивился, хотя тоже решил вида не подавать.
- Сизиф, с каких это пор ты интересуешься смертными, да еще непонятно кем? – удивился Гермес.
- Я у тебя забыла спросить, кем мне интересовался, - отвечала богиня, но настроена она была добродушно.
Тогда Гермес и отвечал:
-Заглянул в грядущее, он у тебя прямо поэт, вот и про тебя сочинил сагу целую.
Эрида, кажется, даже не удивилась, она вообще умела властвовать собой. Гермес чувствовал, что этот их поединок мог длиться вечность, но у него было столько дел и поручений, что надо было торопиться, и еще побывать сразу в десяти местах. Но сначала он показал Эриде то, что было написано, даже позволил ей услышать то, что таилось в свитке. Она молча слушала это стихотворение.
НЕЗВАННАЯ ГОСТЬЯ
Игорь Царев
Засохший паучок висит за образами.
Уносят сквозняки последнее тепло.
Бездомная беда с голодными глазами
Алмазным коготком царапает стекло.
Ну, что ж, входи, сестра, есть повод выпить чаю,
Устал я, смертный страх таская на горбу,
Торжественный прием тебе не обещаю,
Но это не беда, прости за каламбур.
Беда вела себя как истинная леди,
Присела на диван, закутав ноги в плед,
И сделав три глотка напитка цвета меди,
Сказала: «Хорошо. Я дам тебе совет.
Куражится судьба, нас сталкивая лбами,
Не бойся, и не верь лукавому вранью,
Держись за эту жизнь последними зубами,
Давай желанный пир испортим воронью!»
Потом она ушла, без горечи и злости,
Зачем-то завязав на узел мой платок,
Я был настолько рад, что, провожая гостью,
Включил в прихожей свет и подал ей пальто.
И снова сквозняки гудят в щели под ванной,
И снова пустота – ни сердцу, ни уму...
И я готов простить визит беды незваной,
Ведь званною беда не ходит ни к кому.
http://www.stihi.ru/avtor/mogila
- Ну что же хороший будет парень, - согласилась Эрида, - мне никто никогда не посвящал стихов. Порадовал старушку, ничего не могу сказать, - задумчиво говорила она.
Гермес не ожидал, что она вот так отзовется, как-то странно все это прозвучало, но если женщин понять нельзя, то что говорить о богинях?
Эрида радовалась, а вот у Гермеса после этого настроение как-то испортилось. Он втайне надеялся, что стихотворение богине раздора не понравится, это бы его и порадовало. Но когда и кому не нравились стихотворения, им самим посвященные, даже если они были и не так хорошо, как это. Надежды Вестника оказались напрасными. Гермес почувствовал, что он проиграл в этом странном поединке. Теперь уже ничего его тут не держало, надо было прощать и прощаться.
-Ну, Сизиф, ну наглец, наверное, никому и никогда он не даст покоя, смотри - ка какие бури уже из-за него разгораются. Порой приходят в мир такие парни, которым покой только снится. И пусть приходят, без них бы жизнь была вялой и незатейливой, а так совсем другое дело.
ГЛАВА 4 ЮНОСТЬ СИЗИФА
А между тем, поэт грядущего в первой своей жизни, а это была его первая жизнь, рос сильным, задиристым парнем. Он был при всем этом весел и на диво красив. Сразу видно, что самые разные богини не раз одаривали его разными качествами, и он с радостью принимал такие дары.
И наступил такой день и такой час, когда он сам встретил богиню Эриду. При том, как она интересовалась им, эта встреча рано или поздно должна была состояться. Так все и вышло в один прекрасный день. Эрида считала его своим творением, что могло быть опасно для любого другого героя, но Сизиф никогда ничего не боялся, и стройную богиню он не боялся тем более. Он искренне радовался тому, что Эрида появилась перед ним.
- Богиня, - удивленно спросил он, - а говорят, что смертные не могут видеть богов. Значит, нас хотят обмануть?
- Кто-то может и не видит, но ведь это тебя не касается, - говорила она, -мы будем встречаться часто в разных мирах и в разных временах, - как-то загадочно заговорила Богиня.
Сизиф смотрел на нее молча, он знал, что нельзя верить женам, а богиням тем более. Но не мог же он обидеть ее недоверием. Сизиф умел ладить с богами, и чувствовал тех, кто ему пригодится в этом мире и в этой жизни. Как же он мог оттолкнуть их?
- Ты молодец, парень, - говорила Эрида, - я хотела тебе сказать вот что, держись за жизнь, лучше ничего не может быть, ни в Аиде, ни на Олимпе нет такой красоты, а я тебе помогу, если потребуется, боги не так сильны и не так страшны, как вам с земли порой кажется. И если ты будешь умным, и слушаться меня не перестанешь, то мы еще повоем с ними и обязательно победим, ну или просто повоюем.
-Мы еще повоюем, - радостно повторим Сизиф, словно горное эхо прозвучали в его огласовке слова богини.
Она осталась довольна, что не говори, а Сизиф был может самым первым из смертных, кто до сих пор не разочаровывал богиню Раздора, а это Эрида могла оценить. Да и не одна она.
Эрида только что сказала о том, что боги не так уж и сильны и не так страшны, как часто кажется людям, и в тот же самый момент и Сизиф и сама Эрида увидели, как Зевс спустился с небес и украл Эгину, дочь царя Асопа. Они оказались невольными свидетелями этой шалости Громовержца. И любой другой бы почувствовал страшную опасность, только не эта парочка заговорщиков.
- Ну вот, а я что говорила, ладно, оставайся пока, а мне уже пора отправляться в путь. Я не прощаюсь, мы встретимся с тобой, мы обязательно встретимся.
И словно Сизиф повторял эти слова, словно хотел понять и запомнить их суть. Он не заметил, как с ним рядом возник Гермес. Вестник богов хотел появиться раньше, но чуть задержался из-за того же Зевса. Не мог же он его оставить, пока тот безобразничал на земле, вдруг потребуется его помощь.
- Здесь была Эрида, - бросил он на лету, - а ты храбрый малый, как я погляжу.
- Здесь была богиня, - отвечал Сизиф, ему не хотелось, чтобы ту, которая была так добра к нему кто-то, пусть и сам вестник, как-то насмешливо передразнивал, ведь он знал, к чему Гермес клонит.
- Но ты бы сильно не обольщался, это все-таки богиня раздора, удивленно напомнил ему Гермес. Он подумал о том, что и сам не рискнул бы с ней сблизиться, потому что потом дорого ему обойдется такое сближение, а что думает о себе этот странный смертный.
- Не знаю, кем вы там ее считаете, а мне она как мать родная.
Гермес хихикнул, никто и никогда так к Эриде не относился, наверное, Сизиф пойдет далеко, и она точно сможет его оценить. Даже в такой богине порой просыпаются материнские чувства, тогда она может очень сильно измениться, и поможет ему. Плохо придется тем, против кого они объединятся, ой плохо.
Гермес не ошибся, Сизиф пошел еще дальше, чем он мог бы о том подумать. Гермес угадал, что будет делать Сизиф дальше, и сначала хотел остановить его, но потом решил не делать этого. У Эриды нашелся достойный воспитанник, ничего не скажешь, было интересно взглянуть, что он собрался делать, что из этого выйдет
ГЛАВА 5 МЕСТЬ СИЗИФА
Гермес угадал все, что должно было случиться дальше. Это и прежде не составляло для него никакого труда.
Зевс украл очередную девицу, и так как видел это только сам Сизиф, то он посчитал, что должен обо всем рассказать царю сам.
Царь Эсоп только что узнал о том, что его дочь исчезла бесследно. Но не только это потрясло его до глубины души, но и то, что никто из слуг понятия не имел о том, что случилось, и где могла быть царевна.
-Такого не может быть, почему вы молчите, - ярился царь, - как так получилось, что она оказалась совсем одна, и кто тот наглец, посмевший ее похитить? Да что же такое творится? Мне нужно казнить всех вас, и я это сделаю, если царевна не найдется.
Они молчали, что заставляло царя яриться еще больше.
Только сейчас властелин и заметил Сизифа.
- Это что за явление, царевич, не хочешь ли ты сказать, что это ты украл мою дочь? Но лучше сразу признайся, если хочешь остаться цел и невредим.
- Да куда уж мне ввязываться в такое, - усмехнулся юноша.
- Тогда зачем ты пожаловал.
- Посмотреть, кто из твоих слуг первым назовет имя настоящего похитителя. Есть же храбрецы, не все языки проглотили и трепещут от ужаса перед преступником?
- Да они ничего не ведают.
- Конечно, никто ничего не видел, обо мне бы они сразу тебе рассказали, ну или будь это еще кто-то из смертных, а тут прямо оглохли и ослепли все одновременно. Не слишком ли ты доверчив, властелин ?
Слуги от этих слов затрепетали еще сильнее, и стали искать те места, где им можно было укрыться на случай гнева небесного или земного, оставалось только узнать, какой из них будет сильнее и обрушится раньше на их головы.
-Ты хочешь сказать, - царь и сам остановился, не решаясь произнести заветного имени, но только было известно всем о похождениях Громовержца, что он даже и не удивился бы, если такое случится.
- Зевс, ты же хотел сказать Зевс, - словно бы издевался над царем юный принц, - твоя дочь в его объятиях. Я это видел своими глазами, со мной был Гермес, но и Эрида это подтвердит.
- Эрида? - не поверил своим ушам царь, это казалось ему еще страшнее, чем поединок с самим Зевсом.
- Не могу понять, отчего она всех вас так пугает? - безмятежно как-то размышлял Сизиф, оглядываясь на перепуганных слуг, метавшихся по зале дворца так, словно в них уже попадали Зевсовы молнии.
- По-моему, она славная и милая богиня, уж не сравнишь с другими. А то, что спуску не дает, так правильно делает. Ты бы пожил среди богов, я бы на тебя тогда взглянул, каким бы ты стал.
Сизиф не стал говорить, с кем из богинь он не может сравнить Эриду, но царь не стал этого уточнять. Дочку похитил Зевс, там была Эрида, и что ему теперь делать, да что там вообще такое творится?
Он растерялся не меньше, чем его слуги, но сердился все больше, а тут еще Сизиф, насмешливый и бесшабашный, не отставал:
- И ты будешь сидеть, сложа руки? Разве Зевс может делать все, что ему вздумается? Вы так спокойно отдаете ему своих дочерей в наложницы? А ты представляешь, что сделает Гера, когда она обо всем узнает, а она узнает, в том нет сомнений. Зевса пальцем не тронет, а что будет с твоей дочерью, когда он спокойно отойдет в сторону? Бедная девица, никто не сможет ее защитить от ярости Геры.
Но хорошо было говорить Сизифу, а старик понимал, что он не сможет пойти против Зевса.
- Да перестань ты тут выступать, или нам мало Прометея, а я не он, я не смогу бороться с Зевсом, - заявил старик.
- Конечно, - пусть все остается как есть, - усмехнулся Сизиф, развернулся и ушел. И только одно разочарование осталось в его душе. Хотя стоило ли толкать старика к самой пропасти?
Он и не надеялся услышать от царя что-то другое, а так хотелось схватиться с самим Громовержцем, только вряд ли у него получится, или это случится не нынче. Потому что старик-царь был недостоин всех тех жертв, которые он мог бы принести. Да и его дочь, что скажет Эрида, если он соберется ее спасать? Нет, дружба с богиней раздора была для него значительно дороже, чем судьба девицы, которая ему совсем и не нравилась.
№№№№
Правда, происшествие на этом не закончилось, потому что Зевс в тот же вечер узнал о том, кто сказал царю о случившимся. Ведь тот приносил жертвы в храме Геры и просил богиню отомстить за него и вернуть дочь.
Гера услышала все эти мольбы и приняла жертвы.
- Сизиф? - переспросил Громовержец.
- И это не последнее, что он творит, - заявил Гермес,- потому что за его спиной стоит сама Эрида. Я пытался его остановить и отговорить, но разве мне с ними справиться?
Зевс поморщился, и понял, что проблем у него значительно больше, чем он думает. Все остальные богини, вместе взятые, не стоят одной Эриды. Но имя обидчика и предателя Зевс запомнил и мысленно пообещал рано или поздно с ним разобраться. Так уже в самом начале юноша приобрел самого грозного из врагов, наверное, лучше было бы ему сцепиться с Аидом или Посейдоном, но он пошел против Зевса.
Когда говорили об Эриде, она тут же появлялась, даже там, где не звали, особенно там, где не звали Эрида, появлялась с особой радостью, потому что там в первую очередь мог случиться раздор
- Ну, ничего, посмотрим кто-кого, - она спокойно бросила вызов Громовержцу.
Так начиналось противостояние
ГЛАВА 6 САТИРЫ И ЭРИДА
Так началось противостояние Эриды и Зевса, и виновником всему оказался ни кто-то из богов, не Гермес даже, с рождения прославившийся свои ми ссорами и раздорами с тем же Аполлоном, а наглый царевич, который считал богиню раздора самым близким и дорогим существом в этом мире.
На безрыбье и Сизиф рыба, и Эриду это вдохновляло, это Афродита могла швыряться своими возлюбленными, она не могла позволить себе такую роскошь, потому что бежали они от нее, как от чумы, а ей это было очень даже обидно.
Эрида решила навестить своего героя и защитника, а для этого она прихватила парочку сатиров и вместе с ними направилась к Сизифу. Ей показалось, что Сатиры должны понравиться Сизифу, с ними точно будет веселее. Да и балбесов этих надо какими-то делами занять, а то слоняются, и только пакости строят, да на свирелях своих играют. Музыку сатиров Эрида не любила.
Царевич и на самом деле был на седьмом небе от счастья, как только увидел ее, да еще и сатиров вместе с ней. Ему явно нравилось все, что творила Эрида.
Сатиры пока не очень понимали, для чего они тут появились, а Эрида никогда сразу не говорила о том, что от них требовалось, но на этот раз она еще по дороге решила намекнуть им на то, что будет происходить:
- Вы не просто прогулки ради пришли сюда. Дело есть к вам, очень важное дело.
- Да кто бы сомневался. А что делать-то?
- Будем брать в плен.
- Кого интересно, уж не Сизифа ли?
- Бога смерти Танатоса, балбесы, вот откуда вы только на мою голову свалились. Вот тогда Зевс и попляшет, как только исчезнет без следа бог смерти. Он и представляет пока, что его ждет в этом случае. А мы устроим для него такое суровое испытание, пусть знает, с кем связывается.
Идея о том, что можно пленить бога смерть, сейчас, когда столько развелось людей на белом свете, ей очень понравилась, ее давно пора было осуществить. И вместе с сатирами она с этим делом точно справится. Хотя судя по их унылым рожам, радости Эриды они не разделяли, ну и пусть, все равно будут делать то, что требуется.
Только представить себе, если люди перестанут помирать в свой или не в свой срок, вот что тогда станет делать Громовержец? Куда он их всех девать будет, новые-то рождаться не перестанут, их со временем будет все больше и больше.
Теперь она решила осуществить свою давнюю мечту, и конечно, замешан в этом будет Сизиф, он не откажется, хотя пока ему не стоило о том говорить. Кто же знает, как он все это воспримет, молодой еще да не проверенный в деле, но отступать и сдаваться Эрида не привыкла. А сама идея пленения Танатоса, ее вдохновляла и возбуждала.
С богом смерти у Эриды были свои счеты, сказать, что она его не любила, ничего не сказать, да и в реальности он был прямой противоположностью Сизифа, никогда и ни в чем с ним нельзя было договориться. Да и кто когда мог бы со Смертью договориться? Даже если она тебя не касалась, все равно он будет спорить и до конца стоять на своем.
А потому, все было решено богиней раздора, а сатирам и Сизифу оставалось только исполнить ее коварный план. И попробовали бы они не сделать этого. Они и не собирались отпираться, иметь дело с Эридой никто бы не согласился, уж лучше Эриннии, хотя кто же его знает, что лучше, а что хуже, сказано – поймать бога смерти в бочку запереть и бросить в море, они со всех копыт и бросились исполнять, подневольные… Да так возбудились, что каждому хотелось быть первым, чтобы Эрида похвалила и запомнила подвиги их ужасные.
Но пока Эрида велела им дожидаться ее приказания, потому что сами они толком ничего сделать все равно не смогут, вот они лежали на солнышке, чесали свои животы, и каждый говорил другому о том, что затишье случается перед бурей. А буря обещала быть невиданной.
ГЛАВА 7 ЭРИДА И ТАНАТОС
Эрида тем временем пробралась на Олимп, туда, где Громовержец вел беседу с Танатосом. Она укрылась надежно, пока не желая привлечь внимание этой парочки заговорщиков.
Надо было увидеть и услышать, что они там станут говорить, а потом и делать. Она выяснила, что слуги верные нигде не могут отыскать Гермеса, посланник был еще тот посланник, которого порой днем с огнем не найти, сколько не старайся. И ведь вернется, и оправдания найдет такие, что Зевс и слова ему не скажет, все вокруг, только не он будут виноват в том, что с ним там могло случиться. С первого дня был таким этот хитрец, но Эрида не собиралась с ним связываться, не ее он поля ягода. Богиня раздора не любила Гермеса, наверное потому, что он был сильно похож на нее саму, совсем как сын родной, это ее порой смущало, а иногда злило.
- Хорошо, не в Аиде же он, вернется, я пошлю его тебе вдогонку, а пока отправляйся сам к этому парню, если мы его не прибьем, или хотя бы к Прометею не отправим, да не закуем хорошенько, то он немало бед натворит. Смотри, думаю, он не так прост, как кажется, Эрида недаром вокруг него вертится. Она своего не упустит. Будь осторожен и осмотрителен, но ты должен притащить его сюда, хватит ему на земле прохлаждаться.
Танатос был суров, силен, мрачен и немного туповат, как и полагается богу смерти. Неужели именно он послан для борьбы с Сизифом, за спиной которого стоит не какая-нибудь Артемида, а она сама? И смех, и грех прямо. Интересно, они оба так глупы или только притворяются? А за кого они ее принимают – это еще интереснее. Эрида не пожалела, что тут оказалась, многое надо увидеть и услышать самой.
Богиня за кустами вздохнула, она не могла понять, видел ли ее Громовержец или не видел, и просто поминает всуе, но какая разница на самом деле, главное, что они не забыли о ней, да и вряд ли когда забудут. Для этого она постарается сделать все, что можно и нельзя. Вот и ладно, пусть так и будет, боятся, значит уважают.
- Чует мое сердце, много бед он натворит, потом не будем знать, куда деваться еще. Конечно, молодой, но пора ему покинуть мир, пока ничего страшного не произошло, и родятся же такие на белый свет, - ворчал Зевс, понимая, что не все так просто в его царстве, как ему хотелось бы, да и когда же было легко. Не тогда ли, когда они с великанами и чудовищами сражались, и еще раньше, когда его прятали от Кроноса, чудом он остался жив и смог спасти из утробы отца остальных. Нет, не бывало легких времен в его жизни, да и жизни вообще легкой не бывает.
Но бог смерти не только что народился, скольких он успел забрать с собой, и ничего, вон и Прометей, бедняга, пусть и живой, его не задушишь, и не убьешь, но, наверное, завидует мертвым. Потому что он за все получил сполна… Много времени у него есть, чтобы посидеть, подумать, что делать дальше.
Так размышлял Зевс, пытаясь понять, что же еще может случиться.
- Ты иди туда, притащим сюда этого Сизифа, а Гермес тебя догонит.
Он не стал ничего больше говорить, чтобы не пугать бога смерти, потому что когда меньше знаешь, так легче живется и работается, а дела его тяжелы.
№№№№№№№№
Эрида тихонько выбралась из укрытия и незаметно исчезла. Нечего ей было показываться на глаза Громовержцу, а богу смерти много чести знать, что она была тут и за ними следила. Они так тупы, что Сизиф и сатиры и без нее справятся тут, она же рассказала, как и что надо делать, управятся.
- Они думают, что бог просто придет и заберет его, да не бывать этому, не бывать. Если с кем-то другим она и позволила бы ему так поступить, только не с ее красавцем и любимцем, они еще не ведают, с кем связались и сто их обоих ждет впереди.
С этими мыслями она исчезла, и решила, что пора навестить любимчика, да растолковать ему, что и как будет в ближайшее время происходить, чтобы он знал с кем и против кого он должен быть.
Пришлось Эриде проделать путь в обратном направлении, а ведь никто не поможет, все приходится делать самой.
ГЛАВА 8 АТЛАНТ И СИЗИФ
Но еще не подозревая о том, что его ждет и кто за ним послан, Сизиф бродил по берегу, обуреваемый какой-то древней тоской. Столкновение с Зевсом и то, что он творил, не прошли для юноши даром, он понимал, что в соединении с девицей или женой какой молодой есть какая-то вечная тайная суть, недаром ведь Громовержец готов был многим рискнуть ради этого. Вероятно дело стоит того.
И чтобы подтвердить его смутные догадки, Афродита толкнула на берег какую-то прекрасную девицу.
Она медленно шла по берегу и была еще очень далеко, так что и не разглядеть, но Сизиф не сомневался в том, что она прекрасна, и даже в том, что она станет его женой, самоуверенности у него не отнять.
За первой девицей появилась еще одна, потом еще. Когда они приблизились, юноша понял, что это были дочери Атланта, того самого великана, который с самого начала был с Прометеем в отличие от его собратьев, а потому пока еще был свободен и беззаботен, и его дочери гуляли и веселились на берегу.
Без всякого страха они приблизились к незнакомому юноше, чтобы познакомиться и немного поболтать с ним. Девицы даже не скрывали того, что искали женихов, им всем хотелось скорее выйти замуж и покинуть отцовский дом, где уже неприлично было оставаться так долго. Сизиф взглянул на одну из них – это была Меропа, та, которую он заметил первой, и понял, что он горячо и надолго влюблен.
Девица тоже не стала этому противиться, потому что не так просто было отыскать в их мире такого красавца и такого силача.
И вот тут наступило неожиданное, Афродита, которая подтолкнула молодых людей друг к другу вдруг стала отговаривать девицу, как только увидела, что отношения их серьезны и они собираются пожениться, видима она надеялась на то, что они просто погуляют да и разойдутся.
Вечером она явилась к влюбленной девице во всей своей ослепительной красе да и заговорила горячо.
- Вижу, что ты влюблена в этого несносного парня, но ведь ты не собираешься за него замуж.
- Собираюсь, - бесхитростного призналась Меропа, да и он сам только об этом и говорит, хорошо, что моя любовь не оказалась безответной, я просто счастлива, и не отговаривай меня, о, богиня.
- Но ты просто потеряла голову, а я должна тебе напомнить о том, что ты бессмертно, а он смертен, и даже твой добрый и великодушный отец будет против неравного союза.
Знали ли они обе, что Сизиф находится поблизости, а какая разница, знали или нет, только он стремительно вышел из своего укрытия и дерзко взглянул на богиню.
- Но не ты ли твердишь всему миру, что любовь – это все, и радость и горе, а для меня только она спасение от серости и уныния.
- И что же ты сделаешь ради нее? – поинтересовалась богиня.
- Я добуду бессмертие, чего бы мне это не стоило.
- Он погубит тебя, - заявила Афродита и исчезла тут же.
В слезах бросилась Меропа к матушке, больше не с кем было ей поговорить о самом главном. Она поспешно стала рассказывать ей о том, что произошло, как она встретилась с Афродитой, о чем та ей поведала.
Плеона все понимала, но она решила поддержать дочку, а что ей еще оставалось делать
– Лучше быть счастливой на короткой срок, чем несчастной в бессмертии, = заявила она, когда появился Атлант, и стал расспрашивать, что у них тут творится, зачем приходила Афродита.
Атлант знал о коварстве богини любви, и если ему самому больше ничего не грозило, он был любим, женат и счастлив, то вот за дочерей своих не переставал переживать, потому что трудно даже представить, как могут сложиться их судьбы. Но все вокруг говорили о свадьбе Сизифа и дочери Атланта, и он радовался, как ребенок, даже не думая о той страшной беде, которая может ждать его со стороны Громовержца. Зевс не злопамятен, но зол и память у него хорошая. И все-таки сначала была пышная и шумная свадьба.
ГЛАВА 9 СТОЛКНОВЕНИЕ СО СМЕРТЬЮ
Свадьба Сизифа и любимой дочери Атланта, встретившихся на берегу вовсе не случайно была пышной и шумной. Ничто не предвещало беды, хотя какие-то тревоги и жили в душе молодого жениха. Все-таки сцепился он не с Гермесом даже, а с сами Громовержцем, и надеяться на то, что тот расчувствуется и все забудет, не приходилось. Над головой пролетел орел, может быть он и не летел в горы к Прометею, но именно о брате Атланта, которого не могло быть на свадьбе по уважительной причине, напомнил многим гостям и жениху сразу.
Но Сизиф никогда ни о чем долго не переживал, потому что всегда был уверен, что проблемы надо решать по мере их поступления, но никак не на собственной свадьбе. Что-то подсказывало ему, что свадьба будет единственной. Даже если бы он захотел расстаться с дочерью Атланта, то, пожалуй, все равно до второй свадьбы бы не дожил, потому что он был смертным, а тесть его бессмертным, и бороться с ним не было никакого резона, парень был умен и практичен, рисковать просто так своей жизнью не собирался.
Меропа сияла от счастья, ведь она выходила замуж первой из сестер, и могла бы этим гордиться, но и она в глубине души тревожилась о чем-то своем, зависть со стороны сестер ничего хорошего ей принесет. И она не могла так просто успокоиться и отогнать от себя тревожные мысли. Просто ей хотелось верить, что тревожится она напрасно, и все у них с Сизифом будет хорошо. Только одно ее смущало, странная дружба с Эридой, которая ее мужа точно до добра не доведет. Она несколько раз пыталась с ним об этом поговорить. Но он только отшучивался и отмахивался от нее, подчеркивая, что сам будет решать, с кем ему дружить, а с кем нет, пусть он и смертный, но все-таки мужчина.
- Ну и пусть Эрида, ведь женился он на мне, - успокаивала себя молодая жена
Кстати, Эрида как-то на этой свадьбе так и не появилась, что показалось очень странным многим. Поверить в то, что ее не пригласили или что она сама решила пропустить такое событие в жизни ее любимца, было очень трудно, да никто особо и не верил. Значит, ее задержали какие-то более важные дела, интересно, что же это было?
Еще труднее было поверить в то, что скоро, совсем скоро появится Танатос и без лишних слов заберет жениха с собой – такой жестокости никто не мог ожидать даже от обиженного Зевса. И только Эрида, все заранее знавшая, чувствовала, что от него можно ожидать и не такого. Вот потому она и вынуждена была пропустить свадьбу Сизифа, чтобы уже в брачную ночь его молодая жена не стала вдовой. Если какого-то печального события нельзя отметить, то надо отложить его на какой-то срок, и чем дальше, тем лучше, не в этом ли суть и жизни всех людей. Они смертны, но смерть может явиться значительно позднее, чем ей того бы хотелось.
Но сможет ли она долго удерживать, путать Танатоса, наверное, даже она была не властна над ним.
А вот старые знакомые наши сатиры, которых Эрида отправила вперед, с радостью гуляли на свадьбе Сизифа, но кое о чем зная, оставались настороже, им тоже не хотелось чтобы свадебный пир стал поминальным, какое же тогда будет веселье, а повеселиться очень хотелось.
Но как только свадьба закончилась, сатиры встретили Сизифа и обо всем ему поведали. Они удивились тому спокойствию, с которым он встретил такое известие, ведь сколько истерики, ярости, ужаса было даже у более пожилых и стойких героев, как только они узнавали о том, что к ним со дня на день должен явиться Танатос, а тут прямо самообладание выше крыши. Только об одном думал и решал Сизиф, говорить ли заранее жене о том, что его ждет в ближайшее время. И все-таки он решил, что об этом нужно сказать, раз уж они и стали единым целым, то значит в горе и в радости должны быть вместе. И самое главное, одна голова хорошо, а две лучше, может, еще что-то и придумают. Но Меропа так побледнела, почти лишилась чувств, что Сизиф уже и пожалел о том, что совершил, нельзя все-таки с молодыми женами так поступать
- Мы придумаем что-нибудь, - говорил он молодой жене, как только сам немного опомнился, - у них руки коротки. Эрида нам поможет.
- Плохо, что тебе сама Эрида помогает, я не верю ей.
- Эрида с нами, и ничего не случится, - уверяет он.
Так богиня раздора и стала причиной для самой первой их ссоры, и в этом ничего удивительного не было, потому что именно для этого она и пришла в этот мир. И все же, все же.
Давно пора бы отыскать эту богиню и посмотреть, что она там творит, пока молодые наслаждались первыми днями и особенно ночами проведенными вместе.
Иногда Сизиф думал о том, что все самое прекрасное он переживал теперь, Меропа же наоборот считала, что если бы они не успели пожениться до прихода Танатоса, то может быть ей было бы легче и проще оставаться, чем после той радости, того счастья, которое она уже пережила. Но очень быстро радость сменила печаль и она не знала, как ей быть и что делать дальше. Таким вот тревожным для них оказался медовый месяц, но могло ли быть с Сизифом по-другому, этого она не ведала пока, но скоро узнает. Одно уже было понятно – скучать с ним не придется.
ГЛАВА 10 ЭРИДА ПРОТИВ
Давно пора было отыскать Эриду и посмотреть, чем она там была занята все это время, да так, что пропустила свадьбу Сизифа.
Самый важным на свете делом, как мы знаем, она отыскала бога смерти Танатоса и попыталась сделать все возможное и невозможное, чтобы тот в ближайшее время не добрался до берега океана и не оказался в объятьях Сизифа, вернее, чтобы Сизиф не оказался в его объятьях, хотя какая разница, если из –за этого герою грозила смерть
Внимание богини раздора Танатоса немного удивило, хотя он давно перестал удивляться таким вот странным проявлениям бескорыстной любви к собственной персоне. Правда, случалась она именно тогда, когда ему надо было кого-то прибрать к рукам. Но какая разница, как и почему возникла такая любовь. Таким мрачным богам как Танатос приходилось довольствоваться и малым, слезами и мольбами жен и родичей, часто, кстати, притворными. Порой готовностью выполнить любое его желание в тот момент, когда беда на пороге. Но тут Танатос чаще всего признавался, что нет у него никаких желаний, он просто исполняет свой долг, делает свою работу, если хотите. Но все это было мелко в сравнением с вниманием самой Эриды.
Танатос знал как все ее боятся, и мало найдется тех, кто захочет связываться, а вот ему стало даже любопытно, до чего могут дойти их отношения, и он даже запел не попадая в ноты что-то типа того: мы странно встретились и странно разойдемся.
Фальшь в пении Эриду не смущала, она была занята своими мыслями, и отмахнулась от Бога смерти, как от назойливого комара.
- Хочешь проводить меня к нему, чтобы не заблудился? – поинтересовался тот, перестав упражняться в пении.
- Не делай этого, иначе со мной будешь иметь дело, - предупредила Эрида, ей некогда было упражняться в остроумии. Танатос наоборот настроен был на лирический лад. Да и с богиней, переполошившей весь мир, хотелось познакомиться ближе, с ней сравниться могла только Афродита, да и то не всегда.
– А почем ну делать? Ты страшнее Зевса? - поинтересовался Танатос, и двинулся вперед.
Эрида преградила ему дорогу, и так взглянула, что он замер, ну не отталкивать же ее в сторону, богиня все-таки, да и не этого ли она от него ждёт, не дождется, пусть он не сильно умен, но и не настолько глуп, чтобы драку с ней затеять и рассмешить весь Олимп.
Танатос ждал, и ждал он Гермеса, потому что тот хитрец мог ему подсказать, что же следовало делать дальше и как ему быть. Но вот чудо – Гермес не появлялся, хотя уже давно должен быть тут. Как хорошо было бы переложить ответственность на его плечи, но видно не получится, все придется делать самому.
Он очнулся, наконец, и двинулся в путь, обойдя стоявшую на пути Эриду, та на этот раз не стала гневаться, орать, возмущаться, она просто усмехнулась.
- Ты сам виноват в своих бедах, - прошипела, словно змея Эрида.
Бог смерти вспомнил о Медузе, но никак не мог понять, что же там было с этой Горгоной связанно. Вот что значит плохо слушать старые и поучительные истории.
Но интересно, как Эрида может остановить его, да еще, судя по шипению и навредить ему? Этого не может быть, потому что не может быть никогда. Зевс, конечно, не хочет с ней связываться, но если с ним что-то случится, тогда и тому придется пошевелиться, хотя интересно, что может случиться со смертью. Эрида просто пугает его, не хочет сдаваться, признавать своего поражения.
Аргументы были убедительными, но в глубине души все-таки появлялись какие-то сомнения, что-то то шептало, то вопило о том, что богиня раздора не шутит, и может быть лучше плюнуть на этого Сизифа, да и заняться теми, за кем она не идет по пятам.
Но Танатос был богом долга, и прежде всего, желал исполнить то, что ему было поручено. Вот за это ему скоро и придется поплатиться как и многим, кто готов лоб расшибить, если нужно просто молиться.