Андрюха, а помнишь, как мы ночевали в трещине на леднике? Целый день искали проход к началу маршрута, устали как черти. Ночь застала прямо на ледопаде. Дождь, вымокли до нитки, решили, что бродить в темноте на Алибекском леднике - глупая затея. Заночевали прямо в трещине, на снежной пробке.
Закрутили два ледобура, пропустили верёвку через окошки для вентиляции и, как были в системах, касках, завалились спать, впятером в трёхместной палатке.
Вокруг что-то трещало, падало, ледник жил своей жизнью, а в палатке, не смотря на тесноту, деловито гудел примус, на котором варился незамысловатый ужин, было тепло и уютно, а мы травили анекдоты, иногда замолкая, когда уж слишком близко и сильно громыхало.
Ты каску снял. Я спросила почему, опасно ведь. Ты ответил, как всегда, по философски мудро и, как всегда, с юмором:
- Если мы проснемся, то проснёмся и без касок. А если вся эта махина рухнет, то каски нам не помогут. Лучше уж поспать по-человечески.
Да уж, ночевать на пробке в трещине... Это по-человечески? Для нас тогда это было нормой. Молодые были, сильные...
А помнишь, как ты, молодой, но очень опытный и перспективный кардиолог, проводя исследования на тему высоты и стимуляторов, искал добровольцев? Я, конечно же, была первой в этом списке... и последней. Все остальные умнее оказались. На вершину под допингом перла, как танк, тропила для всего отряда, первая вышла на вершину и... сели батарейки. Вниз пришла как зомби. Ты все время мерил пульс, давление, проверял какие-то показатели.
Когда я жаловалась, что у меня что-то болит, ты отвечал, что это болезнь такая, "болит" называется. А когда я ныла, что где-то колит, ты смеялся, что это "колИт". Вот так и жили, с шутками да прибаутками, в любой ситуации, даже когда уж совсем был полный северный пушной зверёк.
Федя, а наш чай с "Партагасом" помнишь?
По Кавказу в те дни было объявлено штормовое предупреждение, но мы об этом не знали, мы были на горе,Двойняшка по Канту. Накрыло нас тогда здорово! Ночью был мороз, снега по колено выпало, у рации сломалась антенна, верёвку перебило камнями, у меня ноги поморожены, а мы на спуске. Дюльферяли в никуда. Ты уходил первым, искал дорогу, бил свои станции, принимал нас. Потом шла Ленка, подносила снаряжение, которое через меня передавал Вовка. Он шёл последним, продергивал верёвки. Я старалась, приладив кое-как антенну к рации, выйти на связь. Мы пропустили уже два сеанса, а это было сигналом, что у нас что-то случилось, народ на базе волновался. С горем пополам тангетой просигналила, что мы живые. И опять дюльфер, опять перестежка. Сколько их было, этих спусков? Не считали, не до этого было. Боялись, что в тумане пропустим перемычку, на которой стояла наша палатка, уйдем на ледник. Вот тогда бы нам был конец. Третьи сутки мы бы не выдержали. Хотя, как знать, сколько может выдержать человек.
Ленка передала, что ты видишь перемычку. Это прозвучало, как победный гонг! Палатку, конечно, завалило снегом, стойки погнуло, но это были уже мелочи. Пить, пить, пить. Сутки без воды!
Разкочегарили примус, набрали "за бортом" снега, натопили, заварили чай. Ждать просто не было сил. И вот она, вожделенная кружка с горячим, сладким чаищем!
Делаю глоток и... смотрю на ваши лица. Ну и рожи у вас были. Моя, думаю, была не лучше.
В ту смену на базе закончились сигареты. За неимением ничего другого, ребята привезли целый ящик кубинских сигарет "Партагас", переводится как "партийные". Даже те, кто курил "Беломор" старались не курить это кубинское убойное чудо без надобности. А у нас выбора не было. Вот когда нужно было бросать это вредное занятие, я про курение! А мы их на гору взяли. Курили в палатке и окурки выкидывали прямо на снег. Нет, нет, мы потом всё за собой убирали, мусор уносили.
Когда на перемычку спустились, то мы просто забыли, что мы натворили возле палатки! И вот все эти бычки мы и сварили. Это было что-то! А топить снег снова просто не было терпения. Мы пили чай с "Партагасом"! Я вкус этого чая до сих пор помню...
Эх, сколько у нас всего было, сколько прошли, а как душевно всё было!
Пробую зажечь свечу, но ветер сильный, гасит пламя. Отворачиваюсь, прячу, прикрывая своим телом, зажигаю. Аккуратно ставлю на гранитный постамент лампадку со свечей. Это Андрюхе...
Потом вторая - Феде.
Годовщина сегодня... В этот день 23 года тому назад мужики ушли на своё самое длинное и безвременное восхождение. Вершина Северный Доломит в Узнколе. Пусть у них там, наверху, будут лёгкие рюкзаки, красивые горы, верные напарники. А мы тут, на Земле, будем помнить...
P.S.Ленка, Вова, как и просили, поклонилась от нас всех ребятам...
23 июня 2016 г.