От какофонии свития к симфонии творчества

 
Чем мыслящий человек (люди, общество) отличается от информированного? В первую очередь тем, что у мыслящего есть шанс стать понимающим. (Понимание – способность мыслить единичное как момент всеобщего, а всеобщее – как бесконечность единичного, опосредованных общим). У информированного этот шанс категорически равен нулю. Ибо в первом случае: и результат (знание), и путь, к нему ведущий (познание), т.е. результат и процесс являют собой отношение противоположностей одной сущности: осуществляющееся диалектическое противоречие. Притом – в векторе смысла.
Между «знать» и «понимать» такая же разница, как и между глазеть и
видеть, слушать и слышать, натыкаться и осязать, словом, между ощущать и чувствовать.
Повторяю: понимание – способность мыслить единичность как момент всеобщности, а всеобщность – как бесконечность единичного, опосредованных общим.
То есть понимание предполагает полноценное мышление, имя которому – разум. Притом разум, повенчанный со смыслом. Где, если уж и не в гармонии, то, всяком случае, во взаимодействии находятся и теория, и методология.
Информированный же – это получивший (получающий) готовый результат в режиме воздействия. Извне. И что это: инфа, информационный шум, докса или откровенная деза, сам реципиент … не понимает. Потому как: «понималка» развита слабо. Или – и вовсе не вызвана к жизни, не развита. Ведь не разумный, но: информированный…
А то: «мы все здесь разумные…». Ну, нельзя же так на себя наговаривать. Клеветать. Да еще прилюдно. Ну, т.е. публично…   
Разум есть способность мыслить объект как осуществляющееся диалектическое противоречие, есть способность мыслить взаимоопосредуемыми, – взаимопроникающими, – противоположностями.
Давайте маленько повспоминаем.
Кант, – чисто рассудочно, – разводит рассудок и разум в противоположные «углы ринга»: утверждая, что рассудок имеет своим предметом конечное и обусловленное, а разум – бесконечное и безусловное. Т. е. рассматривает их как неопосредованные противоположности. Так они и сидят, – все три раунда, – в своих (красном и синем) углах. «Бокса» — нет. Т.е. – полноценного, понимающего мышления. Есть сплошная методологическая убогость.  Докса. Мнение. Т.е. абсолютизированная рассудочность, погасившая, потушившая ... развитие. Ни много, ни мало. Но субъект (субъекты) – информирован(ы)…
«До Канта у нас не проводили никакого определенного различия между рассудком и разумом. Если мы не хотим, однако, опуститься до вульгарного сознания, грубо стирающего различные формы чистого мышления, то между рассудком и разумом должно быть установлено то определенное различие, что для последнего предмет есть нечто в-себе-и-для-себя-определенное, есть тождество содержания и формы, всеобщего и особенного, – тогда как для первого – предмет, напротив, распадается на форму и содержание, на всеобщее и особенное, на пустое в-себе и на извне привходящую к нему определенность, – так что, следовательно, в рассудочном мышлении содержание равнодушно к своей форме, тогда как в разумном, или понятийном, познавании содержание из себя самого порождает свою форму.
Но хотя рассудок и заключает в себе только что указанный недостаток, он тем не менее необходимый момент разумного мышления. Его деятельность состоит вообще в абстрагировании. Если он случайное отделяет от существенного, то он безусловно действует правомерно и является тем, чем он и должен быть в действительности. Поэтому того, кто преследует какую-нибудь существенную цель, называют человеком рассудка. Без рассудка невозможна также и никакая устойчивость характера, ибо для этой последней требуется, чтобы человек твердо держался своей индивидуальной сущности. Однако рассудок может и, наоборот, какому-нибудь одностороннему определению придать форму всеобщности и тем самым пре¬вратиться в противоположность здравого человеческого рассудка, одаренного пониманием существенного». /Гегель, Энциклопедия философских наук. [1.III.309].
«Философский метод столь же аналитичен, сколь и синтетичен, но не в смысле рядоположности или попеременности этих двух моментов конечного познания, а в том смысле, что философский метод содержит их в самом себе как снятые, и, соответственно, в каждом своем движении он в одно и то же время аналитичен и синтетичен». [1.III.421].
Быть непротиворечивым в диалектической логике (с точки зрения диалектической логики) – это не противоречить тому положению, что все есть осуществляющееся (возникающее, становящееся и разрешающееся) диалектическое противоречие.
«Анализ есть ... субъективная деятельность разложения... Благодаря этому
получается, что живое умерщвляется, ибо живо лишь конкретное, единое. И, однако, это разделение должно совершиться для того, чтобы мы достигли познания, и сам дух есть разделение в себе. Это, однако, лишь одна сторона, а главным является объединение разделенного». . [1.I.150].
Ау, «аналитики»...
Сегодня диалектике противостоит не метафизика (в значении: ограниченный философский метод, теорией которого есть формальная логика, а уровнем  развития интеллекта – рассудок), но «диаэклектика» (термин А.В. Босенко). Т.е. хаотическое, – намеренное и умышленное, – нагромождение, селевый поток продуктов постмодернистского неспонтанного, – «философского», – мифотворчества.
Безвременье недостойно объяснения. Это – восторжествовавшая пошлость и
гнусность.
Достоин объяснения культурный хронотоп (культурное время - место) и
философский его контекст – пространство-вечность.
Культурный хронотоп же надобно, – необходимо, – объяснить еще и с
профилактической целью: предупредить сваливание творчества в свитие. Свитие не объясняется. Это – смерть культуры.
Неспонтанное мифотворчество «философское» – это то, что Г.В.Ф. Гегель еще в начале XIX ст. называл деятельностью «незрелого и самонадеянного ума, по своей лености и неспособности к научному мышлению ... строящего произвольные философемы».
Сегодня, уважаемый, – глубокоуважаемый, – Георг Вильгельмович, незрелость, самонадеянность, леность и неспособность густо замешаны на  подлости и алчности. Ключевое слово – алчность. И, как естественный результат – продажность.
Творчество – развитие в уникальную универсальность и универсальную уникальность. Свитие – развитие в индивидность и в суррогат ассоциации. Это: поставленное на поток вызывание к жизни (жизни?!) объективированной видимости. Формы превращенной.
Банализированная технология превращения: перевод подлинного в оподленное. Оперирование оподленным – подлость; субъект оподления, подлости, подличанья – подлец. Он всегда – «под». Истинным. Добрым. Прекрасным. Полезным. Но он не просто «посторонний». Он потусторонний. И культура его – соответственна.
Это не современная, но очень даже временная культура. И ее продуценты, разносчики, потребители, естественно – временщики. Нежить.
Путь: от творчества к свитию.
От возвышенности, совершенства и свершений – к обыденности и будничности, от обыденности – к обыдленности, дальше (ниже, подлее) – куда? К чему?! Да, вроде, уже и некуда. 
К самоликвидации? К рукотворному Апокалипсису?! А других вариантов – нету. Думай, человеце.
Это – не современная литература, музыка, философия, не современный
театр, современное кино еtc., но – временные. И заказывается, и
продуцируется, и разносится все это непотребство, вся эта нежить культурная
временщиками, и рассчитана, – втюхивается, – временщикам.
«Болонка» – это целенаправленный и последовательный демонтаж идеи, традиций, практик еtс. университета. Словом: культуры университета. Раскультуривание самой сердцевины культуры. Что вместо? Педагогический фастфуд.
Мизология (др.гр.) – ненависть к науке, отвращение к научным рассуждениям (термин Платона, Плутарха). И она ныче уже и не камуфлируется. А зачем? Ведь после Канта есть Слотердайк, а после Гегеля – Овертон…
От средневекового обскурантизма до современного постмодернизма – бесславный (боевой путь) мизологических мыслительных установок, соответствующих чувств и практик, отношений, институтов, субъектов. Тех еще субъектов.
Мародеры, – новейшие, – «от философии», энергия которых равна их невежеству, попытались (и продолжают) осуществить, – в ряду бесчисленных иных, –  одно из самых гнусных своих деяний: попытку отождествить иррациональность с ... антиразумом.
...Убогие, возьмите, в руки хотя бы первый том «Энциклопедии философских наук» и убедитесь, что для Гегеля «иррациональное» как раз и есть тождественным – «разумному». Учитывая, что во всей философской традиции от Аристотеля до Нового времени под «рациональным» подразумевается – «рассудочное». Рассудок. Именно рассудку как «рациональному» и противопоставляет Гегель разум как «иррациональное».
И попытка «спустить» разум в унитаз «бессознательного», «неразумного», «антиразумного», «мистического» еtс. – это труд, воистину достойный мизологов (современных духовных луддитов и геростратов).
 «В этом, со своим предметом тождественном мышлении, интеллигенция достигает своего завершения, своей цели; ибо отныне она на деле есть то, чем она лишь должна была бы быть в своей непосредственности, – сама себя знающая истина, сам себя познающий разум. Знание составляет теперь субъективность разума, и объективный разум положен как знание. Это взаимное проникновение мыслящей субъектности и объективного разума есть конечный результат развития теоретического духа, проходящего через предшествующие чистому мышлению ступени созерцания и представления [1.III.310]. Лишь интеллигенция – условие, а интеллигентность – средство утверждения действительности.  Сравни: «Разумное действительно, действительное разумно» (Гегель).
«Интеллигенция отнимает … у предмета форму случайности, постигает его разумную природу, полагает тем самым субъективно и преобразует таким путем одновременно и субъективность до формы объективной разумности» [1.III.266].
Субъективность, «преобразованная до формы объективной разумности» есть субъектность.
 «В наше время (в наше тоже, глубоко уважаемый Георг Вильгельмович. –  Б.Н.) в философии мало говорят о душе, но преимущественно о духе. Дух отличается от души, которая есть как бы нечто среднее между ними. Дух как душа погружен в телесность и душа есть животворящее начало тела». [2.I.141]
«Чувство есть способ существования души» (Гегель)
Мышление есть способ существования духа.
Практики есть способ существования тела (плоти человеческой).
Чувственность (душа) человека есть не одна из его «составляющих», «компонент» еtс., «через запятую» (дух, душа, практика; голова, сердце, тело), но синтез духа и практики. Единство противоположностей одной сущности, т.е. осуществляющееся диалектическое противоречие. Но это справедливо лишь в случае целостного (человек-цель) человека. Сравни: «Бессмысленно предполагать..., что можно удовлетворить одну какую-нибудь страсть, оторванную от всех остальных, что можно удовлетворить ее, не удовлетворив вместе с тем себя, целостного живого индивида» (Маркс).
Чувственность человека есть синтез его духа и тела (практик) лишь при том, – непременном, – условии, что его жизнь есть творчество: практическое осуществление, – воплощение, – чувствующего разума и разумных чувств в век торе действительного гуманизма.
В диалектике становления чувственно-материальной культуры, – человеческой чувственности, – осуществляется (происходит) духовный синтез, переплавка, совпадение диалектики объективной и диалектики субъективной. «Плавильным котлом» этой «переплавки» может быть, – была, есть, будет, – только практика.
Интеллигенция есть для Гегеля познание вместе со знанием; есть процесс вместе со своим результатом; есть гносеологическое основание: противоречие с определенными противоположностями (См. §445 [«Теоретический дух»] третьего тома («Философия духа») его «Энциклопедии философских наук»).
Осталось соединить, – повенчать, – безупречную духовную составляющую с таковыми же душевной (чувственной) и практической. И мы получаем бытие - сущность - понятие интеллигентности как таковой: истинного духа, настоянного на добрых и прекрасных чувствах и вместе: воплощающихся в русле (векторе) гуманистических практик. И, одновременно, – субъекта (вернее: субъектность) этого и такого способа жизнебытия – интеллигента. Остается – воплотить мечту А.М. Горького о народе - интеллигенте.
… Философская культура. И – бескультурье...
Ведь можно «и верно, да скверно».
И читаешь, – сплошь и рядом, – в учебниках, пособиях, энциклопедиях и словарях научных (не потому, что образец научности, но ведь здесь «базар фильтруется» особо), не говоря уж о монографиях, статьях, диссертациях, тезисах еtс.: «ленинское определение материи», «аналитический разум», «закон перехода количества в качество», «теория познания», «учение об истине», «нас окружает действительность», «уход в основание», «все развивается по спирали: от низшего к высшему». И так – без счету. Воистину – у глупоты пределов нету. И буде бы: «пересічні громадяни». Так ведь все – с головы до пяток, – как елка новогодняя, – увешаны титулами, степенями, званиями. Все – нотариально заверенные… Они – ни с чем не разминутся, ничего не упустят. Ни своего, ни чужого. Ну, и «как с этим бороться?». Ну, не системой же угроз и запретов!
Вон, Минздрав предупреждает: курение убивает. Ну, и что: повально бросают курить? Ну, нельзя же быть такими дебилами! Они кого на испуг - то засобирались взять?
Скорее, здесь обратный эффект. И соответственно, реакция. Как на табличку «По газонам не ходить!», «Мусор под ноги не бросать!», или, там: «Руками не трогать!». На эти лающие команды, на попытку общаться со мной (и, подозреваю, не только со мной) в подобной стилистике и тональности, на попытку вербального воздействия (деформированного взаимодействия) реакция будет тоскливо однообразная: буду ходить, бросать, лапать... Ну, т.е., отстаивать свое достоинство, или чего там от него ещё осталось, как сочту нужным. Или вы о других по себе судите? И – людей за себя держите?! Ну-ну...
…Хотя, стоя перед более чем реальной перспективой рукотворного Апокалипсиса, может, для начала, и испуг не помешает?
…Не: «есть деятельность, а есть мышление», а есть деятельность духа (мышление), есть деятельность души (чувственность) и есть деятельность тела (практика). И – есть деятельность вообще – способ существования субъектов социальной (культурной) материи: человека, людей, человечества. Возможна ли «чистая» мыслительная, чувственная, либо практическая деятельность? А возможны: голова «сама по себе»; сердце «само по себе»; руки «сами по себе»?! То-то же. И есть – развитие деятельности. Как момент развития развития. 
Эволюция деятельности: несвободная; отчужденная; творчество. Несвободная деятельность – способ существования протоистории. Отчужденная деятельность – способ существования предыстории. Творчество – способ существования действительной истории. А оно же не нами сказано: чем дальше от истины, тем ближе к крови. Ибо: если в голове (духе) – ложь, то в сердце (чувства) – рознь, а в руках (практики) – резня. 
От философии «как бы» до жизни «как бы» – рукой подать.
Два раза предыстория «вывернулась» из - под объективного хода (поступи) исторической необходимости, развязав два мировых смертоубийства. Третий – сумев осуществить «перестройку»… Нынче – упования на «третью мировую». Ну, что тут скажешь?
К вопросу о «возможности третьей мировой войны».
…Вспомнилось где-то прочитанное: «догоняют бандиты, а перегоняют, – на пути в ад, – идиоты». Остается одно: жить по логике исторической необходимости: от предыстории – к действительной истории, что значит: от какофонии свития – к симфонии творчества.   
Непосредственность – значит, не средство, не посредственность, но цель Не путать: непосредственность и неопосредованность.
Непосредственность как само - цельность (в практически - всеобщей форме: каждого, многих и всех) – всегда опосредованность. Опосредованность теми социальными взаимодействиями, – общественными отношениями, – совокупность которых (предыстория) и ансамбль которых (действительная история) в своей действительности и составляет сущность человека.
В «своей действительности», т.е. представляет собой открытое навстречу бесконечному универсуму развитие уникума как осуществляющееяся диалектическое противоречие, основанием (определенными противоположностями) которого есть сущность и существование.
Непосредственность – коннотация целостности. Человека. Не средство, но цель. Кроме того, не посредственность, но творец. Т.е. гений. Т.е. нормальный человек.
Нет «простых» людей: покажите «сложных». Есть просто люди. И – идеология, отношения, институты, возводящие одних («элиту», «винеров», «избранных», – кем, чем ?!) на котурны, на должности, на постаменты еtс., и беспощадно опускающие, низвергающие других. «Плебс», «нищебродов»,  «лузеров», «неудачников» etc. Ниже плинтуса. В отстой, в товар среди товаров прочих, в средство, в пролетариат, в холопы, в быдло...
Следовательно, – исходя из того, что стихия философии – это стихия всеобщности, – интеллект (сознание) любого человека (каждого, многих и всех) без своей философской (речь – о научно-состоятельной философии, разумеется) составляющей не просто является неполноценным, увечным, ущербным, «недоделанным», невалидным еtс., но и ни при каких обстоятельствах невозможен (ну, то есть, в принципе) как понимающий! Т.е. – разумный. Т.е. – интеллигентный! Что ж вы, с... позорные, вытворяете, сознательно и злонамеренно изгоняя философию даже из стен университетских?! Намеренно и серийно репродуцируя интеллектуальных компрачикосов… Где уж тут о народе - интеллигенте речь вести…
«История философии есть история открытия мыслей об абсолютном, составляющем ее предмет» (Гегель). В общем, верно. Если понимать под абсолютным – субстанцию. И всю философию, – от истоков до средины XIX столетия, – как конкурс на замещение вакантной должности этой самой субстанции. В средине XIX столетия два немца с окладистыми бородами объявили конкурс закрытым: «должность» была замещена. Материей.
На рубеже ХIХ-ХХ ст.ст. ситуацию маленько «тряхнуло»: «должность» опять попытались объявить вакантной, материю – дискредитировать и «низвергнуть».
Один русский, с аккуратной бородкой, очень оперативно, а, главное, предельно убедительно, доказал, почему «хотеть не вредно»…
И с тех пор, как она,  – философия, – стала научной, стала наукой, к ней и относиться надлежит соответственно. И уж тем более – без оглядки на политическую, – равно, как и любую другую, – целесообразность, или же, на мнящих себя вершителями судеб людских, временщиков. Впрочем, исчерпывающе точно об этом сказал Г.В.Ф. Гегель:
«Философия должна отвергнуть то милосердие, которое ей хотят оказать, так как она так же мало нуждается в нем для своего морального оправдания, как не нуждается в том, чтобы ей объясняли выводы, вытекающие из ее принципов, ибо выводы, действительно вытекающие из последних, она прекрасно понимает и ничуть не уклоняется от них». (Гегель, Энциклопедия философских наук. [2.I. 61].
К примеру. (Их,  примеров, не счесть: плюрализм же. «Парадигма такая»…).
Экзистенциализм (равно, как и весь букет т.н. персоналистских «философий») – это достаточно профессионально исполненный («изготовленный») отчет – репортаж из … социального лепрозория. Из предыстории на ее излете. И за это им – искреннее и большое спасибо. А вот за попытку возвести, – напрямую, – эту наличку – принцип всеобщей продажности, – в ранг всеобщности; известного им человека, известных им людей и известное им общество – в человека, людей, общество ...
Не, ребята (и девчата). Не покатит. И тем более, – не взлетит. Продолжайте играть в бисер по своим бесчисленным, – вами же и придуманным, – правилам и рецептам. А, строго говоря – предписаниям и заказу ваших работодателей. У глупоты, как и у подлости – пределов нет. Только занятых людей не замайте. Для начала. «Только нецелованных не трогай, только не любивших не мани». Ну, как то так… Словом, не редуцируйте.
Редукционизм – это не только сведение (возведение) единичности в
ранг всеобщности напрямую, без учета бесконечного числа влияний и
взаимодействий, без опосредований, но и процесс, либо акт, т.с.
встречный: сведение (низведение) всеобщности в ранг единичности
тем же «кратчайшим путем» (укр.: навпростець, навпрошки),
напрямую, «проскакивая» общее, как вроде его и в помине нету.
Что хуже? Оба (способа мышления, чувствования и практик) –  хуже.
«Два сапога пара» ... Воинствующее невежество.
Постмодернизм – это уж и вовсе: бесстыдное, крикливое, нахальное, открытое прокламирование, – императивное требование, – увечности интеллекта (а, посему, и чувств, и практик). Посему, повторяюсь. А оно же не нами сказано: чем дальше от истины, тем ближе к крови. Ибо: если в голове (духе) – ложь, то в сердце (чувства) – рознь, а в руках (практики) – резня. 
А ведь «солнце», вокруг которого вращается вся «галактика» постмодернизма, простой как дверь «принцип», – да что там «принцип», категорический императив: «у каждого – своя истина». Вот, «каждый» ее и утверждает, как может, вернее – как велено. Ну, повертите же головой окрест… Впрочем, вы же «информированы», а не разумны. Можете не вертеть. Это вами и вас: вертят…
Ну, и в завершение – о святом. О богатстве и свободе.   
Свободное время как условие творчества и время творчества – это не тара, не вместилище, не сусек, не амбар. Не время отдыха, релакса, праздности, ничегонеделанья, досуга, развлечений еtс. Свободное время, а, вернее сказать, хронотоп: время - место творчества – вот что есть основное, да, строго говоря, и единственное, богатство человека.
Свободное время – это не время, высвобождаемое для творения, но самое: хронотоп творения. Самое большое богатство, – человека, людей, человечества, – это хронотоп творения. Ну, а если без налета (остатков) сакрализации – хронотоп творчества.
… Компьютер. Он может не только высвобождать, – экономить, – невероятные массы времени, что есть объективное условие появления свободного времени, которое, в свою очередь, может быть трансформировано в хронотоп творчества, но и безжалостно пожирать, уничтожать, упразднять его еще в колыбели: в зачаточной, эмбриональной, – физической, – форме. Вспомните, сколько времени мы, не говоря уж – наши дети, внуки, проводили и проводим у ПК. Результат? В 99% – испорченное зрение, испорченный вкус, испорченная жизнь. И – геморрой со сколиозом как «бонус»...
Пара слов о т.н. богатстве. Т.е. о «богатстве».
Стоимость (и ее отблеск - деньги) – превращенная форма общественности. Исторически определенная форма бытия меры культурного взаимодействия (обмена), когда и где человек редуцирован к средству, к товару среди товаров прочих, взаимодействие – к воздействию, обмен – к обману, торговля – к торгашеству, освоение – к обладанию еtс.
Живущие за счет чужого живого труда становятся мертвыми при жизни. Они не живут, но наживаются (это значительно хуже, чем даже когда  выживают, прозябают, существуют). Наживаются, сиречь лишают жизни не только себя, но и тех, за чей счет наживаются. Вот почему и Гегель, и Маркс, и Ленин считают наживающихся – абсолютной жертвой. Человек труда, пусть в античеловеческой форме, но развивает свою человеческую сущность. Человек («человек») наживающийся лишен даже такой возможности. А, посему, нуждается в первоочередном спасении. Вспомните диалектику раба и господина (по Гегелю).
«Свобода, не имеющая в себе никакой необходимости, и одна лишь голая необходимость без свободы суть абстрактные и, следовательно, неистинные определения. Свобода существенно конкретна, вечным образом определена в себе и, следовательно, вместе с тем необходима. Когда говорят о необходимости, то обыкновенно понимают под этим лишь детерминацию извне, как, например, в конечной механике тело движется лишь в том случае, если оно получает толчок от другого тела, и только в том направлении, которое ему сообщено этим толчком. Это, однако, лишь внешняя, а не подлинно внутренняя необходимость, ибо последняя есть свобода». [2.I.143].
Мало познать необходимость и иметь возможность практически действовать на основании этого и такого познания и знания.
Необходимо самое свободу сделать... необходимостью. Сущей в форме практической всеобщности. То есть – насущной. Вспомним: «Разум существовал всегда. Не всегда – в разумной форме» (Маркс).
Мало. Надо, чтобы разум был разумным в форме практической всеобщности. Это и есть основание свободы как необходимости.
«Перегнать» необходимость в свободу – сложно, но можно. А вот «перегнать» свободу в необходимость, сделать её необходимостью, т.е. обеспечить ее, свободы, бытие в форме практической всеобщности – это воистину достойная идея, цель и практическое дело. Действительным гуманизмом называется... Это как парафраз: от освоения «природы первой» к освоению «природы второй». Свобода как необходимость, это свобода, выпущенная (вышедшая, вырвавшаяся) на свободу. Это – воля (укр.).
Сущностные силы – это потенциал, способности и потребности человека в «свернутом», не актуализированном виде. «An sich». Когда они «furuns» – они явлены, осуществлены, актуализированы. Объективированы, воплощены, опредмечены. Вестимо, названы. Сущность человека: быть (в случае нормального человека!) неисчерпаемым субъектом, а, в случае творца – субъектностью, вызывания к жизни и осуществления сущностных сил.
Существование – осуществленная (объективированная, материализованная еtс.) сущностная сила. Во плоти сущая, т.е. воплощенная.
Жизнь в форме практической всеобщности – значит жизнь в форме культурной необходимости. В форме воли (творчества, гуманизма, действительности, интеллигентности, истины, добра, красоты, пользы еtс.), то есть свободы, ставшей необходимостью.
А как обо всем сказанном, да одним предложением?
Да елементарно: от какофонии свития – к симфонии творчества.



Литература:
1. Гегель, Энциклопедия философских наук. – М., 1977, т. III.
2. Гегель, Энциклопедия философских наук. – М., 1975, т. I.