Предыдущая глава - http://www.proza.ru/2016/06/21/1986
«Любовь окутывает тебя нежно, как снег.
Сначала тебе жарко,
Потом холодно,
А в конце больно».
Музыка вдохновения: IAMX – My Secret Friend (Feat. Chris Corner & Imogen Heap).
Ванахейм. Чертог Ньёрда. Настоящее.
Сигюн стояла на балконе, в лёгком платье, босая и бледная, и смотрела на тёмную воду уснувшего залива. После недавнего дождя небо очистилось от угрюмых туч, и три луны, одна красивее другой, медленно всходили над горизонтом, касаясь края бесконечной водной глади, расстилавшейся у её ног. Их свет раскидывал по поверхности воды причудливый рисунок из теней и бликов. В расколотом зеркале залива Сигюн видела своё отражение, раздробленное на сотни осколков. Она и чувствовала себя так же – разбитой, безмерно усталой. Почти все силы уходили на то, чтобы не вспоминать пережитое. Но не вспоминать не получалось. Боль, ноющая и саднящая, затаилась где-то у самого сердца. Было невыносимо сознавать, что мир, каким она его знала, больше не существует, и что бы ни произошло дальше, он уже никогда не будет прежним. Мир, в котором больше не было радости. Не было Локи.
***
Какое-то время назад.
Когда все оплакивали его, канувшего в Бездну, Сигюн не могла поверить в его смерть. И не верила. Она не видела его тела. Никто не видел. Девушка терпеливо ждала возвращения принца, борясь с подступающей паникой и медленно тающей надеждой. И он вернулся. В кандалах и стальном наморднике, с выжженным сердцем и пустыми глазами, на дне которых плескалось безумие. Им не позволили увидеться. А в день суда её и вовсе заперли в покоях Фригг. Приговор Одина убийце, мятежнику и беглецу был суров и непререкаем – вечность в одиночной камере Асгарда. Единственное, что оставалось – надеяться на то, что священные норны, творящие их судьбы, станут чуть милостивее к её принцу и соткут новое полотно его вирда*. Только эта надежда способна была заполнить образовавшуюся в её душе пустоту и позволить продержаться вдали от него целую вечность. Но Сигюн готова была ждать.
А потом настал момент, когда ожидание стало бессмысленным. Всё стало бессмысленным. Отец, отводя глаза, сообщил, что Локи больше нет. Он погиб в пустынном Свартальфхейме, защищая своего старшего брата и его мидгардскую возлюбленную. И Сигюн почувствовала, как вдруг из неё разом вынули саму жизнь, оставив лишь одну хрупкую оболочку, готовую в любой момент разбиться на тысячу осколков.
Локи похоронили со всеми почестями, полагающимися герою, спасшему наследника престола от гибели. Никто в Асгарде, кроме Тора, особенно не горевал о смерти младшего принца. Поэтому Сигюн постаралась как можно скорее покинуть это царство Вечности и вернуться в родной Ванахейм, чтобы там, в одиночестве, выплакать свое горе. Мысль о том, что она больше никогда не сможет увидеть своего возлюбленного, сводила с ума, поэтому лучшим способом было сбежать от всего, что могло о нём напомнить.
Однако Локи напомнил о себе через несколько месяцев, когда со смешанным чувством радости и страха Сигюн поняла, что носит ребёнка Локи. Единственная ночь любви принесла свои плоды, и Сигюн не знала, радоваться ей или горевать. Она долго скрывала свою беременность от отца и матери, а когда призналась – скрывать растущий живот уже было невозможно, – Фрейр пришел в ярость и чуть было не выгнал родную дочь из дома. И только заступничество матери спасло Сигюн от праведного гнева бога Лета. Глядя на чуть живую от страха заплаканную принцессу, Фрейр упрекнул дочь в распущенности и неуправляемости, заявив, что у него больше нет дочери, обесчестившей королевскую семью, и он желал бы окончательно стереть в душе саму память о ней.
Опальную принцессу отправили из столицы, с глаз долой, в чертог Ньёрда – деда Сигюн, на восточном побережье Ванахейма, который пустовал с тех самых пор, как сам Ньёрд стал добровольным заложником Асгарда после окончания первой великой войны между ванами и асами*.
Этот высокий белоснежный дом со сводчатыми кровлями и арками возвышался на скалистом берегу никогда не замерзающего залива. Здесь всегда было тихо, спокойно и умиротворённо. Дни тянулись за днями, одинаковые до тошноты в своей серости и однообразии. Здесь Сигюн вскоре разрешилась от бремени двумя очаровательными близнецами, которых юная мать нарекла Нарви и Вали. Рождение внуков не смягчило ожесточившегося сердца Фрейра, который даже своей супруге запретил проведывать изгнанницу.
Так и жила Сигюн, мучаясь от грядущего одиночества, отрезанная от внешнего мира, окружённая лишь немногочисленной прислугой, смотревшей на неё с жалостью и затаённым сочувствием. Ничем – ни словом, ни взглядом она не выдавала своего страдания. Только серебристого смеха её никто уже больше не слышал. Вместе с ней словно выцвел и беззвучно замер и весь замок. Даже птицы умолкли и попрятались в свои гнёзда, а то и вовсе сменили здешний сад на лес Ванахейма. Море мерно накатывало злые волны на древние камни. И только два подраставших день ото дня зеленоглазых малыша – один с черными как смоль, а другой с рыжими, как у матери, волосами – напоминали обитателям о течении времени и движении миров. Поначалу принцесса надеялась, что рождение сыновей поможет ей почувствовать себя более живой, позабыть о тяжёлой утрате и избавиться от ранящих душу воспоминаний. Но время неумолимо бежало, а сердце Сигюн так и не оттаивало, боль в душе не утихала. Глядя в изумрудные глаза Нарви и Вали, которые всё больше становились похожими на своего отца, она всё глубже погружалась в пучину тоски, в какое-то подобие сонного забытья, в котором перед ней, словно в бреду, вставал один и тот же образ. В самом дальнем, тёмном и спрятанном даже от себя самой уголке души она ждала, что однажды Локи вернёётся. Ждала и не верила в это ни на йоту.
* * *
Часы пробили полночь. Сигюн без сна лежала в своей постели и смотрела, как колышутся лёгкие занавески на раскрытых настежь окнах, как плывут по потолку тени от набегающих на лунный диск облаков. Несмотря на летнюю жару, ей было холодно. Холодная постель. Холодные руки. Холодно.
– Так холодно без тебя, Локи...
Следующая глава – http://www.proza.ru/2016/06/21/1992
ПОЯСНЕНИЯ АВТОРА:
* Вирд – Вюрд, вирд (wyrd, weird) – предназначение человека в этой жизни, его жизненная цель высшего порядка, предопределённая ему от рождения. Понятие "вирд" у скандинавских народов означало нечто вроде судьбы или кармы.
* Поводом к началу первой войны асов и ванов послужило то, что ваны, обладавшие даром предвидения, пророчества и владевшие искусством колдовства, позавидовав жизни асов и решив их рассорить, подослали в Асгард колдунью по имени Гульвейг, чьё имя означало «власть золота». Гульвейг внесла раздор в среду асов, обратила их помыслы к алчности. Асы трижды убивали колдунью, сжигали на костре, но она трижды воскресала, снова и снова сея раздоры среди богов. Разозлившись на коварных ванов, асы начали против них кровопролитную войну, которая длилась очень долго. Победителя в войне не оказалось. Асы и ваны решили заключить мирный договор и обменяться заложниками. Ваны послали в Асгард своего бога моря Ньёрда, отца Фрейра, асы отправили в Ванахейм брата Одина, бога Хёнира, и мудреца Мимира. Несмотря на мирный договор, между асами и ванами постоянно возникали локальные конфликты. Ваны и асы недолюбливали друг друга. Асы обвиняли ванов в распущенности и алчности, а ваны асов – в чванливости и излишнем морализме.