За все, чем мы дорожим. Глава 2

Глава 2. Дорога домой

1.
22 июля 3048 года
Доктор Габриэль Картье чувствовала, что готова биться о стену медотсека головой. Лучше даже не своей, а кого-нибудь из создателей терранских боевых программ, которые, как выяснилось, дошли даже до этого забытого угла Галактики. Лихорадка нордиканская, когда-то она полезла в эту информацию просто из научного любопытства! Ужаснулась, записала себе на память, что подобное в цивилизованном космосе повторяться не должно, и закрыла файлы. А теперь в медотсеке «Сирокко» лежал без сознания боец, подготовленный именно по такой программе. Габриэль помнила все прочитанное – адреналиновый режим, нечувствительность к боли, способность игнорировать почти любые ранения... Ну вот и практическое подтверждение подоспело, чтоб его. Перебита правая рука – а ведь он после этого еще дрался! – огнестрельные ранения в бедро и в бок, чем-то рассекло лоб и бровь... Хотя вчера, когда Снайпера к ней принесли на руках, в память врезалась только залитая кровью черная форма и округлившиеся глаза Джона Аллена, который удерживался от нецензурного удивления, исключительно чтобы не ударить в грязь лицом перед учителем. А этот самый учитель лихорадочно соображал, хватит ли не то что навыков, а просто-напросто необходимых препаратов. Габриэль и сейчас передернуло, когда она вспомнила, как они с Джоном без конца лили эту клятую тромбомассу, возмещая потерю крови, которая для любого нормального человека была бы смертельной. Но Снайпер нормальным человеком не был. Именно поэтому он был все еще жив – но именно поэтому Габриэль мечтала поотрывать головы тем, кто его тренировал. Нет, в плане ранений все могло быть и хуже, но главная проблема не в этом. Половину стандартных средств применять опасно, половина просто не действует, ресурс организма выжжен под ноль этим чертовым боевым режимом... Габриэль прекрасно понимала ступор своих учеников. В другое время она прочла бы целую лекцию о том, что индивидуальные особенности могут заходить очень далеко, и без пяти минут выпускнику Академии стоило бы это знать и не удивляться, но сейчас она сама в глубине души крыла эти «особенности» последними словами. В медотсек пожаловала смерть, а Габриэль не собиралась отдавать ей никого, будь там хоть какие особенности. Но с момента боя с пиратами прошли почти сутки, а Снайпер все еще не пришел в себя. Умирать вроде бы раздумал («Попробуй только, силком обратно притащу!» – прошипела сквозь зубы Габриэль), но и улучшения добиться не удавалось.
В медотсеке Габриэль была одна, Джона и Зои она отпустила – хватит с них, на корабле есть и другие раненые. Хвала небесам, что больше настолько тяжелых нет, кадеты справятся. Габриэль в миллионный раз мрачно вперилась в показания приборов – и в этот момент Снайпер открыл глаза. Некоторое время он явно пытался сориентироваться в обстановке. Боли он, похоже, не чувствовал, даже попробовал шевельнуть раненой правой рукой – естественно, безрезультатно. Затуманенный взгляд остановился на Габриэль, и Снайпер каким-то образом нашел в себе силы улыбнуться:
- Габи... доктор Картье... спасибо вам. Вам всем, на самом деле... но пока вижу только вас.
Видно было, что ему стоит изрядного усилия не отключиться обратно, но впервые за их недолгое знакомство Габриэль увидела его живое выражение лица, а не прежнюю ледяную маску. «Хоть на нормального парня похож стал», – усмехнулась она про себя. На самом деле она сейчас была готова устроить дикарскую пляску в лучших традициях терранских малоразвитых племен докосмической эры, но на подкашивающихся ногах это было бы проблематично.
- Поберегите силы, Стив, – улыбнулась в ответ Габриэль. – Они вам еще пригодятся. Учитывая, в каком состоянии вас ко мне доставили и как я вас вытаскивала…
- Вот уж чем меня трудно напугать. Сильно мне... досталось? Я не помню… почти ничего с момента, как пошел на стыковку с флагманом. Разве что – как на связь с вами вышел.
Он действительно чуть нахмурился, пытаясь что-то восстановить в памяти, но, видимо, безуспешно.
- Ну, если вам так интересно… – Габриэль коротко изложила всю картину. – Главное, не рвитесь тут же разрабатывать руку. Попадание неприятное, но на самом деле все с ней будет в порядке, эти ребятки умудрились едва-едва не перебить сухожилие. Я бы сказала, мазилы просто ювелирной точности!
- Бывало и хуже. В свое время… да что уж там. Ничего, дерусь как раньше.
- Назло врагам, на радость нам.
Снайпер улыбнулся ей и даже попытался чуть податься навстречу, но смог лишь немного приподнять голову и снова рухнуть на койку. «Зафиксирую намертво!» – проворчала Габриэль. Зря она позволяет ему разговаривать – но что тут скажешь, когда на самом деле готова прыгать от радости!
Собравшись с силами, Снайпер заговорил снова:
- Я действительно чертовски вам благодарен, ребята. И не только за то, что не дали загнуться в этой драке. Вообще, если на то пошло, я себя повел изрядно по-идиотски, – его взгляд снова застыл. – Слишком обозлился на этих уродов. Слишком подставился. Но вариантов не оставалось. Хватит, навидался я любителей диктовать порядки.
Вспышка эмоций далась ему тяжело, и он закрыл глаза. Габриэль тревожно всмотрелась в его лицо – нет, в сознании, но совершенно обессилен. Она коснулась его здоровой руки:
- Мы тоже вам благодарны, Стив. Но, если позволите, я бы хотела вас потом расспросить о вашем... эээ... состоянии во время боя. Нет, пожалуйста, сейчас ничего не отвечайте, – быстро сказала она, видя, что Снайпер собрался что-то сказать. – Все потом, когда встанете на ноги. Просто, сами понимаете, случай еще тот. И если бы это были не вы, то, боюсь, получили бы мы не израненного, но живого человека, а труп.
Снайпер уже не отозвался. Габриэль успела еще раз обругать себя за болтливость – но оказалось, что он попросту заснул. И это было лучшее, что он мог сделать.

2.
23 июля 3048 года
Сигнал от внешнего контура защиты поступил, когда капитан Герхард Шварц задремал в салоне над особенно заковыристой шахматной задачей. «Ну, если меня разбудили не по делу – распылю по подпространству!». Пограничная служба в космосе давно сделала день и ночь очень относительными понятиями, немолодой возраст капитана довершил начатое, и Шварц то воевал с бессонницей, пока остальной экипаж «Рихарда Вагнера» давно храпел по койкам, то находил час-другой, чтобы вздремнуть днем. Он знал, что подчиненные прозвали его «медведем в спячке», но только добродушно посмеивался – те, кто так говорил, еще не видели капитана в деле. В свои пятьдесят лет Герхард Шварц не утратил ни силы, ни меткости, ни остроты зрения и называл себя стариком разве что в шутку – в конце концов, он действительно был старшим на этом корабле.
Сообщение об инопланетном корабле, прошедшем внешний контур, вызвало неприятный холодок – Шварц слишком хорошо помнил ту атаку из соседнего Треугольника. И особенно – возглавлявшего ее высокого парня в ярко-синей форме. Гордон, так его звали – Шварц слышал, как остальные обращались к командиру по имени. От одной мысли заныло когда-то простреленное плечо. Нет, к черту Гордона и весь Треугольник – эти, по крайней мере, сообщили свои данные. Космофлот Сомбры, надо же! Другой конец Галактики. И что бы им здесь делать? Понятно, что раз вышли на связь, значит, скорее всего не враги, но странно это все.
Быстрым шагом Шварц двинулся в сторону рубки. За спиной, конечно же, тенью возник лейтенант Вальтер Катц. Шварц в который раз не сдержал усмешки, видя, что худощавый юноша не без труда успевает за своим капитаном. Когда Вальтер поступил под его командование, он сначала думал, что досталась непыльная должность – спутники бдят, капитан спит... А потом случилось нарушение границы, и лейтенант Катц воочию пронаблюдал, на что способен вечно сонный «медведь». «Медведь, говорите… А вы знаете, с какой скоростью медведи бегают?». Хотя и сам Шварц знал это только понаслышке – на Хунде медведи не водились, самыми крупными хищниками оставались собаки, давшие планете название. Золотой пес смотрел с герба Хунда, с нашивок на сером мундире Шварца – а живой прототип по имени Мориц бежал с ним рядом. И, конечно, Шварц опять не сумел опередить своего четвероногого напарника и помешать его любимой игре. Мощным прыжком Мориц метнулся от порога рубки к пульту и нажал лапой кнопку выхода на видеосвязь.
- Мориц, имей совесть! – Шварц с добродушной укоризной погрозил пальцем, но тут же вспомнил, что стараниями Морица связь с инопланетниками уже включена, поэтому принял подобающий суровый вид и перешел на пиджин: – Пограничная служба планеты Хунд, капитан Герхард Шварц. Вы пересекли границу охраняемой территории. Чему обязан визитом из внешнего космоса?
Судя по широченной улыбке молодого парня на экране, Морица он прекрасно видел. Шварц с трудом сдержал вздох облегчения, видя, что его собеседник одет в темно-синюю, почти черную, форму с голубыми контурами звезд. Все-таки не эти… Но корабль военный, расслабляться не следует. Это не Треугольник, где из-за оставшейся еще с первых колонизаторов противометеоритной системы нет нужды в оружии на кораблях. Парень тоже постарался сделать деловое выражение лица, но удалось ему это плохо, тем более, что Мориц так и остался маячить перед экраном и вилять хвостом.
- Здравия желаю, капитан! На связи энсин Ариэль Враноффски, республиканский космофлот Сомбры, – Шварц кивнул, показывая, что знает о такой планете, и не без удивления отметил, как Враноффски просиял. – Мы мирное дипломатическое посольство, вернее, его сопровождение. Возвращались с Маринеска и были атакованы пиратами. Часть убита, часть захвачена, признались, что местные. Мы хотим передать их в руки местного правосудия и вернуться домой.
- Пираты? – нахмурился Шварц. – Еще и хундианские? Давно я о таком в нашем секторе не слышал.
- Факт есть факт, вот, взгляните, – Враноффски переключил камеру на вид одного из помещений корабля. Шварц хотел проворчать, что население Хунда невелико, но все же не настолько, чтобы он всех знал в лицо, но осекся на полуслове – первая же попавшая в объектив физиономия была ему прекрасно знакома по многочисленным объявлениям о розыске. За кадром снова раздался голос Враноффски: – И да, все протоколы допроса прилагаются.
- Та-а-ак… – протянул Шварц. – Если мои старые глаза меня не обманывают… Вальтер! Я вроде бы ничего смешного не сказал!
- Виноват, капитан, – быстро ответил по-немецки Вальтер, но усмешку с лица не убрал. Что с него взять… Шварц сделал знак лейтенанту хотя бы убраться из зоны видимости и продолжал:
- Так вот, если глаза меня не обманывают, то планетные службы этих красавчиков ждут не дождутся – Вальтер, сообщи на планету, что у нас тут остатки банды Крауса, пусть забирают сами! Впрочем, предлагаю обсудить все это лично и без помех. Стыковку разрешаю.
Встречать сомбрийцев Шварц пошел сам, предупредив экипаж, чтобы были наготове. Рядом, разумеется, Вальтер и Мориц. Вальтер очень старался казаться солидным и серьезным, но горящие любопытством карие глаза несколько портили картину. А Мориц просто махал хвостом и предвкушал что-то интересное.
- Говорить буду я, – обернулся Шварц к Вальтеру. – Твой акцент они точно не поймут. Вы с Морицем в этом плане похожи – все понимаете, а сказать не можете.
- Капитан… – смущенно потупился Вальтер.
- Я знаю, что ты хочешь мне сказать. Что занимаешься, но тебе не дается. Знаю. Это во всех твоих характеристиках записано. Зато если придется стрелять – тебе на этом корабле равных нет. Я не скромничаю, Вальтер. Все, пошли встречать.
Тот, кто вышел из стыковочного шлюза первым, выглядел примерно ровесником Шварца. Среднего роста, светло-русый с проседью, нашивки на форме в виде голубых звезд о пяти лучах. Характерный прищур внимательных серо-зеленых глаз выдавал отличного стрелка, манера двигаться говорила о недюжинной силе и ловкости. Его спутник был повыше ростом и почти вдвое моложе на вид, темноволосый и сероглазый. Выглядел он так, будто сошел с вербовочного плаката – безупречно правильные черты лица, короткая стрижка, идеально отглаженная форма. Его нашивки-звезды были с четырьмя лучами. Вероятно, это означало, что он младше по званию, хотя с этой «звездной» системой Шварц не был знаком. «Посмотрел бы я на их высшее командование – наверное, целую галактику на себе носят», – усмехнулся он про себя.
«Пятилучевый» отсалютовал Шварцу и представился на хорошем пиджине:
- Я капитан скачкового корабля «Сирокко» Жоао Да Силва. Со мной мой старший помощник Рафаэль Нуарэ, – «офицер с плаката» тоже отсалютовал. – Благодарим за разрешение на стыковку.
- Добро пожаловать, – не столь официально усмехнулся Шварц. – Я уже представился, со мной лейтенант Вальтер Катц и мой напарник Мориц, большой любитель вылезать на видеосвязь, – в качестве приветствия Мориц поставил на грудь Да Силвы передние лапы и обнюхал его. Шварц призвал пса к порядку и продолжал: – Ну что же, давайте сюда вашу добычу.
Да Силва показал себе за спину – там четверо крепких ребят в такой же темно-синей форме сопровождали группу тех самых типов, которых Шварцу показали по видеосвязи. Вид у них был совсем не лучший. Шварц расплылся в хищной улыбке:
- Капитан Да Силва, да вы мне тут готовую посылку привезли! Я хоть много лет на орбите, о планетных делах примерно в курсе. Мы уж думали, эти красавцы давно взорвались на своей барже, которую они угнали из отстойника для списанных кораблей! Это ж известная банда рецидивистов, они нам столько крови попортили! А как замаячили реальные сроки – пошли, значит, в космос геройствовать? Капитан, мне прямо-таки любопытно, где вы это сокровище откопали!
Да Силва ответил такой же улыбкой:
- Ох, капитан Шварц, нам чрезвычайно лестно, что информация о сомбрийском качестве доставки долетела и сюда. Эти деятели пасли транзитников аккурат между Хундом и Маринеском, – Шварц коротко кивнул в знак понимания. С Маринеском, как и с прочими соседями, Хунд отношений не поддерживал, но о его существовании, разумеется, знал. – Они польстились на флагман – гражданский корабль «Артемис»  с посольством Сомбры и Нордики на борту. Его сопровождали два легких военных корабля – «Пассат» и «Сирокко». «Пассат» прикрывал отход флагмана, наш «Сирокко» вступил в неравный бой с пиратской эскадрой. Спасло только бегство в червоточину, которую считали нестабильной. После починки мы взяли курс обратно на Сомбру и сумели таки одержать победу над пиратами, в этот раз они были не столь многочисленны.
- Чтооо? – нахмурился Шварц, разом утратив свое добродушие. – Дипломатические миссии атаковать? Совсем нюх потеряли? Вальтер, не стой столбом, зови наших, посылку принимать, – Вальтер кивнул и исчез в недрах корабля. – Так, капитан, скажите сразу: помощь, припасы, заправка требуется? Чаем-то я вас в любом случае напою за такую помощь нашим властям, но если еще что нужно – говорите. Сообщу на нашу станцию «Валькирия». Транзиты принимает именно она, мы-то простой патрульный крейсер. Конечно, если очень нужно, я могу запросить планету, но мы тут мхом порастем, пока все согласуется.
Да Силва жестом показал, что такой необходимости нет. Вперед вышел Нуарэ и протянул карточку для коммуникатора:
- Здесь запись всех допросов и протоколы с расшифровкой. Оформлены по межгалактическим стандартам, остается только приложить к делу. Я сам проверял. Капитан одобрил.
Этот парень говорил с такими интонациями, что становилось ясно: если уж он проверил, значит, все идеально. Шварц довольно потер руки:
- Господа, я поражен. Вы за наших планетников всю работу сделали! По-хорошему, вам от кайзера благодарность причитается, потому что вы нас избавили от изрядной головной боли. Это вот все, что от них осталось, или еще где-то летают?
- Ну, флагман мы им разнесли чуть ли не на кусочки, – усмехнулся Да Силва, – а часть мелких катеров улетела. Сначала их отвлекли наши доблестные контракторы, а потом они и сами припустили так, как будто на другом конце галактики у них молоко убежало. Не думаю, что без своих основных сил и командования, если это можно назвать командованием, они будут представлять сколько-нибудь серьезную угрозу.
«Это» вполне понимало пиджин и время от времени цедило сквозь зубы что-то нелестное. Кажется, это был сам Краус. Сейчас на грозу космоса он был похож даже меньше, чем когда промышлял угонами на Хунде. Об остальных и говорить нечего. Кто-то из них проворчал себе под нос, что лучше пойдет с одной лопатой шахты копать, лишь бы не драться с этими уродами отмороженными, которые такое творят. В монологе также поминались мозги по стенам и прочие увлекательные подробности. Уж не договорились ли сомбрийцы со старыми знакомыми Шварца? Впрочем, сейчас это неважно. Шварц подал знак Вальтеру убрать «это» куда подальше и вновь обернулся к Да Силве:
- Я смотрю, хорошую вы им трепку задали. Уважаю. И изумлен красочностью описаний. А теперь, когда эту шваль сплавили с глаз долой, не хотите ли выпить чашку чая? Гости из внешнего космоса у нас большая редкость, мирные – редкость вдвойне, полезные – вы, пожалуй, первые за историю Хунда.
Да Силва и Нуарэ с благодарностью приняли приглашение. Хундианский чай был, собственно говоря, не чаем, а настоем листьев местного растения, который, впрочем, обладал привычным золотисто-коричневым цветом и тонизирующими свойствами, разве что вкус имел кисловатый. Так что еще со времен колонизации название прижилось.
За чаем разговор зашел о последних событиях во внешнем космосе. Снова возбудились терране, пытаются влезть за ценными ресурсами на Аквамарину, необитаемую планету-океан, и наложить лапы на Маринеск. Нуарэ рассказал, во что превратилась терранская колония Деметра, где экосистема была разрушена почти полностью, а ресурсы исчерпаны под ноль. Шварц слушал и понимающе кивал:
- Вот поэтому Хунд сразу после колонизации и обособился. Мы ни к кому не лезем, но и нам тут никого не надо. Мы не самая богатая планета, но мы умеем и любим работать и добывать свой хлеб. Кстати о хлебе – не желаете ли печенья? Его пекла моя жена Эльза, – при воспоминании о семье Шварц тепло улыбнулся.
- Это не тот соблазн, которому я могу противостоять, – улыбнулся в ответ Да Силва. Около него тут же возник Мориц и попытался стащить печенье. Капитан жестом фокусника увел тарелку из-под песьего носа, и Мориц, обиженно тявкнув, вернулся под кресло к Шварцу.
- Но расскажите же мне, как вам удалось так раскатать Крауса и компанию! У меня полное ощущение, что эти ребята чуть ли не рады были у меня оказаться!
Нуарэ обернулся к своему капитану, получил разрешающий кивок и принялся рассказывать об атаке на их посольство, от которой «Сирокко» ушел по ближайшей червоточине к некоему конгломерату станций. Теперь Шварц был уже полностью уверен, что сомбрийцы связались с теми же ребятами, что и он. Но экипаж Да Силвы даже ухитрился подружиться с местным населением и заполучить кое-кого из них в союзники.
- Кажется, я их знаю, – задумчиво проговорил Шварц. – Оказывается, и от этих отморозков из Треугольника бывает польза. Может, не те же, тут уж я не в курсе. Мне те ребята так и не представились. Но после драки с ними я сам два дня курил и поминал мозги по стенам и прочие красочные детали. Так Краус на них разогнался? Оптимист! Если что, у меня никаких претензий в ту сторону. Давний инцидент разрешился не в мою пользу, но я не злопамятен.
От Шварца не ускользнуло, как Нуарэ чуть напрягся в начале его реплики и почти явственно выдохнул в конце. Да Силва продолжал обворожительно улыбаться, и что происходило за этой улыбкой – никого не касалось. Больше к обоим инцидентам не возвращались. Пили чай, вспоминали оставшиеся дома семьи, даже Вальтер осмелел и вставил несколько слов. Шварц поморщился было от его акцента, но вроде бы сомбрийцы его понимали. Вальтер даже сумел пошутить насчет своей фамилии – дескать, напрасно говорят, что кошка с собакой не уживаются, иные кошки собак даже защищают. Это была чистая правда – Вальтер Катц был потомком одного из первых колонизаторов Хунда, и не было еще поколения, в котором эта семья не дала бы Хунду хоть одного военного. Словом, расстались практически друзьями.
Шварц допил оставшийся чай и отправился составлять рапорт на планету. Подробно изложив все обстоятельства встречи, он добавил от себя приписку, что планетным службам, пожалуй, стоило бы послать на Сомбру письмо с благодарностями и извинениями за инцидент. Пока оттуда не явились с претензиями о нападении на посольство. Все-таки краусовская банда официально оставалась гражданами Хунда. А улыбки и остроты Да Силвы не скрывали опасного бойца и матерого космического волка. Лучше первыми проявить дружелюбие.

3.
Снайпер давно привык, что не помнит большинство серьезных боев – на верхних уровнях боевого режима сознание почти отключается, оставляя лишь боевые рефлексы. Впрочем, от этого провалы в памяти раздражали его не меньше – все-таки обычно он досконально помнил все, что с ним происходило. И сейчас он не мог хотя бы не пытаться восстановить недавние события, хотя и понимал, что это бесполезно. И не только потому, что размышления давались с трудом. Личности Стивена Вонга в этом бою не было. Был тот самый Снайпер, которого боялась Сфера, бесстрастный, не умеющий промахиваться и едва ли не бессмертный. Во всяком случае, три года назад, после боя на «Ариэле», Сфера в это точно поверила. А вот сам Снайпер – не очень. Самое сложное после выхода на верхний уровень – вернуться обратно и осознать, что ты все еще жив… «Ах ты ж черт!».
Снайпер даже нашел в себе силы стукнуть кулаком по койке и выругаться сквозь зубы. Рядом тут же появилась Габриэль:
- Что-то не так?
- Больше, чем я думал, – хмуро отозвался Снайпер. И, заметив на ее лице беспокойство, уточнил: – Не по вашей части. Тут как раз все настолько в порядке, что даже удивительно.
Габриэль польщенно улыбнулась и отошла. Снайпер сказал правду. Конечно, он понимал, что восстанавливаться ему придется еще долго, но впервые за долгое время он чувствовал, что ситуация под контролем – не его контролем. Не нужно поднимать все резервы, чтобы поскорее встать на ноги, пока не пришлось снова драться. Не нужно снова срываться в космос, едва подлатав себя до боеспособного состояния. То есть, по меркам остальной Сферы – едва придя в себя. Ощущение странное, но, пожалуй, приятное. И все же Снайпер не мог помешать себе то и дело пытаться проверить свои возможности. Он слишком привык всегда оставаться начеку.
Подходила Габриэль, мягким, но решительным движением клала руку ему на грудь и снова говорила: «Поберегите силы, Стив». И порой ворчала вполголоса: «Я тебя не для того вытаскивала, чтобы огрести осложнения на ровном месте! Ты нам живым нужен!». Что ж, он выбрал доверять этим людям и лично ей – приходилось подчиняться, тем более что силы действительно еще не вернулись. Оставалось отлеживаться, спать и пытаться думать, хотя сознание слушалось не лучше тела. Снайпер помнил, где находится, узнавал голоса, если кто-то заходил в медотсек (это случалось редко, Габриэль запрещала его беспокоить), но мысли путались, перемешиваясь со снами или неясными воспоминаниями. Особенно настойчиво в них возникал бой с «Синей Молнией» на «Ариэле». Точнее, не сам этот бой – Снайпер его точно так же не помнил – а то, что было потом. По рассказам он частично восстановил ход событий и понимал, что по любым раскладам он должен был умереть. Если и не на самом корабле – много чести! – то позже его бы неминуемо доконала потеря крови. Даже его. Но он очнулся где-то на Терранове. Его вытащили буквально с того света – мастер Гейр говорил, была остановка сердца. И в глубине души Снайперу казалось, что он все же погиб в том бою. Да и в этот раз он не то чтобы шел умирать, но полагал свою жизнь допустимой ценой.
«Чистое самоубийство». Почему так настойчиво вспоминается мастер Гейр? Нет, это не его слова. Недавно заходил капитан Да Силва. Это он тогда сказал:
- Чистое самоубийство. Только в команду психов типа этого экипажа вы бы и могли вписаться. И хрен я вас еще кому отдам после ваших выходов! – и добавил совсем другим голосом: – Спасибо вам. Успех этой операции – исключительно ваша заслуга, и я рад, что вы остались живы. Я опасался, что мы не успеем.
Снайпер тогда даже сумел чуть приподняться и переспросить:
- Опасались? За меня?
- Ну да, – чуть удивленно ответил Да Силва. – Не можем же мы бросить того, кому обязаны жизнью.
- Это я вам обязан жизнью. И даже… наверное, больше.
Он пытался еще что-то сформулировать, но Да Силва жестом остановил его:
- Не надо. Я вас понял. Сейчас ваша главная задача – восстанавливать силы. На Сомбре нам будет о чем поговорить.
Капитан ушел, и Снайпер снова остался один. Конечно, не совсем один – Габриэль, Зои или Джон всегда были где-то рядом, но почти не заговаривали с ним. Общаться действительно пока что было трудно. Это злило – Снайпер терпеть не мог такие состояния. Понятно, что сейчас все под контролем, что можно не пытаться выжимать из своих ресурсов все возможное, тем более что выжимать реально нечего, но неспособность даже подняться удручала. Впрочем, из разговоров Снайпер узнал, что лететь до Сомбры примерно три недели. Значит, к тому времени он хоть как-то, но встанет на ноги – он знал себя и свои возможности. К тому же здесь в кои-то веки не приходилось полагаться только на собственные силы. И не шла из головы фраза капитана «Я опасался, что мы не успеем».
Снайпер провел в Сфере десять лет. Команды, которую он мог бы назвать своей, у него не было никогда. Он приходил и уходил, обменивая свое участие в бою на материальные ценности, сводя личные счеты или просто ища интересной драки. Он привык действовать в одиночку, с его стилем пришлось смириться даже Гордону, хотя его и приводили в ярость внезапные исчезновения одного из лучших бойцов. Правда, результат обычно того стоил. Снайпер всегда рассчитывал только на себя, что в драке, что после нее, почему и в первой помощи разбирался значительно лучше, чем средний боевик Сферы. В конце концов, в Сфере мало кто был в принципе способен его прикрыть – не тот уровень. Так что сложилось мнение, что Снайпер точно со всем разберется сам. Не то чтобы лишенное основания. А сомбрийцы… Они не просто решили свою проблему при его поддержке. Они отправились вытаскивать лично его.

4.
30 июля 3048 года
Жану Сагредо не спалось. Месяц он воевал с бессонницей. Месяц бессонница с разгромным счетом выигрывала. Долгое отсутствие сна обернулось нарушениями памяти и внимания. Когда Жану наконец удавалось заснуть, сновидения его были кошмарными и тоскливыми. Жан перешел на большие дозы снотворного. Снотворное давало эффект удара мешком по голове, но с ним хотя бы ничего не снилось. Однако пробуждение по утрам давалось все труднее. Работа – тоже. У начальства он был на хорошем счету, и ему очень не хотелось что-то испортить. Особенно за считанные дни до собственного отпуска. Ему сочувствовали и готовы были пойти навстречу, но Жан не считал свое состояние оправданием для некачественной работы. Это выматывало ещё больше. Закончилось тем, что во время планового осмотра в клинике компании доктор прямым текстом спросил: “Господин Сагредо, вы задались целью совсем разучиться спать самостоятельно?”. Жан не нашелся с ответом. Снотворное доктор запретил, рекомендовал курс психотерапии, но Жану не хотелось рассказывать о своем горе никому. Разве что Флёр можно было излить душу. Она точно поймет. Впрочем, Флёр улетела с планеты в долгий гастрольный тур и вернется ещё не скоро.
Тихий летний вечер перешел в такую же тихую ночь. Жан боялся идти спать. Уже неделю ему снился один и тот же сон о том, что его избивают пятеро, а парень и девушка, вышедшие из бара, проходят мимо и не обращают на него никакого внимания, оставив его лежать на земле в крови.
Это случилось пять лет назад, но Жан до сих пор помнил эту встречу так, как будто она была вчера. Он только-только обосновался в столице. Возвращался с чьего-то дня рождения. Район, по которому он шел, пользовался дурной славой, но Жан мысленно успокаивал себя: “Ну что со мной может случиться? Да кому нужно на меня нападать?”. Однако, встретив пятерых громил, решивших, что его карточке с деньгами, дизайнерской замшевой куртке и новенькому комм-линку дорогой марки будет лучше у них, он понял, что ошибался. Жан даже не успел ответить на дежурный наезд, как его впечатали в стену ударом в солнечное сплетение. Потом с него сорвали куртку и комм. В ответ на попытку защититься ему разбили нос и губы. Потом повалили на землю и начали забивать ногами. И тут он услышал чей-то недоуменный голос:
- Ты гляди, пятеро на одного!
Второй голос был женским.
- Охренели совсем!
После этого начался сущий кошмар с разбиванием физиономий и отбиванием тех мест, которые мужчинам рекомендуется беречь. Жан благоразумно отполз в сторону. Встать он не мог, слишком уж было больно.
- Всё вернуть! Живо! – рявкнула девушка.
Не дожидаясь, пока поверженные громилы вернут отобранные у Жана вещи, она сама вырвала у них куртку и комм.
- А теперь пошли нахрен отсюда, – добавил её спутник ледяным тоном.
Громилы не заставили себя упрашивать и убрались, хромая и держась за отбитые места. Спасители Жана помогли ему встать. Он только удивился тому, насколько бережно и аккуратно его поддерживал парень, который пару минут назад лихо расшвыривал отнюдь не хилых противников, как каких-то тряпичных кукол. Девушка достала из кармана влажную салфетку, распечатала и протянула Жану.
- Держите. Эк они вас изукрасили.
Жан благодарно кивнул и вытер кровь с лица.
- Карманы проверьте, – посоветовала она. – Там точно всё на месте?
Жан надел куртку и быстро проверил содержимое карманов. Карточка с деньгами была цела и невредима, куртка и комм тоже не пострадали.
- Надеюсь, они вам ребра не сломали. Идти можете? Кстати, как вас зовут?
- Жан. Жан Сагредо. Идти вроде бы могу, только не быстро.
- Будем знакомы. Селина Хендрикс. А это Леон Эрнандес, мой друг. Мы вас проводим.
- Да я и сам дойду.
- Понимаю, у вас есть все причины нам не доверять, но вид у вас после драки ещё тот и может запросто привлечь новую шпану.
- Грош цена тогда нашей помощи, – добавил Леон.
Жан согласился. Интуиция подсказывала ему, что эти двое точно не уличные бандиты, прогнавшие конкурентов. Все трое неспешно двинулись к станции монорельса.
Освещение станции позволило Жану внимательно разглядеть своих спасителей. Леон – высокий и статный. С искренней широкой улыбкой и добрыми темно-карими глазами. Жан невольно залюбовался его разворотом плеч. Черные волосы Леона были коротко подстрижены, на лице ни малейших признаков щетины, сразу видно, парень пользуется дорогим депиляционным кремом. Одет он был в черные штаны и кожаную куртку, под которой была видна футболка совершенно безумного алого цвета. Селина чуть уступала ему в росте. Стройная, но не худая. Её каштановые волосы чуть не доходили до плеч. Миндалевидные светло-карие глаза смотрели с каким-то странным прищуром. Одежда на ней была совершенно простецкая – серые брюки с множеством карманов и удобная матерчатая куртка, в которой можно гулять хоть по городу, хоть по лесу.
- А скажите мне, господа, где вас научили так драться? – полюбопытствовал Жан. – Вы же в том переулке такое устроили…
- Вступайте в доблестные ряды Республиканского Космофлота, – дружелюбно усмехнулся Леон. – Там ещё не такому научат.
- Подтверждаю, у нас тренировки круче, чем у нацгвардов, – кивнула Селина.
Теперь все окончательно стало на свои места. Космофлот. Тогда понятно, откуда эта великолепная осанка и разворот плеч.
- В отпуске? – спросил Жан.
- Да, причем отпуск только начался, – ответил Леон. – И так уж вышло, что в этот раз мы с Селиной совпали. Мы давно дружим, вот и решили, что не отметить такое дело будет просто преступлением. Зашли в бар выпили, отлично посидели, только вышли, смотрим, вас пятеро лупят, да так, что в одиночку не всякий боец выстоит.
Подошел состав.
- Ты выходи на своей станции, – сказал Селине Леон. – Чего потом возвращаться. Со мной Жан точно будет в безопасности.
- Верю, верю, – усмехнулась она.
Через пару станций она вышла, пожелав удачи. Жан заклевал носом и совершенно не заметил, как уснул. Он с трудом открыл глаза, когда Леон тихонько сказал:
- Просыпайся. Это твоя станция.
Жан не ожидал такого внезапного перехода на “ты”, но был не против. Он сказал, что до дома дойдет и сам, но Леон заметил:
- Ты же спишь на ходу.
- А тебе далеко потом ехать?
- Три станции. Абсолютно не проблема вернуться.
Следующий день был выходным. Жан мазал заживляющей мазью ссадины на лице и радовался, что не придется отвечать на вопросы коллег на работе. Все его мысли были заняты только одним: как найти Леона. Забыть случайного спасителя не выходило. Жану очень хотелось познакомиться с ним поближе, но для этого надо было его найти. Он ведь даже номер комма попросить не догадался. Зайти в тот бар? Вдруг их там кто-то знает? А что, если они туда случайно зашли? Дело шло к обеду. Жан проголодался, а еды в холодильнике оставалось мало. Жан отправился за покупками, и тут его ждал сюрприз. Рядом со входом в его квартиру стоял Леон.
- Привет.
- Здравствуй!
Всегда сдержанный Жан обычно старался не показывать сильных эмоций, но тут скрыть радость не получилось.
- Знаешь, я тут рядом оказался, решил зайти и узнать, как ты, – сказал Леон.
- Со мной все в порядке. Заживаю вот.
- Отлично. Прямо камень с души. А то ты вчера так перенервничал, что заснул в вагоне прямо у меня на плече.
- Эээ… извини.
Жан уже приготовился к монологу о том, что ничего такого делать не собирался, и это вышло совершенно случайно, но Леон обезоруживающе улыбнулся:
- Знаешь, вообще-то я совершенно не против.
Жан уже сам не помнил, когда и как Леон к нему переехал. Просто в один прекрасный день они решили жить вместе, и Леон перевез свои немногочисленные пожитки в квартиру Жана. Флёр была от Леона в восторге, а Жан быстро нашел общий язык с его друзьями – дотошной Габриэль, всегда готовым помочь Люсьеном, бесстрашной Селиной и жизнелюбивым Ари. Оба уже не представляли, как жили друг без друга раньше. У Жана были парни и до Леона, но ни с одним из них ему не было так легко и хорошо. Конечно, у жизни с пилотом скачкового корабля были свои особенности, но Жан всегда терпеливо ждал своего звездного бродягу из очередного полета и искренне радовался, когда время отпуска у них совпадало. Леон мало рассказывал о своей службе, говорил, что все строго засекречено. Жан верил. У него даже в мыслях не было, что Леон может ему врать. Однажды Леон рассказал про одного из техников, мол, надо же, чего отколол. Наплел своей супруге небылиц, что вместо отпуска вылет на очередное задание. Та поверила, а он рванул с друзьями во Вьентос развлекаться. Так бы обман и не раскрылся, да подвело мужика отсутствие чувства меры. Решил он провернуть это дело два раза подряд. А жена его оказалась не из робких, взяла да и вышла на командование. До капитана она не дошла, но старшего помощника озадачила. А старший помощник ставит честь превыше всего. И то, что их с капитаном так оболгали, оскорбило его до глубины души. Так что потом тот техник до самого конца очередного полета драил палубы и чистил туалеты. Жан запомнил, что Леон тогда не смеялся, а был совершенно искренне возмущен.
А теперь его не было рядом, и Жан не мог с этим смириться. Если раньше он считал дни до возвращения Леона, то теперь считай не считай – толку не будет. Жан никогда не ревновал Леона и не требовал его безраздельного внимания. Даже когда они сидели в разных комнатах и каждый был занят чем-то своим, даже когда они ругались, Жан все равно знал, что они вместе. Он никогда не любил фразу “Не могу без тебя жить”, но теперь, когда было неизвестно, когда Леон вернется и вернется ли вообще, Жан понял, что жить без него сможет, вот только жизнь эта будет тоскливой и безрадостной. Слишком много в ней было связано с Леоном, чтобы быстро успокоиться, и почти любое воспоминание резало острой болью. Жан уже не различал вкуса еды, не замечал того, что происходит рядом. До недавнего времени он загружал себя работой, а потом пил снотворное, чтобы провалиться в тяжелый сон без сновидений. Теперь снотворное было под запретом, сделанную работу приходилось перепроверять, и каждый раз Жан находил какие-то глупые ошибки, которых никогда бы не сделал в нормальном состоянии. Предстоящий отпуск тоже не радовал. В этот раз они с Леоном должны были совпасть. Планы были грандиозные. Теперь Жану ничего не хотелось. Жизнь покатилась под откос, и он не собирался ничего предпринимать, чтобы это исправить.
Жан сидел у себя в офисе, готовясь к сдаче очередного крупного проекта и в миллионный раз просматривая документацию на предмет ошибок. Коллеги ушли на обед, Жан не пошел с ними. Когда его комм-линк завибрировал на запястье, Жан почувствовал раздражение. Только сосредоточился, сейчас опять пропустит какую-нибудь ошибку. Нет, ему ничего не скажут, но он сам себе этой ошибки простить не сможет. Жан посмотрел на номер канала, с которого его вызывали, и сердце его на мгновение остановилось, а потом забухало, как кузнечный молот. Это был персональный канал Леона. Жан вызвал голографический интерфейс. Перед ним появилось лицо Леона, живого и здорового.
- Жан, мы все живы и уже скоро будем дома.
- Что… случилось? – у Жана от волнения пересохло в горле, и говорить выходило с трудом. – В новостях говорили, что вы пропали или погибли.
- Мы действительно пропали. Только рассказывать это лучше не по комму.
- Где вы сейчас?
- Дозаправка на Азуре. Вылетаем с утра. Так что совсем скоро увидимся.
Жан попрощался и отключил связь. Он никогда не верил в чудеса, но назвать как-то иначе то, что произошло, он не мог. Руки его дрожали, сердце стучало, как бешеное. Жан изо всех сил постарался сосредоточиться на работе. Сейчас он хотел сдать дела и уйти в отпуск как можно скорее. Ведь теперь можно было снова строить планы.

5.
2 августа 3048 года
Остановка на Азуре немного затянулась. Помимо дозаправки, было решено проверить техническое состояние корабля – путь предстоял еще долгий. К удивлению сомбрийцев, работа механиков «Кашалота», хотя делалась с виду на коленке, выдержала все нагрузки и вполне могла дотянуть до Сомбры. А там уже можно ставиться на полноценный ремонт, никуда не торопясь. А кроме того, экипаж отправился просто прогуляться по планете, поесть нормальной еды, а не корабельных пайков, и связаться с родными – кому было с кем. Разумеется, азурианская пограничная служба, опознав «Сирокко», сразу же послала на Сомбру сообщение, что пропавший корабль сопровождения нашелся в целости и сохранности, но одно дело – официальный рапорт, а совсем другое – живой разговор. Во всяком случае, Леон после сеанса связи просто светился, а Враноффски с хитрым видом потирал руки. Капитан занял весь предоставленный канал чуть ли не на час, потом объявил, что до завтра все свободны. И особо поздравил Женю с днем рождения.
Женя сначала удивилась – вроде бы семнадцать ей исполнилось два месяца назад. Хотя капитану она об этом так и не сказала. Потом вспомнила, что с момента прихода на «Сирокко» все время путалась в датах – календарь на корабле не совпадал с ее представлениями о том, какой сегодня день. Но, в конце концов, раз они уже летят на Сомбру, значит, и жить стоит по сомбрийскому счету, и вообще, два дня рождения – это даже лучше.
- Люсьен, – Женя все еще немного стеснялась обращаться к Деверо по имени, хотя он сам ее об этом попросил, – а почему только сейчас с Сомброй связались? На «Кашалоте» ведь хорошая связь, на уровне планетной так точно…
Ей ответил проходивший рядом Враноффски:
- Ну, во-первых, если это хорошая, то я ничего не хочу знать про то, какая у вас плохая!
- Плохая – между кораблями. Разным группировкам реально проще гонцов посылать, чем пытаться достучаться. Насколько я поняла, на сообщение между катерами ударной группы хватает, на большее – не очень.
Враноффски картинно закрыл глаза рукой:
- Я не хотел этого знать. Так вот. Если в двух словах, то я долбился на Сомбру с того момента, как мы прыгнули в этот несчастный туннель и стало ясно, что мы застряли на неопределенное время. Потому что медузе понятно, дома с ума сойдут – улетало три корабля, вернулось два. Хрен мне, а не связь. У вас, понимаешь ли, стандарт, которым цивилизованная часть галактики уже лет двести не пользуется. На Хунде тоже. А собственные передатчики «Сирокко» на такое расстояние не добьют, они рассчитаны на связь с ближайшим маяком-ретранслятором, а где их тут, спрашивается, взять? Вернемся – я еще выскажу пару ласковых астроэкспедиции, которая зажабила для нас зонды. Вы, мол, идете конвоем, вам и передатчиков хватит, а нам для научных целей надо. Сами бы месяц без связи посидели, я бы на них посмотрел!
- Ладно, Ари, остынь, – примиряюще улыбнулся Деверо. – Мы обещали Эжени праздничный ужин, а не лекцию о стандартах связи.
- Между прочим, полезное знание, – назидательно заметил Враноффски, но тут же сам рассмеялся: – Ладно, я на эту тему и правда могу неделю вещать, в Академии еще успеешь наслушаться. Пошли пировать.
К удивлению Жени, это получился самый настоящий день рождения, даже с подарками. Враноффски вручил ей наручный комм, вроде его собственного, Габриэль – корзинку фруктов, подробно объяснив, какие из них чем полезны, Деверо – планшет для рисования. Но это был не единственный его подарок. Под конец ужина – действительно отличного – Деверо скрылся в направлении кухни, потом вернулся с выражением плохо скрываемого нетерпения. Заиграла праздничная мелодия, и официант вынес небольшой торт ярко-фиолетового цвета.
- Если что, это не краситель, – шепнул Деверо. – Он с местной черникой, очень вкусный.
Торт был и правда выше всяческих похвал, но Женя, хотя и успела полюбить азурианскую чернику еще по витаминным концентратам, которыми ее щедро снабжала Габриэль, решительно отставила тарелку после первого куска:
- Надо с остальными поделиться. Капитан меня поздравил, и Леон тоже, и вообще… Снайпера, наверное, угостить не получится, а жаль.
- А мы ему черничного морса принесем, – улыбнулся Деверо. – Думаю, Габи позволит. Я тут где-то видел в продаже специальные стаканы, из них ничего не проливается. Упакуйте нам с собой, – кивнул он официанту на остаток торта.
Габриэль не только дала разрешение, но и сама приняла участие в закупке морса. Перед тем, как зайти в медотсек, Женя несмело постучалась к капитану и протянула самый большой кусок торта. Да Силва с благодарностью принял угощение, а потом хитро подмигнул:
- В ближайшие сутки, если что, не пугайся.
Женя непонимающе взглянула на него. Капитан усмехнулся и внезапно показал язык. Он был фиолетовый.
- Ой, – сказала Женя.
- У тебя такой же. И у всех, кто это ел. Азурианская черника красится как черт знает что. Ничего, это не опасно, так что можешь смело оделять остальных.
Жене повезло – когда она раздала торт, Снайпер как раз проснулся, так что ей позволили к нему зайти. Он тоже, как оказалось, сбился со счета времени, впрочем, в его случае это уж точно было немудрено. Странно было видеть его таким. Это же Снайпер, с ним ничего не может случиться! Ну ладно, неуязвимых в Сфере нет, в бою с «Корсарами» Снайпера вон зацепили – но он же почти сразу пришел в норму! А сейчас прошла уже неделя, а он даже подняться не в состоянии. Да что там, изголовье койки ему приподнял Джон, сам Снайпер не справился. Женя гнала от себя эти мысли – в конце концов, он жив, остальное неважно – но Снайпер, как всегда, заметил.
- Как видишь, и меня можно вывести из строя, – криво усмехнулся он. – Ладно… бывало хуже. Ты вряд ли застала. Сейчас вдаваться в подробности не буду, не могу пока подолгу разговаривать. Расскажи лучше, как отметили.
Женя охотно согласилась и принялась описывать, как они с Деверо летали на флаере над озером с невероятно голубой водой, как здорово посидели в ресторане и как она угощала тортом экипаж. «А теперь представь себе капитана в виде чау-чау!». Снайпер лишь чуть улыбнулся. Женя продолжала рассказывать про Азуру, но вскоре Снайпер жестом остановил ее:
- В другой раз, ладно?
- Тебе… плохо?
- Просто очень быстро устаю. Ничего… думаю, скоро будет лучше.
Женя кивнула и выскользнула за дверь. В коридоре ее ждал Деверо:
- Между прочим, праздник праздником, а кто-то мне еще задание не сдал!
- А у меня все готово, бе-бе-бе! – и Женя показала фиолетовый язык.

6.
16 августа 3048 года.
В Штормградском космопорту всегда было оживленно. Разумеется, в зону прибытия военных кораблей гражданских не пускали, но ничто не мешало семьям членов экипажа внезапно объявившегося “Сирокко” встретить их в “гражданской” части космопорта. Наручные коммы почти у каждого разрывались от звонков и сообщений “Мы тебя ждем”.
Асахиро чувствовал себя странно. Впервые за семь лет ему предстояло не просто высадиться на планету, но и надолго остаться там. Впрочем, будь что будет. Он предпочел наблюдать за остальными. Леон заметно нервничал, Габриэль, прочтя пришедшее на комм сообщение, тяжело вздохнула и нахмурилась. Враноффски уже кому-то говорил: “Да иду я, иду! Ты подождать не можешь? Мы пристыковаться не успели, одной ногой на трапе, тут ты сигналишь!”. На лице Нуарэ после сигнала комма вместо привычного строгого выражения отразилась самая настоящая, хоть и сдержанная радость: “Да, я уже здесь, дождись меня в зале отдыха пассажиров. Что? Глупости какие, нашли за что просить прощения! Вечером встретимся и отпразднуем”. Даже капитан, посмеиваясь, говорил кому-то в комм: “Ну не кричи ты так. Я понимаю, что ты очень рада, но тебя же сейчас полкосмопорта слышит. Ах, пускай слышит?”.
 Деверо взял Женю за руку и улыбнулся: “Добро пожаловать на Сомбру”. Он был одним из немногих, кто ни с кем не говорил и не проверял сообщений. Вскоре они вдвоем и вовсе затерялись в толпе.
К Асахиро, Снайперу и Дарти подошел закончивший свой разговор Враноффски:
- Пошли, ребята. Сейчас приедут мои, отвезем вас ко мне. Я уже договорился, пока утрясаются все формальности с вашим обустройством на Сомбре, официальными военными контрактами и всем таким прочим, вы поживете у нас. Все нормально, у нас хватает гостевых комнат, а объесть Дом Враноффски, конечно, можно попытаться, но это будет смахивать на экстремальный способ покончить с собой, лопнув от обжорства.
Габриэль радостно всплеснула руками:
- Ари, я обожаю твою семью и не подаю заявку, чтобы они меня удочерили, только из-за того, что люблю своего отца! Лучшего варианта и придумать будет нельзя.
Асахиро оглянулся на Снайпера, до сих пор в разговоре не участвовавшего:
- Ты как?
- Нормально, – отозвался тот обычным спокойным голосом. – Пока проблематично долгое время удерживать внимание, ну и выносливость еще не очень. Впрочем, если по мою душу найдется удобное кресло, я вполне коммуникабелен. Разве что могу достаточно рано покинуть общество и уйти отсыпаться.
- О, это тебе обеспечат, – улыбнулся Враноффски. – Разве что вечером будет Большая Жратва. В смысле, семейный ужин по поводу благополучного финала этой истории. Давно не собирались всей семьей.
- Так это прекрасно. Из нашего корабельного меню мне, к сожалению, сейчас не все подходит. Только на всякий случай предупреждаю – с алкоголем мне сейчас лучше дела не иметь. Обычно он на меня не действует, но сейчас тот случай, когда может снести под стол с одного глотка.
- Ну, предупрежу, чтобы тебе не наливали, и все дела. Вкусного и так хватит. Идем!
К Нуарэ подбежал парнишка лет пятнадцати-шестнадцати, такой же высокий, темноволосый и сероглазый, видимо, младший брат. Бурной их встречу было не назвать, но при виде брата лицо грозного коммандера заметно просветлело.
Габриэль нашла в толпе невысокого худого парня в дорогом светло-сером костюме и с визором в режиме частичного затемнения. Парень явно очень нервничал, искал кого-то глазами и не находил, от чего ему на глазах становилось ещё хуже. Габриэль громко позвала его по имени – Жан. Когда тот обернулся, она подскочила к нему и рявкнула в наручный комм: “Леонито, дуй сюда! Живо!”. Пока наемники пытались понять, что происходит, Габриэль усадила парня на диванчик для отдыха, достала из кармана какое-то лекарство и заставила принять.
- Жан, ну ты чего? – успокаивал его Враноффски. – Сказали же тебе, что все живы и здоровы.
Когда появился Эрнандес, парень выглядел уже получше. Не говоря ни слова, он крепко обнял Леона. Тот смотрел на него с нежностью. Асахиро дипломатично отвел взгляд. Дарти тихо фыркнул.
- Надеюсь, ты не упадешь в обморок, если я скажу, что на Алхоре ко мне не только девушки подкатывали? – шепнул ему Асахиро.
Дарти буркнул что-то вроде: “Да ладно, я вам чего...”. Асахиро только усмехнулся.
К Враноффски подбежала длинноногая девчонка с пушистыми золотыми кудряшками и с радостным визгом бросилась ему на шею.
- Алиска, чтоб тебя! – сдавленно хрипел Враноффски. – Задушишь ни за что! Даром мы, что ли, аж из Старых Колоний сквозь полчища пиратов прорывались, чтоб меня тут собственная кузина на радостях угробила?
Голубые глаза девочки стали от удивления огромными.
- Ого! Правда из Старых Колоний? Расскажешь? Расскажешь?
«Надо же, – хмыкнул про себя Асахиро. – Полчища пиратов её, значит, не удивили, а Старые Колонии – ещё как». Больше он ничего не успел подумать, потому что перед ним, откуда ни возьмись, возникла целая толпа родичей Враноффски, которым Ари тут же представил всех троих наемников со словами: “А без этих парней нас бы тут не было”. Семейство Враноффски зашумело, что гостей надо немедленно везти домой, кормить и всячески им помогать, потому что где же это видано, чтоб Враноффски не помогли тем, кто спас одного из них. Асахиро не привык к таким встречам, особенно когда чужие родственники обнимают и тормошат всей толпой, но это громкое безумное семейство ему скорее нравилось. Дарти, кажется, тоже ошалел от происходящего, но пути к отступлению были перекрыты.
Наконец вырвавшись из медвежьих объятий родственников Враноффски, Асахиро отошел к Габриэль. Она как раз беседовала с тремя дамами, две помоложе, одна постарше. Похоже, мать и сестры. Дамы просто светились лоском и самодовольством. Все три разнаряжены в пух и прах, надушены, с идеальными прическами и вообще как будто сошли с экрана, на котором показывали репортаж из светской хроники. Весь их облик не просто говорил о принадлежности к высшим кругам здешнего общества, а кричал об этом на весь космопорт. Несмотря на явное семейное сходство, Габриэль, всегда следившая за собой, выглядела на их фоне гадким утенком. И мать, кажется, только что дала ей это понять, потому что до Асахиро долетел ответ Габриэль: “Тоже тебя люблю. Прямо не знаю, по чему больше соскучилась, не то по попрекам куском, не то по задушевным разговорам о цепных шавках Республики”.
Лицо матери перекосило от злости, а рука дернулась явно для удара, но она сдержалась в последний момент. “Узнаю благородный дом Фудзисита, век бы его не видеть”, – поморщился Асахиро. Младшая из сестер Габриэль попыталась разрядить обстановку:
- Габи, ну что ты такое говоришь! Мы ведь так рады тебя видеть! Я плакала весь вечер, когда узнала, что твой корабль пропал.
Асахиро никогда не считал себя знатоком человеческих душ, хотя разбирался в людях неплохо, но то, что слова и интонации этой дамочки насквозь фальшивы, было даже дураку понятно. И сама Габриэль прекрасно это знала.
- Ах ты бедняжечка! – ответила она медовым голосом, глядя на сестру почти ласково. Асахиро был хорошо знаком этот взгляд. С такой притворной лаской заключают в объятия, чтобы удобнее было всадить нож в спину.
- И о чем же ты плакала, Виржини? – яда в голосе Габриэль хватило бы на десяток энимских гадюк. – О том, что сестрица Аньес уже успела хапнуть себе большую часть моего наследства и расписала в красках, как её потратит? Постыдились бы! Между прочим, это даже не мои средства, а отца. Хоть его не хоронили бы раньше времени, раз уж меня так не терпится.
- Ах ты!.. – взвизгнула было старшая сестра, но Габриэль с выражением глубочайшего презрения на лице развернулась и, держа спину безукоризненно прямо, прошла в сторону Асахиро.
- Я удивлен – вы никого не придушили, – с искренним сочувствием произнес он.
Габриэль обернулась. Она не произнесла в ответ ни слова, но во взгляде её читалась застарелая боль. Асахиро коротко пожал ей руку и молча кивнул в знак понимания.
От грустных мыслей их отвлек Враноффски:
- Габ, ты же к нам вечером приедешь?
Габриэль усмехнулась:
- А то! Когда ещё представится возможность насладиться деликатесами твоей чудо-бабушки, долгих ей лет жизни. Да и по деду твоему тоже соскучилась. Давно мы научных диспутов не устраивали.
- Не поверишь, но дед того же мнения. Асахиро, идем?
- Сейчас. Мне нужно поговорить с Зои.
- Давай, жду.
Зои обнаружилась неподалеку в объятиях симпатичной пожилой дамы и пожилого господина, одетых неброско, но элегантно. Дама отчаянно всхлипывала, и её чувства, в отличие от семейства Картье, не были фальшивыми.
- Доченька наша! Ты жива! А мы так горевали, так горевали!
Отец Зои, кажется, тоже был готов прослезиться. И только сама Зои спокойно выдерживала эту бурю эмоций.
- Мам, пап, ну я же с Азуры с вами связывалась! Уже тогда сказала, что жива и здорова.
- Мало ли что с вами могло случиться за время перелета! Ты говорила, что ваш полет на Маринеск – обычная дипломатическая миссия, а что получилось?
Зои тяжело вздохнула:
- За время перелета, даже если бы что и случилось, сто раз можно было или помереть, или выздороветь.
Она привычно оглянулась на Снайпера. Еще бы, он начал вставать всего за несколько дней до прилета. Сейчас он вполне твердо держался на ногах, но Дарти стоял рядом, готовый подставить плечо. Асахиро чуть улыбнулся – совсем недавно его друг боялся Снайпера до полусмерти.
Зои увидела Асахиро и жестом подозвала его. Знакомство со старшими Крэнстонами не слишком радовало, но на первый взгляд они были все же не такими мерзкими, как родня Габриэль.
- Мама, папа, это Асахиро Фудзисита. Один из наших спасителей из Старых Колоний. Если бы не они, все бы закончилось… не так хорошо.
Отец Зои растерянно кивнул, а мать только сказала:
- Надеюсь, у них нет привычки палить во все, что движется. А то кто знает, какие у них там нравы.
Повисла неловкая пауза. Зои побледнела от смущения. Ей явно хотелось провалиться сквозь землю.
- Не имею такой привычки, – сухо ответил Асахиро. – И друзья мои тоже. Не верите, можете спросить капитана или его первого помощника.
- А в Академии у тебя проблем не будет? – спросил отец Зои, меняя тему. На Асахиро перестали обращать внимание.
- Ну конечно, меня примерно накажут! – не сдержалась Зои. – Это ведь я приманила пиратов, а потом забросила корабль в Старые Колонии. Па, ну в самом деле…
- Ну все, идем домой, – мать Зои попыталась разрядить обстановку, видя, что отец начал хмуриться. – Я приготовила твой любимый сырный суп с грибами.
Асахиро с грустью смотрел, как его девушку чуть ли не за руку уводили из космопорта.
- Свяжись со мной обязательно! – крикнула она.
Асахиро кивнул и пошел искать Враноффски. На пути его снова оказалась Габриэль в компании высокого пожилого мужчины, который в молодости явно был редкостным красавцем, да и сейчас не растерял обаяния. Те же каштановые волосы, что и у Габриэль, только с проседью, те же проницательные зеленые глаза, тот же профиль. Его элегантный костюм песочного цвета говорил о статусе владельца красноречивее любых кричащих нарядов. Асахиро нахмурился. Он уже видел семейство Картье и реакцию Габриэль на их поведение, но теперь она улыбалась.
- Теперь капитана и Деверо астроэкспедиция замучает расспросами. Они уже крыльями захлопали, как там да чего, а теперь точно с живых не слезут… О, кстати, папа, рада представить тебе нашего третьего спасителя. Хотя на самом деле первого – с него все и началось. Это Асахиро Фудзисита. Ты не смотри, что Асахиро выглядит как типичный ракуэнец, его родная планета называется Алхор и немного похожа на Нордику. Асахиро, рада представить вам моего отца, Жюля Картье.
Асахиро протянул руку:
- Спасибо вам за дочь.
Жюль Картье ответил сердечным рукопожатием.
- Это вам спасибо. Если бы не вы, я бы никогда больше не увидел мою Габи.
У Асахиро отлегло от сердца. В змеиной яме, именуемой семейством Картье, нашелся человек, который искренне любил Габриэль и радовался её возвращению.
- Ладно, ты торопишься, – сказала отцу Габриэль. – Знаю же, сколько ты этой сделки добивался. Не буду тебя задерживать, поеду к себе.
Асахиро обратил внимание, что она не сказала «домой». Вряд ли она живет под одной крышей с этими милыми дамами.
- Кстати, вот тебе ключи от дома, – с улыбкой ответил Жюль Картье и протянул Габриэль небольшую плоскую серебристую коробочку.
Габриэль вопросительно посмотрела на отца.
- Я подумал, что тебе нужен свой собственный дом, – объяснил он. – И купил тебе скромную квартирку. Тебе понравится, там зелено и район тихий. Правда, от космопорта ехать через весь город на монорельсе, зато без пересадок. Аренду я оплатил на ближайшие десять лет. На остальное вполне хватит твоего жалования и твоих доходов от компаний.
Он особенно подчеркнул слово “твоих”. Габриэль обняла отца.
- Спасибо, пап. Ты даже не представляешь, как я тебе благодарна. А то тут… такое было.
- Могу представить, – мрачно кивнул Жюль. – Я пытался воззвать к их совести, но она, кажется, давно оглохла. Это ещё когда ты звонила мне с Азуры. Ладно, мне действительно пора. Я, конечно, хозяин положения, но будет некрасиво заставлять ракуэнцев ждать.
- Ты прав. А мне все же стоит заехать за вещами.
- Я распорядился перевезти все твои вещи в твой новый дом. Иногда хорошо, что у тебя их мало. А то провозился бы все то время, пока вы летели, и все равно бы не успел. И никакого сюрприза не получилось бы.
Габриэль рассмеялась и пожелала ему удачи. Асахиро попрощался с ней и с легким сердцем отправился к Враноффски.

7.
Пообещав Враноффски непременно приехать, но чуть попозже, Деверо остановил флаер и галантно подсадил Женю. Еще в перелете было решено, что она будет жить у него. Враноффски попытался что-то сострить по этому поводу, но Деверо лишь недоуменно поднял бровь: «Я просто хочу помочь Эжени освоиться на Сомбре. В конце концов, ей всего семнадцать». Женя не совсем понимала, что такого в ее возрасте – нормальный возраст боевика Сферы, в конце концов. Хотя капитан однажды обмолвился, что у него дочь примерно ее ровесница, наверное, он и Женю как-то так воспринимает. Ну и ладно. Что бы там Деверо ни говорил про «всего семнадцать», он с самого начала общался с ней как с равной. И это здорово.
- Вот мы и дома.
Женя огляделась – квартира Деверо если и отличалась от его каюты на «Сирокко», то разве что большим размером и окном вместо иллюминатора. Тот же минимум обстановки, те же рисунки на стенах, а вместо корабельной койки – матрас на полу. Проследив за ее взглядом, Деверо смущенно улыбнулся:
- Слушай, я на корабле провожу больше времени, чем на планете. Уже привык к корабельной обстановке.
- Так я сама такая же. За последние два года – даже больше! – считай, впервые на планету высунулась.
Деверо рассеянно кивнул, разглядывая свой матрас.
- Чую, придется таки приобрести кровать. Двухэтажную. Или такой же матрас, если не боишься спать на полу.
- А чего бояться-то? – пожала плечами Женя. – Падать некуда, чудища из-под отсутствующей кровати точно не вылезут, так что против пола ничего не имею.
Она принялась распаковывать свой небольшой рюкзак, где вполне вольготно разместилось все ее имущество, благо оно и состояло-то из пары смен одежды и рисовальных принадлежностей – и вдруг звонко расхохоталась. Из рюкзака выпала банка пива и покатилась по полу.
- Вот дела! Это я еще в баре «Кашалота» заначила, когда с вами уходила! Думала, потом в спокойной обстановке допью. А все так завертелось, что и забыла!
- Будет теперь экзотический сувенир, – рассмеялся в ответ Деверо, поднимая банку и водружая на стол.
В Женином рюкзаке обнаружилась синяя куртка – двойник оставленной на «Кашалоте», с эмблемой в виде круга звездного неба, расколотого наискосок синей молнией. Вторая куртка была черной, с эмблемой в виде пантеры в прыжке. Обе явно были рассчитаны на кого-то повыше и пошире в плечах.
- Дэнни подарил, – задумчиво произнесла Женя, взяв в руки черную куртку. – Только и осталось…
- Так, – решительно произнес Деверо, глядя на этот нехитрый гардероб, – сейчас мы найдем что-нибудь перекусить, а потом пойдем тебе за одеждой. А то это даже не аскеза, а издевательство какое-то. Хотя, – он снова смутился, – в женской одежде я совсем ничего не понимаю.
- А то я понимаю! Я уже и не помню, что вообще девчонки носят.
Как и следовало ожидать, в холодильнике у Деверо нельзя было найти даже повесившуюся с голодухи мышь. Так что перекусывали они уже в кафе торгового центра. «Выбирай все, что понравится, – сказал Деверо, невольно отводя глаза. – Уж на первое время мы тебя оденем».
Консультант в магазине оказалась русской, и Деверо вскоре перестал понимать, о чем они с Женей болтают. Разве что попросил не пугать сходу народ своей биографией. Женя лишь махнула рукой. Платья и блузки она решительно отвергла, и, когда из кабинки наконец раздалось «Люсьен, как тебе?», Деверо не сдержал улыбки – будь у него младший брат, он выглядел бы именно так. Взъерошенные после множества примерок короткие волосы, клетчатая рубашка, джинсы с большими карманами на бедрах и легкие кроссовки – в Жениных ботинках военного образца оказалось откровенно жарко.
- Ну что, тебе нравится? – настаивала Женя.
- Очень, – кивнул Деверо.
На выходе Женя сообщила:
- А я есть хочу.
- Вот уж не проблема! До Враноффски здесь недалеко, а уж там бабушка Ари нас так закормит, что из-за стола бы встать!

8.
Альберта О'Рэйли в который раз изучала рапорты, которые Да Силва прислал с Азуры. Пропавший «Сирокко» влип в историю, достойную приключенческого кино. Хотя сними кто и вправду такое – публика ведь плеваться будет, дескать, слишком много совпадений. Единственный туннель в секторе, и тот со славой нестабильного, впрочем, ошибочной, конгломерат станций, у которого оказался зуб на тех же пиратов, три наемника, каждый со своими причинами присоединиться к экипажу... Вот эти-то наемники интересовали Альберту больше всего. Она внимательно читала все присланное и не знала, то ли смеяться, то ли хвататься за голову.
«Так, понятно, наша Габи не могла пройти мимо интересного случая. Хотя я могу ее понять, сама бы заинтересовалась, как он вообще дожил до своих лет. Ребята, вы бы хоть посмотрели, с кем тусоваться собрались! Понятно, Враноффски обаяет кого угодно. На том, кажется, и выехали. Нет, ну ты обалдел – через голову капитана сотрудничество предлагать? Экипаж раздолбаев! Второго такого на Сомбре нет и не надо, космофлот не вынесет!
Ох ты ж! Дестикур! Здрасте, давно не виделись. Вот он куда, оказывается, подался! Ну что ж, туда ему и дорога. Хочу познакомиться с человеком, который его прикончил. Оказал Сомбре большую услугу. Главное, чтоб меня следующей не шлепнули – это ж, получается, я им этот подарочек подогнала.
Ой, я не могу! Люсьен со своим чаем прекрасен! Интересно, он вообще понял, что его тут, на минуточку, чудом не убили? Одно хорошо – на это бедствие нарвался он, а не Нуарэ. Вот наш прекрасный Рафаэль точно устроил бы побоище. Ох, но этот чай... «абсолютно гражданское дело»... пойду попью, я не могу столько ржать!
Что? Что?! Чтооо?! Люди, вы сдурели? Ну ладно Деверо, он милый мальчик, но абсолютный некомбатант, ему знать неоткуда. Жоао, но ты-то куда смотрел? Хотя знаю, куда – в свое наемничье прошлое ты смотрел, судя по тому, как вы спелись. Но люди, вы тащите к себе в экипаж продукт терранских боевых программ! И, похоже, очень высокого уровня подготовки. Габи, умница, увидела, не зря в моих архивах рылась. Жоао! Я понимаю, что ты большой оптимист, но ты уверен, что твое пополнение вообще адекватно? Хотя, пожалуй, ваша правда – был бы он неадекватен, Люсьен был бы мертв. Ну, будем надеяться, вы успели вовремя.
Что? Один на флагман? Ну да, в лучших традициях. И я не буду спрашивать, кто пустил – в таком состоянии разрешений уже не спрашивают. Но вы понимаете, что это фактически самоубийство с максимальным ущербом для противника? Эти гребаные программы в пределе на это и рассчитаны, ох, поотрывала бы я головы их разработчикам... Ох, черт, нет, если человек столько продержался, нельзя сейчас его терять! Уф, все-таки успели. Поседею я с этим экипажем. Габи, молодец, сообразила! Так, ну теперь только бы сил хватило...
Ребята, я вас обожаю! Вы понимаете, что вы тут за нас с Лизой всю работу сделали? Черт подери, да я не была уверена, что выгорание вообще возможно остановить! А вы, не парясь, взяли и это сделали. Раздолбаи! Вселенную случайно перевернут и скажут, что так и было!».
...Дверь резко распахнулась. Альберта спрятала усмешку – вот так, без стука, вломиться к ней в кабинет мог только один человек.
- Жоао! – она встала ему навстречу. – Опять выкрутился, старый головорез? Тебя хоть кто-нибудь в этой галактике может грохнуть?
- Вот не было печали, от каких-то паршивых пиратов подыхать! А тебя все еще не раскрыли, террористка-перебежчица? Куда только контрразведка смотрит!
Оба расхохотались. Такие пикировки между ними происходили регулярно. Разумеется, ни у кого и в мыслях не было задеть собеседника. Хотя оба говорили чистую правду.
Их дружба зародилась десять лет назад, когда Альберта, терранка по происхождению, как раз послала историческую родину к чертям и сбежала на Сомбру, против которой раньше шпионила. Впрочем, Да Силва сам попал сюда в качестве командира банды наемников, свалившейся на Сомбру из еще более забытого всеми богами угла Галактики, чем даже Старые Колонии. Казалось бы, Сомбре не было никакого резона их принимать – кто в военное время станет доверять что перебежчице, ушедшей в буквальном смысле по трупам, что наемникам, которым плевать на любые союзы и политику, лишь бы платили? Но Сомбра рискнула дважды и не прогадала. Да Силва явился точно в разгар очередного военного столкновения с Террой, блокировавшей Сомбре связь с союзной Нордикой. «Не мало ли вас, не надо ли нас?» – поинтересовался в эфир молодой Жоао, который лишь недавно стал командиром. Стандартным для наемников путем – пристрелив предшественника. Сомбрийцев и правда было мало, и на план Да Силвы – пустить на терранский заслон несколько списанных кораблей без экипажа, зато с орудиями в автоматическом режиме и начинкой из взрывчатки – согласились, хотя и не без скрипа. Успех был оглушительным, даром что в вакууме взрывы не слышны, да и некому было слушать. Прорыв позволил наконец связаться с Нордикой, и расклад сил изменился уже совсем не в пользу Терры. А Жоао Да Силва, уроженец затерянной в космосе станции «Фаэтон», вместе с частью теперь уже бывших наемников вступил в ряды сомбрийского космофлота.
История Альберты была сложнее и драматичнее. Она любила Терру и добросовестно работала в ее интересах. Но чем больше информации она собирала на Сомбре, тем отчетливее понимала: правительство Терры идет по тупиковому пути. Упорно пытаясь силой усмирить «непокорную колонию», Терра теряет возможность плодотворного партнерства. И с Сомброй, и с соседней Нордикой, которая изначально была готова именно к партнерским отношениям, а теперь на одно слово «Терра» отвечает залпом из всех орудий. Но голос Альберты оставался гласом вопиющего в пустыне. В ее рапортах командование интересовала только информация, важная с военной точки зрения, а самой Альберте все жестче намекали, что ей следует выполнять поставленную задачу и не лезть выше этого. Альберта попыталась подать прошение о переводе в другое место, подальше от войны – терранские спецслужбы ответили похищением ее дочери. Точнее, как они это сформулировали, «организацией присмотра за ребенком на время вашего отсутствия по важному заданию». Но тут случилось то, чего никто не мог предусмотреть. Из-за стресса у Шэннон обострился порок сердца, никак себя не проявлявший с ее младенчества. Оказать ей помощь просто не успели.
Когда разъяренная Альберта, узнавшая о смерти дочери почти случайно, примчалась на Терру, ей опять сообщили, что ей следует заниматься работой, а не посторонними делами. И вот тут Альберта О'Рэйли вспомнила свой опыт в молодежных экстремистских организациях – до начала работы на спецслужбы у нее было весьма бурное прошлое, на которое согласились закрыть глаза ради ее ценности как агента. Она швырнула на стол прошение об отставке, снабженное несколькими нелестными приписками в адрес командования, и хлопнула дверью. Не дожидаясь ареста, Альберта стартовала на ближайшую орбитальную станцию, там угнала катер, пристрелив пилота, и вернулась на Сомбру уже навсегда. Разумеется, поначалу на нее смотрели очень косо, но ценность информации о деятельности терранских спецслужб, которую предоставила Альберта, перевесила. Да и ее лояльность новой родине при всех проверках не оставляла повода сомневаться. Но от всех военных дел Альберта устранилась и теперь занималась только психологическими вопросами. Именно она год назад привела к Да Силве и Нуарэ, и Деверо, и Габриэль – тех, кто, казалось бы, мало куда мог вписаться, но именно на «Сирокко» их способности расцвели. А с самим капитаном ее связывала прочная дружба, сопровождавшаяся постоянными подколками в адрес друг друга..
- Да, кстати, – сказал Да Силва, – я же не успел к твоему дню рождения. Вот, держи.
Он протянул бутылку азурианского вина. Альберта улыбнулась:
- До сих пор помнишь мой любимый сорт!
- Всегда гордился умением выбирать подарки, – приосанился Да Силва.
- Подарок ты мне еще с Азуры прислал, – рассмеялась Альберта, кивнув на рапорты. – Хотя я и опасалась, не окажется ли ваш подарок проклятым сокровищем.
- Не окажется, – уверенно сказал капитан. – Я не психолог, как некоторые, но тоже кое-что понимаю. Парни в экипаже уже как родные. А Николаева... ну что мне оставалось?
- Жоао, ты сделал единственно возможную вещь. Я еще посмотрю, что там у твоих парней в голове творится, но девочку из этого места точно надо было забирать. Нельзя в неполные семнадцать жить с постоянным ожиданием, что тебя убьют.
- Вот и я про то же. Они в эту Сферу приходят в четырнадцать-пятнадцать лет. Элли, у меня дочери двенадцать, ненамного меньше!
- Кстати о дочерях. Как Николаева будет здесь натурализоваться, ты подумал?
- Ну, ее Деверо к себе жить забрал...
- Ожидаемо. Но жить – это еще не все. Она несовершеннолетняя и инопланетница. Как думаешь, при ее биографии легко ей будет аж до двадцати одного года существовать на правах малого дитяти?
- Опекунство, – сказал Да Силва. – И это должен быть не Деверо.
- Верно мыслишь. Это буду я.
- Но...
- Ну не твоим же раздолбаям ребенка доверять! – Альберта нахмурилась, но глаза смеялись.
- Да Враноффски уже шутил насчет удочерить всем экипажем. Я все понимаю, но...
- Я ее даже не знаю? Во-первых, по твоим рапортам я, считай, со всеми вашими «подарочками» перезнакомилась. Во-вторых, все равно скоро узнаю. Ты же не забыл, я всех жду к себе?
- Не забыл. Но Враноффски успели раньше.
- Так я и не тороплю. Сама догадываюсь, что у всех голова кругом. Минимум через неделю.
- Минимум. И то насчет Снайпера... то есть Вонга я не уверен. Тьфу ты черт, не могу его иначе называть. Увидишь – сама поймешь.
- С ним у меня вообще разговор отдельный будет. Короче, держи в курсе. По состоянию здоровья Вонга в том числе. А Николаеву в ближайшее время шли ко мне, будем знакомиться. В конце концов, вот такая причуда у старой террористки – хочется иногда о ком-то позаботиться.
И Альберта коснулась кольца с гравировкой «Шэннон», которое носила не снимая.

9.
Когда Деверо и Женя появились на пороге дома Враноффски, их встретила та же кудрявая девчонка, что вешалась на шею Ари в космопорту.
- Здравствуйте, энсин, – раскланялась она с Деверо. – Привет, Женя!
- Привет! – чуть смущенно ответила Женя. – А ты откуда уже знаешь, как меня зовут? Наши рассказали?
- Алиса, – улыбнулся Деверо, – что за церемонии? Я столько раз у вас бывал, могла бы просто по имени звать.
- Тогда привет, Люсьен. Ага, рассказали. Класс! Ни в каком голофильме такого не покажут! Вот как мне теперь последнюю серию смотреть? Преснятина! – она скорчила гримаску и вдруг спохватилась: – Да вы проходите в гостиную! Мы там с бабулей такого наготовили! Я уже напробовалась, а вы-то, наверное, голодные.
- Ой, да! – Женя с энтузиазмом закивала. – Меня тут заставили чуть не весь магазин перемерить. Честное слово, драться проще!
- А ты в следующий раз звони мне! – радостно предложила Алиса. – Нет, ты сейчас очень хорошо одета, но я могу помочь с выбором, и весь магазин примерять не придется. А вообще, тебе знаешь что пойдет? Ты вот Габи в гражданском видела? Ну, увидишь. Ты себе такие же костюмы посмотри, будешь такая же красивая, только как ты.
Из гостиной послышался голос Дарти:
- Женька, хорош нарядами хвастаться! Не буду врать, что мы без вас все сожрем, но самое вкусное повыберем!
Раздался дружный взрыв смеха. Женя показала язык, хотя Дарти видеть ее никак не мог, и вслед за Алисой прошла в гостиную. Посреди комнаты стоял внушительных размеров стол, и в то, что все стоящее на нем приготовлено (пусть и с помощниками) одной милой пожилой женщиной, с улыбкой встречающей гостей, верилось с трудом.
- Ура, добрались! – воскликнул Ари. – Бабуля, знакомься, это Женя или, как предпочитает говорить наш Люсьен, – он точно воспроизвел выговор Деверо, – Эжени. Из тех же Старых Колоний. Практически дочь полка, младшая сестренка так точно. Женя, это моя бабушка Луиза, которая все это пиршество и устроила. Она лучший кулинар Сомбры, так что советую поторопиться!
- Ну, захвалил, – улыбнулась бабушка Луиза. Впрочем, было видно, что она прекрасно знает цену своим умениям. Она быстро показала, что где стоит на столе, и с озабоченным видом подошла к Снайперу, тщательно счищавшему пряную посыпку с какой-то мясистой рыбины:
- Что-то не так? Ари меня предупредил, что вам многое может быть внове, но без подробностей. Понятное дело, другая планета, реакции иммунной системы…
- Все хорошо, – Снайпер даже улыбнулся. – Видите ли, я еще не совсем в норме, и сильные запахи пока непривычны. Габриэль говорила, со временем пройдет.
То, что Снайпер «не совсем в норме», видела даже Женя. И не только потому, что он все еще почти не владел правой рукой. То и дело он откидывался в кресле, прикрыв глаза, и не сразу отзывался, когда к нему обращались. Хотя вот Луизе ответил сразу. Та лишь улыбнулась:
- О, конечно, лучше не рисковать. А вы пробовали гребешки? Там никаких приправ, кроме лимонного сока. И очень питательно.
- Ну все, теперь бабуля раненого героя закормит, – усмехнулся Ари. И добавил совершенно серьезно: – Кроме шуток, парни, мы вам чертовски обязаны. И лично тебе в первую очередь. А гребешков ты и правда возьми. Что-то быстро они кончаются.
- Так кто, по-твоему, их все смел? – поинтересовался Дарти. Снайпер лишь поднял бровь:
- Правда, что ли? Не заметил.
Дарти явно собрался что-то съязвить по этому поводу, но тут в гостиную вошла Габриэль. Семейство Враноффски кинулось ее обнимать, хотя с некоторыми из них она виделась всего несколько часов назад. Впрочем, Габриэль ничуть не была против. Более того, такой широкой улыбки у нее, пожалуй, не было с момента встречи на «Кашалоте». И уж точно собственную семью она была куда меньше рада видеть. Откуда-то уже появился мешочек с украшениями из янтаря, которые достались всем женщинам Враноффски, от бабушки Луизы до Алисы. Красивая девушка с каштановыми кудрями, которая сидела рядом с Дарти – как же ее звать? Точно, Амалия! – сразу же повесила на шею свой подарок – кулон в виде дельфина.
- Ну вот, – с комическим разочарованием вздохнул Дарти, – не видать мне сегодня кофе.
Амалия засмеялась. Кажется, еще до приезда Деверо и Жени эти двое успели разговориться.
Асахиро поднялся навстречу Габриэль и коротко поклонился, хотя, опять же, расстались они не так уж давно. Снайпер лишь жестом показал, что Габриэль он видит и видеть рад, но вставать не будет.
- Сиди, конечно, тебе и так сегодня досталось, – сказала Габриэль, устраиваясь на свободном месте между ним и Дарти. – Признаться, не была уверена, что тебя до вечера хватит. Так, я вижу, ты уже сориентировался. Только вон то под соусом лучше не трогай, оно вкусное, но с непривычки может быть плохо. А грибов с зеленью можешь хоть всю миску приговорить, тебе белок нужен.
- Не уверен, что мне это сейчас годится, – после некоторой паузы проговорил Снайпер. Габриэль не стала спорить и со словами «ладно, мне больше достанется» придвинула миску к себе.
Женя понимала, что съесть еще хоть что-то уже не в состоянии, и просто озиралась вокруг. Дарти вовсю болтал с Амалией, рассказывая ей свои приключения, и как раз излагал историю, как незадолго до знакомства с сомбрийцами попал в плен. Амалия слушала с большим интересом, иногда замечая: «Ну ты даешь!».
- Да сам бы не поверил, если б не вляпался! Ну реально. У нас много кто заморочен на всей этой рыцарственной пурге, но реально честно дерутся очень немногие. И уж чтоб боевика из враждебной команды подобрать, выходить и без претензий проводить, чтоб он, с вероятностью, завтра же против них же и вышел – я, блин, полдороги до «Кашалота» глаза тер, чтоб убедиться, что мне это все в отключке не примерещилось!
- Ну ты даешь! – повторила Амалия. – То есть, вообще все вы. Я же уже кое-что слышала – готовая история для приключенческого сериала, Алиска их пачками смотрит. Да и то не уверена, что сценаристы так лихо закрутили бы сюжет.
Габриэль тем временем беседовала с типичным строгим профессором с картинки, разве что без очков. Насколько Женя поняла, это был Лев Враноффски, дед Ари, известный на Сомбре врач. Он, конечно, сразу же обратил внимание на Снайпера:
- Позволь взглянуть? Говоришь, тебя латала эта девчонка Картье? – голос был ироничным, но в глазах читалось уважение. – Бедовая девка, но работу делает качественно. Достойная смена подрастает.
- Габриэль я обязан жизнью, – негромко ответил Снайпер.
- Вижу. Повезло тебе, парень. Оказался в нужное время, в нужном месте с нужными людьми. Помню я эту девочку зеленой кадеткой. Приезжала к Арику в гости. Так вот кто другой бы тебя не вытащил, а она ничего не боится.
- Профессор, вы меня совсем захвалите, – смутилась Габриэль, но было видно, как она довольна.
- Ты давай не стесняйся, а рассказывай, не каждый день такие случаи подворачиваются!
Габриэль охотно принялась рассказывать, как практически вытащила Снайпера с того света, старший Враноффски кивал и порой вставлял комментарии. Габриэль, похоже, готова была конспектировать.
Ари только что не в лицах представлял конфликт стандартов связи, с которым столкнулся в Треугольнике, из-за чего «Сирокко» месяц не мог подать о себе вестей. К удивлению Жени, самым внимательным слушателем была бабушка Луиза, явно разбиравшаяся в вопросе не хуже внука. Впрочем, вскоре она снова перевоплотилась просто в радушную хозяйку. Поворчала на мужа и Габриэль: «Нашли тему за столом!» – и предупредила Ари и Дарти, как раз деливших между собой остатки гуся:
- Молодые люди, оставьте место под десерт!
Дарти закатил глаза:
- Интересно, я после сегодняшнего ужина в дверь вообще пройду?
Асахиро пообещал непременно оценить и десерт тоже. Снайпер не ответил. Он чуть отодвинулся от стола и сидел молча, то ли прислушиваясь к каким-то своим ощущениям, то ли – Женя только сейчас это поняла – попросту засыпая. Наконец он не без усилия встал (Габриэль проводила его напряженным взглядом, но на ногах он стоял твердо) и обратился к Луизе:
- Прошу меня простить, но как гость я уже ни на что не гожусь. Все в порядке, просто за день вымотался. Если не трудно, покажите, где я могу лечь.
- Конечно, конечно! – понимающе закивала Луиза. – Идемте, покажу вам комнату. Мы с девочками уже постелили, отдыхайте.
- Ага, прямо рядом с моей спальней, – подал голос Ари. – Выходить буду на цыпочках, а то как-то не улыбается быть случайно пришибленным. И остальным соваться не рекомендую, если жизнь дорога!
Снайпер лишь кивнул, а Луиза с напускной строгостью заметила:
- Кто будет мешать моим гостям отдыхать – того я сама пришибу!
Младшие Враноффски расхохотались. Семейство вообще было шумное, но очень дружелюбное. Пожалуй, Жене здесь нравилось. Хотя у Деверо она уже чувствовала себя дома.

10.
Дарти сам не заметил, как получилось, что они с Амалией Враноффски оказались рядом. Вроде бы в начале ужина их разделяло несколько человек. Но разговор как-то завязался сам собой – Дарти удивился, почему Луиза несколько раз назвала его Витей, Амалия пояснила, что это русская форма его имени, и спросила, почему все обращаются к нему по фамилии. Тогда он ответил коротко, Амалии стало интересно что-то еще, она перебралась ближе. Ему понравился ее кулон в виде дельфина, оказалось, что Амалия – биолог, а дельфины – ее специальность и страсть. Вскоре она рассказывала про сомбрийские океаны, а Дарти – про Терранову и Сферу. Но Амалия раз за разом задерживала взгляд на его лице и тут же убирала глаза, явно стесняясь, что так его рассматривает. Дарти улыбнулся:
- Если что, все нормально. Сам знаю, физиономия у меня специфическая. Хотя видал и похуже, у нас каких только морд не встретишь, – он обернулся к сидевшему рядом Снайперу, тот кивнул в знак подтверждения.
- Ну, трудно ожидать, что наемник будет выглядеть как с курорта, – Амалия пожала плечами, но в ее лице читалось явное облегчение. – Но, если не секрет, что же с вами было-то?
Дарти рассказал, как из него пытались выбить сведения, которыми он не располагал. Амалия слушала с широко раскрытыми глазами, но при этом совсем не была похожа на типичную мирную жительницу, только что не падающую в обморок от одного вида боевика Сферы. Таких Дарти видел в количестве – хоть он и сам прохаживался насчет своей внешности, встречаться с девушками ему доводилось и после этой истории. Амалия была совсем другой. Она действительно сопереживала, а не просто картинно пугалась, и ее «Терране!», брошенное в ответ на рассказ Дарти, было наполнено совершенно искренним негодованием. Рассказ о встрече на «Кашалоте» очень развеселил Амалию, но в то, что Дарти ввязался в эту историю случайно, верить она отказалась наотрез: «Да-да, случайно вынесли пиратскую эскадру, как же!». И все разъяснения Дарти встречали только взрыв смеха. Впрочем, в обиде он не был.
Тем временем Снайпер объявил, что из дальнейшего празднования выпадает. Было с чего – передвигался он и правда только что не по стенке.
- Все в порядке, – улыбнулась Габи, заметив беспокойство Асахиро. – Сил он потратил много, но проблем быть не должно. В конце концов, не для того я его почти до прилета из медотсека не выпускала. Сейчас все, что ему нужно – есть и спать. А когда достаточно отдохнет, чтобы запустились его восстановительные механизмы, думаю, даже мне будет чему удивиться. Кстати, господа контракторы, если вы не будете сжирать весь торт, я вам буду крайне признательна.
Дарти подчеркнуто широким жестом переслал ей тарелку с тортом и снова повернулся к Амалии:
- Ну вот, теперь я могу рассказать, как мы тех пиратов выносили. А то при главном герое вроде и неловко. Хотя он говорит, что ничего не помнит. Не могу понять, как это вообще – обычно-то он помнит все и всех. Блин, как вспомню наше знакомство, поныне плохеет.
- У вас с ним, смотрю, бурное прошлое, – заметила Амалия. Дарти кивнул:
- Вот от этого «у нас с ним», если честно, до сих пор крыша едет. Два года я жил с уверенностью, что если доведется с ним пересечься, тут мне и кранты придут. А выжил и при знакомстве, и даже в тренировочном махаче, хотя сам не понимаю, как. Знаешь, – он по привычке перешел на «ты», но Амалия как будто не возражала, – я в общем-то из рядовых боевиков, ничем особо не прославился. Я прекрасно понимаю, что если он не свернул мне шею – это только потому, что не захотел. Вот Асахиро – хороший боец. Снайпер – лучший в Сфере. Ну, может, еще один человек с ним может равняться. Я его в бою видел – благодарил все высшие силы, что мы на одной стороне.
- Расскажи? – переход на «ты» Амалия заметила и поддержала. Дарти придвинулся ближе – она снова не возражала – и принялся рассказывать. Пару раз он обращался к Асахиро за дополнениями, но тот лишь махнул рукой – мол, у тебя самого неплохо выходит – и вернулся к своей чашке с травяным чаем. Кажется, тоже скоро свалит спать. Дарти сна не чувствовал ни в одном глазу, тем более что приближалась кульминация:
- В общем, мы вломились на флагман, местные попытались пустить нас на салат – вон, видишь, у Асахиро еще шрамы на лице остались, попал под осколки. И тут, собственно, высунулся Снайпер. Знаешь… я в общем не самый смелый чувак на свете, но и не то чтобы трус. Тут мне стало страшно. Там... блин, скажу пафосно... там вообще в лице человеческого выражения не было. Не взгляд, а сетка прицела. Больше того – при мне в него попали. Я сам видел. Но его это остановило ровно настолько, насколько просто энергией выстрела отбросило. И он дрался, пока кэп не дал команду уходить. И вот тогда... я на тот момент уже вернулся на «Сирокко», типа пленных конвоировал, но я видел, как Асахиро его принес на руках. В глубокой отключке.
Амалия присвистнула:
- Да, Алискины сериалы точно отдыхают. Да что там… Но где ж этого парня так драться-то учили?
- Да большая часть Сферы душу бы продала, чтобы это узнать! Но он молчит наглухо. Габи, когда его откачивала, материлась в три этажа с поминанием каких-то боевых программ спецподготовки, но что это такое – я в душе не представляю. Сам он говорит, что может активировать «боевой режим», в котором типа обостренная реакция, болевой порог как класс отсутствует, все такое, я не очень понял. И это не просто, как у наших бывает, крышак снесло и попер, вроде бы он это контролирует.
- Уууууу! Раз уж наша Габи рычит и матюгается, значит, точно дело серьезное. Она рассказывала историю своего повышения. Тоже подумала бы, что так не бывает, а поди же ты.
Чуть помолчав, она добавила:
- А Стив все же хороший человек. Я так понимаю, что эти самые программы сильно людей меняют, и там мало что остается от человека, но в нем ещё осталось достаточно. Хорошо, что он здесь. Хорошо, что вы все здесь.
- Ой да, – Дарти как будто случайно коснулся руки Амалии. – Да про Снайпера я и сам это понял – вот как раз в том тренировочном махаче. Он, конечно, от меня мокрого места не оставил, где он, а где я, даже если он в четверть силы дерется. Сержанта Карреру и то по залу вывалял, а уж я и вовсе пискнуть не успел. Да еще он знает, что я типа учился у Асахиро, так что планку немного завысил. Ну и в итоге я растянул запястье и нос разбил. У меня вообще легко кровь носом идет, с тех пор, как сломали. Так Снайпер мне сам руку забинтовал, да еще чаем угостил.
Амалия кивнула с мягкой усмешкой:
- Подрался, очнулся, перевязался, снова в бой. Ты только себя не угробь. А то кто ещё таких баек расскажет? – она заглянула Дарти в глаза и обвила рукой его плечи.

11.
17 августа 3048 года
Снайпер проспал, по своим ощущениям, не меньше двенадцати часов. Хоть не сутки напролет, и то хорошо. Мало что так выводило его из себя, как собственная слабость. Все-таки он привык, что восстанавливается гораздо быстрее среднего. Тем более что, если уж говорить о ранениях, бывало много хуже. Правда, и на верхний уровень выходить ему доводилось считанные разы, все-таки это крайняя мера. Снайпер в который раз обругал себя за этот верхний уровень. С другой стороны, с перебитой почти в начале боя правой рукой – это он еще мог вспомнить – вариантов не оставалось. Или учитывать ранение и заметно ослаблять себя, или идти напролом. Все равно в возможность остаться в живых он тогда не очень верил.
Снайпер чуть усмехнулся – по крайней мере, об этих настроениях он уже думает в прошедшем времени. Он выжил, и в основном именно благодаря экипажу «Сирокко». Этот экипаж принял его. И здесь, на Сомбре, ему рады. Он вспомнил, как радовалась Габриэль, когда он пришел в себя. Впрочем, чуть позже та же самая Габриэль крыла его на чем свет стоит и грозилась лично придушить за нарушение режима, потому что Снайпер стал пытаться вставать задолго до того, как она это позволила. Чтобы занять его и заставить все-таки лежать, она пересказала ему чуть не всю историю Сомбры от самой колонизации. Дошло даже до местных сказок – Джон Аллен немало повеселился, увидев, как доктор Картье рассказывает раненому наемнику про дочь короля дельфинов, полюбившую рыбака. Кстати, сказка действительно была интересная.
Если верить часам, было далеко за полдень, но в комнате, обставленной в приглушенных зеленых тонах, царил спокойный полумрак. Снайпер вспомнил предупреждение Габи, что малейший избыток впечатлений может быть для него слишком утомителен – эта спальня как будто специально обставлялась под его нужды. Около кровати обнаружилась записка с подробной инструкцией, где находится все, что может оказаться нужно. Луиза правильно предположила – или Ари ее предупредил – что устные объяснения Снайпер сейчас вряд ли воспримет. Впрочем, чувствовал он себя на удивление неплохо. Похоже, ресурс организма все-таки восстановился до той стадии, на которой запускаются собственные резервы. Остальное – дело времени.
Среди прочего записка сообщала, где лежит комплект домашней одежды. Черная форма Сферы давно стала Снайперу привычнее всего, справиться с одеванием он мог даже одной рукой, но, пожалуй, можно и воспользоваться предложением. Тем более что мягкие свободные штаны и куртка на молнии оказались все того же черного цвета. Похоже, Ари собрал на него и его предпочтения целое досье.
Сам Ари, как выяснилось, до сих пор отсыпался в соседней комнате. Его взъерошенная физиономия высунулась из двери как раз в тот момент, когда Снайпер проходил мимо. Дверь он распахнул достаточно резко, но увернуться не составило труда. Ари чуть вздрогнул и коротко выругался.
- Тьфу, напугал!
- Смотри, куда дверь открываешь, – пожал плечами Снайпер. – По лбу получить в мои планы не входит, еще с прошлого раза не все зажило, – он коснулся недавнего шрама.
- Ну, знаешь, я у себя дома и еще не до конца проснулся! Ты сам как? Хотя, судя по твоим балетным номерам, неплохо.
- Ну еще бы я от двери не увернулся. Я в целом нормально, но очень хочу чая – ну или что тут есть аналогичного. И чего-нибудь сладкого.
- О, поскольку вчера до десерта не дожил почти никто, с этим никаких проблем. Чая вот нет, увы, – Враноффски усмехнулся, явно припомнив историю с ящиком чая. – Хотя есть штука не хуже, Амалия принесла. Ее подруга – лесной эколог. Сделала травяной сбор, на вкус приятный и бодрит здорово. Там лимонник.
- Лимонник? На Терранове он тоже есть, достаточно сильный стимулятор. Даже для меня.
- Не, наш вроде не такой экстремальный, мы его, собственно, в качестве чая обычно и пьем. А еще там должен был остаться шоколадный торт. Бабуля и раньше-то пекла громадины, но тут сама себя превзошла. Ну и будем готовы мчаться навстречу подвигам и приключениям. Первого не обещаю, но второго в процессе адаптации на твою долю хватит.
- Норма жизни, иначе не умею, – чуть улыбнулся Снайпер. – Адаптироваться тут есть к чему, твоя правда. Начнем с этого вашего лимонника.
В гостиной, помимо остатков вчерашнего пиршества, обнаружились Дарти и Амалия Враноффски, устроившиеся вдвоем в одном кресле. Точнее, Амалия в нем, а Дарти – на подлокотнике, приобнимая ее за плечи. Ари жестом показал «так держать» и скрылся в кухне. Амалия улыбнулась Снайперу, увидев его на лестнице, а вот Дарти, увлеченно рассказывавший что-то, ничего не замечал. Впрочем, Снайпер всегда передвигался бесшумно. Только когда он прошел точно у Дарти за спиной, тот от неожиданности чуть не свалился с кресла:
- Снайпер, мать твою! Ты все-таки хочешь меня со свету сжить!
- Хотел бы – давно бы так и сделал, – без тени улыбки парировал Снайпер.
Амалия засмеялась – немного натянуто, не зная, как на это реагировать. Впрочем, когда Дарти слез с кресла и вполне дружески обнялся со Снайпером, стараясь не задеть правую руку, она вздохнула с облегчением, пробормотала «Шуточки у вас…» и пошла заваривать лимонник.
За завтраком (хотя по времени это больше походило на обед) продолжился разговор о Старых Колониях – Снайпер уже понял, что так здесь называют Треугольник и подобные ему планеты, когда-то приглянувшиеся Терре из-за схожих условий, но потом заброшенные из-за слишком больших расстояний. Старых Колоний не было даже на большинстве карт, и вообще они считались если не исчезнувшими, то полностью недоступными.
- Люсьена теперь замучают расспросами про эту вашу червоточину, – со смехом сказал Ари. – Впрочем, мне самому еще предстоит лекция про ваши стандарты связи. А уж капитана с коммандером мне заранее жалко. Да и вы, парни, готовьтесь, капитан О’Рэйли уже небось в засаде сидит.
- Психологическая служба, знаю, – кивнул Снайпер. – Пока я не в лучшей форме для длительных разговоров, но мне уже самому интересно, кем меня пугали с самого «Кашалота».
- О, капитан О’Рэйли – это да… Она в свое время убедила кэпа, что Люсьен, Габи и я – это то, о чем он всю жизнь мечтал. Ну ладно, Деверо правда гениальный навигатор, Габи не менее гениальный медик, а с ее семейством общаться никто не заставляет, но меня вся Академия знала как раздолбая, который постоянно огребает за драки и самоволки. Но О’Рэйли сосватала кэпу нас всех.
- Не прогадала.
- Спасибо за комплимент, – Ари картинно раскланялся и тут же издал возмущенный вопль: – Эй, я не понял, где торт?! Я его так и не попробовал!
- Так там вроде много было?
- Было, пока ты не добрался! Ты когда это все прибрать успел?
Из коридора выглянула Луиза:
- Ари, ты чего шумишь? Тебе для гостя торта жалко?
- Бабуля, мне ничего не жалко, но я очень люблю твои торты, а этого мне даже не досталось! – Враноффски сделал несчастный вид, хотя сам чудом удерживался, чтобы не расхохотаться.
- Вот это тебя утешит? – Амалия нашла в холодильнике блюдо с эклерами.
- Если я до них доберусь раньше Снайпера – вполне!
Впрочем, на эклеры Снайпер уже не претендовал. Силы по-прежнему следовало беречь, и он вскоре ушел наверх, захватив с собой термокружку с лимонником. Напиток ему понравился. Да и вообще ему здесь нравилось.

12.
20 августа 3048 года
Женя осторожно приоткрыла дверь в кабинет Альберты О’Рэйли. Ей уже успели объяснить, что до ее совершеннолетия Альберта будет считаться ее опекуном. «Понимаешь, – говорил Деверо, – по нашим законам для инопланетника совершеннолетие наступает позже, чем для граждан Сомбры. И натурализация в этом случае очень муторная. Парни-то гражданство получат автоматически, потому что они уже приняты в наш экипаж, это вопрос времени. С тобой сложнее, а для поступления в Академию и даже на подготовительные курсы тебе нужно гражданство. Тебя это ни к чему не обязывает, живешь у меня – и живи, считай, что у тебя здесь, скажем, троюродная тетя. Хотя мне кажется, что вы подружитесь». Сам Деверо, по его словам, опекуном быть никак не мог, и Женю это почему-то радовало. Хотя спроси кто, кем она его считает, она вряд ли смогла бы ответить. Но вот точно не опекуном.
«Боевик», – вот первое, что подумала Женя. Хотя она прекрасно знала, что к боевым взаимодействиям О’Рэйли давно не имеет никакого отношения. Но приобретенная в Сфере привычка делить всех на «боевиков» и «мирных жителей» была слишком сильна, и эта немолодая рыжеволосая женщина с внимательным взглядом голубых глаз была кем угодно, только не мирным жителем.
- Здравствуй, – улыбнулась Альберта. – Я полагаю, тебе вкратце уже рассказали, зачем я тебя вызвала. Это в первую очередь официальная процедура, плюс я могу помочь по каким-то административным вопросам, да и потом – Люсьен, конечно, прекрасен во всех отношениях, но я старше и опытнее. Так что по любым вопросам моя дверь открыта. А пока неплохо бы познакомиться поближе. Как тебе Сомбра?
Сначала Женя смущалась, но Альберта ободряюще улыбалась ей, словно и правда была ее потерянной троюродной тетушкой, и вскоре Женя уже взахлеб рассказывала о своем знакомстве с экипажем «Сирокко» и перелете на Сомбру. Альберта внимательно слушала, почти не задавая вопросов, и изредка дотрагивалась до серебряного кольца на своей руке. Прищурившись, Женя разобрала надпись «Шэннон».
- Шэн-нон, – прочитала она вслух. – Но вы ведь… одна? Если я не то спрашиваю, вы сразу скажите!
- Сейчас – да. А на Терре у меня была семья. Шэннон – это моя дочь.
- Она... не полетела с вами?
- У неё не было такой возможности. Мне был дан приказ собирать данные по военному потенциалу Сомбры. Все сведения, которые могли бы пригодиться в войне против неё. Чтобы простимулировать меня на быструю работу, они удерживали мою дочь. У Шэннон был порок сердца. Слишком быстро проявился. Помочь то ли не успели, то ли не захотели.
- Оййй... простите, – Женя опустила глаза, но тут же горячо воскликнула: – Вот же гады!
- Я уже вполне могу говорить об этом, – мягко ответила Альберта. – Так вот, когда я вежливо поинтересовалась, почему мне никто не сообщил и не вызвал с Сомбры, мне был дан ответ, что мое дело – собирать данные, а не играть в наседку. Мол, есть такая вещь – присяга, и она поважнее любой семьи и любой привязанности. Вот тогда я поняла, что воевать ради войны я не буду. И если Терра перенаселена, и может позволить себе закидывать противника трупами – это её проблемы. Я слишком уважала сомбрийцев и знала наверняка, что терране сделают из Сомбры вторую Деметру. Ну, семь лет навыков работы на террористическую организацию не пропьешь, – она хищно усмехнулась. – Добралась до транзитной станции, угнала патрульный катер, пристрелила пилота и вернулась на Сомбру. Так что окажись я на Терре, меня казнят за дезертирство, разглашение разведданных врагу и за терроризм.
- Ух тыыы! Ну то есть, понятно, что вам это было не так увлекательно, но все-таки. Вы прямо как Асахиро, но он просто от своего клана уходил, а тут такое! Елки, как я только в такой компании оказалась...
Альберта чуть усмехнулась:
- Только не говори, что тебе не нравится. Или что боишься опеки сумасшедшей террористки.
- Да я в том смысле, что все такие крутые, а я практически случайно примазалась. Я вообще мало чего боюсь, на самом деле.
Взгляд Альберты снова стал предельно внимательным, в нем засветился чуть лукавый огонек:
- Крутость – дело наживное. Но чего же ты на самом деле боишься? – она подчеркнула «на самом деле».
Женя задумалась. Сказать или нет? С тех пор, как погиб Дэнни, она ни с кем об этом не говорила. Да и о нем самом почти не упоминала. Но Альберта же рассказала ей о Шэннон, а уж ей точно пришлось гораздо хуже… Помолчав, Женя очень серьезно проговорила:
- Я боюсь терять друзей. Может, поэтому и стала такой, типа все равно с кем тусоваться, лишь бы интересно. Только все равно не получается. И тогда мне… страшно. Тот, кто привел меня в Сферу, погиб. А он был моим лучшим другом.
Имя Дэнни Женя не назвала, опасаясь не совладать с собой. Хотя последнее время ей стало гораздо проще вспоминать о нем… Альберта кивнула в знак понимания:
- По крайней мере, у тебя осталась память о нем. Это лучше, чем вообще ничего – а без привязанности не осталось бы ничего. К тому же, ты ведь собираешься поступать в Академию, ведь так? Стать офицером космофлота и посвятить жизнь защите Республики. Громкие слова, но это так. Знаешь, девиз сомбрийского космофлота – «За все, чем мы дорожим». А что защищать тому, кто ничем не дорожит и ни к чему не привязан?
- Да я понимаю, на самом деле. Я бы и не смогла одиночкой быть, не умею. Но… иногда страшно.
- Это пройдет, – Альберта ласково улыбнулась. – Теперь у тебя есть и дом, и, я так понимаю, друзья. И старая террористка в качестве опекунши. Хотя тебя, кажется, устраивает.
Она хитро подмигнула, и Женя рассмеялась. Странное дело, ей казалось, что с Альбертой они знакомы уже давным-давно и можно разговаривать обо всем на свете. Так Женя и сделала. Она рассказала и про Терранову, и про свою жизнь в Сфере, и про Дэнни. Даже про его смерть, и не стеснялась, что на глаза снова навернулись слезы. А Альберта, точно как тетушка, погладила ее по голове. И Женя с трудом верила, что совсем недавно опасалась этой встречи.

13.
23 августа 3048 года
День был выходной, и Дарти внезапно обнаружил, что остался один. Ну, почти – на кухне он встретил Алису, но и она уже собиралась убегать. Хотя на чашку лимонника задержаться согласилась. По словам Алисы, Ари еще с утра уехал со Снайпером в госпиталь доктора Темпла, это надолго. Снайперу нужны процедуры по реабилитации, ездить далеко, и Ари взялся его возить. Куда подевался Асахиро, Алиса не знала, впрочем, Дарти предполагал, что он или пошел изучать город – ориентировался он куда лучше, чем Дарти, пока не решавшийся уходить за пределы квартала – или отправился тренироваться к ребятам Карреры. Остальные тоже как-то все разбежались. Дарти со вздохом направился к консоли, поискать какое-нибудь интересное кино, но тут от входа послышался голос Амалии:
- Ну хоть кто-то живой есть! В кои веки решила зайти, а тут никого! Как, Алиса, и ты уже уходишь?
- Дарти тут, – сказала Алиса и хихикнула.
- А вот его-то мне и надо! Пошли по городу гулять? Или ты занят?
- Не занят, – Дарти вышел в прихожую. – Про героическую ликвидацию терранского шпиона я и потом могу посмотреть.
- Не иначе, от Алиски набрался, – рассмеялась Амалия. – Насколько я помню ваши похождения, про героическую ликвидацию терранского шпиона тебе и от первого лица могут рассказать. Пошли гулять, погода в кои веки отличная.
Дарти скептически посмотрел на сплошные облака за окном. Когда они прилетели, погода была не в пример лучше. И Амалия была одета не то чтобы по-летнему – в яркой синей курточке с бело-голубым шарфом, лазурных брюках и темно-синих мягких сапожках. На кармане куртки жизнерадостный кит выпускал фонтан.
- По крайней мере, не льет и ветер с ног не сшибает. Знал, куда летишь, – назидательно произнесла Амалия. – Да, твоя куртка наш климат не выдержит, вот разве что сегодня. Заодно и подыщем тебе что-нибудь более подходящее.
Дарти сделал несчастный вид, но безропотно последовал за Амалией в магазин. Там он выбрал почти точное подобие своей серой куртки, только чуть длиннее и почти непродуваемую. Амалия фыркнула и пообещала сдать Алисе на стилистические опыты. «При моей морде вряд ли что-то сильно поможет», – хмыкнул в ответ Дарти. Амалия просто сняла с вешалки зеленый шарф и повязала поверх его куртки. Так они и отправились гулять по Штормграду.
Столица Сомбры решила оправдать свое название – налетел резкий ветер, неожиданно холодный для августа. Вообще, как объясняла Амалия, на Сомбре достаточно тепло, снег на широте основных городов выпадает очень редко и сразу же тает, но ветра и дожди бывают очень неприятными. «Мягко говоря», – добавил про себя Дарти, поплотнее заматываясь новым шарфом и радуясь, что новую куртку ветер действительно не берет. Впрочем, вскоре даже выглянуло солнце, красиво осветив небольшую белую церковь в конце улицы. На фасаде не было украшений, кроме символического изображения рыбы.
- О, это ж мы до третьезаветников дошли! Это…
- Я знаю, – улыбнулся Дарти. – На Терранове они тоже есть. Давай зайдем?
- Ты… верующий? – Амалия спросила об этом, как о чем-то необычном. Дарти махнул рукой:
- Да не то чтобы. Просто в детстве я дружил с одним пастором. Даже не то что дружил… пастор Томас нам был как старший брат. Знаешь, он ничем таким не грузил, типа ведите себя хорошо, а то в ад попадете, он даже не настаивал, чтобы мы в церковь ходили, все такое, – Дарти помолчал. – В Сферу я ушел после его смерти.
- Мне пойти с тобой или подождать?
- Да как хочешь, на самом деле. Я ненадолго.
Похоже, служба только что закончилась, людей в церкви было довольно много. И все же пастор, высокий старик с резкими чертами лица, сразу же заметил Дарти и благосклонно кивнул ему. Дарти подошел, чувствуя себя несколько неловко – он не мог вспомнить, когда последний раз заходил в церковь. Казалось бы, верующим он никогда себя не считал, чего стесняться… Дарти вспомнил, как Женя сказала «Честное слово, драться проще!» – про магазин, что ли… Определенно проще.
Пастор обратился к нему по-испански, Дарти жестом показал, что не понимает. Пастор перешел на пиджин:
- Ты недавно на Сомбре, сын мой?
- Неделю, пастор…
- Серхио.
- Виктор, – впервые за пять лет Дарти представился так. Пастор Серхио мягко улыбнулся:
- Я рад видеть тебя. Если тебе нужна помощь – приходи в любое время. И просто так тоже приходи, мы будем рады.
Амалия от входа видела смущенную улыбку Дарти. Сейчас это был не боевик Сферы, много повидавший и навсегда сохранивший следы пережитого. Совсем молодой парень (только сейчас Амалия осознала, что Дарти младше ее, пусть и всего на год), которому очень давно ни с кем не доводилось доверительно общаться.
- Пастор Серхио… – проговорил Дарти. Тот сразу же откликнулся:
- Да, сын мой?
Дарти чуть помолчал и выпалил одним махом:
- Знаете… все-таки не ваш я. Не гожусь я в верующие. Я боевик. Сам не вспомню, сколько народа перестрелял, и я об этом не жалею. Я только хочу попросить… если можно… помолитесь за душу пастора Томаса Крейна, с Террановы. Я не умею.
Он коротко склонил голову, повернулся и быстро вышел.
Амалия дождалась его у двери и молча взяла за руку. Дарти кивнул на скамейку перед церковью, предлагая сесть. На его лице читалась глубокая задумчивость.
- Наверное, я правильно сделал, – тихо заговорил он. – Я же тогда даже попрощаться не смог, да и не знаю я, как оно полагается. Знаешь, почему я Дарти? Не люблю, когда меня по имени называют. «Виктор» – это или в школе налажал, или старшие пацаны с разборками пришли. А Виком меня звал пастор Томас. Он сам-то совсем молодой был. Знаешь, такой парень из соседнего района, коренастый, в веснушках, руки в мозолях всегда. Все умел делать и нас учил. В школе чего не понимаешь, родаки запилили, работу найти не можешь – иди к пастору Томасу, он все разъяснит и поможет. Не могу с тех пор, когда еще кто-то меня так называет… Тебе можно, – быстро добавил он с улыбкой, которой Амалия у него раньше не видела.
Он замолчал, но Амалия ничего не говорила – она понимала, что ее слова сейчас вряд ли будут уместны. Действительно, вскоре Дарти продолжил:
- Ему едва сорок было, когда он умер. На ровном месте сердечный приступ. Говорили – всего себя раздал. Наверное, так и есть. За нас всегда горой стоял, чуть не до драки. «Детишками» называл, даже взрослых. И так мне без него все осточертело, что я в тот же вечер дал деру с Планеты. Думал, к черту все, уйду в Сферу, может, и пристрелят к хренам, да все лучше, чем в нашем городишке сторчаться. Все равно никому я там нахрен не нужен был. Родаки, поди, и хватились-то месяца через два в лучшем случае.
Амалия придвинулась ближе и погладила его по руке.
- Теперь у тебя появилась планета, куда можно вернуться за передышкой.
Дарти задумчиво кивнул. Но почти сразу же усмехнулся:
- Да уж, передышка от всего этого определенно нужна. Вписался, называется, не подумав! Впрочем, пока мне скорее нравится то, что выходит.
- О, ещё бы тебе не нравилось, – хитро улыбнулась Амалия.
- Ну так! Жив, плюс-минус цел, хотя некоторые пираты и сержант Каррера пытались этому помешать, накормлен и даже не вусмерть задушен счастливыми родственниками Ари. Последнее меня особенно удивляет.
- Да у нас вся семья такая, – засмеялась Амалия. – Нас много, но мы очень друг друга любим. Иногда мы ругаемся, но посмей кто сказать плохо про одного из Враноффски, ух что будет! А Арик вообще замечательный брат, хоть он и ворчит иногда как старый дед.
- Особенно когда без торта останется!
Оба расхохотались. Теперь это был все тот же Дарти, которого Амалия знала – но теперь она знала о нем и кое-что еще. Вдруг он снова посерьезнел:
- Я тут думаю... может, и правда, как Джонни говорит, морду в порядок привести? Народ вроде не пугается, но…
- Ой, выдумал тоже, – фыркнула Амалия. – Нет, если хочешь, я тебе и клинику найду, и все, но только если надо тебе. Ты мне нравишься с твоим лицом, а не с физиономией из сестренкиных сериалов. Да-да, нравишься. Вот, призналась.
Дарти обнял ее и долго молчал, но ответил уже обычным тоном:
- Да я, в общем, к своей морде привык, уже и не помню, как оно раньше было. Ну и писаным красавцем я и не был никогда.
- Ну вот и ради меня не надо из себя ничего такого делать.
- Договорились, не буду, – и Дарти широко ухмыльнулся.

14.
25 августа 3048 года.
Селина Хендрикс как раз выходила из тира – сослуживцы давно шутили, что Селину вне службы найти очень просто, в любое время дня и ночи она будет там – когда пришел вызов от капитана О’Рэйли.
- Лейтенант Хендрикс, пока вы числитесь в отпуске, у меня к вам дело.
- Кого убить? – привычно отшутилась Селина.
- Пока никого, – рассмеялась О’Рэйли. – Знаю, что не по вашей части. Но я, как психолог, полагаю, что разнообразие полезно. Короче, у меня тут девочка из Старых Колоний, будущий кадет. На Сомбре всего неделю, осваивается. Вы порядки Академии забыть еще вряд ли успели, проинструктируйте, что и как. Мне кажется, вы поладите.
На самом деле, несмотря на шутки Селины, воспитывать молодое поколение ей было не привыкать. Начиная с приюта, в котором она выросла, и заканчивая тренировочным лагерем на Энкиду, ей регулярно доверяли младших, потому что знали – Хендрикс справится. Присмотрит, разъяснит, пресечет беспорядок. Хотя под взглядом, в котором так и чувствовалась красная точка прицела, устраивать беспорядок никого не тянуло.
Впрочем, «девочка из Старых Колоний» не особенно смущалась. Чем-то она походила на саму Селину приютских времен – то же мальчишеское сложение и короткая стрижка. Она протянула руку:
- Привет… то есть здравствуйте. Я Женя, или Эжени, как меня тут все зовут.
- Можно и на «ты», я, конечно, старше, но не так уж безнадежно. Я лейтенант Хендрикс. Но пока что я для тебя Селина.
- Отлично! Я как-то привыкла всех по имени звать. На «Сирокко» переучилась, но не совсем.
- О, «Сирокко»! Хотела бы я когда-нибудь получить туда назначение, – вздохнула Селина. – Кстати, там служит мой дружочек времен Академии. Но я туда хочу не из-за него.
- Ух ты, а кто?
- Леон Эрнандес его зовут. Мы были близкими друзьями, потом получили разные назначения, раскидало. Тем более он теперь семейный человек. Его супруга, кстати, я же вместе с Леоном как-то раз от шпаны отбивала, – Селина усмехнулась, вспомнив ту драку. – Ох и отделали же его тогда. И как назло, ни одного патруля нацгвардов не было поблизости. В общем, мы с Леоном так разозлились, что пятеро на одного напали, да ещё и поддали в честь совпавшего отпуска, ну чего ты хочешь, вчерашние кадеты, а сегодня два бравых энсина, ёлки болотные, из первого полета вернулись, форсу полные штаны от парадной формы. В общем, мы им показали все прелести тренировок по рукопашному бою. У тех, кто Жана бил, глаза, по-моему, были квадратные.
- А нечего лезть! – с азартом воскликнула Женя. – Ну ты настоящий боевик, прямо как наши!
- Уже немного слышала о твоей, хм, биографии, так что сочту за комплимент. А можно поинтересоваться, как тебя-то угораздило попасть в комбаттанты в твоем возрасте?
- Опять мой возраст! – поморщилась Женя. – Я в пятнадцать лет в Сферу попала, ну чуть младше среднего, но ничего такого, нормальный возраст для боевика. Другой вопрос, что девчонок там почти нет.
- Резонно. Но тебе-то зачем в такую мясорубку соваться? Ты вроде не слишком похожа на того, кто жить не хочет. Предположу, что тебе приходилось стрелять, но не по-крупному. Я права?
- Ну да, я в боях не очень много участвовала, тем более что в Сфере негласное правило – самых младших не трогать. Правда, не все соблюдают, я вот огребла пару раз, – она коснулась левого плеча и бедра. «Скорее случайность, – прикинула Селина. – Целились бы нормально, убили бы». – Ну и сама кое-кого пристрелила, сама не поняла, как. Я вообще не очень меткая, так что практически случайно все вышло.
Селина не взялась за голову разве что из природной сдержанности. Положим, она сама с детства мечтала о космофлоте, учитель физкультуры даже ворчал на нее, что перебарщивает с тренировками, но одно дело – космофлот, а другое – такой вот беспредел, где и в шестнадцать лет в любой момент могут убить. Ладно, повезло, не убили, а дальше-то что?
- А дальше-то что? – повторила Селина вслух. Женя пожала плечами:
- Ну, сейчас я действительно хочу учиться в Академии и все такое. А до того, как с экипажем «Сирокко» познакомилась, особо не задумывалась. На Планете до меня никому особого дела не было, на типичную девчонку я не очень похожа, ну и удрала в Сферу. Меня туда друг привел. Он вскоре погиб, но я осталась. Не возвращаться же. Боевик из меня так себе, но мне нравилось.
- Чувствую, тебе будет чем шокировать однокурсников, – задумчиво проговорила Селина. – Чего там, ты почти провернула это со мной. Но мне интересно, как ваши спецслужбы терпят такое соседство? Я уж не говорю, что у нас бы три четверти мирного населения с таких раскладов хлопнулось в обморок. У нас все же ценят профессиональную армию.
- Ой, насчет спецслужб и прочего – это лучше у Снайпера спрашивать... если он захочет рассказать, конечно. Он мне немного объяснял, я не очень поняла. Вообще армия на Планете есть – Планета, это общее название трех планет нашего Треугольника. Я бы не сказала, что туда очень рвутся. В космосе так точно никого, поэтому там Сфера и образовалась. Это сначала были ветераны Экспансии, которые на Планете оказались не нужны, а дальше пошло-поехало. Я так поняла, что между Сферой и Планетой своего рода договоренность – мы не трогаем гражданские рейсы, они не трогают нас. На самом деле, у нас уже нафиг забыли, с чего все началось. Есть Сфера и есть, кому на Планете мирно не живется – уходят туда.
- Хммм… Ну да, только в изоляции от сети туннелей такое и могло развестись.
- Ну вообще к нам ведет один туннель, – Женя приняла вид отвечающей задание ученицы. – Он известен как нестабильный, хотя вот «Сирокко» прошел же и туда, и обратно. А на другом конце того туннеля планета Хунд, там как раз космические войска развиты и гостей извне не любят. Впрочем, не настолько, чтобы транзиты гонять, так что мимо них как раз и летают, а к нам не заворачивают. Мы же типа потерянная колония, не нужны никому. Когда-то Треугольник пытался вести собственную экспансию, получил отпор от Хунда – они там вообще очень милитаризованные, как я поняла – и закуклился. Но я говорю, тут Снайпер лучше знает.
Женя уже второй раз упоминала это прозвище, и второй раз ее глаза загорались фанатским блеском. Насколько Селина представляла себе такие структуры, как эта их Сфера, такими званиями там не разбрасываются.
- Снайпер, значит? Должно быть, крутой боец, если так прозвали.
- Не то слово! – воскликнула Женя. – Вообще он в Сфере считается лучшим стрелком. Так он Стивен Вонг, для своих Стив, но вообще его все Снайпером зовут. Даже капитан.
- Понятно… – задумчиво протянула Селина, хотя понятно ей пока было только то, что уж если Да Силва перенял такое обращение, значит, у него точно есть все основания. Потом подмигнула Жене: – Слушай, а пошли выпьем? Тут за углом бар есть. Самое лучшее имбирное пиво в Штормграде. Не беспокойся, закон не нарушим. Эта штука только называется пивом, алкоголя в ней нет. Зато есть имбирная пикантность. Сама люблю. Да и выпить можно сколько угодно, голова потом дурная не будет.
Женя сначала едва заметно скривилась на словах «алкоголя нет», но согласилась:
- А давай! Я вообще-то и обычное пиво люблю – без фанатизма, ну и потом, я понимаю, несовершеннолетняя и все такое. А имбирное я и не пробовала никогда.
- Вот и попробуешь. Безалкогольное пиво у нас обычно редкая дрянь, а вот имбирное тебе должно понравиться.
«И я все-таки довыясню, кого это Да Силва взял себе в экипаж, – добавила про себя Селина. – Надо же знать, с кем однажды, может, летать доведется».

15.
Имбирное пиво действительно оказалось отличным, и болтать под него с Селиной было как-то очень легко и просто. Хотя Женя понимала: это с ней Селина такая, а вообще она из тех, с кем на узкой дорожке точно лучше не встречаться. Вроде Снайпера. Вот да, как ни странно, больше всего Селина напоминала ей именно его. Тоже ведь – от него и от Гордона вся Сфера шарахалась, а Женя их не боялась. Ну Гордона, пожалуй, побаивалась, в конце концов, он ведь действительно тогда мог ее убить. Так не убил же. Но с ним она все же никогда близко не общалась, в отличие от Снайпера. Она, конечно, прекрасно знала, что перед ней один из опаснейших бойцов Сферы, но для нее Снайпер был прежде всего другом Дэнни… и, пожалуй, ее другом. Люсьен – это другое. Селина, кстати, спросила, где Женя живет, и чуть нахмурилась, узнав, что у Люсьена. Сказала, мол, могут подумать всякое. Вот еще глупости. Да и все равно после поступления она будет жить в Академии. И с Дэнни Женя в свое время делила каюту. Селина хмыкнула и больше к этой теме не возвращалась. Ей было интересно послушать еще про Сферу и про Терранову, и Женя стала рассказывать.
- Мне вот одно интересно, – задумчиво проговорила Селина. – Вот нафига людям типа твоих родителей позволили иметь детей? Хотя у вас там с этим проще…
- А здесь что, могут позволить или не позволить? – удивилась Женя.
- Уже начинаю забывать, что ты тут всего неделю, – рассмеялась Селина. – А вроде и не напивалась. Короче, смотри. У нас не всегда все было как сейчас. Жить тут легко и приятно, но только из-за хорошей социалки. А она не резиновая и постоянно растущее население не обеспечит. На заре колонизации Сомбра в это уже вляпалась. Беспризорность, нищета, преступность, бардак и разруха. В общем, все шло к скатыванию в терранский сценарий, а вторая Терра тут нахрен никому не сдалась. И новое правительство взялось наводить порядок. Навело. В частности, довольно жесткой демографической политикой. Не бойся, лекцию читать не буду, на курсах тебе это еще разжуют сто раз, скажу просто: рождение детей у нас лицензируется. Хочешь детей – подтверди, что можешь их содержать и воспитывать. Внеси залог, сдай экзамен и вперед. Понятно, вой поднялся преизрядный, да и сейчас недовольных хватает. Вроде моей мамаши. Впрочем, будь она законопослушной гражданкой, меня бы тут вообще не было.
Женя недоуменно подняла бровь.
- Я нелицензированный ребенок, – проговорила Селина. – Выросла в приюте, поскольку после моего рождения маменька с крышей попрощалась окончательно. Она там и так плоховато держалась от избытка митингов и демонстраций. Маменька и меня-то родила в знак протеста против системы. Обычно, конечно, нелицензированные дети о своем происхождении не знают, это просто я любопытная. Никаких сантиментов по этому поводу не испытываю, всего лишь хотела узнать, чего ж такого начудили мои родители, что меня у них забрали. Узнала, живу дальше. Я стащу у тебя сырный шарик, а то я что-то быстро свои прибрала?
- Да конечно! – Женя со смехом передвинула тарелку на середину столика. – Слушай, так непривычно это все. Хотя, наверное, правильно у вас придумали. Снайпер, если я ничего не путаю, сам из приюта, Дарти из очень неблагополучного района, да и я… Что уж говорить, из нормальных семей в Сферу обычно не удирают.
- Ну вот. Впрочем, у нас тут отнюдь не рай на земле, и кое-кто, естественно, недоволен. В основном те, кто хотел бы жить на терранский или леханский манер – урвать себе максимум комфорта и ничего не делать. Короче, толстосумы вроде Картье или Доногью.
- Ой, про семейство Картье мне тут уже нарассказали, и почти ничего цензурного.
- Хотят быть Великим Домом, – скривилась Селина. – одних денег тут не достаточно. Хотя я пару раз видела главу семейства по головидению в новостях. Нормальный такой мужик. Да только деньгами они сорят так, что журналюги светской хроники за ними косяком ходят. Не совсем понимаю, что их младшая дочь делает во флоте, хотя, понятно, не мое это дело. Уж если Да Силва взял ее на корабль, что-то в ней есть, надо думать.
- «Что-то есть»? Да не то слово! – горячо воскликнула Женя. – Габи клевая. Она, по-моему, с того света способна вытащить! Да, в общем, Снайпера вон и вытащила. Мне потом рассказали – он же почти умирал тогда, – от одного воспоминания ее передернуло. – Да что там, я видела, как его принесли. Он один на пиратский флагман пошел. Он может.
- А расскажи? – Селина даже придвинулась ближе. Женя чуть смутилась:
- Ой, я же и не видела ничего, а сам Снайпер, как обычно, ничего не помнит. Но там такое было! Аж жалею, что сама не участвовала... хотя там бы меня точно прихлопнули и не посмотрели. Уж если там Снайпер чуть не погиб... В общем, пока Асахиро и Дарти отвлекали мелкие катера, он пошел на флагман и захватил контроль над рубкой. Я так поняла, пристрелил пилота, второго заставил провести корабль по червоточине, а потом и его туда же. И держал оборону, пока остальные не подошли. У него правая рука была перебита, но он дрался, пока уже не дали команду возвращаться на корабль. А потом все, свалился. Больше суток без сознания.
Селина явно была впечатлена. Она ничего не сказала, не присвистнула или что-то в этом роде, вообще осталась внешне спокойной, но сверкающие глаза говорили сами за себя.
- Не похоже, чтобы в Старых Колониях всех такому учили. На таком в одиночку сложится даже Тень. А мы лучшие. Ты ведь уже знаешь, что «Сирокко» принадлежит к Теневой флотилии? Вот поэтому мы Тени.
- Знаю, Люсьен объяснял. Мне нравится название. А насчет учили… Снайпер в Сфере такой один. Ну, может, Гордон еще с ним может равняться. Жаль, он мне очень мало рассказывал, но он действительно свои основные бои не помнит.
Селина надолго замолчала, иногда что-то бормоча себе под нос – что именно, Женя разобрать не могла. Потом рубанула перед собой ладонью:
- Так, это свинство сидеть и залипать при живом собеседнике. Может, прогуляемся? Заодно продолжу курс лекций.

16.
30 августа 3048 года
Расшифровка записи с коммуникатора Альберты О’Рэйли
Файл «Фудзисита А.»
- Ну что ж, фразу о том, что Республика благодарна вам, вы, наверное, уже слышали. А Жоао не прогадал, взяв вас в команду. Вы не похожи на обычного наемника. Собственно, я потому вас и позвала. Я не просто аналитик, я ведаю психопрофилями личного состава и смотрю, кому подходит аналитическая работа, а кому быть полевым агентом и работать в команде. С вами этот вопрос уже решен, меня интересует, в чьей именно команде. О «приобретении» Да Силвы уже по всему штабу пошли разговоры. В целом люди рады, что вы на нашей стороне. Я знаю, Жоао вцепится в вас мертвой хваткой, но мне необходимо убедиться.
- Я готов ответить на ваши вопросы. Большую часть сознательной жизни я боевик и намерен продолжать в том же духе. Экипаж «Сирокко», пожалуй, лучшая команда в моей жизни.
- Тогда я хочу услышать вашу характеристику на некоторых членов экипажа.
- Близко пообщаться я успел не со всеми – половину из этих двух месяцев провел в медотсеке. Но кое-что сказать, думаю, могу.
- Отвечайте то, что думаете, без попыток сгладить острые углы, без умолчаний. Только основные впечатления по итогам взаимодействия.
- Иначе не умею.
- Отлично. Габриэль Картье.
- Я обязан ей если не жизнью, то куда более быстрой реабилитацией. И жизнью моего друга. Если именно про личные качества... мы чем-то похожи. Боевой напарник, хотя и не боец. Держит лицо и мало кого пускает за броню.
- Вас, я так понимаю, пустила?
- Да, во всяком случае, у меня сложилось впечатление, что со мной она более откровенна, чем обычно. Собственно, именно Габриэль обнаружила мое состояние, увидела во мне интересный объект исследования и только что не за шиворот притащила на «Сирокко». Я, впрочем, не сопротивлялся.
- Не удивлена. Это очень проницательный человек. Завоевать её доверие очень сложно. Но мы продолжаем. Леон Эрнандес.
- Не очень много общались. Отличный пилот, хотя мне трудно сравнивать, разные категории кораблей, и приятный собеседник, когда иногда высовывается из рубки. Нашу затею по отвлечению пиратов одновременно обозвал самоубийством и одобрил.
- Вообще-то, в руках этого человека жизнь всего экипажа во время полета. Так что в чем-то он был прав. Но вы справились. Несмотря на откровенно самоубийственную задачу.
- К самоубийственным затеям мне, а тем более Снайперу, не привыкать. Вот уж кто чистое самоубийство затеял, но только он и мог с этим справиться! А я... точнее, мы с Дарти, но Дарти в значительной степени увязался за компанию со мной – так вот, я, не хвастаясь, в Сфере считался одним из лучших пилотов. Плюс доработка наших катеров и знание их специфики. Ну и везение, куда без него – этим ребятам не хватило организованности задавить нас массой, они повелись на провокацию и погнались за нами толпой, дальше уже вопрос пилотажа и возможности выдержать перегрузки.
- Отлично. Алехандро Каррера.
- Очень достойный боец, наставник и командир ударной группы. Вдумчивее, чем иногда хочет казаться. Мне понравилось драться рядом с ним.
- Чем именно?
- Он... надежный. Можно идти вперед и не ждать сюрпризов со спины, там прикрыто.
- Он определенно такой. Рафаэль Нуарэ?
- Очень дистанцирован, поначалу даже показался несколько высокомерным. Но именно он изрядно вправил мне мозги, когда мне казалось, что в той драке я сделал недостаточно. И напарником в той же драке оказался хорошим.
- Вправлять мозги – это его работа. Когда капитана нет рядом. Любимый ученик всё же. Штабные аналитики его с руками отрывали, но вы его сами видели, какой ему штаб.
- Да уж, в бою от этой дистанцированности и следа не остается, как подменили.
- А могу я узнать подробности «вправления мозгов»?
- О, там все было просто. Скажем так, меня сильно выбило из колеи то, что Снайпер в этом бою едва не погиб. А ведь он ввязался в это дело почти случайно и только потому, что туда ввязался я. Так что я постоянно задавался вопросом, мог ли я что-то сделать иначе. Видимо, коммандер заметил мою мрачную физиономию, подошел пообщаться. Я ему все эти соображения высказал. На очередное мое «если бы» коммандер парировал «если бы у бабушки был антиграв, была бы не бабушка, а звездолет». Такого пассажа я от него не ожидал, так что меня действительно несколько отпустило.
- (смех) Это человек-эффект обманутого ожидания, иного я от него и не ждала. И наконец, Жоао Да Силва.
- Капитан, и этим все сказано. Из лучших командиров на моей памяти, а команд я сменил очень много и абы кому подчиняться не соглашаюсь. Людей видит насквозь и повести за собой способен хоть в черную дыру.
- В чем преимущество перед остальными вашими командирами?
- Да Силва умеет беречь людей, а не переть напролом. Бесстрашен, но не безрассуден. Идет в бой сам, а не прикрывается подчиненными (сказано сквозь зубы). И – по нему виден огромный опыт. Это ценно.
- Есть ли качества, в которых Каррера, Да Силва и Нуарэ уступают прошлым соратникам?
- В моем случае «прошлые соратники» – это настолько пестрое собрание, что трудно говорить о чем-то едином. Мне, конечно, непривычна здешняя субординация и в целом регулировка корабельной жизни – впрочем, я согласился принять правила игры. Да, в Сфере, как правило, более непосредственное общение – с другой стороны, отнюдь не все, кто клялся мне в дружбе и пил со мной виски, могли потом прикрыть меня в бою или дотащить до госпиталя. Ну да, с тем же Нуарэ мы вряд ли станем близкими друзьями... впрочем, у меня таких очень мало. Почти все, собственно, здесь со мной. Я говорю о Дарти и Снайпере. Простите, привычка называть его по прозвищу неистребима.

Альберта выключила режим записи и тепло улыбнулась:
- Вы будете летать с этой командой. Знаете... я ждала всякого. От странного инопланетника, простите, дикаря с кодексом чести, до откровенно аморального наемника, прикрывающегося идеалами. Я видела многое и многих. А вижу, как ни странно, сомбрийца, который родился где-то в другом месте и не помнит обычаев Сомбры. Но это-то как раз дело наживное. Вы ещё удивитесь, как эта планета врастет в вас. Вы ещё удивитесь, как в вас отзовется девиз на нашем гербе.
- В какой-то мере это и мой девиз тоже. Я слишком устал драться за чужие интересы. Мои симпатии и мои принципы – ориентир не хуже прочих. Не говоря уже о том, что из-за них я и познакомился с экипажем «Сирокко».
- Тогда добро пожаловать домой, Асахиро, – она протянула руку. Асахиро ответил коротким сильным рукопожатием и улыбнулся ей – впервые за весь разговор. Альберта прищурилась:
- Да, могу я кое-что уточнить? Насчет ваших принципов и знакомства с командой «Сирокко»…
- Конечно, – кивнул Асахиро. – Я не знаю, что вам уже известно, так что расскажу с самого начала. На «Кашалоте» я оказался, потому что нужно было временно залечь на дно и восстановиться после ранений. И как раз в это время там оказался «Сирокко». Как я уже говорил, Габриэль заинтересовалась моим состоянием, а когда я упомянул, что ранил меня Жан Дестикур, Деверо и Враноффски вообще отказались с меня слезать, пока я это не расскажу капитану. Общий знакомый, так сказать, – он усмехнулся.
Историю гибели Дестикура Альберта уже знала в общих чертах по рапортам, но, конечно, выслушать это от первого лица было гораздо ценнее. К чертям терранским Дестикура, он для нее был покойником с момента провала его миссии, а вот об Асахиро эта история говорила много интересного. Строго говоря, им с Дестикуром делить было практически нечего. Альберта уже поняла, что различные группировки Сферы постоянно враждуют между собой, деля ресурсы или сводя личные счеты, но это был не тот случай. Асахиро рассказал о столкновении двух группировок, где погиб его тогдашний командир, в то время как Дестикур, ценой жизни почти половины своих людей, так и не вступил в бой и ускользнул. Вполне в его стиле, он и на Сомбре не одного и не двоих подставил под огонь нацгвардов, спасая свою драгоценную шкуру. «Так не воюют. Этого в Сфере быть не должно», – жестко сказал Асахиро, сжимая кулаки. Ровно то же самое он тогда высказал и самому Дестикуру. Тот ответил, что у него другое мнение по вопросу, кого именно в Сфере быть не должно, и предложил решить дело поединком. На который, разумеется, притащил с собой гвардию, чтобы в очередной раз ликвидировать противника чужими руками. Асахиро смог уйти и отправился искать союзников. Насколько Альберта поняла, он не был типичным наемником – к той или иной команде он присоединялся не ради материальных благ, а чаще всего ради мести общему врагу. Так было и в этот раз. Второй встречи Дестикур не пережил, хотя ему удалось тяжело ранить Асахиро. «Мне уже ни до чего дела не было. Выстрелить я еще сумел, а там будь что будет». «Вот дела, – подумала Альберта. – Я, конечно, читала про самураев, но не ожидала встретить одного из них!».
- Надеюсь, вы меня следующей не пристрелите за то, что я вам сейчас скажу, – усмехнулась Альберта, когда Асахиро закончил. – А то получается, что это я вам подкинула этот подарочек.
- В каком смысле?
- Вы, кажется, уже в курсе его шпионской деятельности в пользу Терры. Когда-то мы были в некотором роде коллегами, но я, как видите, сменила сторону. На то были причины, которые, если вам интересно, могу изложить.
- Не стоит. Если на то пошло, я сам когда-то ушел из клана, за что на родине мне заочно вынесли смертный приговор. Вы выбрали более достойных союзников.
- Благодарю. Так вот, поскольку на терранские спецслужбы я была зла как сто чертей, а доказывать лояльность новой родине мне еще только предстояло, я слила все данные про Дестикура, которые были у меня на руках. Вот он и рванул на другой конец галактики.
- Не слишком ему это помогло, – презрительно усмехнулся Асахиро. – А что касается вашей информации… Дестикур мертв, это главное. Откуда он взялся – меня никогда не интересовало. В Сфере не спрашивают о прошлом. У меня нет к вам претензий.
- Я рада, – совершенно искренне сказала Альберта.

17.
Вообще в доме Враноффски считалось, что здесь живут взрослые самостоятельные люди, способные отыскать холодильник, плиту и чайник и обеспечить себе пропитание. Но к ужину, как правило, семейство все-таки собиралось вместе. В том числе, конечно, и контракторы, хотя Дарти уже несколько дней как практически переселился к Амалии. Их прогулка по Штормграду затянулась до позднего вечера, до Амалии добираться было ближе. На следующий день Дарти опять остался у нее, потом еще раз, а после уже сама Амалия со смехом спросила: «Раз ты все равно у меня живешь, может, твои вещи привезем?». Но сегодня пришли и эти двое.
Позже других появился Алек Враноффски, отец Ари. Увидел, что Асахиро здесь, удовлетворенно кивнул и жестом подозвал его:
- Слушай, я помню, что ты… то есть вы интересовались съемным жильем.
- Можно и на «ты», – улыбнулся Асахиро. – Мне это привычнее. Да, интересовался.
- Я случайно наткнулся на вот такое объявление, – Алек пробежал пальцами по проекции клавиатуры на своем столе. – Мне кажется, удобный вариант и по цене, и по транспорту. Я навел справки, ваш статус там никого не смутит. В том смысле, что, если хотите, можете не ждать окончательного оформления всех документов.
- Благодарю, – кивнул Асахиро. – Мне тоже нравится эта квартира.
- Но даже когда устроитесь… устроишься, приходи в любое время.
Асахиро коротко поклонился и отправился за стол. Снайпер обернулся к Ари:
- Один я тут остаюсь. Но я, похоже, надолго, если я правильно понял доктора Темпла.
- Ой, да хоть вообще живи! – махнул рукой Ари. – Бабуля не нарадуется, что появился новый ценитель ее готовки.
- Если ты серьезно и это никого не напряжет, то я с радостью. Сам понимаешь, мне так гораздо проще. Мне нравится в этой комнате, а большего мне и не нужно. Делить территорию с кем-то еще мне не привыкать. Разумеется, некоторый вклад я буду вносить…
- Только если вам так удобнее, – вмешалась Луиза. – Вы ничем нас не стесняете.
- Благодарю, – кивнул Снайпер. – Мне действительно так удобнее.
- Я только хотела уточнить – комната-то на верхнем этаже…
- Если вы про то, что я еще хромаю, так это не навсегда. Даже, я бы сказал, ненадолго. Да и сейчас у меня нет с этим проблем. А комната меня действительно всем устраивает. Как специально под меня подготовлена.
- Еще бы! – с довольным видом рассмеялась Луиза. – Ари мне на вас всех целое досье собрал. Про вас особо оговорил: мол, у нас тут человек после тяжелого ранения, правая рука не действует, ничего специального уже не требуется, но практически любые впечатления могут отправить в лежку. Временно не пьет спиртное, спать может почти сутками, сенсорные перегрузки противопоказаны. Любит черный цвет и чай, – процитировала она с видом то ли студентки на экзамене, то ли завершившего расследование частного детектива.
- Ого! – присвистнул Дарти. – Хотя на меня, я подозреваю, досье не меньшее.
Ари лишь хитро прищурился. Луиза улыбнулась внуку и ушла к себе.
- Да и как она твои рассказы про связь слушала, – продолжал Дарти, – похоже, не хуже тебя самого разбирается!
- Моя бабушка – отставной лейтенант азурианской внешней разведки, – гордо заявил Ари. – Аналитический отдел.
- Вот это поворот! А с виду домашняя такая бабуля... с тортиком... – при упоминании тортика Дарти многозначительно посмотрел на Снайпера, но тот намек проигнорировал и лишь пожал плечами:
- Поворот-поворот... Сразу же видно, что не классический мирный житель. Просто ей нравится такой образ.
- Темная там была история, – вздохнул Ари. – Её друг, с которым она вместе служила, оказался замешан в темных делишках с леханцами. Она сумела вывести на этих леханцев флот и в этой операции обелить имя друга. Дескать, смотрите, на чьей он в самом деле стороне. Он погиб, но погиб героем. После этого бабушка подала в отставку. Говорила, что его репутацию спасла, но свою испортила.
- Достойно, – коротко кивнул Асахиро.
- Согласен. Так вот, потом она официально улетела на Сомбру, работала где придется регистратором, в частности, в той клинике, где тогда молодой дед работал. Ну и встретила его там. Кстати, дед сразу понял, что бабуля не так проста, как кажется, хотя свое прошлое она нигде не светила. Еще тогда людей насквозь видел.
- Если бы я не знал, что вы с Габриэль не родственники, мог бы счесть, что она его внучка, – заметил Снайпер, чуть улыбаясь.
- Габи мне как ещё одна сестра. Её тут как родную любят, потому что замечательная девчонка. А вот её собственная семья – идиоты полные. Ну, кроме отца. Но он такой занятой, что день по секундам расписан.
- Это ты еще мягко выразился, – Асахиро сжал кулаки. – Из последних сил твердил себе не вмешиваться.
- Угу. Обычно у нас, если человек идет служить в космофлот – неважно, военный или гражданский – или в нацгвардию, им в семье гордятся. И на морском флоте служить почетно. А Габи её семья презирает. Говорит, что она семью позорит... и занимается на корабле чем угодно, только не службой! Гадость какая... Да они хоть раз на военном корабле были?! Впрочем, куда им. Мы же для наших светских львов и львиц... эээ... как они выражаются, цепные шавки Республики.
- Надеюсь с этими... милыми дамами больше не пересечься никак, – сквозь зубы проговорил Асахиро. – А то не уверен, что сдержусь.
- Вот от таких родственничков у нас порой в Сферу и сбегают, не хуже, чем из районов типа нашего, – поддержал его Дарти. Ари всем видом выразил солидарность.
- Ещё во времена нашего кадетства Габи от увольнительных отказывалась. Я еще ходил и думал, вот одним дают увольнительные, а они отказываются, а мне кукиш с маслом. А потом мы с ней в столовке зацепились языками. Ну она и рассказала, что лучше бы старой зубной щеткой плац подметать пошла, чем в увольнительную. А я придумал ее к нам в гости притащить. Вот только ради этого пришлось на учебу подналечь!
Парни понимающе рассмеялись. Снайпер лишь негромко проговорил:
- У вас действительно очень гостеприимный дом. Я рад, что могу считать его своим.
- Я тоже, – серьезно сказал Ари, но тут же добавил своим обычным тоном: – Хотя мне теперь до конца дней придется оглядываться, прежде чем из собственной комнаты выходить! Что поделать, Враноффски держат слово.

18.
3 сентября 3048 года
Первое, что подумала Альберта, когда в дверь ее кабинета просунулась лохматая голова Виктора Дарти – «Мальчик, да кто ж тебя так?!». По данным рапортов, он был самым юным из трех контракторов, но жизнь его била изрядно. В самом буквальном смысле. Альберта чуть поморщилась – она прекрасно представляла, как и чем должны были приложить, чтобы остались такие следы. Нос сломан и сросся некорректно, зубов явно не хватает, через пол-лица здоровенный шрам, как еще глаза не лишился… А ему нет еще двадцати трех.
На приглашающий жест Альберты Дарти ответил не сразу и вообще откровенно не знал, куда себя девать. На его лице приклеилась широкая ухмылка, но именно что приклеилась, и клея на нее не пожалели. Альберта сказала бы, что парень чего-то опасается. И, пожалуй, это что-то – она сама. «Вроде я не адмирал Андраде и не Жоффрей Нуарэ, с чего бы?». Но тут Дарти, собравшись с духом, выпалил:
- Я честно скажу: я вообще к этому всему почти случайно примазался. Но я с ребятами останусь по-любому.
- Еще скажите, что просто погулять вышли, – хмыкнула Альберта.
- Так если оно так и есть! – воскликнул Дарти. – Не знаю, может, вам уже и так все сообщили, но я просто увязался за Асахиро. Потому что не знал, куда податься.
- Что мне сообщили – это одно. А вот послушать информацию из первоисточника – это совсем другое дело. Но скажите честно, молодой человек, вам ведь просто надоело в Сфере?
- Мне? Надоело? Да не сказал бы. Я все равно ничего другого не умею. Я же ребят воспринял просто как еще одну группировку. Ну не знаю я их форму, так я не претендую, что всю Сферу знаю. Ну то есть они сразу сказали, что из внешнего космоса, но тогда я это как-то даже не осознал. Ну команда, Асахиро решил за них вписаться, а я решил – раз уж мы в кои веки встретились, так что бы с ним не пойти?
- И часто вы «вписываетесь» за того, кого встретите? – улыбнулась Альберта. Дарти пожал плечами:
- А смотря что я с этого могу получить. Обычно. Я же наемник, у меня всегда все просто – я вам участие в драке, вы мне – ну что мне там в данный момент нужно. Приняли – хорошо, послали – других найду. Но Асахиро – это другой вопрос. Мы же пять лет знакомы, почти все время, что я в Сфере. Одно время вместе приключались, потом как-то раскидало. Но он мне, можно сказать, жизнь спас, – он машинально коснулся шрама на скуле.
- А «сувенир на память» так и остался, – задумчиво проговорила Альберта. Дарти криво усмехнулся:
- Ну, я думал, будет гораздо хуже. Хоть на себя отдаленно похож остался. А первое время от зеркал шарахался. Ну, Асахиро мне рассказал, в каком состоянии меня нашел... в общем, моя морда была еще не худшим последствием.
- Так могу я узнать, за какие же деяния вас так... разукрасили?
- Да если бы за деяния, не так обидно было бы! – махнул рукой Дарти. Он все больше расходился, но Альберта понимала – это способ скрыть напряжение. Впрочем, пусть говорит, для того она его и позвала. – Не сошлись, что называется, во мнениях. Те гаврики были в больших контрах сразу с несколькими моими бывшими командами. И решили, что я, во-первых, могу о них знать что-то ценное, а во-вторых, захочу с ними поделиться. И облажались дважды. Я же сегодня в Синем секторе, завтра в Черном, послезавтра у нейтралов – если я при этом буду делиться инфой о бывших командах, через две недели за мной будет гоняться вся Сфера. Да я ту инфу и не знаю. Сколько народа, какие пушки, какие катера – надо оно мне? Нахрен не надо, дерусь и дерусь. Мне не поверили, – он замолчал и чуть нахмурился. Альберта не стала задерживаться на этой теме:
- А почему меняли команды?
- Да с самого начала так сложилось. Мне как-то проще оказалось вот так наемником шляться – вписался, свое получил, ушел. Только раза два или три надолго задержался, когда народ уж очень нравился.
- Это стиль наших корсаров, – заметила Альберта. Дарти хмыкнул, но говорить ничего не стал. – Это такое подразделение... вроде наемников, но не совсем обычных. Формально они не под юрисдикцией Республики, и задействуются, когда надо подраться, не оставляя зацепок. Вот у них состав постоянно меняется. Здесь так уже не выйдет.
Дарти взглянул на нее исподлобья и ответил неожиданно резко:
- А я и сам не хочу уходить.
И добавил другим тоном, которого до сих пор в его голосе не было:
- Да, если подумать, мне и некуда. Я не знаю, чем я могу быть полезен – я боевик более чем средний, но... я хочу остаться в этой команде.
Теперь Альберта поняла, что тревожило Дарти. Она улыбнулась:
- Вам удалось, как вы говорите, «вписаться» за Теневую Флотилию. И выйти из всего этого живым. Тени не стали бы брать к себе кого попало.
- Ох... – на лице Дарти отражалась смесь радости и скепсиса. – На самом деле, я сам не очень понимаю, как во всем этом бардаке уцелел. Ну то есть в одном случае спасибо сержанту Каррере, а так...
- Поймите правильно, Вик, – Дарти чуть нахмурился. Альберта понимающе кивнула: – Знаю, знаю, в досье написано «предпочитает обращение по фамилии». Не думала, что настолько. Так вот, этот экипаж Теней попал в бедственное положение, все-таки фрегат-разведчик – это не тяжелый крейсер и приспособлен главным образом не для сражений, но все же они не стали бы полагаться на помощь человека просто потому, что он хороший. То есть, да, и по этой причине тоже, но если бы они не были в вас уверены, вас не взяли бы на корабль.
- Да уж... чтоб я сам в себе был так уверен! Сфера – это понятно, это знакомое, там я, в общем, примерно как все. А тут, елки, в одной команде мало того что с Асахиро, так еще со Снайпером. Хотя думал, он меня на месте пришибет, как увидит, я же, как идиот, форму «корсаров» оставил...
- Я так скажу – в этой истории с пиратами вы держались отлично. И если бы вас действительно считали посредственностью, не пустили бы под такие перегрузки. Хотя если бы не сержант Каррера, с вами было бы как в том анекдоте про парня, который выжил, наевшись мухоморов, но отравился медовой коврижкой.
- Ну так, елки, я про «снег» этот долбаный только в байках про Экспансию слышал! Ну и в истории, как Гордон обещал лично расстреливать любого, кто это применит, и пару раз слово сдержал. А реакция у меня и правда не ахти.
- Плох тот солдат, что не мечтает стать адмиралом, – философски заметила Альберта. – Думаю, полгода тренировок в темноте, и вы приятно удивитесь своей реакции. Раз уж вы летаете с Тенями, вам будет открыт доступ к лучшим тренировочным программам.
- Да мне тут уже успели устроить... – усмехнулся Дарти. – То Каррера, то вообще Снайпер помахаться вытащил, как шею не свернул, не знаю! – он осекся. – То есть... выходит, я таки гожусь? Уф!
Кажется, наконец расслабился. Альберта успокаивающе кивнула:
- Если б не годились, то не выжили бы в драке с пиратами. А так, я уверена, что ещё сможете приятно удивить союзников и неприятно – врагов.
- Надеюсь, – Дарти придвинулся ближе и доверительно проговорил: – Знаете, я чертовски боялся этого разговора. Именно потому, что тут уже не Сфера и не те порядки. Все думал – ну, понятно, Асахиро и Снайпер, они действительно офигенные бойцы, а я куда полез? Но полез, – он рассмеялся.
- Бойцами ведь не рождаются. Ими становятся. Если, конечно, захотят.
- Да знаю я, – нетерпеливо мотнул головой Дарти. – Но данные-то у всех разные. Про Снайпера я вообще не говорю, Асахиро тоже еще на Алхоре дофига чему научился, а я чего – мелкий гопник... был, пока с пастором Томасом не познакомился.
- А кто такой пастор Томас? – спросила Альберта и поспешно поправилась: – Если что-то личное, вы не обязаны отвечать.
- Это у нас, на Терранове, был священник Церкви Третьего Завета. У вас она тоже есть, я уже видел. Сам я, пожалуй, не верующий, но… как он умер, я в Сферу ушел, потому что никому на планете до меня дела больше не было. Я еще почему не очень люблю, когда меня Виком называют – это он меня так звал. Ну... Амалии еще можно. Амалии Враноффски, – и он неожиданно улыбнулся совершенно по-мальчишечьи.
- Поняла, не буду. Я смотрю, у вас социализация идет полным ходом. Ладно, не буду больше задерживать. Просто пожелаю удачи.
- Спасибо, – искренне сказал Дарти. – И... за Женьку еще спасибо, я уже знаю.
- Ну не бросать же хорошего человека. А если Люсьен и Жоао уверены, что из Жени выйдет толк, то я им верю. Лучше уж в Академии учить звездные карты и маршруты, чем ждать, что завтра или послезавтра тебя убьют.
- Женька клевая. Боевик из нее, наверное, вышел бы максимум вроде меня – да, собственно, уже есть, она неплохо стреляет. Но, понятно, у нас дело такое, кому везет, кому не очень, мне вот скорее везло. Так что пускай и правда учится. Вот тоже – я ее и не знал до того, как со всеми встретился, а за перелет так и подружились. Я ее кофе отпаивал, чтобы за Снайпера не переживала.
- А говорите, пользы от вас нет, – улыбнулась Альберта. – Найдете вы еще свое место. Хотя, по-моему, уже нашли, только сами не догадываетесь.
- Поживем – увидим, – теперь это был тот же беззаботный Дарти, которого описывали все рапорты. Уже в дверях он обернулся и тихо сказал: – И... если уж звать по имени, то лучше Виктор.
Альберта кивнула и сделала пометку в досье.

19.
7 сентября 3048 года
- Спасибо, ма, ничего не надо. А надо будет, так я сама приду.
Зои закрыла дверь своей комнаты и рухнула на кровать. Меньше месяца прошло с возвращения на Сомбру, но ей уже опять хотелось оказаться где-нибудь на другом конце галактики. Ладно, положим, доктор Картье уже давно решила, что Зои лучше в планетном госпитале, и Зои была с ней полностью согласна. Ну так в смене, на дежурстве, да где угодно, лишь бы не дома! Нет, она очень любила родителей, а они – ее. Ей были рады, ее ждала ее комната, где все было, как ей нравится, и гора ее любимых кушаний. Но Зои чувствовала, что скоро заработает мозоль на языке, постоянно объясняя, что она не голодна, не хочет спать, не мерзнет, не устала и вообще с ней все в порядке. Да что вообще может быть не в порядке дома? Если кто-то не заметил, ей уже двадцать два года. Все лето она пролетала на военном корабле, жила в каюте, питалась космофлотскими рационами и ничуть от них не умерла. Не говоря уже о том, что помогала выхаживать человека со смертельной потерей крови. Подробности Зои, понятно, не рассказывала, чтобы не пугать семейство. Но право слово, неужели они всерьез думают, что она не может разобраться, что хочет на ужин? «Скоро соску и плюшевого мишку предлагать начнут!» – ворчала Зои.
Нет, говоря по справедливости, жаловаться ей было и правда не на что. Откажись она ужинать (как сейчас) или уйди в гости до завтра – никто ничего не скажет. И родителей можно понять, они соскучились и, конечно, перепугались, когда «Сирокко» пропал. И чудом вернувшуюся любимую дочь они окружили всей возможной заботой, которую выражали так, как привыкли. И даже про «головореза из Старых Колоний» разговоров больше не было, после того, как Зои еще по дороге из космопорта довольно жестко разъяснила, что не желает про это слушать. Мать еще только раз жалобно вздохнула про разницу культур, Зои закатила глаза и напомнила, что Сомбра вроде как прогрессивная планета, и вопрос был закрыт. Но ее не меньше двадцати раз в день пытались накормить, одеть потеплее или попрохладнее, отправить спать или смотреть кино. И Зои чувствовала, что надолго ее вежливости не хватит.
Она не без грусти вспомнила недавний визит в гости к Джону Аллену. Тоже ведь любимый ребенок, тоже, как она, пропал и вернулся, тоже живет с родителями. Но за ним никто не бегал с чашками и шарфами и не опекал его, как маленького! Миссис Аллен напекла сырного печенья, дурашливый лопоухий пес немедленно стащил пару штук, и вся семья хохотала до слез, а пес залез под стол, улегся на ноги всем сразу и принялся выпрашивать добавку. После ужина Джон сам убрал со стола и проводил Зои на монорельс. Уезжать, откровенно говоря, не хотелось. Дома все было хорошо, но родительская забота начинала откровенно тяготить.
На столе завибрировал комм. Зои улыбнулась, увидев на экране лицо Асахиро.
- Я переехал, – без предисловий сказал он. – Хочешь посмотреть на мое обиталище?
- И не только посмотреть. Завтра же буду у тебя.
- Почему-то я так и думал, – рассмеялся Асахиро. – Помощь нужна?
- Мое семейство тебя до сих пор боится. Сама управлюсь, вещей у меня мало.
На следующий день она появилась на его пороге. Рядом парил гравиконтейнер. Асахиро присвистнул, оценив это достижение сомбрийской техники, и озабоченно взглянул на Зои:
- Ты вроде из дома, а выглядишь, как с дежурства.
Зои тяжело вздохнула:
- Я их очень люблю. Нет, правда. Но я им не девочка-подросток, а офицер космофлота.
- За эту миссию ты стала старше, – понимающе кивнул Асахиро. – Но они, кажется, не в курсе.
Зои ответила лишь усталым вздохом. Асахиро обнял ее за плечи:
- Ты правильно сделала, что уехала. Будешь чай? Мои энимские запасы, не лимонник.
- Буду. Лимонника я уже на год вперед напилась.
- Верю. Вещь хорошая, но явно не когда за тобой с ним бегают. Ты располагайся. Места немного, но у меня вещей и того меньше. В Шинедо я, помнится, вообще больше в тренерской у Итиро жил, чем дома.
Действительно, имущество Асахиро по-прежнему ограничивалось тем, что было у него на «Сирокко». Все та же черная форма и высокие ботинки, все тот же минимум вещей. Зато на видном месте стоял небольшой чайничек и банка с чаем. Пока Асахиро возился с заваркой, Зои с удовлетворением отметила, что шрамы от «железного снега» сошли практически бесследно. «А кто все это заклеивал и по рукам давал, чтобы лицо не трогал?» – с гордостью подумала она.
- А мне нравится, – сказала Зои вслух. – У родителей все завалено разными памятными вещичками, чувствую себя в большущей детской.
Асахиро улыбнулся.
- Предлагаю оставить послушную девочку Зои в родительских воспоминаниях. В конце концов, я вам с Габриэль обязан моим здоровьем и жизнью друга. Так что, доктор Крэнстон, прошу! – он приглашающим жестом обвел территорию.
Зои с довольным видом плюхнулась на диван. Асахиро принес две чашки зеленого чая и сел рядом с ней.
- Будь как дома. Впрочем, даже не «как», ты и есть дома. По крайней мере, я на это надеюсь.
Вместо ответа Зои выдернула шпильку из прически, распустив волосы по плечам. На учебе, в госпитале и у родителей она всегда носила свой обычный тугой пучок, но сейчас ей хотелось расслабиться. Асахиро потянулся к ней – она перехватила и отвела его руки. Конечно, высвободиться ему не составило бы ни малейшего труда, но он со смехом подчинился.
- Для начала я все-таки хочу просто выпить чаю, – заявила Зои.

20
10 сентября 3048 года
Алиса Враноффски пробралась на кухню, нашла поднос и тарелку с пирожками и потянулась было за лимонником, но тут ей на глаза попалась пачка чая. Ух ты, неужели настоящий? И откуда бы он тут взялся, если тетя Камилла и бабушка чай не очень любят? Алиса повертела упаковку – планетой-изготовителем значился Эним. Значит, это Стив оставил. Ну вот ему это и пойдет. Алиса нахмурилась, вспоминая, как заваривать. Стив, кажется, пьет довольно крепкий, можно еще ложку добавить. Ну вот и готово, теперь главное – аккуратно дотащить все это наверх. А то что он лишний раз спускаться будет, все-таки трудно, наверное.
Дверь в комнату Стива была открыта. Алиса заглянула внутрь – он спал поверх одеяла, закинув за голову здоровую левую руку. «Оставлю и уйду, вот он удивится!». Но стоило Алисе сделать шаг через порог, Стив проснулся. Взглянул настороженно, узнал Алису и улыбнулся ей.
- Ой, извини, я тебя разбудила? Я вроде старалась тихо.
- Неплохая попытка. Но незаметно пройти мимо меня еще никому не удавалось. Я обычно очень чутко сплю. Впрочем, если я не закрываю дверь, значит, входить можно. Я спать, собственно, и не собирался, выключило.
- А я тебе чаю с пирожками принесла. В твои запасы влезла, ничего?
- Так для того и оставил. В смысле, не для того, чтобы именно ты туда влезла, – он усмехнулся, – а просто для всех желающих.
- Тут желающих, по-моему, двое, и оба тут, – Алиса смутилась: – Только я очень редко чай пью, не уверена, правильно ли заварила.
- Асахиро, может, и придрался бы, – сказал Стив, попробовав чай, – но я – не он. Спасибо, отличный чай получился.
Алиса просияла. Стив жестом пригласил ее сесть:
- У меня есть еще одна кружка, могу поделиться. Пирожки с чем?
- Есть с мясом, есть с рыбой, а вот эти сладкие, с ягодами.
- Покажи, которые с ягодами. Слушай, да я и сам себе положу, не стоит, – он остановил ее руку. – Да и в принципе я и сам бы спустился. Спасибо, конечно, но я уже в норме.
- Ну как же, ты…
- Ну да, был ранен, так когда это было. Не первый и не последний раз. Мне гораздо лучше, и уж ваша лестница мне точно не проблема, – он встал и прошелся по комнате. И правда, если в первые дни здесь он откровенно приволакивал ногу, сейчас Алиса не заметила ничего особенного. – Да, рука еще не совсем слушается, но это вопрос времени, я скоро вернусь на тренировки. Налить тебе еще чаю?
- Ой, спасибо! Только слушай, я тебе все-таки спать помешала… – Алиса опять смутилась.
- Да сколько ж можно, – усмехнулся Стив. – И так месяц проспал почти непрерывно.
- Здорово, что ты уже в порядке, – очень искренне сказала Алиса. – И вообще здорово, что так все вышло. Что вы все живы. Я так скучала по Ари!
- Он ведь не родной твой брат, я правильно помню?
- Двоюродный, – кивнула Алиса. – Так мы вообще в Тандервилле живем, но я хочу на модельера учиться, а там по этой специальности нет ничего, это же наукоград. Мой папа инженер, а мама биолог. Дядя Алек предложил, чтобы я перевелась в штормградский лицей – так лучше подготовлюсь – а жила бы тут. А на каникулах я домой езжу. И Ари со мной иногда, если отпуск совпадает. Хочешь, тебя тоже возьмем.
- Посмотрим, я сам пока не знаю, что тут с отпусками и прочим. А пирожки тем временем, кстати, кончились. Только не бегай за добавкой, я сам спущусь.
- А раз так, давай возьмем еще пирожков и пойдем кино смотреть? У меня есть новый сезон «Капитан Макдугал спасает галактику»! Оно тупое-претупое, но мозги разгрузить сойдет.
Новый сезон, как, впрочем, и предыдущие, был изрядной ахинеей, но Стив смотрел с абсолютно серьезным лицом. Еще и комментировал, да так, что Алиса рыдала от смеха, хотя говорил он совершенно спокойно.
- Так, оружие мне незнакомо, поэтому, допустим, я могу поверить, что с одного выстрела можно устроить такой погром. Хотя в таком случае это будет покруче капитанского «Аспида». Жаль, сам я в действии его не видел, по рассказам, впечатляюще… Новичок, управляющий катером такой сложности? Нет, я готов поверить в самородка-стрелка, с некоторым трудом – в самородка-рукопашника, но в самородка-пилота я не поверю никогда. Даже при хороших задатках. Надо же, даже относительно реалистичный бой, а не акробатика. Вполне реалистичный. Нет, я бы после этого даже встал, но за возможность сразу же продолжать бой не поручусь. А вот это, извините, добивающий, сам применяю. Опять же, Кевин Синко даже смог встать, но прожил после этого минуты две. Правда, не без моего содействия.
- Стив, я не могу-у-у! – Алиса уткнулась в его плечо. И тут же подумала, что, наверное, не надо так. Хотя почему не надо? Сам он как будто бы не против. Нет, Алиса прекрасно помнила рассказы Ари, что Стив проходил какую-то особую подготовку, где с ним делали какие-то опасные штуки, чуть ли не психику поменяли. Но она не могла его так воспринимать. Понятно, конечно, что он прекрасный боец и настоящий герой – такой опыт, и его раны, и вообще, это же он помог Ари живым вернуться! И шутка ли – целый корабль в одиночку удерживать! Но в то же время ей было с ним интересно и спокойно. Это не Асахиро, по которому, при всей общительности, сразу было видно, что к себе он не подпускает. Стив обернулся к Алисе и чуть улыбнулся:
- Порчу тебе просмотр?
- Наоборот! Я же и так понимаю, что оно чушь для девочек, но теперь я это буду смотреть как комедию! – Алиса снова прыснула и зарылась в футболку Стива.
- А оно комедия и есть. Точнее, цирк. А главный клоун в главной роли.
- Ой, ну ты как скажешь! Вообще все девчонки это смотрят ради Энди Чаруэлла, вот который в главной роли. Какие уж там бои, скачет за него вообще дублер. Энди для съемок ведь из штанов выпрыгивал, товарный вид поддерживал. Да вот только цена его мускулам... любой офицер Космофлота мизинчиком двинет, и он улетит. Вон, помощник капитана на «Сирокко» вроде красивый как сериальный актер, но как посмотрит, тут-то и поймешь, что все актеры – ряженые.
- Да уж понятное дело. Не завидую тому, кто решит, что у Нуарэ за внешностью бравого офицера ничего нет. Асахиро мне рассказывал, как они вдвоем от пиратов отбивались – коммандер хорош, весьма.
- Ну так! Нет, кстати, у нас есть умные сериалы про космофлот, Эжен Валери сценарии пишет. А это… У нас в школе половина девчонок от актеров с ума сходит. Кто-то даже приключения их персонажей дописывает. Примерно в духе самого сериала. Я только ради костюмов смотрю. Вот костюмы у них и правда хорошие. И музыка местами неплохая. Особенно заставка. Остальное же... ну ты сам видел!
- Видел-видел, – усмехнулся Стив. – И не только здесь. Про Сферу ведь тоже фильмы есть. Этакие приличные мальчики, которые старательно изображают из себя плохих парней. А потом у нас ходят анекдоты про мирных жителей, которые от одного упоминания группировок в обморок падают. И даже не то чтобы это было неправдой. Другой вопрос, что к нам после этого приходят за романтикой, а потом сбегают в слезах и соплях, когда обнаруживают, что драться и правда больно, а иногда и правда убивают.
Алиса перестала смеяться и очень серьезно спросила:
- Ты говоришь «у нас». Все еще считаешь Сферу своим настоящим домом?
- Да как тебе сказать... Все ж таки десять лет моей жизни прошли там, и там я стал тем, кто я есть сейчас. Да, подготовку я прошел еще до того, но учился обращаться со своими навыками уже в Сфере. Я не возьмусь сказать, что будет через еще десять лет – пока не привык к мысли, что могу их прожить – но пока я, конечно, в большей степени боевик Сферы, а «Сирокко» – еще одна моя группировка. В которой у меня все причины остаться надолго, – он улыбнулся. У Алисы возникло странное ощущение, что он не считает ее младше себя. Во всяком случае, сейчас он говорил с ней как с равной.
- Хорошо, что ты оказался здесь, – сказала Алиса. Ничего более умного ей в голову не пришло, но Стив понимающе улыбнулся:
- Я тоже так думаю. Здесь у меня перспектив определенно больше.
Он покосился на экран, где шло очередное эпическое сражение, и ровным голосом констатировал:
- Труп. Минимум дважды. Даже по моим предельным возможностям. Я не понял, у нас тут про спасение галактики или про оживших покойников?
Алиса снова заливисто расхохоталась.

21.
15 сентября 3048 года
На подготовительных курсах Академии семнадцатилетняя Женя оказалась самой старшей. Соученики были младше ее на год, а некоторые и на два. Женя, которая в Сфере привыкла общаться со старшими, чувствовала себя странно. Словно она опять новичок, но все вокруг еще младше. Что делать, придется привыкать.
Разумеется, ее стали расспрашивать, откуда она и как попала на Сомбру. Русский был на Сомбре одним из государственных языков, как и на Терранове, но манера говорить отличалась, и в ней сразу опознали инопланетницу. Имя Да Силвы было встречено недоверчивым уважением – капитана тут знали, похоже, все, но было непонятно, чем так отличилась девочка-подросток, что он взял ее с собой. Впрочем, кто-то особо продвинутый вспомнил пару историй, где сомбрийский космофлот привозил из дальней миссии не только победу или ценные сведения, но и несколько новых граждан Республики. И совсем не обязательно они были серьезной боевой или дипломатической единицей. Беженцы, перебежчики, просто случайно прибившиеся к экипажу люди… Гораздо больше скепсиса вызвали рассказы про Сферу. Мол, никак такого не может быть, чтобы под носом у планетных служб сидела милитаризованная структура. А даже если и сидит – мало ли что в тех Старых Колониях творится! – то Женя ну никак не могла участвовать в боях и выжить. Один парень даже посоветовал «не строить из себя Да Силву». Женя рассмеялась:
- Я? Да Силву? Да мне до такой крутизны сто лет тренироваться, и то не факт, что получится! Да, если кто не понял, я из себя вообще не собираюсь никого строить, боевик я очень так себе. Но в боях я участвовала. И стреляю, как мне говорили, неплохо.
Парень сдаваться не желал и буркнул что-то про «врунишек тут не любят». Женю вообще разозлить было непросто, но этому, кажется, удалось. Жаль, пистолета при себе нет, а то кое-кто сейчас увидел бы, что физическая сила не все решает. Впрочем, ладно, тут не Сфера. Женя поманила «разоблачителя» пальцем:
- Иди сюда, покажу кое-чего.
Парень недоуменно поднял бровь, но подошел. Не особо стесняясь остальных, Женя рванула ворот рубашки и скинула ее с левого плеча. Следы любых травм у нее оставались очень надолго, эти шрамы, скорее всего, навсегда, но ее никогда это особо не волновало. А сейчас вот даже пригодилось.
- Огнестрельные ранения отличать умеешь? – поинтересовалась Женя, глядя на «разоблачителя» в упор. Он ошалело кивнул. – Не буду заливать, что лично убила того, кто в меня стрелял. Я позорнейше вырубилась, спасибо ребятам, прикрыли. На бедре такое же, но тут уж придется обойтись без демонстрации, – она пародийно расшаркалась.
Парень явно не знал, куда девать глаза. Фигура у Жени была почти мальчишеской, но именно что «почти» – все-таки ей было семнадцать, и под майкой на узких бретелях вырисовывались все положенные формы. А тут, получается, и наехал зря, и заставил перед собой раздеваться. Неизвестно, сколько еще он бы так простоял, хлопая глазами, но в этот момент к ним подошел высокий юноша, безумно похожий на коммандера Нуарэ, только значительно младше. Немного покровительственным движением он накинул рубашку Жени обратно.
- Не унижайся. Без всяких доказательств понятно, что ты не врешь. Во-первых, я вижу, как ты двигаешься. Во-вторых, не все планеты могут быть включены в сеть туннелей, и что там, мы действительно не знаем. Космос не ограничивается одной этой сетью. А в-третьих, нужно совсем не знать моего брата, чтобы придумывать небылицы о полетах с ним. А я вас видел рядом, так что у меня неопровержимые факты.
- Ты… брат Нуарэ? – можно было бы и не спрашивать, слишком похожи.
- Да, – в голосе звучала гордость. – А зовут меня Эрик.
- Женя, – она протянула руку. – Хотя здесь меня чаще называют Эжени.
- Ты не похожа на этническую француженку, – задумчиво проговорил Эрик.
- Я русская. Полностью меня зовут Евгения Николаева, но я сто лет так не представляюсь. Просто Женя. Ранее член космической группировки «Синяя Молния», еще ранее член космической группировки «Пантера», – Женя не могла не скорчить рожу «разоблачителю».
- О, мне похвастаться пока нечем. Но рад знакомству.
- Взаимно. И вообще, спасибо за поддержку. Ну что такое, в Сфере регулярно глаза таращили, как это девчонка и боевик, теперь тут глаза таращат. А ты сразу все по полочкам, я бы сама так не смогла.
Эрик лишь неопределенно дернул плечом – мол, а как иначе? – и продолжал размышлять вслух:
- Русский, точно. Я все думал, что у тебя за акцент. Кстати, ты очень хорошо говоришь на пиджине.
- Вся Сфера так. У нас же народ с трех планет, этнически вообще салат, так что родные языки не в чести. Поэтому я акценты не различаю. Люсьен… в смысле, энсин Деверо как-то извинялся, что у него акцент, а я и не слышу. Понятно, что говорит, ну и что еще надо?
- «Люсьен», ну надо же, – фыркнул «разоблачитель». – Еще не поступила, а уже неуставняк.
- Не спеши выпендриться, не облажаешься, – ехидно заметил Эрик. – Ничего, что Эжени еще и гражданкой-то не была и общалась с экипажем как частное лицо?
- Уж извините, – подхватила Женя, снова подчеркнуто церемониально расшаркиваясь, – мы дикари из задницы Галактики, порядков не знаем. Надеюсь, научат. В Сфере с субординацией нестрого, даже к командованию обычно по именам, ну или прозвищам, кто как известен. И вообще считалось, что я этот... некомбатант, вот!
И она показала язык. Хотя к концу ее речи парень уже где-то затерялся. Они с Эриком переглянулись и довольно расхохотались. Эрик определенно начинал ей нравиться.
- Как его только сюда занесло? – хмыкнул Эрик. – У него же комплексы размером с дом! В общем, не обращай внимания. Лучше расскажи еще что-нибудь. Мы-то здесь ничего пока не видели, ну… такого…
Женя рассмеялась:
- «Такого» и я не то чтобы видела, не считая того, что меня типа взял в плен лично командир сильнейшей группировки Сферы. На меня потом месяц «почетной военнопленной» обзывались. По глупости налетела, на самом деле. Выстрелить успела, правда, не попала, ну и все.
- Ну ничего себе! – Эрик смотрел большими глазами. – Кто другой со страху бы помер, да я и за себя-то не поручусь! Думаю, ты по боевой подготовке много кого одной левой уделаешь.
- Нууу… глядя даже на Дарти, не говоря уже об Асахиро, я бы промолчала. Вот разве что бегаю хорошо, ну стрелять вот умею. Хотя, знаешь, я почти уже не помню, как оно на планетах бывает. Ты у нас был бы уже боевиком, и не из самых младших.
- Дела-а… – протянул Эрик. – Ну слушай, это точно не на один и не на два разговора. Когда еще нагрянут из таких дальних уголков космоса! Пошли территорию смотреть, я тут все знаю еще с тех пор, как брат тут учился. Покажу, где будем жить во время учебы, все дела. Если ты не торопишься, конечно, – поспешно добавил он.
- Да нет, куда мне торопиться!
Эрик действительно ориентировался в Академии как у себя дома. Он рассказывал про коммандера Нуарэ, Женя – про Сферу. Ее не покидало ощущение, что Эрик младше не на год, а намного больше, но общаться с ним было интересно. Главное, он ни слова не сказал про ее возраст! Да, мол, есть такой угол галактики, где шестнадцатилетние уже могут быть боевиками, так что с того? Жене это нравилось.
- Но расскажи, как с теми пиратами получилось! Брат говорил, что если бы не какие-то героические парни, им бы там плохо пришлось. Вроде эта часть операции не засекречена.
- В секретах я очень плохо разбираюсь, ну и в самой операции не участвовала. Собственно, насколько я поняла, Асахиро и Дарти – если ты был в космопорту, ты их видел, высокий японец и такой коренастый парень со сломанным носом – взялись отвлечь на себя пиратов, которые напали на «Сирокко». Ну и отвлекли. Причем уже после того, как об этом договорились, к нам свалился Снайпер. Это вообще лучший боец Сферы, но про него можно до завтра рассказывать. Короче, он один прорвался на пиратский флагман. Его самого там чуть не убили, но доктор Картье его спасла. А подробности я сама плохо знаю. Коммандер тебе, наверное, гораздо больше может рассказать.
- Он не особо разговорчив, – вздохнул Эрик. – Доктора Картье я знаю, она пару раз приходила к брату во время отпуска. В последний раз, когда я её видел, они, кажется, что-то не поделили, она ушла сердитая, брат расстроился.
- Коммандер? Расстроился? Он это умеет?
- Ну он все-таки живой человек, хотя некоторые сомневаются.
- Он крут. Хотя я его даже боюсь немного.
Эрик просиял от гордости.
- Надеюсь однажды с ним сравняться. Кстати, если у тебя по учебе какие проблемы, ты говори, я постараюсь помочь. Программы-то, наверное, не совпадают.
- Ой да! Я же даже в школе не доучилась. Люсьен… энсин Деверо, – преувеличенно официально поправилась Женя, – со мной много занимался, но, думаю, еще много дыр осталось.
- Всегда к твоим услугам, – Эрик чуть поклонился.

22.
20 сентября 3048 года
- На, это тебе, – Женя протянула Селине банку пива.
- Только не говори, что притащила это из Старых Колоний, – хмыкнула Селина, рассматривая незнакомую упаковку. Хотя, похоже, так оно и было – надписи, помимо пиджина, на шведском, но логотип не похож ни на одного из известных ей нордиканских производителей. Женя рассмеялась:
- Оттуда и притащила. Не специально – я же с «Кашалота» ушла в чем была, с одним рюкзаком. А банку прихватила, типа потом выпью, да так и забыла. Только после прилета нашла. А теперь вот решила тебе подарить.
- Спасибо, – серьезно кивнула Селина. – Банку сохраню и подпишу, что пила пиво из Старых Колоний. Коллекционный экземпляр!
- А ты собираешь?
- Да как сказать… Собирать всякое случается, но серьезно коллекционирую я только модели кораблей. Еще в приюте повелось, я их рассматривала и мечтала, на чем хотела бы летать. Ну и пошло-поехало, из комнаты скоро меня выживут, – Селина усмехнулась. – Покажу как-нибудь, но сегодня я бы предпочла по городу погулять, ты как на это смотришь?
- С удовольствием! А куда?
- А хоть к нашему приюту, тут не так далеко. Да, если ты себе уже представила какой-нибудь казенный ужас, то это не так. По мне, одно из самых красивых мест в городе. Огромный парк, весной розы цветут. Внутрь нас не пустят, но, может, встретим кого, ребята очень часто и на экскурсии ходят, и на соревнования, кто спортом занимается. Нас же воспитывали не чтоб мы на всем готовом сидели, а чтобы сами потом жить могли. Ну и чтобы делом занимались, а не друг друга мутузили. Спектакли, кружки, дежурства по хозяйству, ну и уроки, конечно. Ты в жизни по взрослому человеку не скажешь, что он приютский, у всех нормальное образование и профессии. Я вот в космофлоте, одна моя псевдосестра – журналист, другая – бармен…
- Псевдосестра? – удивленно переспросила Женя.
- Ох, все время забываю, что про наши заморочки даже не все сомбрийцы в курсе. Короче, смотри – я по рождению не Хендрикс. Эту фамилию мне в приюте дали. И так со всеми. Просто компьютер случайным образом выбирает. Родных братьев-сестер, конечно, разделять не будут. Но бывает еще и так, что у кого-то фамилии совпадут, ну или просто кто-то подружится и решит быть братьями и сестрами. Меня вот Джонатан и Крис к себе позвали. Мы, говорят, теперь братья, давай ты будешь нашей сестрой. Ну а я и не против, парни они классные. Сначала как будто игра такая была, а там втянулась. Потом к нам еще Дайан присоединилась – это вот она журналист. А Люси мы нашли, ее в приют подкинули. Чего-то нам всем коллективно не спалось, один воды попить пошел, другой в туалет, и слышим – под окнами ревет кто-то. Высунулись, а там мелкая рыжая девчонка, одна, сидит и ревет, что ее бросили. Ну мы ее затащили внутрь и старших позвали, а как стали ее оформлять – потребовали записать нашей младшей сестричкой. Такая красотка теперь выросла… Ну что, пойдем?
- Ага! Погоди только минуту, куртку скину – жарко.
Если бы Селина была романтиком, она сказала бы, что Сомбра решила показаться новым гражданам с лучшей стороны – погода стояла просто ненормально хорошая. Впрочем, по твердому убеждению Селины, не лучших сторон у Сомбры не было. Почему она и мечтала о космофлоте с детства. Защищать родную планету – что может быть лучше? Отчасти Селина даже завидовала тем, кто застал времена открытой войны с Террой. Впрочем, эта война и сейчас могла вспыхнуть в любой момент, так что Селина не сомневалась – ей тоже найдется дело. И когда ее одноклассники писали эссе о людях, с которых хотели бы брать пример, она выбрала не популярного актера или политика, а героя прорыва терранской блокады – Жиля Нуарэ.
- А вот нашего Нуарэ я боюсь немного, – задумчиво сказала Женя, когда Селина рассказала ей об этом. – Ну то есть не то что прямо боюсь, но он такой весь правильный, что прямо куда деваться.
- Станешь тут другим, когда твой прапрадедушка на главной площади в полный рост стоит. Видела уже, наверное, а нет, так покажу, если дойдем. У него же вся родня по мужской линии военная. Да и женщин хватает. В общем, если твоя фамилия Нуарэ, репутация семьи входит в комнату вперед тебя. Великий Дом все-таки.
- Это типа как на Терре аристократия была? – наверное, Селина скривилась очень явно, потому что Женя поспешила добавить: – Нет, я помню, что вы с Террой в контрах, просто больше сравнить было не с чем.
- Как бы тебе сказать... Так да не так. Ты не подумай, я тебя дурочкой не считаю, ты, наоборот, смышленая девчонка. Карты вон, слышала, читаешь уже как первокурсница. Просто для нас, ну, тех, кто тут родился, это вещи элементарные. А их труднее всего объяснять, потому что привыкаешь их каждый день видеть.
- Понимаю, – со смехом ответила Женя. – Мне вон про ту же Сферу трудно рассказывать, потому что уже очевидно все. Дарти вон тоже не понимал, чего Нуарэ никак себе уяснить не может, как у нас все устроено.
- Ну вот. Терранские аристократы – это кто? Это просто-напросто лица, приближенные к заднице императора или кто там у них еще был. А у нас ни императоров, ни империй отродясь не водилось, кроме Нордиканской, но они не в счет, они хорошие ребята. А Великие Дома – это потомки первых колонистов, которые вгрохали кучу сил и средств, чтобы поднять колонию от деревни, в которой все сделано из дерьма и дыма и держится на соплях, потому что больше не на чем, до того, что есть сейчас. Ну и обычно потомки хотят не ударить в грязь лицом перед предками. Тем более что про этих предков во всех учебниках истории написано.
- Фиу! – присвистнула Женя. – У нас уже и не помнят, как Треугольник заселяли. Как будто он всегда был. А еще кто Великие Дома? Ари говорил, его семья тоже...
- Да у него половина родственников – авторы университетских учебников. Кстати, толстенный учебник по высшей математике авторства Евгения Враноффски ты на первом курсе получишь.
- Вау! Вот так сидишь, рыбу лопаешь, а не просто так, а в Великом Доме! – Женя рассмеялась. – И облопались мы, надо сказать, знатно.
- Еще бы! Видела я по головидению программы тетушки Луизы. Переключила канал, а то чуть рукав жевать не начала. Думала, мне едой из проектора запахнет!
- Ой да! Парни наши и то объелись! Ну, это правильно, Габи вон говорила, Снайперу сейчас усиленное питание нужно.
Опять Снайпер. Он еще с первого разговора с Женей не шел у Селины из головы. Понятно, что услышала она немного, да и то немногое было изложено с точки зрения восторженной фанатки, но Селина привыкла слушать очень внимательно и из немногого извлекать многое. «И если это нормальный боевик, даже и опытный, то я камбала!».
- А еще, – сказала Селина, – есть у нас такое ругательство – «лихорадка нордиканская». Слышала наверняка.
Женя кивнула:
- Габи, когда Снайпера откачивала, очень энергично ею ругалась.
- Представляю. Так вот, это на самом деле страшная болезнь, которая в свое время выкосила треть населения Бергштадта. Это столица Империи. Нордиканцы отчаялись и позвали на помощь сомбрийских врачей. А сомбрийцы нордиканцам обязаны еще с тех времен, когда Жиль Нуарэ кидался на терранскую блокаду. Нордиканцы помогли отбить атаку и нагнать на терран страху. Так вот, в благодарность за союз Сомбра отослала на Нордику делегацию врачей, в частности представителей дома Темпл. Сейчас, кстати, полковник медкорпуса Темпл – один из крутейших военных хирургов. А его предки лечили еще первых колонистов, которые только познакомились с местными болячками, которые тоже не сахар, скажу я тебе! А еще в той делегации был совсем молодой и зеленый Лев Враноффски.
- Темпл? Слышала! К нему Снайпер на реабилитацию ездит, точнее, Ари его возит. И Льва Враноффски видела, он Снайпером очень заинтересовался.
«Еще бы не заинтересовался», – подумала Селина. Нет, удавите ее на месте, но что-то тут не то. Если Женя и преувеличивает от восторга, то самую малость. Да Селина и сама уже успела кое-что изучить по этой истории с пиратами. И понять, что на Сомбре и Нордике попросту нет бойцов, способных вот так в одиночку пойти на флагман и остаться в живых. Неужто до этой задницы Галактики добрались боевые программы? Да нет, опять же не похоже. Лично Селина с этими ребятами пока не встречалась, но, насколько доводилось слышать, эти хреновы киборги к нормальному человеческому общению почти не способны. Личности нет, одни боевые навыки. А из рассказов Жени вырисовывался парень специфический, но вполне вменяемый. «Но, свет дневной, где ж его тогда так драться учили?!».

23.
1 октября 3048 года
- Слушай, Ари, я тут подумала – мы же мое новоселье толком и не отметили!
- Да не то слово! Кстати, кто-то еще и свой день рождения бессовестно зажал!
Вообще-то день рождения у Габриэль был еще пятнадцатого июля. Но тогда они все еще сидели на «Кашалоте» и думали не о праздниках, а об окончании ремонта, прорыве через пиратов и возвращении домой. В перелете Габриэль было и подавно не до того, да и на Сомбре не стало проще – то разъяснить снабженцам, что огромный расход медикаментов был более чем оправдан, ничего не провалилось в черную дыру и не было съедено вместо завтрака, то написать отзывы про Зои и Джонни, а в случае Зои – еще и пачку писем в госпиталь полковника Темпла, то дополнить собственные исследования и показать их капитану О‘Рэйли… В общем, в свою новую квартиру Габриэль приходила только ночевать. Хотя через месяц она поймала себя на том, что, кажется, делает так вполне сознательно. «Скромная квартирка» с точки зрения Жюля Картье была по меркам Габриэль огромной, и она натурально не знала, куда себя девать. Она давно привыкла к маленьким помещениям – еще с тех пор, как после грандиозной ссоры с матерью пятнадцатилетняя Габи демонстративно переселилась из своей комнаты в крыло прислуги: «Ах, тут нет ничего моего? Ну и не будет!». Сестры тогда активно язвили про «новую горничную», но их жестко приструнил отец. Впрочем, Габи к себе так и не вернулась, соседство с пожилой экономкой Рамоной ей нравилось куда больше. Дальше были казармы Академии и комната в офицерском общежитии после выпуска, а на «Сирокко» – маленькая каюта при медблоке. Габриэль привыкла именно к таким условиям. А тут в ее распоряжении оказалась спальня с кроватью таких размеров, что в ней можно было потеряться, гостиная, смежный с ней кабинет, две гостевых комнаты и кухня размером с иную столовую. Эта кухня и кабинет оставались пока единственными по-настоящему обжитыми помещениями. Но вечно так продолжаться не могло, и Габриэль это понимала. Так что у нее возникла мысль – может быть, если позвать гостей, освоиться будет проще?
Ари эту мысль поддержал, хотя и не знал всей подоплеки. Тем более что поводов для праздника действительно накопилось – и новоселье, и прошедший день рождения Габриэль, кстати, вроде бы и у Дарти недавно был, но Дарти его точно так же «бессовестно зажал». Впрочем, его дело. А вот что парни буквально на днях официально получили сомбрийское гражданство – это уже так просто не зажмешь, надо отметить. Теперь они были не так себе просто наемниками из отдаленного угла Галактики, а постоянными членами экипажа «Сирокко» в сержантском звании. Непривычно было видеть их в темно-синей сомбрийской форме, особенно Снайпера, который, казалось, вообще не признавал иных цветов, кроме черного. Впрочем, к Габриэль эти трое явились в своем обычном виде.
- Ого! – присвистнул Деверо, оглядев квартиру. В этот момент Габриэль захотелось куда-нибудь провалиться.
- Вот… так и живу, – проговорила она, невразумительно дернув рукой вместо приглашающего жеста. «И выгляжу сейчас как богатенькая наследница, которая поперлась в космофлот за приключениями», – добавил внутренний голос.
- Здорово, правда, – Деверо улыбался совершенно искренне, но Габи поняла, что у нее дрожат руки. И зачем она вообще это затеяла? С первых дней службы на «Сирокко» она хотела доказать, что не имеет и не собирается иметь отношения к репутации и богатству своей семьи, что она просто корабельный медик, любящий свое дело. И вроде бы доказала. Уж на что капитан поначалу относился скептически – и то, когда Габриэль латала его после мелкой, но неприятной заварушки, проникся и стал порой звать ее «Габи» и «девочка моя». Но как прикажете совмещать «просто медика» и такие вот хоромы?
- Я… сейчас… проверю кое-что, – пробормотала Габи и только что не бегом кинулась на кухню. Даже почти не соврала, горячие бутерброды и правда надо было вынимать, пока не пригорели. И соус на слишком сильном огне, того гляди через край пойдет. Габи завозилась с приготовлениями, поминая добрым словом уроки тетушки Лу, которая объяснила, как наготовить закуски хоть на целый полк и не застрять у плиты на весь день. К тому же хотя бы так можно было некоторое время не краснеть за всю эту роскошь. Нет, конечно, отец хотел как лучше, и она, наверное, привыкнет тут жить, но как же это все неудобно…
- Габ, ты балда, – без предисловий заявил Враноффски, материализовавшись у нее за спиной. – Ну что ты – убила кого-то ради этой квартиры? Или украла деньги на нее? Ну не совпадают у вас с батей понятия о скромности, ну и дальше что? Мы и так прекрасно знаем, кто ты и что ты.
- Тут все такое огромное… – беспомощно вздохнула Габриэль. – Прямо неловко.
- Габ, – Ари ухмыльнулся еще шире, хотя, казалось бы, некуда, – ну вот чего ты стесняешься, а? Того, что отец тебя любит? Тут половина и так в курсе, а остальным пофигу, они тебя в деле видели. Вот честное слово, ты для нас ничуть не изменилась, живи хоть во дворце. Я, чай, тоже не под лестницей обитаю. Давай я по этому поводу вместе с тобой постесняюсь, если тебе это поможет!
Габриэль наконец рассмеялась:
- Арька, если ты застесняешься, у нас погода до конца года испортится, а это не есть хорошо. Лучше полезай в холодильник, доставай оттуда мясо и вино и тащи это в гостиную. Фрукты и сыр притащу сама.
- Вооо, другое дело! Только покажи сначала, где в твоих владениях холодильник, а то я заблудиться боюсь!
- Враноффски, ты скотина! – беззлобно отозвалась Габи, махнув рукой в угол. Довольная физиономия Ари исчезла в недрах холодильника. Габи подхватила противень с горячими бутербродами и отправилась в гостиную.
Вернулась она очень вовремя – как раз подошли Леон и Жан. Физиономии у обоих были крайне таинственные, но, обменявшись приветствиями, они старательно завели разговор на повседневные темы. Жан похвалил рубашку Жени и шарф Амалии, к Леону пристал Снайпер с вопросами о флаерах… Правда, когда мимо них проходила Габи, Леон и Жан принимались явственно переглядываться, а один раз она услышала шепот: «Ну что, скажем уже? – Не, давай еще помаринуем!».
- Так, заговорщики, – с напускной суровостью объявила Габриэль, – если я лопну от любопытства, оттирать это придется вам!
- Нууу… – нарочито медленно начал Леон.
- Мы тут… – продолжил Жан.
- Не просто так пришли.
- В смысле, с хорошими новостями.
- И не только, – Леон жестом фокусника извлек откуда-то из-за спины бутылку коллекционного вина.
- Тааак! По какому поводу пьем? – прищурилась Габи.
- Да так… – Леон поковырял ботинком пол. Габриэль смотрела на него дырявящим взглядом, и Леон наконец признался: – Вчера мы с Жаном были в Ратуше.
- Аспиды! – воскликнула Габриэль. – Молчали до последнего!
- Сюрприз хотели сделать, – застенчиво улыбнулся Жан.
Видимо, Женя или кто-то из парней поинтересовались смыслом происходящего, потому что до Габи долетел полушепот Деверо: «В городской ратуше официально заключаются семейные союзы. Леон и Жан вместе уже довольно давно…». Дальше она не слушала, потому что делать сердитое лицо ей надоело, и с возгласом «Мальчики, как я за вас рада!» она обняла друзей. Из кухни послышался голос Враноффски:
- Так, Габ, я правильно понял, что тащить надо всю выпивку, какую найду?
- Да! И азурианское игристое не забудь! – крикнула в ответ совершенно счастливая Габи.

24.
6 октября 3048 года
Расшифровка записи с коммуникатора Альберты О’Рэйли
Файл «Вонг С.»
- Я понял вас.
- Первое, что придет в голову. В любом порядке.
- Капитан. Типаж, которого в Сфере просто не существует, у нас не доживают до таких лет. Разве что Стэнли, если бы не съехал крышей, мог бы стать таким. Или Гордон – если сумеет прожить еще тридцать лет и опять же сохранить крышу на месте. Пожалуй, один из немногих, кого я могу воспринимать именно как своего командира, а не просто как лидера команды, к которой я примкнул. Хотя по моему выходу с «карт-бланшем» это могло быть и не заметно.
- Если у капитана Да Силвы будет свободное время и соответствующее настроение, его можно будет расспросить о начале его... хм... карьеры. Расскажет много интересного. Сам ведь начинал в наемниках.
- Это заметно. Таких, как я сам – не только в плане подготовки – я вижу. Да и он меня... опознал.
- Меж тем его старший помощник совсем на него не похож.
- Пожалуй. Я мало общался с Нуарэ, но я знаю, что о нем высокого мнения Асахиро, а ему я склонен доверять. Почему и оказался на «Сирокко», впрочем, это немного другая история. С Нуарэ мы успели неплохо помериться силами в спортзале, жаль, мало, а потом я уже был не в состоянии. Хороший боец, себя и других не жалеет, всегда хочет быть на высоте. Капитан-то уже всем все давно доказал, Нуарэ, похоже, еще нет.
- Он докажет, будьте благонадежны. Они все доказывают, так уж повелось. С тех пор, как один из них вылетел на раздолбанном катере аккурат перед носом у нордиканского разведчика. Да вы его видели, этого смельчака. На главной столичной площади стоит. Так что у Рафаэля просто нет выбора.
- Не знаю, я, как и большинство в Сфере, с родовыми заморочками не знаком. Но тут воистину каждому свое
- Что думаете о третьем по авторитету офицере?
- Это о докторе Картье? Человек, который спас мне жизнь и даже больше, чем жизнь. Когда я увидел на ее лице радость, что я пришел в себя – я как-то очень четко осознал, что вытаскивали не просто наемника, под чьим прикрытием удалось прорваться, а лично меня. Свежее, признаться, ощущение. Да и при первой встрече она нашла идеально точную формулировку, чтобы все-таки загнать меня на перевязку.
- Она может. Натерпелась много разного. В день её выпускного экзамена на тренировочной базе случился пожар. Не учебный, настоящий. Габриэль спасла жизнь своему инструктору и помогла тем, кто пострадал при пожаре, в одиночку.
- Да, я слышал эту историю. Чтобы уговорить меня лежать спокойно, она рассказала мне чуть ли не всю свою биографию и краткий курс сомбрийской истории и фольклора (смешок).
- Единственный выпускник Академии с лейтенантскими погонами на выходе. И отдельно спасибо ей за то, что она вас вытащила. Поверьте, пройти через боевые программы и сохранить рассудок и волю может далеко не каждый.
- Я видел Дика Стэнли. Так что я знаю, к чему это ведет. До недавнего времени был уверен, что это необратимый процесс.
- Следующий, о ком спрошу, Леон Эрнандес.
- Пилот, и этим все сказано. Меня самого готовили не только как боевика, но и как пилота, нам было что обсудить. Все ж таки наша безумная идея была в очень большой степени завязана на него, нужна была высокая слаженность действий.
- А как вам, кстати, Алехандро Каррера и его бойцы?
- Каррера... Прекрасный партнер в тренировочном бою, прекрасная поддержка в реальном. Хотя насчет реального пока могу судить только по рассказам, я своих-то действий не помню, что говорить о чужих. Асахиро мне рассказал, что тащить меня на «Сирокко» ему помог как раз Дмитрий из отряда Карреры. Хороший парень, общались с ним потом. Таких я в Сфере встречал немало.
- О, у вас ещё будет немало шансов увидеть их всех в действии. Что думаете о том, кто привел вас на корабль?
- (смех) Деверо изумителен. Если у нашей встречи были свидетели, теперь Сфера знает, что нейтрализовать меня можно не только из дробовика в упор. Парой реплик не только переубедить меня его убивать, но еще и сагитировать на свою сторону – за десять лет такое не удавалось никому, я вообще-то достаточно недоверчив и разборчив в знакомствах. Хотя на тот момент мне по большому счету было все равно, куда идти. Но этот поход за чаем меня развеселил. Лучшего способа показать, что я могу доверять этому экипажу, пожалуй, не было. (Пауза) А еще я рад, что он расположил к себе Женю. Я ценю ее симпатию ко мне, но я все-таки не лучшая кандидатура.
- Хорошо, что вам попался человек самой «мирной» специальности. Насколько это возможно на фрегате-разведчике.
- Да, пожалуй. В том состоянии, в котором я пошел разбираться, кто к нам пожаловал – любое движение в сторону не то что оружия, а хоть какой-то агрессии я бы встретил пулей в лоб. Даже несмотря на статус «Кашалота».
- А что скажете об Ариэле Враноффски?
- В основном мы взаимодействовали совсем недавно, начиная с праздника у его многоуважаемой бабушки. Сейчас, как вы, вероятно, знаете, я живу у них. На «Сирокко» общались меньше – до боя я пропадал в тренировочном зале, после – в госпитале. Опять же, напомнил мне многих хороших ребят из Сферы. Выглядит бесшабашнее, чем на самом деле. С ним очень спелся Дарти, они и правда чем-то похожи. По крайней мере, склонностью прикидываться полной посредственностью.
- Быстро же вы его раскусили. Сам ни за что не признается. Впрочем, раз уж вы упомянули его бабушку, то замечу, есть в кого. Госпожа Враноффски совсем не то, чем кажется на первый взгляд.
- Именно так. При знакомстве я был не в лучшей форме, но уже тогда у меня возникло ощущение, что ей просто нравится играть роль радушной хозяйки. Именно роль, и эта роль – не вся ее жизнь.
***
Альберта слушала и наблюдала. Кто бы ей сказал, что выходец из боевой программы, тем более при уже начавшемся выгорании, вообще может быть коммуникабелен – сама бы не поверила. Экипаж «Сирокко» и конкретно Габи действительно сотворили чудо. Альберта улыбнулась про себя, вспомнив, как убеждала Жоао не смотреть на фамилию Картье и все-таки взять эту девочку в команду. Помогла азартность новоиспеченного капитана – они поспорили на бутылку азурианского, что Габи впишется в экипаж. После первого же вылета Жоао, еще прихрамывая – схлопотал пулю в бедро – молча ввалился в кабинет к Альберте и плюхнул на стол целый ящик. Впрочем, сейчас Альберта сама была готова проставиться за такой подарочек.
- Ладно, к черту формальности, с вашими отношениями с экипажем мне и так все понятно. Я видела рапорт Нуарэ. Знаете, вы могли бы стать легендой своей планеты, но те, кто вас тренировал, вас, прошу прощения, бездарно просрали.
Вонг чуть усмехнулся:
- В четырнадцать лет я сбежал. Найти и грохнуть меня то ли не смогли, то ли не слишком-то искали. Возможно, полагали, что в Сфере я и так долго не проживу.
- На самом деле, риск был велик, – проговорила Альберта, скорее размышляя вслух, чем обращаясь к собеседнику. – В программе вам могла светить вполне долгая и комфортная жизнь, другой вопрос, что о свободе действий тут говорить не приходится…
- Похоже, вы знаете об этом больше, чем я сам, – заметил Вонг. – Нам не слишком трудились объяснять наши перспективы. Собственно, почему я и ушел.
- Не удивлена, – хмыкнула Альберта. – Я действительно много занималась этой темой. Более того, лично приложила руку к тому, что на Терре эту лавочку все-таки прикрыли. Хотя отдельные ответвления много где остались, и вы тому примером. Правда, ваш вариант еще не из самых запущенных. Да, в деле я вас не видела, но рапорты достаточно красочны, к тому же сама ваша манера двигаться мне говорит о многом.
- Я заметил. Поэтому и говорю открыто.
- Благодарю за доверие, от человека вроде вас это редкость. Так вот, Терра лавочку прикрыла, и в кои веки я очень признательна моей бывшей родине. Хотя, понятно, руководствовались они отнюдь не гуманистическими соображениями. Просто эти программы – это широчайшее поле для злоупотреблений. Методики секретные, структура закрытая, на выходе получаем невероятные боевые качества – понятно, что на такой лакомый кусочек положили глаз вербовщики разнообразных частных армий. Да и в принципе разные темные личности, которым для реализации своих целей такие вот «идеальные солдаты» очень не помешали бы. Я не знаю, конечно, какая специфика была именно в ваших краях, но при желании «запрограммированному» можно протолкнуть почти любой цветистости сверхидею. И он поверит. Я сейчас не о вас, вы случай нетипичный, но, как правило, у таких бойцов внушаемость довольно высокая…
Альберта осеклась. Лицо Вонга оставалось бесстрастным, но в темных глазах на долю секунды полыхнула такая запредельная ярость, что она с трудом сдержалась, чтобы не шарахнуться в сторону. «Ах ты ж чтоб тебя…» – очень тихо и медленно проговорил он сквозь зубы, и в эти слова вложено было столько, что его невидимому собеседнику Альберта не завидовала. «Если этот его боевой режим выглядит примерно так, я понимаю, почему пиратам плохело с одного его имени!».
- Простите, это не в ваш адрес, – Вонг действительно был человеком уникального самообладания. – Но вы, кажется, польстили мне, назвав нетипичным случаем. Я влетел ровно в то, чего старался избежать.
Альберта лишь чуть подалась вперед, показывая готовность слушать. С ее стороны любые слова сейчас будут лишними, у него явно накопилось очень многое, прорвет и так.
- Я не знаю, насколько в ваших документах отражено то, что я рассказывал капитану, – заговорил Вонг после некоторой паузы, обращаясь как будто бы к Альберте, но глядя сквозь нее, – но я не просто так переметнулся к давнему противнику. Понятно, наши говорят разное. То ли я признал его превосходство, то ли меня заставили силой – хотя это надо вообще меня не знать.
- А что, попытки были?
- Были. Нет, в плен попадать не доводилось, если вы об этом – еще бы я кому дался. Но добиться от меня чего-то своего много кто пытался и мало кто преуспел. За единственным исключением, и я сейчас не о Деверо. Хотя я, разумеется, был уверен, что действую сам и никому не позволяю на меня влиять, – он саркастически усмехнулся. – Чертов Гейр настолько качественно заморочил мне голову, что я сам поверил в его теории.
- Что за теории? – осторожно спросила Альберта, но, встретив взгляд Вонга, поспешно добавила: – Если вам неприятно об этом говорить, вы не обязаны.
- Что уж там. Неприятно было осознать, что три года моей жизни были посвящены исполнению чужой воли, что я делать зарекся, а говорить об этом я вполне могу. Более того, мне самому, пожалуй, это нужно. Но это может затянуться надолго.
- Нам некуда спешить. Разве что, пожалуй, я закажу что-нибудь поесть. Лично я не прочь перекусить, да и вам, наверное, стоило бы. Какие-то предпочтения будут?
- Я практически всеяден. Не откажусь от сладкого.
Альберта кивнула, вызвала проекцию клавиатуры и пробежала по ней пальцами. Вонг заинтересованно наблюдал за пока еще непривычной техникой. «Альенде, – писала она адъютанту, – дуй за жратвой. И про себя не забудь, с утра носишься. Закупайся по списку и тащи сюда». Шустрый адъютант, как обычно, примчался чуть ли не раньше, чем Альберта успела убрать проекцию. Вонг утащил конфету из чернослива и начал рассказывать.
Удивительно, но после побега из программы его не искали. То ли не смогли найти одиночку, постоянно меняющего команды, то ли решили, что в этой их Сфере подросток, который хотя и овладел боевыми навыками, но еще не вполне умел управляться со своими возможностями, долго не проживет. Но эти красавцы действительно проморгали неординарного ученика. В отличие от большинства «запрограммированных», Стивен умел думать и анализировать. До многого дошел сам, в остальном, конечно, повезло – достаточно драк, чтобы не заскучать, достаточно передышек, чтобы не выгореть. Альберта очень внимательно слушала про то, как он приходил в норму после тяжелых боев, и удовлетворенно кивала – интуитивно он действовал совершенно правильно. «А где неправильно, так мы уже знаем, как компенсировать».
- А вообще меня очень интересовало, как устроена Сфера. Даже не как устроена – тут все довольно просто – а на чем держится нейтралитет между ней и Планетой. Мы так называем все три планеты Треугольника вместе. Изнутри оно все очень красиво, конечно. Есть крутые плохие парни, есть трусливые мирные жители. Только вот меня самого тренировали на Планете, и я сильно сомневался, что я в Сфере такой один. Как минимум есть еще Гордон, был Стэнли, еще двое-трое под вопросом, но скорее всего тоже что-то подобное, я умею таких узнавать. А еще был некий Кен Стивенс. Про которого рассказывали, что он ни много ни мало пошел воевать с Планетой. Погиб, но и Планете изрядно крови попортил. А что, как, почему – никто не знает.
- А устройство Сферы здесь при чем? – поинтересовалась Альберта. – Если что, в общих чертах я в курсе, коммандер Нуарэ тщательно записал все услышанное.
- Тогда вы в курсе и про «Синюю Молнию» и ее роль в Синем секторе. А я с самого начала выбрал Черный, хотя в дальнейшем… по-всякому складывалось. И если Стивенс меня интересовал скорее как недавняя история, то вопрос, почему одна группировка так долго и так прочно держит лидерство, мне серьезно не давал жить. Я решил что-то с этим сделать. И вот, пока я собирал союзников, краем уха я услышал, что нужной мне информацией по обеим темам может располагать некий мастер Гейр, относящийся к неким «Детям Пламени».
Тут уже Альберта не совладала с собой и затейливо выругалась. Не бывает таких совпадений. «Дети Пламени», по ситуации представлявшиеся то школой боевых искусств, то неоязыческим объединением, то центром подготовки телохранителей, наделали на Терре много дел. Но в определенный момент потеряли осторожность и перешли дорогу чересчур влиятельным фигурам, причем в неположенном месте. Сама Альберта застала уже ликвидацию остатков. Впрочем, даже эти остатки дрались бешено и жизнь свою продавали дорого. А теперь оказывается, что у них гнездо в Старых Колониях! То-то ей такой знакомой показалась терминология, которую использовал Вонг. Контролируемый выход в боевой режим, поуровневое отключение сознания, само понятие «верхнего уровня» – это все их специфика. Другие параллельно с усвоением боевых техник к чертям расшатывали самообладание и взвинчивали уровень агрессии, так что крышу бойцам рвало легко и надолго, а эти, наоборот, поднимали самоконтроль до небес. Чему Альберта и была свидетелем. Странно, что сам Вонг ничего не знал о тех, кто его учил. То ли они и с памятью химичить научились, то ли просто слишком рано ушел и не успел вникнуть. Это более вероятно – память у него почти идеальная, не считая боевых эпизодов, но тут провалы объяснимы. Как бы то ни было, о «Детях Пламени» он узнал только от этого самого Гейра.
- Я совершенно не уверен, что это его настоящее имя, но никакого другого не знаю. Благообразный такой старичок, гладиолусы разводит. Долго ворчал, что я ему эти гладиолусы, видите ли, своей посадкой попортил. Только вот я уже говорил, что умею отличать таких, как я – и я четко понимал, что если бы нам довелось встретиться в бою, свои шансы я бы оценил невысоко. А жаль.
Вонг говорил все так же спокойно, но Альберта понимала, что мысленно этого Гейра только что стерли в порошок с особой жестокостью. Она бы и сама не отказалась.
- В общем, Гейр долго ворчал и упирался, но в итоге разговорился. Тогда я думал, что сумел расположить его к себе, теперь понимаю, что это все было спланировано и он чуть ли не ждал меня. Может, не меня лично, просто кого-то вроде меня. Хотя, как оказалось, ему было знакомо мое имя. Точнее, прозвище, я представился Снайпером, как привык. Про Стэнли он тоже был в курсе. И про Стивенса. Рассказал про его ликвидацию с такими подробностями, как будто сам там был. Впрочем, не удивлюсь, если так. Меня-то он как-то вычислил…
- Вы же говорили, что сами искали его?
- При первой встрече – да. Но была и вторая, – Вонг на пару секунд прикрыл глаза, потом не без некоторой досады тряхнул головой: – Ведь знаю, что не могу помнить подробности, но все равно пытаюсь. Так вот, вы спрашивали, какая связь между Стивенсом и устройством Сферы. На самом деле, возможно, ее и нет. Но Гейр очень подробно и аргументированно доказывал мне, что есть. По его теории, Сферу поддерживает Планета. Причем не просто закрывает глаза на то, что мы сели на несколько каналов ресурсов, а совершенно сознательно эти каналы подпитывает. В частности, помогая «Синей Молнии» сохранять превосходство. А также обучает таких бойцов, как Гордон, Стэнли или я сам, чтобы поддерживать нужный уровень активности. Потому что наши разборки друг с другом – прекрасный клапан для сброса пара. Любой, кому не живется спокойно на Планете, пойдет к нам, а не будет беспредельничать где-то еще.
- В принципе, не лишено логики, – задумчиво сказала Альберта. Вонг кивнул:
- Не лишено. А Гейр может быть очень убедителен. Так вот, Стивенс, по его словам, докопался до сути этой системы, взбеленился и пошел ее ломать. С известным результатом. Что говорить, я сам взбеленился не меньше. Не для того из школы через окно сбегал, чтобы быть инструментом для внешнего влияния. Хотя то самое влияние Гейр, похоже, и норовил установить, моими ли руками или, если меня убьют, руками следующего любопытного – без разницы, – он на мгновение сжал кулаки. – Проклятье, я ведь действительно только сейчас это вижу! Это в какой же штопор меня должно было сорвать... А я еще боялся пути Дика Стэнли. Да я уже на всех парах по нему пер! Черт, ребята, вы случились очень вовремя. По крайней мере, я опять чувствую себя живым.
Он улыбнулся – впервые с начала разговора. И видеть эту улыбку Альберта была несказанно рада. Она уже успела понять, что Стивен, вопреки всему, сумел сохранить адекватность, но с его биографией и с той степенью выгорания, на которой его перехватили… «Счастье, что машина, которую из него пытались сделать, ещё помнит, что она человек ,и помнит неплохо».
- Да уж, нашелся спаситель Галактики, – продолжал Вонг с мрачной иронией. – Я же и в вашу сторону рванул по тем же причинам – выяснить, кто это тут в Сфере хозяйничает. Хотя половина Сферы сейчас меня кроме как предателем не называет, а вторая половина в раздумьях, какие это я коварные планы вынашиваю. Правда, думаю, теперь настала полная солидарность, и прикопать меня мечтают практически все. Нормальная ситуация, я привык. По крайней мере, в одном я Гейру попортил планы – следующий, кто решит выяснить, чем закончилась моя война с «Синей Молнией», узнает, что я сдался на милость Гордона, а потом исчез в неизвестном направлении, а может, меня таки пристрелили. Авось не захочет повторять.
Он машинально протянул руку туда, где были конфеты из чернослива. Увы, именно что были. Альберта понимающе усмехнулась и вытащила из ящика стола еще коробку. «А то Габи меня уроет и не посмотрит на субординацию!». Параллельно она набрала на комме сообщение капитану Темницки: «Лиза, загляни ко мне, тут для тебя подарок!». Вонг благодарно кивнул, взял сразу две конфеты и после некоторой паузы продолжил:
- Так вот, расстались мы с Гейром в полной уверенности, что наша встреча последняя. По крайней мере, я был в этом уверен. А Гейр активно убеждал меня, что я иду на верную смерть и не лучше ли попробовать другие пути. Предполагаю, что это он себя так ненавязчиво в союзники подсовывал. Но тогда я этого не увидел – пожалуй, к счастью. Гейр выразил сожаление, что я убьюсь ни за что, и я и думать о нем забыл. Но после «Ариэля» я пришел в себя в его доме.
- Хоть что-то хорошее он сделал.
- Пожалуй, – Вонг чуть нахмурился, видимо, снова безуспешно пытаясь вспомнить. – Я не знаю, как я выбрался с корабля, и не помню сам бой. Что-то восстановил по рассказам и по… косвенным признакам, – он коснулся своего правого плеча и груди, – но это крохи. Я знаю только одно – когда Гейр меня нашел, я почти умирал. Тяжелые ранения, выход на верхний уровень… думаю, нет необходимости пояснять.
- А идеологическую обработку он, поди, продолжил, – мрачно проговорила Альберта. Вонг только кивнул. Да уж, хотелось бы посмотреть на этого Гейра… прежде чем оторвать ему голову и поиграть ей в мячик. Нарочно не рассчитаешь – критичность у тяжелораненого, да еще с такими затратами ресурса, будет не то что на нуле, а в глубоком минусе, что ни расскажи, поверит. Но Вонг и тут удержался – что само по себе чудо, не меньшее, чем его выживание.
- Он спросил – мол, убедился, что силой против «Синей Молнии» ничего не сделать? Убедился, что за ней явно кто-то стоит? Я мог только согласиться. Но Гейр, кажется, не ожидал, что я вернусь в Сферу. И тем более не ожидал, что я пойду на союз с Гордоном – по идее, после того нашего поединка он должен был меня пристрелить с порога. Только вот Гордон благороднее, а я безбашеннее, чем Гейр мог предположить. Я решил так: во-первых, мой дом – это Сфера, на Планете мне нечего делать. Держусь на ногах – пора возвращаться. А во-вторых, если силой систему не взять, надо посмотреть, как она устроена изнутри. Вот я и посмотрел… – он помолчал. – Только вот нет там никакой системы. Да, вроде бы все говорило в пользу теорий Гейра – но это действительно просто очень сильная команда с очень одаренным лидером.
- Бывает и так.
- И вот это меня подкосило. Хорошо еще, про планы Гейра до меня дошло только недавно, иначе я бы точно сорвался. И так к тому шло, но тут случился один любитель чая.
Альберта добродушно расхохоталась. В этот момент за дверью послышался женский голос: «Элли, можно к тебе?».
- Входи! – разрешила Альберта и, повернувшись к Вонгу, пояснила: – Это капитан медкорпуса Елизавета Темницки, психиатр. Она очень заинтересовалась вашим здесь появлением.
- Такие люди, как вы, никогда не были на нашей стороне, – проговорила Темницки, внимательно глядя на Вонга. – Вы для нас настоящий подарок судьбы. Если вы не против, я хотела бы с вами побеседовать.
- Я готов ответить на интересующие вас вопросы, – ответил Вонг.
Дальше счет времени потеряла даже Альберта. Неудивительно – она хорошо знала Темницки, которая, вцепившись в интересную тему, не остановится, пока не раскопает все. Да и Вонга действительно прорвало – он упоминал, что все десять лет в Сфере предпочитал не распространяться о своей специфике, а Темницки могла рассказать ему о нем самом явно больше, чем знал он сам. Но именно Темницки первой заметила:
- А сейчас я все-таки сделаю над собой усилие и не буду пытаться выяснить все за раз. Не хватало еще довести вас до голодного обморока.
- Малореально, – пожал плечами Вонг.
- Не стану пробовать. Тем более что видимся мы точно не последний раз. Я вас буду наблюдать. Не потому, что считаю неблагонадежным, своей атакой на пиратский флагман вы доказали свою лояльность Республике на много лет вперед. Просто вы уникум. Подарки судьбы, знаете ли, берегут. А это мы умеем, – она улыбнулась со своим обычным видом усталого демиурга.
Вонг улыбнулся в ответ:
- Ваш медкорпус в лице Габриэль вытащил меня с того света, и это все, что я могу сказать на эту тему. Разумеется, остаюсь в вашем распоряжении, тем более что хочу проверить кое-какие свои догадки.
- К вашим услугам, – Темницки коротко склонила голову. – Но не сейчас.

25.
20 октября 3048 года
Как всегда бывало после долгого перелета, да еще по такой хитрой траектории, первое время после возвращения на Сомбру Леон Эрнандес не хотел ничего. Только спать, есть и чтобы в голове не мелькали звездные координаты и параметры тоннелей. Ну и, конечно, чтобы Жан был рядом. Благо Жана совместными усилиями врачей и руководства все-таки выпихнули в отпуск, отдыхать и отсыпаться. Но уже через неделю Жан со смехом рассказывал по утрам, что Леон во сне активно что-то ему излагал про скачковый режим двигателей, курс, маяки и продолжительность перехода. И даже просыпаясь, еще продолжал крутить воображаемый штурвал.
- Ага, а знаешь, что мне снилось? Что ты второй навигатор на «Сирокко»! И вполне по делу мне отвечаешь.
- Так я пять лет тебя слушаю! Ты же каждый раз, как вернешься, пару дней спишь как бревно, а потом летать начинаешь.
- Тогда меня удивляет, что ты оказался навигатором, а не бортинженером! Хотя наш Коул своим ворчанием кого хочешь из машинного отделения выживет. Даже в моем сне.
Жан понимающе засмеялся. С Юджином Коулом, бортинженером «Сирокко», знаком он не был, но по рассказам Леона прекрасно представлял этот типаж – помешанный на технике зануда и брюзга, мимо которого точно не проскочит ни одна неполадка. Леон только что не в лицах изображал, как Коул общался с механиками «Кашалота» – впрочем, в конце концов они даже нашли общий язык. «Когда наш Юджин от первого шока отошел». Парня по прозвищу Чернокнижник (настоящее его имя осталось тайной) Коул даже звал на Сомбру, говорил, инженерный корпус его с руками оторвет. Тот отказался – во-первых, любил родную станцию, во-вторых, не переносил перегрузки, и переход по туннелю с ненулевой вероятностью мог его убить. Прощались тепло, к большому удивлению экипажа, давно привыкшего, что лейтенанта Коула долго выносить могут только машины. А он своим обычным ворчливым тоном говорил: «Тут хоть видно, что парни руками работают, а не то что тестером поводил – и гадай, правда порядок или на следующем скачке опять откажет!». Сам он, впрочем, безо всяких тестеров находил проблемы еще до того, как они возникали. И случись что – зубами был готов держать поврежденный узел, лишь бы хватило до конечной точки.
- Опять летаешь, – улыбался Жан, слушая рассказ Леона.
- Знал, с кем связался, – парировал Леон. – А вообще, мне бежать пора.
Жан проводил взглядом ослепительно-алый флаер. Леон обожал красный цвет и в одежде, и в технике. И носился он на этом флаере, словно на пожар спешил. Единственный раз Жан покатался с ним пассажиром и зарекся это делать на веки вечные. Делить увлечения с любимым – это здорово, но после той поездки он полчаса просто сидел, уговаривая небо и землю вернуться на место. Лучше уж он внизу подождет. Леон понимал и не обижался.
Шутки шутками, а без вылетов Леон скучал. Флаер – это прекрасно, но как же не хватало физического ощущения тяжелого корабля, прошивающего пространство! Но «Сирокко» стоял на техобслуживании, экипаж занимался разными текущими делами, и Леону оставался только симулятор. Хоть что-то. Он задавал самые безумные комбинации условий – и для интереса, и чтобы быть уверенным, что в реальности сможет среагировать. Наконец даже от смоделированных скачков начала пухнуть голова, и Леон выбрался на воздух, продышаться перед обедом.
По дороге в столовую, которая находилась в другом здании, Леон встретил сержанта Карреру и Снайпера. Судя по разгоряченным лицам, оба только что вышли с тренировки. Каррера ухмылялся в усы, как будто только что придумал редкостно коварную засаду для противника, Снайпер чуть улыбался в ответ – надо же, Леон полагал, что он на это не способен в принципе. И вообще переглядывались эти двое как заправские заговорщики.
- Вы чего задумали? – поинтересовался Леон.
Каррера чуть толкнул Снайпера в бок. Тот чуть пожал плечами и ответил Леону:
- Сержант Каррера взял реванш.
- Вот, – сказал Каррера с сияющим видом. Ну да, до Леона дошли рассказы, как сержант, проиграв Снайперу в тренировочном поединке, с возмущенными воплями носился по всему «Сирокко». Реванш, по понятным причинам, пришлось отложить надолго.
- И вообще, я от тебя так просто не отстану, – сказал Каррера, напуская на себя обычный грозный вид, но широченная ухмылка все портила. – Стиль у тебя очень нетипичный, будешь мне помогать парней гонять. Чтоб неповадно было перед всем отрядом мной пол вытирать!
Тут он сам не выдержал и фыркнул. Снайпер лишь спокойно кивнул:
- К вашим услугам.
Они переглянулись, и по их лицам Леон понял – в этом поединке было что-то такое, чему суждено остаться только между ними. Снайпер обернулся к нему:
- Леон, у меня к тебе дело.
- Слушаю тебя. Только, если не возражаешь, слушать буду по пути к еде.
- Согласен. Так вот, ты упоминал, что у тебя инструкторский допуск и ты можешь учить управлять флаером. Меня в ученики возьмешь?
- А ты… – начал было Леон, но осекся. Он хотел спросить «А ты разве не умеешь?» – он еще с пиратской истории помнил, что Снайпер – отличный пилот малых катеров. Но, действительно, откуда же ему уметь обращаться с сомбрийской техникой. Снайпер выжидающе смотрел на него, и Леон нашелся: – А тебе, в смысле, можно уже?
- Раз могу драться, могу и пилотировать. Мне просто нельзя подолгу на месте сидеть, – о, в этом Леон его прекрасно понимал. – Тем более катера я лишился, когда пиратский флагман с орбиты сбрасывали. Впрочем, от нашей техники здесь все равно мало толку.
- Понял тебя. С удовольствием с тобой позанимаюсь, ибо у меня те же проблемы. По-моему, симулятор скоро пощады запросит. Так что давай сейчас что-нибудь съедим и будем договариваться.
Через несколько занятий просить пощады, кажется, был готов уже учебный флаер. В механике управления Снайпер разобрался быстро – оказалось, сомбрийские флаеры не так уж далеко ушли от знакомых ему катеров, разве что рассчитаны были на передвижение только в атмосфере. С одной стороны, Леон в кресле инструктора мог отдыхать, вмешиваясь только в самых сложных моментах, которых становилось все меньше. С другой – он начинал понимать Жана. Внешне невозмутимый Снайпер пилотировал очень агрессивно, исследуя возможности техники – да, пожалуй, и свои. Основные нагрузки при управлении ложились на правую руку, и при многих маневрах рычаг нужно было удерживать очень жестко. Понятно, что Снайпер ничем не выдаст свои ощущения, но, в конце концов, задача не в том, чтобы сохранить лицо, а чтобы не грохнуть флаер. Так что после особо хитрого виража Леон спросил:
- Ты уверен, что рука не откажет? Если что, лучше скажи, прервемся.
Вместо ответа Снайпер чуть развернулся к Леону и взялся за рычаг левой рукой. Что за черт, он вроде бы правша! С тем же непроницаемым выражением лица он поднял флаер в воздух, провел по кругу и посадил – и все это одной рукой. Леон мысленно подобрал отпавшую челюсть.
- Лихорадка нордиканская! Да тебя хоть сейчас на воздушные шоу, после отставки озолотишься!
- Жизнь, знаешь ли, заставила, – пожал плечами Снайпер. – С «Ариэля» я уходил не то что с перебитой рукой, а с раздробленным к чертям правым плечом. Ушел, как видишь.
- Да уж, вижу. И благодарю судьбу за твою удачливость.
- Да, пожалуй, это можно назвать и так, – задумчиво произнес Снайпер. – Не то, что ушел, а то, что вовремя подобрали. От пиратов мне меньше досталось, чем тогда.
Леон попытался представить масштаб той мясорубки, и его передернуло. Словно в ответ его мыслям, Снайпер добавил:
- Я сцепился врукопашную с бойцом своего уровня. Его я свалил, но его команда пыталась меня добить.
- Ох ты ж черт! Да уж, хорошо, что ты остался жив. А то как бы мы с теми пиратами справились.
Снайпер промолчал – лишь снова положил руку на рычаг. Леон со смехом остановил его:
- Слушай, хватит уже эту развалюху гонять. Тебе пора на реальные машины пересаживаться, попробуешь мой флаер поводить?
- С удовольствием.
Алый «Лайтнинг» Леона, конечно, видал и не такое, но Леон не раз и не два разражался возгласом «Полегче, тут тебе не открытый космос!». Снайпер извинялся и сбавлял скорость, но хватало его ненадолго. Конечно, занимались они далеко за городом, но всему же есть пределы! В конце ноября Леон объявил:
- Так, все, тебя учить – только портить. Дам тебе контакты, сдашь экстерном, проблем быть не должно. Только, очень тебя прошу, не надо в городе так лихачить. Я верю, что ты справишься с управлением, но на штрафах разоришься. Вне города и пригорода можно гонять сколько хочешь на непопулярных направлениях, вот тебе карта. Ну и скоростные воздушные трассы все твои.
- Отлично, – кивнул Снайпер. – Я еще к тебе с выбором аппарата пристану. В идеале хотелось бы вроде твоего, мне нравится динамика. Деньги вроде образовались, хотя в здешних ценах я пока плохо ориентируюсь.
- Знаешь, «Лайтнинг» не самая пафосная марка, – при упоминании названия Снайпер беззвучно фыркнул. – Крутой бренд – это «Драго», но ты вроде не собираешься всем своим видом кричать «Смотрите, сколько у меня деньжищ!».
- Вот уж что меня в последнюю очередь интересует. Мне важны скоростные характеристики и хорошая управляемость, а уж что там будет написано – дело десятое.
- Ну и поехали тогда ко мне, посмотришь каталоги. А заодно скажешь Жану, что за него отомстил!
- А что не так с Жаном? – поинтересовался Снайпер, перебираясь на пассажирское сиденье.
- Видишь ли, – улыбнулся Леон, – мой супруг совершенно не переносит скоростных поездок на флаере, но героически решил сделать мне приятное и покататься. Собственно, о том, что он их не переносит, я узнал в процессе. Ох и перепугался же я тогда! Я ж расстарался ради него, сам понимаешь, а он зеленый весь.
Ответом был еще один беззвучный смешок:
- Понял. Вроде я ничего такого не вытворял. Впрочем, каталоги действительно посмотрю с удовольствием.
- Вот и полетели! Покажу, что есть, а как надумаешь, пойдем в салон да и выберем тебе птичку.
Прежде чем взлетать, Леон набрал Жана:
- Мы скоро будем. Мы – это я и Снайпер, в смысле, Стивен, я тебе рассказывал. Налетались и оба чертовски хотим жрать!
- Это вы кстати, – засмеялся Жан. – Я как раз решил блинчиков напечь, но, кажется, немного увлекся. Вот думал, куда эту гору теперь девать.
- Как бы мало не оказалось! Все, уже летим.
Жан встретил их в самом домашнем виде – в фартуке и со сковородой, на которой только что дожарилась очередная порция. В центре кухонного стола уже возвышалась целая башня из блинчиков, окруженная плошками с вареньем.
- Жан, это Стивен. Снайпер, это Жан. Вы, в принципе, уже друг друга видели…
- Но оба, кажется, были не в лучшем состоянии, – закончил за него Снайпер. Жан смутился и просто протянул руку, явно не зная, куда себя девать. Ну да, это в экипаже к тяжелому изучающему взгляду Снайпера уже привыкли, а Жан человек гражданский и видит его второй раз в жизни.
За обедом почти не разговаривали – очень уж вкусные получились блинчики, и башня исчезала на глазах. Снайпер пару раз поинтересовался, из чего варенье, которое он не смог опознать, Леон рассказал про его «месть» за Жана, и все. Потом Леон позвал Снайпера в гостиную, смотреть каталоги. Он почти сразу же ткнул в черный «Лайтнинг» на обложке одного из них. Модель была не из последних, зато компактная, со стремительными обводами и не слишком прожорливая.
- У тебя все в порядке с чувством вкуса, дружище, – усмехнулся Леон. – Умные флаеристы поддержали бы тебя почти хором.
- Спасибо за комплимент. В общем, если это не какая-нибудь особая редкость, то я бы выбрал именно такое.
- Что ты, какая редкость. Проверенная временем и опытом полетов модель. Конечно, тебе попытаются втюхать что-то поновее да понавороченнее, ну и, конечно, подороже. Будут примазываться, мол, видно крутого парня, ну да уж за кого-за кого, а за тебя у меня голова не болит. Скорее уж этих втюхивателей заранее жалко.
Снайпер лишь многозначительно усмехнулся.
- Сдам на права – пойдем в салон. Еще и Асахиро позову. Он, кстати, тоже флаерами очень интересовался, так что если ты со мной еще не проклял все на свете – будет тебе еще ученик.
- Да он поди как ты! Учить – только портить!
Снайпер кивнул:
- Пилотские данные у нас примерно близкие, опыт сопоставимый. Дарти летал меньше и, насколько я понял, без особых приключений, тем более что ему и нельзя. Асахиро рассказывал – когда уводили пиратов, Дарти чуть не попал под обстрел, именно что не выдержал перегрузок.
- Ну хоть кто-то не рванет лихачить, если дорвется до флаера. Насчет Асахиро – без проблем с ним позанимаюсь, а ты можешь хоть завтра на экзамен идти.
Когда Снайпер ушел, Жан явственно выдохнул.
- Что, не понравился тебе Стивен? – спросил Леон. Жан замялся:
- А, да нет, нормальный парень. Вот только как посмотрит, охота руки поднять и сказать: «Я сдаюсь и ничего не знаю».
Леон прекрасно понимал это ощущение, потому что и сам первое время думал о Снайпере почти в тех же выражениях. Со временем это ощущение притупилось, но окончательно так и не исчезло, такой уж человек. Впрочем, Леон не сдержал улыбки, вспоминая, как забрел в медотсек на очередной профилактический осмотр и услышал, как Габриэль с интонациями старой няни рассказывает этому самому Снайперу сомбрийскую сказку. Он поделился этой историей с Жаном, чем очень его повеселил.
Асахиро оказался не худшим учеником, чем Снайпер, и не менее увлеченным гонщиком. В салон они отправились вместе, взяв с собой Леона в качестве консультанта, и, не сговариваясь, выбрали одну и ту же модель – тот самый «Лайтнинг», что Снайпер присмотрел по каталогу. Одинакового черного цвета.
- Вы других цветов идейно не признаете? – поинтересовался Леон.
- Ну не синий же! – одновременно ответили Снайпер и Асахиро, хлопнули друг друга по плечу и рассмеялись.

26.
15 декабря 3048 года
Алиса только что вернулась из школы. Дан придет нескоро, у него сегодня бассейн. Она хихикнула, вспомнив, как утром поднимала кузена с помощью пульверизатора с водой, стащенного у тети Камиллы. Дан, конечно, сразу же вскочил и погнался за ней с подушкой. Зато успел вовремя, мог бы и спасибо сказать. Ник, понятно, в своем университете до вечера, у медиков все сурово. Ари тоже куда-то запропастился. У него, конечно, официально отпуск еще только через две недели, но вообще он сейчас часто дома. А Стив флаерами увлекся, теперь вот права получает. Надо будет попроситься покататься. А какие у Ари были глаза, когда он однажды вошел в гостиную и обнаружил Алису, от души хохочущую над очередной космической мутью в компании Стива! А что, собственно, такого?
Алиса поставила велосипед к стенке гаража и хотела уже отправиться к себе, но вдруг ее окликнули из-за ограды:
- Алиса! Тебя-то мне и надо!
Она обернулась – на улице стояла Женя. То есть Эжени. То есть… ладно, она вроде и так и так отзывается, Алисе русский вариант был привычнее.
- Ой, привет, какими судьбами? Заходи давай! Чаю хочешь?
- Это в смысле лимонника?
- Это в смысле чаю! Стив поделился, – Алиса хитро подмигнула.
За чаем Женя спросила:
- Слушай, а ты, наверное, знаешь, где бы волосы покрасить? Что-то надоел мне этот мышиный цвет…
- А ты в какой хочешь? – с энтузиазмом отозвалась Алиса, оглядывая ее. Вообще у Жени и родной цвет нормальный, хотя, в общем, если поярче, то будет совсем здорово… Женя почему-то немного смутилась:
- В рыжий. Только не яркий, такой, потемнее немного, вот, смотри, – она открыла на комме фотографию немолодой худощавой женщины с короткой стрижкой. Чем-то это жесткое и чуть ироничное лицо было Алисе знакомо…
- О, такой тебе пойдет, как родной! Кстати, такая стрижка тебе тоже пойдет, у тебя и сейчас похожая. И хорошо, что волосы короткие, сможешь сама подновлять, я научу. Да, собственно, не надо тебе ни в какой салон, я сама тебя могу покрасить. Хочешь?
Женя ответила не сразу, и Алиса поспешно добавила:
- Ты не смотри, что я младше, я умею! Девчонкам в классе на летний карнавал прически делала. И Ари сама стригла!
- Да я верю, – улыбнулась Женя. – Я так… задумалась. Насчет старше-младше я вообще не парюсь, тем более что я и не знаю, что в каком возрасте нормальные люди умеют. Вон на курсах я старше всех, а иногда такой мелочью себя ощущаю… А Снайпер меня старше на восемь лет, а мы нормально общаемся. Так что готова тебе сдаться хоть сейчас.
- А и давай! – Алиса даже подпрыгнула на стуле. – Пошли в магазин, выберем краску и будем химичить. Только это, – строго спросила она, – у тебя аллергии нет?
- Да вроде никогда не случалось.
- Ладно, я знаю гипоаллергенные марки, у них хороший выбор. Будешь в отпуске красивая.
- Это я… не к отпуску, – совсем смущенно проговорила Женя. Алиса вопросительно посмотрела на нее. – Ты, может, знаешь, я теперь официально О’Рэйли.
Так вот кто был на фотографии! Ари как-то рассказывал, что именно Альберта О‘Рэйли рекомендовала его на «Сирокко», и показал ее фотографию. А память на лица у Алисы была очень неплохая.
- Ну и вот, – продолжала Женя после паузы. – Понятно, что мы не родственники и не претендуем, это вообще для простоты затеяли… но я хочу походить на нее.
- Сделаем! – улыбнулась Алиса.
Поход за краской затянулся несколько дольше, чем предполагалось. По дороге Женя рассказала, что Деверо нашел хорошее предложение отдыха на курорте Клэр-Фонтэн. Алиса прекрасно знала это место, половина Сомбры ездила в Клэр-Фонтэн ради минеральной воды и горячих источников, позволяющих плескаться в бассейне под открытым небом даже в холодную погоду. И вот туда Деверо собирался отвезти Женю и ребят, ходивших вместе с ней на курсы – Эрика Нуарэ и еще пару-тройку их друзей. Алиса сказала «Здорово!» и потащила Женю выбирать купальники. Ей особенно понравилась нежно-голубая спортивная модель с дельфином. Естественно, бродя по магазинам, девушки успели проголодаться и зашли перекусить.
Дома Алиса заварила еще чайник чая (побольше, скоро должны прийти остальные) и взялась за краску и ножницы. С короткими волосами работать было одно удовольствие, и она ничего не замечала вокруг, пока не услышала за спиной ровный голос:
- Красиво получается.
Алиса подпрыгнула и чуть не выронила расческу.
- Тьфу, Стив, зачем так пугать!
- Между прочим, я уже полчаса здесь.
- Тьфу на тебя! – Алиса показала язык. – Так, Женя, а теперь сиди ровно, я челку буду стричь. Будешь совсем О’Рэйли.

27.
«Стив», значит. Женя с удивлением поняла, что за больше чем полгода знакомства у нее так ни разу язык и не повернулся назвать Снайпера по имени. Да она и узнала-то это имя только на «Сирокко». Хотя Алиса – типичный мирный житель, что ей до прозвищ Сферы. В этом доме Снайпер представился настоящим именем, так его здесь и зовут.
- Ари! Эй, есть кто дома?
- Габриэль! – Алиса понеслась встречать, хотя у Габриэль, похоже, был свой ключ. – Ари еще не вернулся, тут только я, Женя и Стив.
- Это просто прекрасно, – Габриэль появилась в дверях гостиной, отряхивая капли с волос. – Эжени… ой! Тебе идет.
- Спасибо, – улыбнулась Женя и отрапортовала: – Витамины принимаю, от прививок последствий не было!
- Замечательно. И про крем не забывай, у тебя опять сухая кожа, а зимой ветрено, – да уж, с этим взглядом не всякий сканер сравнится! – Кстати, о зиме. Стив, я как раз очень надеялась застать тебя, разговор есть.
- Слушаю, – Снайпер подошел ближе.
- До отпуска совсем немного осталось. Мы и сейчас, прямо скажем, не то чтобы по уши в делах, но официальный отпуск – это такая штука, которую надо брать, пока дают. Иначе потом не втиснешься, у всей флотилии график. В общем, Ари носится с идеей полететь на его любимую Нордику и взять с собой тебя, Асахиро и Дарти. К этим двоим у меня вопросов нет, а вот к тебе есть. После ранений ты полностью восстановился, но я бы не советовала на недавнее выздоровление громоздить еще и новую акклиматизацию, у вас и так после жизни на станциях адаптация просела. Успеешь еще попутешествовать, тем более кто его знает, в какой климат придется после отпуска нестись – а нестись придется, не сомневайся, такое затишье, как сейчас, раз в сто лет выпадает. Так что я бы рекомендовала пока что оставаться на Сомбре.
- Почти с этими же словами ко мне вчера подошел Деверо, – Снайпер чуть улыбнулся. -–Он успел раньше, чем Ари, и позвал меня в Клэр-Фонтэн.
- Урааа, ты с нами! – Женя подпрыгнула на месте. Снайпер прищурился:
- Я еще не говорил, согласился я или нет. Хотя на самом деле согласился. Деверо приводил точно такие же аргументы. Я, говорит, понимаю, что, раз ты уже флаер водишь, значит, в норме, но перед дальнейшей свистопляской хорошо бы набраться сил, а там для этого все условия.
Габриэль тихо засмеялась:
- В Люсьене пропал агент влияния. Но он прав, лучшего варианта для тебя я сама бы не придумала. Теперь я спокойна.
- Эх, а у меня школа в полный рост, – вздохнула Алиса. – Да еще к конкурсу готовиться. А то напросилась бы с вами. Но вы отдохните там и за меня тоже!
- Обязательно! – со смехом пообещала Женя. – Ой, пора мне идти, Альберта просила заглянуть.
«Альберта» вместо «капитана О’Рэйли» давно уже получалось само собой, как будто всегда так было. «Скоро и правда начну тетей звать».
- Ты предупреждай, что ли, – усмехнулась Альберта, когда Женя вошла в ее кабинет. – Я уж думала, меня начали посещать призраки моей бунтарской юности. Интересно, к чему видят призраков самого себя?
- А что, правда похоже? – живо поинтересовалась Женя.
- Не то слово! Только булыжника не хватает – малышка Элли очень любила ими кидаться в полицию.
Женя представила и расхохоталась. Но тут же посерьезнела:
- На самом деле, я так и хотела. Вы мне нравитесь, и я хочу быть на вас похожей. Раз уж и фамилия у меня теперь ваша.
- Надеюсь, ты не будешь перенимать у меня вообще все, – теперь усмешка Альберты была скорее задумчивой. – Плохому я уже много кого научила, теперь вот хотелось бы хорошему. Новый опыт, знаешь ли, хотелось бы, чтобы удалось.
- Я постараюсь, – тихо ответила Женя.

28.
3 января 3048 года (на Сомбре год начинается 1 марта)
Кроме Снайпера, Эжени и Эрика, Деверо позвал в Клэр-Фонтэн еще четверых – Костю Иванова, с которым Эрик дружил еще со школы, и трех приятельниц Эжени, часто бывавших у них дома – Марину Соколову, Соню Эркхарт и Изабель Ковен. Вдумчивая тихая Соня, как и Женя, собиралась в навигаторы, Марина, красавица с кудряшками, могла часами говорить о скачковых двигателях и энергоустановках, а черноглазая Изабель, чаще откликавшаяся на Изо, уже сейчас годилась в медики для школьного похода. А может, и не только школьного. И в Клэр-Фонтэн она взяла солидную аптечку, хотя где-где, а там точно было все необходимое, все-таки санаторий. «Зато я точно буду знать, что у меня где», – серьезно сказала она.
Враноффски, узнав про Клэр-Фонтэн, обозвал Снайпера перебежчиком (тот лишь пожал плечами: «А я предупреждал, кто я такой, спроси у капитана») и отправился на Нордику вместе с Асахиро и Дарти. Капитан пожелал экипажу «как следует отдохнуть от моей физиономии, пока я отдохну от ваших!» и уехал во Вьентос, где жила его дочь. Габриэль подалась ни много ни мало в Старые Колонии, куда, как оказалось, существовал туристический маршрут, хотя и с пересадками. На всеобщее удивление она ответила: «В конце концов, мы в тех краях проторчали три недели, а видели кусок одной ржавой станции! И вообще, хочу побыть одна и развеяться». Леон планы на отпуск не выдал, но явно рассчитывал хорошо провести время.
Словом, экипаж разбрелся кто куда, а Деверо занялся последними приготовлениями. Все-таки он получался официальным сопровождающим шести несовершеннолетних, хотя это и была чистая формальность. Капитан О’Рэйли вошла было в роль строгой тетушки и принялась давать Эжени подробные наставления, но дело кончилось тем, что обе от души расхохотались. «Дуэнья из меня всегда была не очень, – фыркнула Альберта, – а уж как себя вспомню, так и вообще никакая. Удачно съездить!». Родители остальных ребят охотно приняли предложение Деверо вывезти всю компанию на отдых, тем более что вариант и правда подвернулся очень выгодный. Клэр-Фонтэн считался довольно дорогим курортом, и возможность отдохнуть две недели по цене одной никак нельзя было упустить. Поступление в Академию не за горами, экзамены серьезные, впереди большие нагрузки по учебе, так что нужно расслабляться, пока дают. Да еще и коммандер Нуарэ как будто бы забыл свое вечно ироничное отношение к штурману и лично подтвердил: энсин Деверо дурного не посоветует, и вообще с такими сопровождающими, как он и сержант Вонг, точно никому ничего не грозит.
С этого самого «сержанта Вонга» Эрик не сводил глаз с самого отъезда. Похоже, он все хотел о чем-то спросить и никак не решался. И это Эрик Нуарэ, который, насколько Деверо успел его узнать, был способен найти общий язык с кем угодно! Впрочем, понятно – Снайпер дрался с его обожаемым старшим братом бок о бок и вообще, фактически, спас этому самому брату жизнь. «С живой легендой в один бассейн нырнул», – улыбнулся про себя Деверо. Собственно, в этом бассейне они втроем сейчас и расположились, откинувшись на удобный край круглой чаши. В соседнем, прямоугольном, Марина и Соня учили Эжени плавать – она, как оказалось, не умела. Деверо это было странно – хотя сомбрийские природные водоемы были пригодны для купания только в особо теплые годы, да и то для самых закаленных, плавать на Сомбре учились с раннего детства. Косте плескаться надоело, и он ушел в спортзал, а Изо пробовала травяные чаи в баре.
Снайпер, казалось, дремал в теплой воде, но Деверо видел, что он продолжает наблюдать за происходящим из-под полуприкрытых век. «Ты хоть когда-нибудь можешь просто отдыхать, если не валяешься без сознания?». Впрочем, Деверо сам знал ответ. Образ жизни Снайпера был в буквальном смысле на нем написан – Эрик, впервые увидев эти шрамы, явственно поежился. Не надо было быть медиком, чтобы задаться вопросом, как этот парень вообще еще жив. Эрик очень старался не слишком показывать свое изумление, но получалось плохо.
- Сержант Вонг… – наконец решился он.
- Зови меня Снайпером. Стивом тоже можно.
- Э… Снайпер, я хотел узнать про тот бой с пиратами. Брат совсем мало рассказывал, Эжени тоже, ее ведь там не было. Я только знаю, что это благодаря вам удалось с ними справиться…
- Если можно, на «ты», – снова поправил Снайпер, привычно прищуриваясь. – Не настолько я старше. Я был бы не против тебе рассказать, если бы сам хоть что-то помнил. Но, к сожалению, я знаю о собственных действиях только с чужих слов… ну и, косвенно, по результатам, – он показал взглядом на свою правую руку.
- Но как так? Провести такую операцию в одиночку – и вообще ничего не помнить?
- Что делать, издержки боевого режима. Рафаэль, вероятно, упоминал, кто я такой?
- Ну… говорил, что у тебя какая-то особая подготовка и что ты сильно отличаешься от остальных… Без подробностей, разумеется, я понимаю…
- Подробности тебе даже я не расскажу. И не из соображений секретности – я просто не сформулирую. Так вот, в пределе к чертям летит все, кроме собственно боевых навыков. Цена моей подготовки – такие вот провалы в памяти и тяжелое восстановление после боя. Люсьен или Женя могут рассказать, как меня вытаскивали, хотя не то чтобы я был очень тяжело ранен.
Деверо чуть поежился:
- Хотел бы я знать, какие ранения ты называешь тяжелыми… хотя нет, лучше не надо.
Снайпер развернулся к нему и коснулся своего правого плеча и груди:
- А ты и так это видишь. Дело было три года назад. Собственно, как я потом реконструировал события, в финале поединка к моему противнику подоспела помощь. Меня, прямо скажем, конкретно добивали. Я не знаю, на каких ресурсах я тогда смог выжить.
Деверо не сдержался и задумчиво присвистнул. Эрик просто смотрел во все глаза. Снайпер продолжал, обращаясь уже скорее к самому себе, чем к ним:
- Мне тогда фантастически повезло. Во-первых, свалился я недалеко от ангаров и сумел добраться до катера. Стартовать я могу даже при одной действующей руке и в какой угодно кондиции. Проверено неоднократно. Дальше... это уже почти из разряда чудес, но факт – меня подобрали. Чуть раньше, чем я бы загнулся от потери крови. Дальше уже дело техники.
- Действительно огромная удача, – кивнул Деверо. Снайпер как будто не слышал его:
- Мне порой казалось, что вернулся в Сферу после этого боя не совсем тот человек, что раньше. Что в какой-то степени меня там действительно убили… – он помолчал и закончил с совершенно искренней улыбкой: – Некоторым любителям энимского чая удалось меня переубедить.
Деверо рассмеялся:
- Между прочим, чай действительно весьма и весьма неплох! А тут он, увы, не растет нормально.
- Ну не может же здесь быть вообще идеальный мир, – парировал Снайпер.
- Так тебе здесь нравится?
Снайпер прищурился:
- Вполне. Стал бы я соглашаться на долгосрочный контракт, если бы не нравилось. Как я меняю союзников – Асахиро или Дарти при случае в красках расскажут. Я полностью боеспособен уже месяца три, так что, если я все еще здесь – значит, меня все устраивает.
Эрик смотрел на все это явно с некоторым замешательством. Деверо усмехнулся про себя – он понимал, что Снайпер немного подыгрывает собственному образу отмороженного наемника без моральных принципов. Хотя, впрочем, говорил он чистую правду. Снайпер обернулся к Эрику:
- И, между прочим, кое-чему я мог бы тебя поучить. Задатки у тебя неплохие.
Эрик просиял, но тут же осторожно спросил:
- А… можно?
Снайпер пожал плечами:
- А почему нельзя-то. Не беспокойся, таким, как я, тебе стать не грозит. Да, некоторые врожденные склонности, пожалуй, совпадают – не делай такие глаза. Но основная часть моих навыков завязана на очень специфическую подготовку, начатую в очень раннем возрасте. Сколько тебе, семнадцать?
- Шестнадцать.
- Без разницы. Я в этом возрасте уже в Сфере развлекался, и мое настоящее имя прочно забыли. Так вот, специфические вещи я просто не объясню, на слишком глубинном уровне прошито, а из остальных техник я тайны не делаю.
Эрик ничего не ответил, но горящие глаза говорили сами за себя. В бассейн спустилась Эжени:
- Они меня замучили! – она со смехом показала в сторону Марины и Сони. – Вы тут еще жабры не отрастили? Может, травяного чая?

29.
6 января 3048 года
В первую очередь Клэр-Фонтэн был санаторием, так что большинство отдыхающих проводило день, неспешно передвигаясь между фонтанчиком с минеральной водой, кабинетами массажа и ваннами с полезными солями и травами, не забывая, конечно, и про бассейны и спортзал. Деверо и его «детский сад», как обозвал группу Враноффски, еще не зная об участии Снайпера, в оздоровительных процедурах особо не нуждались. Разве что Эжени врач отправил на травяные ванны, которые должны были помочь от случавшихся у нее головокружений. Габриэль по комму одобрила назначение, и теперь Эжени старательно поправляла здоровье. Остальные же занимались чем хотели. Деверо много плавал в бассейне, время от времени заглядывал на тренажеры, а еще он часто рисовал. Пейзажи Клэр-Фонтэн так и просились, чтобы их занесли в планшет, и Деверо подолгу просиживал перед домиком или у красивого фонтана в центре парка.
Сделав несколько набросков с натуры, Деверо открыл новую электронную страницу и стал рисовать просто что в голову придет. На экране появился чайник, тарелка с печеньем, а потом рядом возник профиль Эжени. Уже не в первый раз. Деверо подумал, что еще никогда не рисовал ее с натуры, а стоило бы. Он перелистал архив рисунков – там был почти весь экипаж, но чаще всего возникала Габриэль. Деверо выделил ее портреты и сложил в отдельную папку. «А бумажные варианты я ей подарю. Она сейчас квартиру обставляет, может быть, захочет что-нибудь повесить на стену, она говорила, что ей нравится. Эх, я балда, не сообразил на день рождения вручить. Хотя нам всем не до того было. Ладно, значит, подарю летом, а может, еще какой случай будет».
На следующей странице Деверо набросал силуэт Снайпера, замершего в боевой стойке. Остался не очень доволен – эта манера двигаться пока что от него ускользала. Надо будет попросить попозировать, может, согласится. В конце концов, от него это больших усилий не потребует – он и так способен подолгу сидеть без движения. С этой мыслью Деверо направился к домику.
Снайпера он в комнате не застал, зато обнаружил собравшихся у окна девушек, причем Изо бормотала вслух: «Интересно, куда я засунула эластичный бинт, точно ведь брала!». Кажется, Деверо знал, что происходит снаружи… Догадку подтвердил возглас Кости:
- Уй, Снайпер, полегче, шею свернешь!
Да, с первой же тренировки Эрик и Костя прочно перешли со Снайпером на «ты» и обращались к нему исключительно по прозвищу.
- Я – не сверну, – спокойно ответил Снайпер. – Ты сам себе ее свернешь, если будешь так падать. Я кого группироваться учил? Эрик, иди сюда, покажи, как надо.
Деверо устроился у окна как раз в тот момент, когда Эрик после броска изящно перекатился через плечо и снова встал на ноги. Костя насупился:
- Не все же такие акробаты.
- Научишься. У меня в Сфере был ученик, Дэвидом звали. Очень на тебя похож, даже, наверное, пошире будет. Тоже поначалу вопил про свернутую шею, зато сейчас очень неплохой рукопашник.
- Он там остался? – поинтересовался Эрик.
- Да. Думаю, жив и здоров, если только по собственной дури ни на что не нарвался, хотя он может. Но он, в конце концов, парень взрослый, мы давно с ним каждый сам по себе. И вообще, все разговоры потом. Костя, еще раз.
Деверо сел на подоконник и снова взялся за планшет. Благо с учениками Снайпер двигался гораздо медленнее обычного, чтобы они могли отследить его действия. Впрочем, вскоре опять раздался вопль, на сей раз от Эрика: «Да по тебе вообще не попадешь!» – за которым последовало спокойное: «Косте вчера удалось. Я подстраиваюсь под ваш уровень, но не поддаюсь». И Деверо увидел, как Снайпер улыбается.
Когда Эрик и Костя, на ходу стягивая насквозь мокрые футболки, поднялись к Изо замазывать синяки и ссадины, Деверо перелез через подоконник наружу и подошел к Снайперу:
- Не знал, что тебе так нравится с учениками заниматься! Вроде бы твой… образ жизни не располагает.
- Знаешь, – тихо проговорил Снайпер, – я и не должен был этого уметь. Ты, наверное, не хуже меня понимаешь, что все эти танцы из кино про боевые искусства к реальности не относятся. Вышел драться – убей. Хотя бы выведи из строя. Меня учили именно так. В Сфере дерутся жестко, но могут и просто так размяться. Я так не умел. Меня из нескольких команд выгнали за убийство оппонента. Асахиро был первым, с кем я сумел себя остановить.
- Но вы же друзья? – Деверо недоуменно моргнул.
- Теперь – да. А при первой встрече мы сцепились. Ему повезло, что он и сам очень хороший боец, но руку я ему тогда сломал. В последний момент удержался от добивающего. Собственно, после того случая я и задумался, что, может быть, не каждый, кто выходит драться со мной – мой враг. Что бывают, в конце концов, поединки просто ради интересной техники. Я специально учился не убивать, – он усмехнулся. – Мне это по-прежнему внове. Интересный опыт. А еще интересно, какую часть моих навыков я сам могу сформулировать и передать кому-то другому.
Деверо почесал в затылке. Теперь он, пожалуй, в полной мере понимал, насколько Снайпер отличается от других. Если это вообще можно понять в полной мере. Габриэль, наверное, может. Или капитан О’Рэйли. Да уж, хорош он был тогда, отправляясь гулять по «Кашалоту»! С другой стороны, наткнись на Снайпера тот же Нуарэ или задиристый Ари… Деверо чуть вздрогнул – точно как тогда, ему на плечо легла рука Снайпера.
- А вообще, есть разговор, – проговорил он почти с той же интонацией, но тут же усмехнулся с таким видом, что Деверо понял – это он нарочно. И взгляд был совсем другим. «Если я к этому причастен – я очень рад».
- Слушаю тебя?
- Я благодарен тебе за эту поездку. Хорошее место, здесь и правда отдыхаешь. Учеников вот нашел, – он кивнул на окно второго этажа. – Да и Жене на пользу. Только, знаешь, чем больше времени она проводит с тобой, а не со мной, тем лучше. Я хорошо к ней отношусь, поэтому и говорю так. Я не гожусь в объекты… интереса. В отличие от тебя.
Снайпер развернулся и направился в сторону бассейна. Деверо снова поскреб в затылке. Нет, конечно, ему нравилось проводить время с Эжени и хотелось бы, чтобы этого времени было больше. Но, в конце концов, он первый сомбриец, кого она мало-мальски хорошо знает, в Академии вокруг нее будут ровесники, взять хоть того же Эрика… «Ох уж эти Нуарэ!» – с неожиданной досадой подумал Деверо. И вообще, Эжени несовершеннолетняя. «А ее портрет я обязательно напишу».
На следующий день Деверо подошел к Снайперу с просьбой попозировать. Тот согласился, и Деверо радостно схватился за планшет. Редкий для Сомбры тип внешности, да еще эта манера двигаться, когда из самой расслабленной позы ждешь выхода в боевую стойку… Сам Деверо от рукопашного боя был далек, но все же участвовал в тренировках для поддержания формы, так что умел это видеть. Пока он делал наброски, Снайпер поинтересовался:
- Слушай, Люсьен, а у тебя случайно нет контактов кошачьих питомников?
- Нет, – немного растерянно ответил Деверо. – А ты хочешь завести?
- Да. В Сфере у меня был кот. Умер незадолго до того, как я пришел к вам. Девять лет со мной прожил. Сразу после этого мне было ни до чего, а сейчас понимаю – нужен кот. Луиза вроде бы не против.
- Так ты с Алеком Враноффски поговори! Сам-то я собак больше люблю, правда, завести не могу – куда мне, с вылетами. Да и потом… у моих родителей был пес. После него не могу. Так что про кошек я не знаю. А через Алека можно любые контакты найти. По-моему, он, если надо, на дельфиньего короля и то выведет!
- Без дельфиньего короля я, пожалуй, обойдусь, – усмехнулся Снайпер. – Судя по сказке Габриэль, редкостно неприятный тип. А про питомники спрошу.
В комнату заглянула Эжени.
- Ой, не помешала? – она увидела планшет. – Здорово получается! Люсьен, а меня как-нибудь нарисуешь?
- С огромным удовольствием, – ответил Деверо.

30.
18 января 3048 года
Николай Васильев устроился на стуле поудобнее и не без зависти взглянул на своего кота, спящего рядом в выставочной клетке. Коту хорошо, покрасовался перед экспертом и спи себе, пока в финал не позовут, если только посетители докучать не будут. А они и не будут – отдуваться придется хозяину. Впрочем, на самом деле Николай очень любил выставки и внимание, неизменно достававшееся его кошкам, просто под конец дня иногда тянуло поворчать. Но через несколько минут он уже с улыбкой рассказывал очередному интересующемуся историю породы, восходящей еще к терранским сибирским кошкам, а теперь называвшейся «сомбрийская дымчатая». В основном такие кошки были серыми, но питомник Николая прославился редким окрасом «черный дым» – черная кошка со светлым подшерстком. Кошки были крупные и флегматичные – друзья смеялись, что они явно пошли в своего заводчика. А его особняк с внутренним двориком, обустроенным специально для кошачьих прогулок, давно прозвали «кошкиным домом».
Рассказывать о своих кошках Николай мог часами, но в этот раз что-то его отвлекало. Что-то не то было в обычной обстановке кошачьей выставки. Точнее, не что, а кто. Мероприятие, конечно, открыто для всех желающих, купивших билет, но этот парень изрядно отличался от типичных посетителей. Ну что мог забыть на выставке кошек нацгвард или космофлотский? В том, что это явно кто-то из них, хоть и в штатском, Николай был уверен. Да и «штатская» его одежда скорее походила на полевую форму без знаков отличия – черная куртка и штаны со множеством карманов, высокие ботинки. Невысокого роста, очень худощавый, движения быстрые и точные – вот только что был в противоположном углу зала, а сейчас проскользнул сквозь толпу и материализовался рядом. Черные как смоль волосы, черты лица с азиатским уклоном – кто-то из родни с Ракуэна, что ли? Впрочем, внешность – дело такое, каждый волен выглядеть и одеваться как угодно. Николаю не давал покоя внимательный изучающий взгляд, заставляющий его, полностью и безнадежно гражданского человека, ощущать себя под прицелом. Посетитель еще и характерно щурился на левый глаз – или это из-за рассекшего бровь шрама? «Спецподразделения, однозначно», – решил Николай. Но все-таки, при чем тут кошки?
- Какой прекрасный кот, – произнес посетитель по-русски с сильным акцентом. – Я бы хотел завести такого же.
- Вы… говорите по-русски? – Николай чувствовал себя идиотом, переспрашивая очевидное, но ничего другого в голову не пришло – слишком неожиданно было услышать родной язык от человека такой внешности.
- Немного. Практики почти нет. На пиджине – лучше.
- Ну так давайте на пиджине, я им вполне нормально владею.
Посетитель коротко кивнул.
- У меня девять лет жил кот, – сказал он уже на пиджине. – Тоже черный, правда, беспородный. Полгода назад он умер. Я бы хотел опять завести котенка.
Тем временем кот проснулся и буквально прилип к стенке клетки, требуя, чтобы его погладили. Улыбнувшись, Николай вынул кота. Тот моментально перебрался на посетителя, и впервые на непроницаемом лице мелькнуло что-то живое. Кот громко замурчал.
- Я вижу, вы знаете подход к кошкам, – с улыбкой сказал Николай.
- Они меня любят. С породистыми дела не имел, но готов учиться.
- У меня сейчас есть котята на продажу. И выставочный класс..
- Я похож на профессионального заводчика? – усмехнулся посетитель. «На профессионального убийцу ты похож, если честно», – подумал Николай. – Я просто ищу себе питомца.
- Думаю, найдете. Вот все мои координаты, приезжайте и выбирайте.
Через день у «кошкиного дома» приземлился черный флаер марки «Лайтнинг». Николай одобрительно присвистнул – такие были популярны у очень умелых пилотов, начинающий рискует просто не справиться с мощной машиной. Из кабины спрыгнул позавчерашний визитер.
- Господин Васильев, здравствуйте. Мы разговаривали на выставке.
- Я вас помню. Не самый, знаете ли, типичный посетитель кошачьей выставки… Да, простите, мое-то имя было на стенде, а вас как звать?
Ему показалось или гость на долю секунды замешкался с ответом?
- Стивен Вонг, можно Стив.
- А я Ник.
Короткое жесткое рукопожатие. При внешней худобе Стивен, похоже, был человеком недюжинной силы. Николай жестом пригласил его в дом и вошел следом.
Николай уже понял, что с кошками у его гостя давняя и взаимная любовь, но все же не мог сдержать улыбки, глядя, как на присевшего на пол Стивена залезло сразу четверо котят – очень уж забавный вышел контраст. Но эти руки действительно умели обращаться не только с оружием. Несколько минут Стивен просто сидел и гладил котят, а те радостно карабкались по нему, как по дереву. Один, темнее остальных, и вовсе устроился на плече и лапой взъерошил гостю волосы – Стивен только улыбался. Наконец он обернулся к Николаю, снимая с плеча котенка:
- Я возьму этого.
- Да, я вижу, вы ему понравились. Он, правда, не совсем отвечает стандартам…
- Я уже говорил – стандарты, выставки и прочее меня не волнуют. Мне нужен домашний питомец. Если угодно, компаньон. Этот мелкий нахал в качестве компаньона меня устраивает.
«Мелкий нахал» тем временем снова забрался к Стивену на плечо и был намерен там и оставаться. Николай провел краткий инструктаж с названиями кормов и контактами ветеринаров – Стивен тщательно занес все в комм. Уже на пороге Николай задал давно занимавший его вопрос:
- Простите, а вы… чем занимаетесь?
- Боевик. В смысле, контрактор сомбрийского космофлота. Если вас беспокоит вопрос присмотра за котом в мое отсутствие – я знаю, как его решить. Один точно не останется.
И, обращаясь уже к котенку, Стивен улыбнулся:
- Поехали домой, Грей.