Хроновмешательство

Рустем Вахитов
Старый революционер умирал. Впрочем, он был не очень стар – по нашим меркам. Ему еще не было и шестидесяти. Однако товарищи звали его стариком – и не только потому, что в его клинообразной каштановой бородке давно уже появились серебряные пряди, а на голове почти не осталось волос. Он и вправду был старше всех в  компании неблагонадежных лиц, отбывающих ссылку в этом уезде. Он был еще из тех легендарных народников, которые некогда участвовали в «хождении в народ». Потом был брошен в тюрьму, бежал за границу, снова окунулся в подпольную работу. В Париже он встречался с самим Лавровым, а в Лондоне – с Герценом.  Про него одобрительно отзывался Чернышевский. Его книга о капитализме в России стала «Библией народничества». На знаменитом Воронежском съезде «Земли и воли» он был одним из организаторов «Черного передела» и яростным критиком стратегии террора. Плеханов считал его своим учителем. Ему не повезло. В 1880 он должен был эмигрировать в Швейцарию вместе с Плехановым, но в  последний момент он был схвачен на вокзале в Петербурге.
Пребывание в Сибири не лучшим образом сказалось на его здоровье  и так подорванным за долгие годы нахождения на нелегальном положении. Его давно уже мучили головные боли, а с полгода назад разбил апоплексический удар. Он едва оправился, до сих пор с трудом ходил и речь оставалась невнятной.   Недавно его осмотрел доктор – тоже из ссыльнокаторжных и с прямолинейностью профессионального бунтаря заявил, что второго удара он вероятно не перенесет. 
Революционер лежал в постели и читал, когда в дверь постучали. Пришли его товарищи, вроде как навестить, но на самом деле все понимали – проститься. Он привстал, пригласил войти.
Товарищи обступили его постель. Он положил на одеяло книгу, которую читал, обложкой верх. Книга была на немецком. «Капитал» Маркса – обратили внимание  вошедшие.
«Да никак Вы, Владимир Матвеевич, в марксисты подались? Ну ладно зеленая молодежь, а Вы-то, старый народник…» - шутливо воскликнул доктор, бывший одновременно старостой колонии каторжников. Все деланно заулыбались. Но революционер  был по настоящему, глубоко взволнован.
«Вы не понимаете, товарищи – он заговорил часто, с трудом, – не понимаете как это важно. Я читал эту книгу взахлеб, всю ночь и она меня всего перевернула. Если бы я был моложе лет эдак на 30… В ней ведь ответ на главный вопрос всего нашего движения, давно уже – что там скрывать! – зашедшего в тупик. На вопрос:  как нам перевернуть Россию? Где та архимедова точка опоры? И Маркс дает, дает ответ. Это - пролетариат!».
- Ну полно, полно, сударь – доктор все пытался делать вид, что он в прекрасном расположении духа и что у них простая дружеская беседа, а не прощание. - Неужто вы Воронцова не читали…Эта марксистская надменная и безосновательная уверенность, что все страны развиваются по одному и тому же шаблону… Пролетариат – продукт западного капиталистического хозяйства. Россия же – иное дело. Великорусское крестьянство….»
- «Крестьянство, говорите! – Больной от волнения даже сел на кровати. Вы, доктор моложе меня. А я пожил уже, многое видел. Я ведь в молодости, знаете ли, «ходил в народ». Больше года проработал батраком у одного богатея в Саратовской губернии… Тяжелейшая работа. За день нагорбатишься, все тело ломит... Ни о чем уже думать не можешь, дойти бы до сеновала и упасть. А утром снова - ни свет, ни заря вставай.  Отупляет этот адский труд… Мы вот крестьянина этаким природным социалистом воображали, идеализировали, всяческие добродетели ему приписывали… А он – забитая тягловая скотина, думает лишь как ему концы с концами свести да от голода себя и семью спасти. И ради этого он  готов наплевать на все, а тем более на нас, на интеллигентов революционных, которые хотят его распропагандировать… Мы ведь для него городские, а значит враги. А ежели жандарм еще денежку посулит за поимку опасного смутьяна… Меня ведь сами крестьяне и выдали, причем, беднейшие, которым я листовку Чернышевского читал…
Нет, не поднять нам крестьян на революцию и не возглавить эту темную дикую массу… А если она сама всколыхнется и учинит беспощадный, кровавый бунт, то нам, революционным интеллигентам первым и погибнуть от топоров этих бунтовщиков… Мы для них враги, враги, такие же как помещики и жандармы и даже хуже, потому что в друзья подозрительно навязываемся…
- Слышали мы это от проповедников террора.. Вы же первый, Владимир Матвеевич, пошли против них…
-Конечно, пошел, потому что понимаю: без революционной ситуации политические убийства начальства бессмысленны… Они никого ни на что не поднимут и лишь ожесточат правительство, вызовут репрессии, ослабят наши ряды, из которых будут вырваны самые лучшие, смелые, активные…. Нет, это тупик. Практика это показала. Тринадцать лет назад был убит русский царь и что же… Чего добились Желябов с Перовской?
Все недоуменно молчали. В колонии каторжных большинство составляли народники.
- Пролетариат! Вот ответ – революционер ткнул пальцем в обложку «Капитала». –  Он повторил: «Пролетариат! Вы посмотрите, что творится в России. Пока крестьянство коснеет в своей забитости, рабочие устраивают забастовки, выдвигают требования заводчикам. Москва, Ярославль, Петербург, Орехово-Зуево.. У рабочих нет грамотных руководителей, но они уже заставили дрожать правительство и заводчиков… Крестьянин - собственник, собственник. Он хватается за свой огрызок земли, а свою лошаденку, инвентарь… Природный социализм великорусского пахаря - это миф! Бабьи сказки господ интеллигентных писателей, которые жизни не нюхали, в деревне среди крестьян не жили.. А пролетарию нечего терять. Его сама жизнь сделала революционером, стачечником…. А что если усилия этих стачечников объединятся с усилиями революционной интеллигенции, что если на фабрики придут агитаторы-марксисты? Для рабочих они не враги, такие же горожане, среди рабочих есть даже книгочеи, которые иного учителя за пояс заткнут…
- Да Вы ведь знаете, Владимир Матвеевич, наших марксистов…
-Знаю, увы, знаю… интеллигенты, приват-доценты… Статьи в журналы пописывают, с либералами –земцами в ресторациях на банкетах заседают.. Опальные спичи произносят… Тьфу! Не опустятся они до революционной работы.. Не барское это дело.. Даже лучшие, умнейшие, честнейшие из них – баре.. Тот же Георгий Валентинович – барин, барин. И к тому же позер. Ему бы в европейском парламенте заседать, а не русскую революцию делать…
Нужна боевая организация революционеров-марксистов.. Нужна общероссийская газета…Нужен вождь. Настоящий Робеспьер, а не вальяжный барин от марксистского ведомства…
Вы знаете, это звучит глупо, самонадеянно. Ну да я одной ногой в земле, мне можно без церемоний. Я чувствую  себе силы. Я бы смог. Почему я родился так рано? Мне бы сбросить лет 30… Ну да теперь об этом поздно говорить…»
«Что Вы Владимир Матвеевич – добродушно пробасил доктор, пряча глаза. - Вы еще ого-го-го. Не так уж много Вам и лет.  Сколько вам стукнет в декабре? 54? Ваш любимый Маркс прожил гораздо больше… Бросьте Вы эти мысли. Вот скоро мы Ваши именины отмечать будем… Кажется, 7 декабря?»
«Знаете, с именинами  престранная история. – Больной  вдруг растеряно посмотрел на доктора. - Я ведь подкидыш. Собственно, и отчество мне дали по имени приемного отца. Настоящих своих родителей я не помню и даже имен их не знаю. Нашел меня, когда я был в возрасте четырех лет, саратовский мещанин Матвей Петров. Из моих рассказов было ясно, что зовут меня Володя, и что у отца моего большой дом в Симбирске. Возили меня в Симбирск, но дома этого там и не нашли, хотя говорят я его подробно описывал и даже улицу указывал. Но не было там этого дома. А случилось это в 1844 году...».


Головному Совету  Всепланетного патруля времени
От хронодетектива II ранга Билла Ахмада Грановски

СЛУЖЕБНАЯ ЗАПИСКА

Спешу известить Вас, что в доверенном мне участке пространственно-временного континуума (АХЕ – 19465745 - 1917-1947 гг. по РХ, Россия-СССР) обнаружены сильнейшие флуктуации, которые могут повлечь за собой необратимые изменения, ставящие под угрозу существование всей нормативной версии истории. 25 октября 1917 года вооруженный переворот в Петрограде, был подавлен верными временному правительству войсками…
…. Удалось выяснить, что корни флуктуации уходят в 70-е гг. XIX века, когда при невыясненных обстоятельствах  исчез будущий лидер …
Ответственными за эти события могут быть агенты антикоммунистического крыла хронопиратского подполья, которые, воспользовавшись угнанной или самодельной нелицензионной машиной времени похитили … 
Ведется расследование с целью предотвращения опасного хроновмешательтва…


10 августа 2314 года, Земля, Нью-Брюссель,  Департамент борьбы с хронопреступлениями.