Накануне Пасхи 2014 года Мария Ивановна Агеева упросила зятя навестить своего брата Виталия в Славянске. Катя осталась с сыном дома, а Антон Макаренко на недавно купленной машине отвёз её в мятежный город.
- Посмотрю своими глазами, что там творится… - решил он.
По дороге их несколько раз останавливали патрули украинских военных и ополченцев, но донецкая прописка не вызывала подозрений. Виталий Агеев жил с женой и её престарелой матерью в двухэтажном многоквартирном доме на территории посёлка «Славкурорт». После смерти единственной дочери он запил, и семья переехала из Донецка в Славянск.
- Зато будем жить как в раю! - заверил Виталий.
Когда-то это был курорт всесоюзного значения и на радоновые озёра с целебной чёрной грязью ехали спинальники со всего необъятного СССР.
- В клятой Украине всё похерили! - ругался он, потеряв работу в закрывшемся санатории в начале нулевых годов.
С постоянным трудоустройством в городе были проблемы, поэтому Агеев перебивался левыми заработками, логично рассуждая:
- Зато оставалось много свободного времени и было нескучно.
В старом доме жили такие же свободные люди.
- О поведении соседей ничего плохого сказать не могу, - делился он с понимающей женой, - так как дерутся они всегда молча.
Виталий свободно владел русским языком, поэтому часто пользовался нецензурными словами. Однажды он решил подшутить над сварливой тёщей, которая запилила его почти насмерть по поводу вынужденного безделья.
- Жить не даёт! - жаловался Виталий корешам.
Воспользовавшись тем, что она пошла на рынок, зять выпилил дырку в обеденном столе, залез под него, просунул голову в отверстие и замер.
- Отучу старую дуру кричать, - мечтал зять. - Она говорить разучится!
Скатерть свисала до пола, тело шутника не было видно. Он предварительно обильно полил кетчупом всё вокруг дурьей башки.
- Издалека похоже на кровь! - радовался он. - Типа мне голову отрубили.
Вздорная бабка, вернувшись домой, поставила пакеты с продуктами на кухне и зашла в комнату, где на диване должен был валяться непутёвый зять. Вместо этого на скатерти алела лужа крови, а в центре стола лежала отрезанная голова зятя с высунутым языком и скошенными набок глазами.
- Убили! - тёща завизжала и долбанула любителя розыгрышей по голове.
Агеев от удара оглушительно заорал. Тёща, услыхав, как отрубленная голова матерится, метнула в него трёхлитровую бутыль с томатным соком.
- Больно! - банка попала шутнику в лоб.
Ёмкость разбилась, добавив в пейзаж пугающие краски. Бедный зять потерял сознание и остался сидеть под столом, похожий на настоящий труп.
- Рятуйте люди! - баба, воя, словно заевшая кофемолка, опрометью бросилась в отделение милиции, расположенное в доме, на первом этаже.
Милиционеры корпели над протоколом осмотра места недавнего преступления, тщательно записывая:
- На теле потерпевшего были обнаружены трупные пятна размером с 10 и 25-копеечные монеты, общей площадью на три гривны.
- Отлично! - одобрил капитан. - Пиши дальше - на потерпевшем обнаружены четыре раны. Две смертельные, две другие, к счастью, нет.
В обшарпанное служебное помещение влетела обезумевшая бабка. Им пришлось оторваться от творческого процесса. Они неспешно поднялись в квартиру, где ментам при виде апокалипсического зрелища стало дурно.
- Расчленёнки нам только не хватало… - охнул капитан.
Они, потеряв служебное самообладание, испуганно попятились к двери, чуть не запятнав честь мундира. Страшная голова, покрытая красными сгустками, подняла веки, бешено вращая глазами, разинула рот и выдала:
- Мама! Вашу мать!..
Тёща свалилась в глубокий обморок, один из ментов рухнул рядом с ней, капитан оказался покрепче.
- Ты того… этого... - привычно забубнил он, - паспорт покажи!
- Ща вылезу, - просипела башка, - и достану его, погодь маленько.
Перспектива узреть летающую за документом говорящую голову настолько впечатлила служивого, что он ринулся за подмогой с воплем:
- Спасите! Вампиры!
Когда боевое отделение в полном составе, с табельным оружием на изготовку вломилось в хулиганистую квартиру, зять, покрытый кетчупом, истошно вызывал по телефону «Скорую помощь»:
- Женщина умирает!
Врачи диагностировали у неё гипертонический криз. Один мент стал заикаться, второй глупо хихикать при виде бутылки с кетчупом. Зато капитан зауважал Виталия и взял его понятым. После обыска у известной самогонщицы Сидоровой он и Агеев никак не могли найти входную дверь.
- Когда капитан устал и уснул в туалете, дверь я всё-таки нашёл... - написал в объяснительной Виталий. - Но вот зачем я принёс дверь в отделение милиции, не помню...
Наступила тревожная весна и поводов для веселья сильно поубавилось. Капитан пригласил его поехать в Донецк на митинг «Антимайдана», Агеев долго не думал.
- Фашизм не пройдёт! - по Донбассу шли митинги и шествия.
6 апреля Виталий в здание Донецкой обладминистрации видел торжественное провозглашение Донецкой Народной республики.
- Всё началось с Майдана! - одобрил он. - Не мы первыми начали…
На следующий день Агеев участвовал в штурме здания донецкого областного СБУ, где они нашли много стрелкового оружия. Два дня они пробыли там, потом часть людей перешла на защиту здания ОГА.
- Пора возвращаться в Славянск, - сказал ему капитан, - твоя позарез группа нужна там.
12 апреля отряд антиправительственных сил занял здания городской администрации и милиции. Виталий был среди сорока бойцов, что нетерпеливо ждали отряд Стрелкова в городе. Встречал машину «Новой почты», в которой приехала к горотделу группа бойцов в камуфляже. Их привёл будущий «народный мэр» Славянска Вячеслав Пономарёв.
- Наши деды воевали! - переговаривались горожане. - А мы чем хуже!
Нападавшие были вооружены стрелковым оружием и передвигались на микроавтобусах. После захвата отделения милиции отрядом из двадцати человек, оружие было передано участникам митинга за федерализацию Украины. Над зданием был спущен украинский флаг и поднят российский.
- Россия! Россия! - голосила радостная толпа.
Городской голова Штепа заявила со сцены:
- Вооружённые люди представляют ополчение Донбасса, они выступают за референдум. Весь Славянск вышел на улицы и поддерживает активистов! Эти люди пришли с миром, у них нет агрессии по отношению к нам!
17 апреля группа вооружённых лиц совершила захват здания Концерна радиовещания, радиосвязи и телевидения Украины, который находился на горе Карачун между Славянском и Краматорском. Они отключили трансляцию украинских телевизионных каналов в регионе, вместо которых наладили вещание российских телеканалов.
- У нас здесь произошло свободное волевыявление народа! - местные жители пересказывали друг другу информацию СМИ России. - Как в Крыму!
Агеева назначили старшим группы ополченцев и направили в район Красного моста, где проходила дорога из Барвенково Харьковской области в сторону Константиновки.
- Нужно перекрыть эту трассу, - приказал ему капитан, перешедший к Стрелкову, - чтобы не было проникновения в город «Правого сектора» и батальонов украинской Нацгвардии.
Первый бой у них случился 20 апреля. Около двух десятков бойцов «Правого сектора» попытались проехать в город на пяти джипах. Они были вооружены снайперскими винтовками и пулемётами.
- Первыми приняли бой ребята ополчения, которые стояли на блокпосте. - Виталий рассказал сестре, когда они приехала к нему. - Трое из них погибли, двое были ранены. Потом на помощь спешно подъехала группа моих ребят. Нам удалось спалить две машины нападавших, там нашли визитки Яроша. Четырёх боевиков уничтожили, нескольких ранили.
Пока тёща общалась с братом, Макаренко решил побродить по городу.
- Наши идиоты, - кричала женщина на улице, - сбили вчера вертолёт хохлов. Те идиоты в ответ подожгли поле пшеницы и не давали его тушить.
Он подошёл к местному штабу, который все продолжали называть СБУ. Антона интересовали настроения жителей города, он спросил у охраны:
- Сколько «неместных» в ополчении?
- Процентов десять, - ответил с кубанским говором бородач с автоматом.
Баррикада из старых автомобильных покрышек и мешков с песком у придавленного ответственностью здания была оснащена музейным пулемётом «Максим».
- А ты чего интересуешься? - сразу насторожился он.
- Хочу записаться в ополчение! - схитрил Макаренко.
Он отошёл от ополченцев и забрёл в продолжавшее работать городское кафе под названием «Абсолют».
- Хотите котёнка? - неожиданно спросила его милая официантка.
- Ну, как же я его повезу отсюда?
- Забирайте, - настаивала девушка, - у вас будет котёнок из Славянска.
По интонации хорошо слышно, что она безмерно гордилась своим городом. Рядом с кафе раздавали воду. В очереди в основном пожилые люди. Судя по разговорам машину, заполняли на скважине в районе Артёма. Это окраина Славянска, которая первой подверглась артиллерийским обстрелам.
- Славянск и Краматорск - это территория, которая продана американским бизнесменам! - поведал знающий старик. - Им нужна добыча газа там. И им не нужны города, сёла. Любой ценой хохлам нужно сравнять нас с землёй и осенью начать добычу сланцевого газа.
- Уже этой осень? - усомнился дончанин.
- Да. Им не нужно там население, им не нужно там ничего…
Антон пошёл по улице и спросил у пары, которые прогуливались с сыном, не страшно ли им оставаться здесь, не собираются ли выезжать.
- Это наш город, - ответила молодая женщина, - почему мы должны его покидать!.. Не мы к ним пришли, а они на нашу землю.
- Кроме того Славянск окружён поляками! - добавил мужчина. - Они экипированы приборами, обмундированием, бронежилеты натовские.
- Почему же не удаётся задержать хоть одного?
- Им поставлена задача никак себя не выдавать. Если раненные - подрываются или стреляются. Женщины, которых из-под Семёновки вывозили, рассказывали, что поляки им говорили: «У нас до осени проплачено, мы получили деньги. Мы будем до осени вас уничтожать».
- Не все поддерживают пришельцев, - сказала жена. - Стрелков приказал расстрелять мужчину, тот возил питьевую воду на украинский блокпост.
- Вот так и начинаются войны! - расстроился Антон. - После пары погибших с двух сторон нарастает ненависть и трупов станет только больше.
Дончане уехали домой на следующий день, а группа Агеева в начале мая попыталась устроить украинцам разведку боем в районе Рыбхоза. Они отступили за реку Северский Донец, потому что их было всего тридцати человек против первого резервного батальона Нацгвардии.
- Силы явно неравны… - понял Виталий и решил плыть за помощью.
Метрах в тридцати от берега у него начало сводить ноги судорога. Он стал звать на помощь, поплыл один ополченец. В глазах Виталия был панический страх, он вспомнил как сам спас в юности тонущего человека. Агеев схватил того за камуфляж.
- Так мы вместе утонем! - испугался спасатель.
Собрав последние силы, задыхаясь, он поджал ноги и, упёршись Виталию в живот, сильно оттолкнулся от него. Агеев судорожно дёрнулся, страшно разинув рот в немом диком крике и медленно опустился на песчаное дно холодной реки.
продолжение http://proza.ru/2016/06/15/17