Когда после школы я никуда не поступил, я пошел в лес. За орехами. В сентябре самое то идти за орехами, если не прошел в институт. На самом деле я поступил заочно - то ли студент, то ли нет. Словом, как партизан! И вот я по-партизански зашел в лес.
Лес у нас такой - мозаичный: где проселок, где подлесок, где проплешина. Но я все места знал с детства и спокойно спустился к задним лугам, что позади леса. Там по краю леса рос густой орешник. Настолько плотные кусты, что за два шага тебя невидно. Зато я хорошо их услышал - матушку с девочкой-подростком. Пришли по орехи...
Вы знаете осенний лес, сентябрьский? Он как школьник, притихший на первом уроке - понимает, что еще много листов листать- не перелистать. И вот такой призадумывавшийся лес, и я в нем по-партизански за орехами. А тут они пришли, нежданные гости.
Дело в том, что лес он как бы наш - на нашей стороне речки, за нашими огородами. Хотя это нигде не записано, но в лес ходят только свои деревенские - за грибами или вот как я - по орехи. А они были чужие. И говорили не по-чувашски...
Девчонка разговаривала то ли с матерью, то ли с бабушкой. У девчонок всегда очень молодые бабушки. А потом я ее вдруг и опознал - нет, не бабушку. Девчонку. Это была сестренка моей одноклассницы - но как выросла! Я видел ее несколько лет назад, когда сестра пригласила нас на день рождения. Мы были то ли в шестом, то ли в седьмом классе. Зимой.
Впервые в жизни я пошел тогда к девчонке на день рождения. Особо было приятно, что позвали только самый сок класса что-ли. И тогда я эту сестренку видел - и родителей дома нет. Мы пили чай, ели пирожки, рвали конфетные обертки и смеялись.
Мы много смеялись, потому что больше ничего не умели - ни танцевать, ни открывать шампанское, которого не было, ни тем более целоваться. Про целоваться я просто так сказал, потому что скоро ушел. Я же жил дальше всех - идти домой через парк, потом бежать через замерзшую речку, дальше - поперек поля, а там наверх - на горку, где моя деревня.
А еще я ушел, потому что понял, что она ожидала совсем не меня, и не тех пацанов, что пришли, а вовсе другого одноклассника. Это как-то у нее проскочило. А он и жил-то там совсем рядом, но отчего-то не подошел. Похоже, постеснялся - а я тоже потихоньку и вышел...
...Ее сестренка и бабушка (или все же мама) пришли теперь за орехами. И мне было как-то неудобно выйти из-за кустов и громко им сказать: "Привет, сестренка!" Ну, я не уверен, что эта девчушка меня как-то помнила, а с мамой или бабушкой я был и вовсе незнаком. Конечно, мне бы выйти спросить, куда поступила моя одноклассница. Но я не мог вот так просто подойти в лесу из-за кустов.
Да еще такая ерунда мешала: на выпускном, когда нас официально поздравили, когда музыкальная часть тоже к ночи отгремела, тут она ко мне шагнула и куда-то пригласила. Похоже, куда-то продолжить прощальный вечер. Последний вечер. Я даже толком не понял куда... Да и зачем? Вот же они тут - все наши... Я так и сказал.
Впрочем, там в кустах, среди орешника, я просто решил не выходить: мне что, жалко орехов? Да еще как-то неудобно было - я же никуда не поступил. Ну, если не считать, что заочно, по-партизански...