Размер имеет значение. Невысокая девушка всегда выберет обувь на каблуках. Жители Междуречья строят Вавилонскую башню, египтяне – пирамиды, компания "Уайт Стар Лайн" – теплоход "Титаник". Человек всегда хочет выделится из окружающих, если Бог по недосмотру или из-за нехватки времени не выделил его до этого.
Эстонский Таллинн никогда не был крупным городом. Он, в общем-то и сейчас не больше подмосковной Балашихи, но в давнее времена был ещё меньше. Тем отчётливее проявлялось желание таллинцев сделать свой город крупной и значительной коммерческой гаванью. Но торговые корабли, походящие мимо, в город не заходили. Они его просто не замечали, а GPS –навигацию в те времена ещё не выдумали.
И решили смекалистые эстонцы выделиться. Сначала хотели башню построить как в Вавилоне, но потом грамотный Томас поведал активистам, чем закончилось дело, и от идеи решили отказаться. Да и денег на башню всё равно не было. Тогда городская комиссия приняла компромиссный вариант – построить церковь с высокой колокольней, да такой высокой, чтобы её было видно хотя бы из соседней Финляндии. Ну, по крайней мере, с кораблей проходящих. Проект утвердили, был объявлен тендер по выбору подрядчика. Но мастеров, способных воплотить в жизнь смелый архитектурный замысел всё не находилось. То ли все уехали Кёльнский собор строить, то ли требования тендера не соответствовали объявленной цене. Гастарбайтеры из Турции в те времена были в Европе ещё не в чести.
И тут "откуда ни возьмись" (хотя достоверно известно, что с Северо-восточной стороны Эстонии) появился-таки мастер. Он идеально подходил по всем параметрам тендера, и по качеству и по срокам. Не проходил он только по цене. За свою работу строитель попросил десять бочонков золота. В государственной казне Эстонии на тот момент было только полтора. Евросоюз в те времена денег ещё не выделял по причине отсутствия такового. Видя трудности бедных таллинцев, строитель предложил включить в контракт такое условие: если горожане узнают его настоящее имя, он не возьмёт с них за работу ни гроша. Комиссия с удовольствием подписала договор, рассчитывая узнать имя строителя из подписи в контракте. Но мастер подписался просто "Подрядчик". Предположения о том, что "Подрядчик" и есть настоящее имя героя, впоследствии не оправдались.
И началась работа. Церковь возводилась с необычайной быстротой. Привыкшие к размеренности эстонцы явно не ожидали таких темпов. Стены поднимались со скоростью, достойной роста грибов после хорошего дождя. Даже ещё быстрее.
С каждым подписанным промежуточным актом выполненных работ неминуемо приближался момент окончательного расчёта. За время строительства государственная казна Эстонии из полутора бочонков золота превратилась в один. Стали горожане чесать головы, думая как расплатиться. Правда, скептически настроенные учёные считают, что головы таллинцы чесали из-за отсутствия горячего водоснабжения. Окончательного ответа пока нет. Так или иначе, вспомнили эстонцы и про особое условие договора.
Имя строителя до сих пор оставалось неизвестным. На "Сергей" он не откликался, так же безуспешным оказался вариант "Никодим". В расчетных ведомостях напротив слова "Подрядчик" ставил размашистый крест. Попытки отыскать строителя в электронном Реестре народонаселения не увенчались успехом из-за отсутствия самого Реестра. Несколько раз к мастеру подсылали активистов-алкоголиков с тем, чтобы те свели с ним дружбу и выведали, наконец, паспортные данные упрямого работника. Мастер был нелюдим и немногословен. Родилось даже подозрение, что он не знает эстонского языка.
Паника городских властей дошла до такой степени, что на помощь был призван грамотный Томас. После недолгих переговоров тот согласился за десять золотых, плюс оплата суточных и командировочных, выведать имя таинственного строителя.
Доподлинно было известно, что каждые выходные мастер ездил в Нарву или Хальяла. По слухам, в одном из этих городов у него проживала супруга. Поездка Томаса в Нарву успехом не увенчалась: уже тогда там никто не говорил по-эстонски, и хитроумный лазутчик, не солоно хлебавши, развернулся прямо на вокзале.
В Хальяла удача улыбнулась Томасу шире. Городок был небольшим, и ему сразу указали на дом, где проживала одинокая женщина с ребёнком, муж которой отправился на заработки с столицу. Правда, имени её мужа здесь тоже никто не знал. В магазине к нему обращались "Следующий покупатель", пенсию он пока не получал, и поэтому в пенсионном фонде тоже не значился.
Смекалистый Томас выбрал иную тактику. Он пробрался под окна жены мастера и занял выжидательную позицию. Через четыре дня на улице потеплело и женщина, проживавшая в доме, окно приоткрыла. И надо же было случиться, чтобы именно в этот момент она баюкала своего младенца и пела ему колыбельную песню такого содержания:
"Баю-баюшки, малышка,
Завтра Олев наш вернётся
Десять бочек злата привезёт!"
Четыре дня сидения у закрытого окна не прошли даром! Теперь Томас знал имя строителя! Никакой он не Джон и не Аркадий, а самый настоящий Олев! Надо было спешить! В колыбельной пелось, что Олев с деньгами вернётся уже ЗАВТРА, выходит, работа почти завершена!
Загоняя коней (или тех животных, на которых ездили в тогдашней Эстонии) Томас примчался в столицу и сообщил новость членам Городской Управы. Те гурьбой поспешили на стройплощадку.
Строитель в этот момент венчал своё творчество – устанавливал крест на шаре купола колокольни. Вдруг далеко снизу раздался голос бургомистра, усиленный мегафоном:
- Строитель Олев из Хальяла! Наклон креста на четыре градуса отклоняется от стандарта! Городская комиссия по строительству такую работу принимать не будет! Наряд тебе не подпишем!
По каким-то одному ему ведомым признакам Олев понял, что горожане узнали его имя, а это автоматически обозначало, что подрядные работы оплачены не будут. Поняв, какую злую шутку сыграли с ним таллинцы, Олев отцепил страховочный трос. Колокольня была действительно высокой: пока летел, Олев успел составить и написать завещание, добавив в него несколько слов о нечистоплотности Службы государственного заказчика.
Согласно легенде, ударившись оземь, тело его окаменело, а изо рта выскочила жаба и выползла змея. Однако по последним проверенным данным в камень тело не обращалось, и не изо рта, а из кармана великого мастера выпали студенческий билет и зачётная книжка студента Ленинградского инженерно-строительного института Олева (фамилия неразборчиво).