Любовь

Синферно
Любовь

Я любил твоё белое платье,
Утончённость мечты разлюбив.
А. Блок

- Я тоже люблю тебя! - вскрикнула она и
со страстью обхватила меня своими хелицерами,
а затем впилась в мои губы и
впрыснула пищеварительный сок.
Монография "Жизнь членистоногих",
издание пятое, дополненное.

 Я хотел бы подарить тебе, мой уважаемый читатель, свои сокровенные мысли. Но у меня нет записной книжки, чтобы ловить их в сети вечности до того, как они улетают из моей пустой головы.  Но даже если бы я постоянно записывал все свои мудрые прозрения, то мне пришлось бы писать сутками напролёт, и на мысли не осталось бы времени. Поэтому прошу простить меня за столь простую и лишенную глубокого смысла историю, предлагаемую ниже.

 До тридцати лет Борис прожил вместе со своей мамой в однокомнатной сталинке с высоченным потолком и мраморным подоконником. Где он работал и сколько зарабатывал лень писать, а, значит, Вам будет лень читать. К матери он был очень привязан, хотя назвать его «маменькиным сынком» пришлось бы с большой натяжкой.  И женщины в его жизни периодически  возникали. Не мимолетные бабочки, о которых остается приторно сладкое воспоминание, всегда одно и тоже, неотличимое и слегка постыдное. Боря не понимал таких связей и никогда к ним не стремился, считая их равноценными онанизму, но более - антисанитарными. С каждой пассией у него выстраивались ОТНОШЕНИЯ. Может быть поэтому его знакомства всегда обрывались без видимых, на первый взгляд, причин. Хотя я не стану утверждать, что поверхностные случки ведут к долговременному союзу. Конечно, он страдал от этих разрывов, но никто бы этого не заметил, потому что он умело скрывал свои чувства даже от самого себя. Такой он был человек. Человек и бутерброд, то бишь паровоз.

 А вот друзей у нашего героя не было. Приятели и знакомые только. И как писал Саади, это величайшее несчастье – отсутствие настоящего друга. Друг – это понятие высокое, значительное. Друг – это тот, кто поймёт и поможет. Друг – это тот, кто прощает и принимает.  Друг – это тот, кто может предать. Друг – это тот, с которым потом спит твоя женщина.

 Пару слов о нашем герое, чтобы понять, какой он человек: Во-первых, Борис к своему возрасту стал отъявленным перфекционистом и педантом. Каждая вещь на его рабочем столе, каждая книга в шкафу имели своё штатное место, поменять которое было немыслимо. Конечно же, до аутизма знаменитого персонажа Дастина Хоффмана ему было далеко, но какая-то ненормальность присутствовала. Ну и потом, гигиена, чистое бельё, новые носки каждое утро, четыре зубных щетки, парфюм… А, ещё он с детства коллекционировал монеты. Боря очень любил вещи. Не в смысле имущества, а конкретные вещи: старый, знакомый с детства фарфоровый сервиз, книги в кожаных переплётах, неубиваемая дубовая мебель. Впрочем, это и есть имущество.

 В какой-то момент, Боря вошёл в полосу своей жизни, лишённой женского тепла. Тут начали появляться еретические мысли о гражданках, предлагающих себя за деньги. Появилась вульгарная зависть к женатым знакомым, которым ничего не надо было предпринимать, чтобы вечером прижаться к щедрому телу супруги и пожаловаться на дневные проблемы. Он думал о том, чтобы смириться и принять всё с покорностью. Но тогда выходит, что Бог создал нас по образу дырки в сортире?

 Как бы не было нам тяжело, жизнь всегда найдёт способ доказать, что может стать и хуже. Намного хуже. Однажды, дождливой осенью, Борис похоронил маму. Тоска овладела им, и невыносимо захотелось найти того единственного человека, рядом с которым  не будет так пронзительно одиноко и больно от шума дождя за окном. Пусть даже не единственного, ибо не верил он в принцесс, ожидающих в белом непорочном шёлке своих немолодых принцев. Но принцесса была где-то рядом, призрачная, недосягаемая и навязчиво необходимая, словно Фаустина Косареса. Боря стал просто искать подходящую женщину, ибо под лежачий камень…

 Ангелина, в общем-то, Боре нравилась: стройная, приятная в общении, как будто одинокая. Но до этого они как-то не пересекались, а он её и не добивался. А тут на корпоративе в кафе оба слегка выпили и оказались за одним столиком. Разговорились о таком, что возможно только между очень близкими людьми или абсолютно незнакомыми по пьянке.
- С женщинами у меня произошло… - разоткровенничался Боря,  - Знаешь, это как будто всю жизнь играешь на гитаре, сам удовольствие получаешь, и вокруг все восхищаются. 
Вообще-то, Борис на гитаре отродясь не играл, но Ангелина слушает внимательно и видно, что не из вежливости.
- Пальцы становятся умелыми и ловкими до автоматизма, - продолжает оратор, - но в один прекрасный момент трогаешь струны и понимаешь, что руки деревянные, и это не музыка, а жалкое дребезжание.
Уж не знаю, от души была речь или рыбак закинул давно отточенную поколениями мужиков снасть, название которой: «разочаровавшийся в женщинах мужчина». Но девушка клюнула.

 И стали они встречаться. Долго ли, мало ли это, но через месяц Ангелина переехала жить к Борису. Я не моралист, и считаю это вполне приемлемым для одиноких людей, которым за тридцать. А он просто воспрял душою, не может нарадоваться счастью, и со страхом вспоминает, что мог бы запросто жениться на какой-то «не своей» женщине, приняв легкую симпатию и половое влечение за настоящую любовь. А теперь так хорошо, спокойно и уютно в своём гнёздышке с милым, дорогим другом. И хочется, как мальчику, выполнять любые прихоти любимой, ласкать и баловать её. Но сколько страстных любовников искренне готовы по первому приказу госпожи упасть вниз головой с башни Аламута, но не способны поднять зад с дивана на призыв помыть сковородку.

 Хочу выразить глубочайшую благодарность своему мопсу, громкий храп, хрюканье и пуканье которого помогли мне сосредоточиться на затронутых в этом опусе проблемах бытия, найти смысл. Кстати, возможно ли оставаться в этом мире после того, когда узреешь смысл всего? Может после этого становятся собаками, воют на луну, пьют из унитаза и едят какашки? От куда нам, не узревшим, знать, что в поедании какашек нет смысла? Чтобы судить о свете, необходимо прозреть. Чтобы судить о любви, необходимо… Чтобы иметь право любить человека, надо самому быть сверхчеловеком, богом, магом, волшебником. Одной лишь мыслью управлять предметами, мановением руки рушить стены, мгновенно преодолевать расстояния. Всё это ради того, чтобы рядом с тобой сама смерть не казалась страшной, но более для того, чтобы собственное сердце не разорвалось от осознания неминуемой потери. Горе смертному посмевшему любить не от храбрости безрассудной, но от неспособности противиться вселенскому закону, ибо жизнь его - юдоль скорби.

 Стояла она перед ним красивая, как невеста и благоухала сиренью. Высокая, длинноногая и светловолосая. Что-то северное, арийское в ней было. Нет, я почему-то представлял её шотландской девушкой, а не скандинавской. Скандинавка – это значит: мама, папа, Карлсон и я – крепкая шведская семья. Но Ангелина более походила на скромную дочь гор, воспитанную на вековых традициях. Теперь это называют комплексами. Я хочу, чтобы она была похожей на шотландку. Ведь так уютно сидеть в промозглом заплесневелом замке у пышущего жаром камина с шотландским, слегка побитым молью, пледом на коленях. Приятно потягивать настоящий шотландский виски и слушать сопение спящей у ног шотландской овчарки. Но тут мои мечтания заканчиваются, ибо женщину я выбрал бы смуглую, с плотным мускулистым телом и округлым задом. Белотелые дщери Севера, вскормленные на чистой сметане, кажутся мне рыхловатыми и холодными. А виски я предпочитаю водку.  Но у Бориса были свои вкусы, о которых, как известно, не спорят. Нельзя нравится всем. Невозможно заслужить всеобщую любовь. И пусть новоявленный Моцарт не спит ночами, переплавляя собственную жизнь в сияющую божественную гармонию, но кто-то все равно будет слушать Верку Сердючку.

 В общем, стали они жить вместе. Так случайно расположились атомы вселенной. Или не случайно, а по замыслу. Нет! По Замыслу с большой буквы «З». Вернее, все буквы большие, полужирным шрифтом. Борис на Ангелину не нарадуется, не насмотрится, тащится, как удав по пенопласту. Уже наметили дату, чтобы оформить отношения официально, только чтобы выдержать паузу приличия после смерти мамы. И подруга, вроде, довольна. Во всяком случае, оргазм каждую ночь испытывает. О! Прекрасный оргазм! Об этом надо будет написать поэму. Или книгу. В общем, что-нибудь надо будет написать.

 Вернулся однажды счастливый любовничек в свою хибарку со всеми удобствами, а ангел его уже там, обед приготовила и ждёт. У неё отпуск, поэтому хозяйничает. Милую поцеловал, руки помыл и с умилением принялся за котлету. Жуёт, а у самого грудь от благодарности распирает. Вот ведь посторонний, чужой до этого момента, человек заботиться о нём. И теперь эта женщина ему вместо мамы, подумал так и аж вздрогнул от такой мысли. После уничтожения половины яства появился какой-то неприятный привкус, словно котлета не из телятины, а из соевой муки с прогорклым жиром. И чашка под котлетой какая-то не такая. Незнакомая. Женщина заметила интерес едока к посуде:
- Сервиз купила! Как говориться, новую жизнь надо начинать с новыми вещами.
И обняла Бориса сзади за плечи.
- А то у тебя такое старье позорное, что стыдно будет гостям подавать.
- И куда ты дела старую посуду?
- В мусорку, к чертям! – засмеялась Ангелина.
Борис молча встал и стал нервно расхаживать по кухне, мельком посмотрел на полки с чужими тарелками, в окно – бак для бытовых отходов стоял во дворе девственно пустой.  Он вновь принялся расхаживать с шумным дыханием, мысленно повторяя: «Спокойно! Спокойно! Она, просто, не знала. Это всего лишь чашки. Она в этом не разбирается. Она… дура!». Глубоко вдохнув и сделав медленный выдох, Борис произнёс:
- Ангел мой, я прошу тебя впредь советоваться в таких делах. Это был очень ценный немецкий фарфор. Весь магазин, в котором ты купила эту глину, не стоит столько, сколько стоил выброшенный сервиз. Кроме того, он являлся для меня частью памяти о дедушке, который привёз его после войны из Германии.
После своей длинной тирады, Боря действительно успокоился. Анжела сжалась, насупилась и тихо произнесла:
- Прости, я не знала. Чашки были такие серые, с трещинами, со сколами и рисунки вульгарные.
Было видно, что женщина не раскаивается, но больше походит на злого волчонка, загнанного в норку.

 Когда-то я был молодым максималистом и видел мир в чёрно-белых красках. Теперь, опытный и старый, я понимаю, что мир равномерно окрашен густой коричневой охрой. Мудрость имеет коричневый цвет, и запах соответствующий, потому что ошибки уже не исправить, не перерешать, не спасти. Мудрость – это боль от осознания бесповоротности содеянного. Сможет ли мой герой избежать своей дряхлой заплесневелой мудрости?

 Всего-то прошло три медовых недели сожительства избранных судьбою любовников. Как будто всё нормально. Как и было. Но что-то исчезло неуловимое, неназванное. Неужели в тарелках дело? Борис вдруг стал с раздражением замечать, что на спинках кровати, на диване стали висеть какие-то юбки, колготки и, вовсе, элементы нижнего белья. В мойке всегда было куча грязной посуды, а вокруг мокрые лужицы и крошки. «Что она делает целый день, когда я на работе?» Постель тоже перестала заправляться. А на крышке старинного пианино появились круги от чая с сахаром. Но он понимал, что это испытание, и для совместной жизни надо всегда чем-то пожертвовать. Он стал убеждать себя, что беспорядок – минимальная плата. Но в голове засела мысль, что было бы прекрасно трахать роскошное тело Ангелины где-нибудь на стороне, а потом возвращаться в свою ухоженную чистую квартиру.

 Если бы Боря относился к жизни философски (как я), то быстро бы понял никчемность своих переживаний и пустоту вопросов. Ибо, какой в этом толк? Устраивать свою жизнь? Но ведь она не вечна. А была бы вечной, так ещё глупее переживать о бытовых удобствах. И как заметил один философ: зачем воскресать Лазаря, если ему все равно суждено умереть?
Но Боря всё равно начал смиряться со своим положением, не по философской части, а просто стал привыкать. Анжела хоть и не идеальная хозяйка, но обед всегда на столе, а в шкафу чистые трусы и носки. Любил ли он её по-прежнему? Тут хочется привести цитату из нашего милого сердцу Шекспира:
Защитником я прихожу на суд,
Чтобы служить враждебной стороне.
Мои любовь и ненависть ведут
Войну междоусобную во мне.

 Проснулся как-то рано Боря в выходной день, а она тихо спит рядом. Заворожено он уставился на её милые тонкие щиколотки, на маленькие ступни в светло-зелёных носочках. И понял тогда, что счастлив. Тихонечко встав, он направился в кухню, чтобы приготовить завтрак и сделать своей суженой маленький сюрприз. А в холодильнике вакуум. Решил тогда Боря сходить в ближайший круглосуточный магазин за снедью. Вышел во двор, мимо кустов сиреневых зашагал, вдыхая дивное благоухание, которое ещё более распылило его радость. А тут новая приятная находка: на асфальте монета лежит. Как вы помните, Боря был чуть-чуть нумизматом. Поднял, конечно, монетку, озираясь, как вор, а это настоящий гонконгский торговый доллар 1902 года. Серебряный, между прочим. Не успел удивиться и обрадоваться, а чуть далее ещё одна таблетка – юбилейный рубль в честь трёхсотлетия династии Романовых. Не беда, что в коллекции всё это уже имеется, но монетки хоть и не сверхценные, но и далеко не шлак. Такие на земле не валяются… Или валяются? Тут к радости от везения подозрения нехорошие стали  примазываться. И уж больно знакомая коцка лежала на полированном челе государя императора.  Исследовав окрестности, Боря нашёл ещё три кружка, которые опознал, как экземпляры своей коллекции. Описывать состояние героя не стану, тот, кто посвятил сознательную жизнь какой-то сущей безделице в глазах окружающих, но страстно увлечённый этим, сможет сам представить его несчастье. С чувством душевной изжоги и полного опустошения горе-коллекционер поплёлся домой.

 Такая вот штука – жизнь. Если б мог о ней сказать что-то умное, то философские трактаты бы штамповал, а не рассказики любительские.  Вроде бы что-то соображаю, про эту жизнь, но как написать, так ступор находит. Как собака, ей-богу, понимаю, но сказать не могу. Понимаю ли? В этом деле лаконичность нужна. Типа: «Жизнь – есть боль». Жаль, это высказывание уже под копирайтом. А материал давит, слова так кучами и прут, как в сортире. А раз так, то вместо мудрого наставления перед вами то, что получилось.

 Борис шагал по лестнице  своего дома,  мучимый вопросом несправедливости бытия. Но понимал ли он, что такое справедливость? Это недостижимая химера, существующая в наших тухлых мозгах. Это всего лишь такое состояние окружающего мира, когда тебе в нём всё нравиться, всё происходит так, как ты хочешь. Вот и всё! Другой справедливости нет. Но Боря об этом не знал, и горел от нетерпения получить ответ на риторический вопрос: «за шо?» у своей женщины. Он вошёл в квартиру и сразу направился в спальню, даже не сняв обувь, чего не бывало с ним лет… двадцать. Он предъявил найденные монеты в раскрытой ладони проснувшейся и мило улыбающейся Ангелине, словно это были доказательства страшного преступления. Девушка не сразу поняла, но всё же узнала предметы, и легкомысленно заявила, что давала вчера его коллекцию поиграться детям своей подруги Ирины. Что ему, жалко, что ли?

 Боря уже не чувствовал досады от утраты монет, не переживал о сложностях быта. Всё куда-то улетучилось, на душе стало по холодному пусто. Неожиданно для самого себя, молодой человек произнёс, обращаясь к злосчастной сожительнице:
- Собирай вещи и вали отсюда, дура!

 Вот и вся история, которую я оставляю на Ваш суд, самый справедливый и гуманный в мире. А сам сегодня же отправляюсь в славный поход, о котором сложат легенды, песни и неприличные частушки. Покедова!